Надоело

Глава 40. Матриархат

К счастью, пожары удалось потушить. Но поспать в эту ужасную ночь вряд ли кому удалось.

Утро выдалось необычно прохладным и началось с разбора полетов. Но участвовали в разборе только женщины. Они толклись возле строительно-разрушительного управления.

Всех обнаруженных участников ночной вакханалии посадили под домашний арест. А появлявшихся из леса, помятых и промокших немедленно отлавливали и также изолировали от общества. Кто пытался сопротивляться, тех нещадно...

Глава 51.
Горела бы в этом мире-здании коллекция светильников, унифицированных по топливу, дивно многообразных по форме, похищенный, Рута увидел бы, что Клок создал ничего себе, приличный мир. Вполне для жизни пригодный...

Лестничные пролёты, в шахматном порядке расположенные площадки огибали колодец пятнадцать этажей высотой. Дверь с каждой площадки вела в симпатичную комнатку с окном, распахнутым в область Там, в разные, неповторяющиеся пейзажи. То есть, Восходящим Клок создал их...

Глава 58.
Архи Сад купался в неге безмятежности, необусловленной чем-то конкретным... Случается.

Замедлившееся, карамельно-тягучее между прошлыми бурями и зарождающимися где-то штормами, глубоко промежуточное время. Течение, не тревожимое предчувствиями, не изводимое скукой, когда любой согласится: лучшая новость - отсутствие новостей. Всё немножко желанно и немножко лень.

Даже круглый ковёр, обозначавший ринг для тренировок с Дабл-Пиритом, между изгнанниками, пустовал. Затем на нём...

Глава 84.
О, какой сюрприз ждал Густава за картами вечером следующего дня!.. На игру Против Секундной Стрелки он не пошёл, а зря, приготовился бы отчасти.

Густав понаблюдал забеги, полюбовался сокрушительными падениями сбитых лихачей над сложными участками лабиринта.

Наслушался отрывистых, буйной скорости, аж гудело в ушах, ритмов там и тут указующих, грозящих, ободряющих. В масках и без, в развевающихся шелках, мчащиеся игроки обдавали ближние ряды ветром. Замирали, как вкопанные...

Гореть боящийся в своей суетности лишь источает дым и задыхается творением своим, - Рамин, неожиданно расфилософствовавшийся, но довольный завершением очередных своих забот, растаял.

Агафья посмотрела вверх. Ей почудилось, что через плотный туманный купол за всем этим кто-то наблюдает. И, будто вспомнив о неотложном деле, достала пенал-планшет…

Часть 2

Условие семь-четыре

Свернутое состояние планшета автоматически сворачивало большинство функций обитавшего в нем пространства и...

Часть 4

Меж двух огней

В библиотеку отправились все. Не то, чтобы в этом была необходимость – просто никому не хотелось потом слушать рассказ о событиях, в которых он и сам мог принять участие. А события могли быть весьма необычными, и уж точно – непредсказуемыми.

Неприметная дверь в коридоре перед главным входом в читальный зал. Кнопка звонка. Вызов. Дверь открыл архивариус и жестом пригласил войти. Закрыл дверь и только потом заговорил:

– Что, пришли на разбор полетов...

Глава 108.
Целый день вдали от Архи Сада, являвшегося, как ни отрицал это Бест, его вотчиной, службой и зоной ответственности, пришёл - светлый и праздничный. Что называлось в давние века - выходной день! Свободный, беспечный, длинный...

Так и продолжить бы - солнечный!.. Можно сказать и так, по крайней мере, на территории одного удивительного дворика. День в приятной, прекрасной компании.

Немножечко справедливо мнение друзей о нём, Бест упрямец, педант. С пути не отклоняющийся, зато к...

Мне приснился сон, знакомый всем взрослым людям. Сон сексуальный, в котором субъект сна, ассоциируемый с моим "я", вел себя совершенно распутно. После пробуждения мой "цензор" (понятие Зигмунда Фрейда) дал категорический запрет на подобное поведение. И это было понятно для моего бодрствующего сознания. Но сон не давал мне покоя. Было стыдно и некомфортно.

"Как же так, - думал я, - получается, что моя бессознательная часть не хочет считаться с моральными принципами. Она им не подчиняется. Она...

Глава 27. Еще удар

Как во сне Колымагин приполз к телу Антона Филипповича и стал рыться в приборах. Связь не работала. Сгоревший кайфомер был уже ни к чему, а другие приборы были незнакомы Александру Степановичу.

"Интересно, а я то почему жив?" - Все время спрашивал себя великий ученый. И для верности ощупывал и похлопывал себя по щекам.

"А где моя машина? Может, подняться на поверхность? Хотя и так ясно. Ее сожгли! Негодяи!! Может, на меня не действуют их лучи? Пойти что ли, проверить...

Глава 29. Выяснение обстоятельств

Больница была какая-то странная. Вместо просторных светлых корпусов были темные узкие норы. Больные лежали в несколько этажей. Как ряды книг на полках. Впрочем, у Журкина была отдельная палата. С охраной. Но одновременно Сверлов с Колымагиным никак не могли в ней поместиться.

- Ну как? - Спросили они у врача.
- Плохо. Бредит все время.
- А что говорит? Может, важное что-нибудь?
- Да ерунду какую-то.
- Это для вас ерунда. А для нас государственное дело...