Моя Вселенная

Снова вечер.. С последними лучами догорающего солнца исчезают все тени.. Мир погружается во мрак.. Он опять один (и это его уже нисколько не удивляет).. Он не хочет, не хочет думать о том, как провести ещё один вечер своей жизни.. Такой же, как и все предыдущие: серые, пустые, никому не нужные вечера откровения с самим собой, когда он становился священником в своём храме и сам себя исповедывал и отпускал себе грехи.. А затем, нарушая таинство исповеди, совершал новый грех.. И это его не...

…я вхожу в свое тело, открывая…
свойства
Альпы
мы
ресницы............как дорога входит в глубь листа, завлекая внутрь

гибкий.............я вхожу в свое тело, открывая створки кипящего сердца

поэтика........... заглядываю в черный, надвигающийся ритм

тревожности....... белый и черный как в старых беззвучных фильмах

где дождь раздавил огромного бронзового жука, заполнившего вселенную

новый мир и потом новый символ выскальзывает из рук

превращение
птицы
прорыв...

Однажды зимним утром, когда крепкий мороз сгонял весь Южный Гаркен в свои дома, поближе к теплым женским грудям и печкам, к старому магу зашло совсем юное создание, девочка лет 6-7. Волшебник, имя которому Нариан Мудрый отрекся от воспоминаний о былых победах, поднялся с крепкого, покрытого драконьей кожей кресла, и, прихрамывая, подошел к девчушке.

- Кто ты такая? Пришла посмотреть, как и другие дети на фокусы, которые я устраиваю иногда на деревенской площади? Я не в настроении, дочка...

Сегодняшний день продолженье вчерашнего дня ошибки слОва слились в одном предложении зачем только ГРУСТНЫЕ слова руководят хорошими чувствами кофе бодрит но кофе не в радость Багров зачем ты стрелял в царя не в нашем веке нервные нотки в голосе – слышь Луи - зачем играть на трубе когда можно просто дарить радость пением какие дикие о Боже слова я пишу Глория Эвори услышь меня где-нибудь в своем испанском кафешантане напротив Флоренции скажи ты знаешь испанский как будет звучать это чертово слово...

Лафит было плохо. Она лежала, скрючившись , на витой железной кровати. Бездумно смотрела на покрытую багряным румянцем стену. Мелькали образы, чьи-то фразы. Возможно даже свои, неважно. Ее колотило. Зубы стучали друг о друга. Сердце готово было выскочить из груди и стучало так громко, словно били в колокол, созывая всех на вечерню, помолиться богу. Богу? Ха! Есть ли он… Христианка ли она… Не помнит. Вновь ломка.

Она пыталась удержаться в жизни. Она лежала, и пока ее била дрожь, говорила себе...

В семействе Хмурчиков царил полный хаос. Виной всему была женщина с огромными карими глазами и каштановыми волосами, а точнее ребенок, живший в ней уже почти 9 месяцев. Еще несколько часов назад она спокойно легла спать, предварительно умолов стопку блинчиков с повидлом, а вот сейчас над роженицей стояла группа медиков в белых халатах. И вроде бы ждали все (срок все-таки), но когда начались схватки, по тревоге были подняты родители как роженицы, так и отца. Сам отец был удален из комнаты, как...

Ты - один на миллион. Зайди в этот мир. Этот мир, один на миллион: такой живой, такой яркий, такой свежий. Да и неважно, сколько нулей должно стоять после единицы: ведь твоя исключительность измеряется не нулями, а тем ярким светом, от которого захватывает дух.

Твое сердечко взволнованно быстро стучится под грудной клеткой, потому что ты только что зашел в этот мир. Чтобы здесь задержаться ровно на столько, чтобы расти, жить, полюбить и стать тем одним на миллион для всех, кому ты будешь...

Сны и фантазии Павла Ина.

Из глубины сознания возникает молодая красивая девушка. В ее руках нож. Один момент – и я лежу около ее ног окровавленный. Но я не замечаю раны и в восторге перед ее красотой целую ей ноги.

- Вы крайне жалки, - говорит она. – Даже истекая кровью, вы страдаете половой истомой.

- Это восхищение красотой.
- Половая истома.
- Разве только потому, что я лежу на полу, - хватает сил у меня пошутить.

- Вот видите, вы уже признаете. Вам пора умирать, а вы хотите...

«Ярким, солнечным утром на горизонте показался сверкающий диск. Люди бросили все свои дела и застыли в ожидании.»

Так начал старик свой рассказ.
«Этот диск приближался, становясь, всё больше и больше.

Вот он остановился… и из его центра полился зелёный свет. И через мгновение появились… да, это были люди, но как-то странно одеты, да и выглядели они иначе.

Кто-то из них попытался с нами поговорить, но мы не могли ничего понять из сказанного.

Многие из нас тогда решили, что это...

Сын академика-историка из Ленинграда, Андрей Радонежский уехал в Сибирь, чтобы учиться в Академгородке. Средой его общения стали жившие в двухэтажных коттеджах среди сосен академические дети, в воспитание которых входили - Клуб фехтования «Д,Артаньян» и изучение французского языка.

В Андрее была странность – его облик словно не соответствовал его личности. Нельзя было основы физиогномики применить к его характеру, черты его лица были непроницаемы, словно характер им был создан самостоятельно...