Между волнами

Теперь возраст человека стало возможным продолжить до 150 лет, но пространство для жизни на планете уменьшалось неистовыми темпами. Человечество лишь теперь осознало свою причастность к этим процессам, из-за чего значительно ограничило выбросы в атмосферу, и выработало специальную энергетическую пищу ео, сто грамм которой обеспечивало потребности организма протяжением сутки.

Земля опустошает, а убежать некуда. Хотя человек побывал на Марсе, но о переселении на эту планету довольно мечтать. Надо было беречь Землю. А может еще не поздно?

Этот вопрос, будто змея, вился возле моего сердца. Под прицелом дождя, в окружении бушующих волн, я стоял на 500-метровой вершине горы рядом со Славиком и Ростиславом. Это наибольшее возвышение нашего края, обросшее преимущественно хвойными деревьями, превратилось на остров площадью каких-то двадцать квадратных метров. Такое быстрое поднятие уровня воды в окружающей среде, наверное, не наблюдалось еще никогда.

Тревога в сердцах молодых людей, которые стремились жить, нарастала болезненным дрожанием. Волны уже ударились об наши ноги, а дождь не стихал. Мы держались за руки, молча ожидая смерти. Мокрые тела страдали, а глаза баламутили возмущенные воды. Мысли прочь запутались и даже страх куда-то отошел: мы сходили с ума.

Вдруг Славик поскользнулся и упал, а за собой потянул и нас с Ростиславом. Тогда страх снова возвратился, и захотелось жить. Хотелось дышать, пусть даже тем грязным воздухом, но без него невозможно наше существование. А еще нужна суша, которую пленили воды.

Мы теряли землю, но еще стояли на ней, держась друг за друга. Именно в этот момент мне пришла мысль – помолится. Раньше никогда этого не делал, так как эпоха, в которой жил, отвергла религию и лишь незначительная кучка людей веровала в Бог. Тем не менее, сейчас вспомнилась история прошлых столетий, когда люди массово веровали у Творца, обращались к нему с просьбами и благодарностями.

- Ребята, давайте помолимся, - предложил я.

- Ты сошел с ума, - сказал Ростислав, и его было легко понять, ведь в наше время вера в Бога казалась признаком отсталого и глупого человека, который не умеет видеть явных вещей. Однако для меня в данный момент очевидным стало другое: существование Бога. Хотя я о нем почти ничего не знал, тем не менее, уверовал и исполнился надеждой, что он не уничтожит нас.

- А ты умеешь молиться? - неожиданно спросил Славик.

Я ощутил поддержку.

- Тьфу, дураки, - бесился Ростислав.

- Нет, - сдержанно ответил я Славику, но из истории помню, что молитва - это определенная словесная формула, которой обращались к Богу, а нередко люди просили помочь в будничных делах в произвольной форме.

- Тогда попроси Бога, чтобы спас нас, - сказал Славик.

- А может вместе?

- ?..

- Нет, это уже слишком, - сердил Ростислав.

Мне было безразлично, что он обо мне думал. Другого выхода у нас не было, лишь надежда на Бога. А она так горячо загорелась в груди, что невольно дрожащие губы шевельнулись и я прошептал: "Боже, спаси нашу жизнь!"

Я веровал, что не погибнем, хотя мы были обречены. Какие-то странные ощущения пришлось пережить тогда, переосмыслить все, что творилось в моей голове. Изможденные от бессонницы и страха, мы едва держались на ногах и уже почти ничего не думали. Сколько так длилось - не знаю, но состояние покоя нарушил Славик.

- Бог спасает нас!

- Мой друг потерял рассудок, - так подумал, ибо никакого Бога не видел и не ощущал изменений в нашем положении.

- Чего остолбенели? - крикнул Славик и отскочил от нас. Мы с Ростиславом мгновенно вздрогнули в сторону нашего товарища, думая, что он бросился между волны, и неожиданно заметили более спокойный характер моря.

Тогда с наслаждением легли на землю и крепко заснули. Мне приснился Бог. Он такой могущественный, как никто другой во Вселенной. Смотря на него, я радовался и был вполне счастлив.

Новая цивилизация наступила и с ней обязаны были смириться все, кто спасся от неожиданной атаки воды. Будто во мраке, осознавалась наша счастливая судьба, которая стала возможной благодаря единой горе родного края и, наверное, воли Бога.

Когда мы проснулись, площадь нашего острова увеличилась еще на несколько квадратных метров, а небо прояснилось, засеяв солнцем. Огонек надежды наших сердец полыхал верой, что вода и дальше будет отступать. Все эти естественные процессы мы не понимали, но надеялись лучшего. У нас еще были запасы ео, и так можно было продержаться определенное время, а дальше?.. Неуверенность в будущем пугала.

- Достаточно сидеть и смотреть в воду, - скомандовал Ростислав.

- А что ты предлагаешь? - спросил я.

- Плыть на Запад к Корбонским горам. Они высокие и там, наверное, многие люди спаслось. Нам нужное большее пространство и общество.

- И в самом деле, мы построим плот, - присоединился к разговору Славик, - вон вода освободила несколько пихт. Их в самый раз на плот хватит.

Корбонские горы - уникальная природная система, которая славится живописной природой, вкусной водой, чистым воздухом и вершинами двухтысячной высоты. Таких прекрасных уголков на планете почти не осталось. Я несколько раз отдыхал в этих горах и каждый раз черпал незаурядную энергетику, которая еще долго держалась во мне.

Теперь нам, как никогда, нужна и энергия Корбонских гор. Учитывая их значительную площадь, там сейчас образовался огромный остров, который может быть благоприятным для жизни. А этот, наш маленький островок, необходимо оставить по возможности скорее, ибо никто не знает чего ждать от природы. Даже если уровень воды больше не будет подниматься, то во время первой же мощной бури волны новообразовавшегося моря с легкостью поглотят нас.

- Планы относительно Корбонских гор очень привлекательны, только как мы построим плот при отсутствии любых инструментов, - спросил я.

- Нужных инструментов у нас, в самом деле, нет, но есть вот что, - сказал Ростислав и вытянул из кармана раскладной нож.

- Друг, неужели ты предлагаешь этим острием рубить пихты? - с насмешкой спросил Славик.

- Извините, топор не прихватил, - иронически ответил Ростислав.

Мы таки приступили к срубанию пихт, но дело продвигалось настолько медленно, что мучили сомнения, правильно ли мы делаем. Поскольку других идей покинуть малый островок у нас не было, приходилось поочередно трудиться и днем, и ночью.

В течение трех суток настойчивой работы было заготовлено восемь деревьев диаметром 7-16 см. длиной где-то до двух метров и четыре небольшие палки, которые должны были служить за весла. Таким образом, мы опустошили весь островок, оставив в результате своей деятельности четыре пенька.

Следующим этапом стало скрепление деревьев с помощью одежды. Пришлось остаться полностью голыми лишь бы образовать плот. Наше плавучее средство оказалось довольно примитивным и совсем малым, и так возник логический вопрос: сможет ли он выдержать путешествие с тремя человеками "на борту" расстоянием сто десять километров? Приблизительно такой путь через море надо было преодолеть, чтобы достигнуть берегов Корбонских гор.

Ответ на вопрос дало первое же испытание плота. Когда мы втроем залезли на нашу плавучую надежду, то начали утопать. Итак, пылкий труд не принес желательного результата, что невероятно огорчило наши, еще минуту тому назад, озаренные радостью сердца.

Я погрузился в свои мысли. Память напоминала мои плохие поступки, которые сделал за свою короткую жизнь. Мне было искренне жаль через собственное никчемное отношение к другим людям, из-за чего совесть пекла нутро. Несколько дней жизни на маленьком островке принудили переосмыслить суть бытия.

Снова начал думать о Боге. И в этот момент в голову пришла одна идея: выдержит ли плот хотя бы двух? Если так, то можно отправляться в путешествие. Одного придется оставить на острове, а те два, что достигнут Корбонских гор, вместе с местными жителями выстроят более совершенный плот и возвратятся за ним. Я немедленно поделился замыслом с друзьями. Они обрадовались. Но кто отважится остаться на острове? Между нами возник спор, однако он был абсолютно лишним, поскольку, как оказалось со временем, плот не был способен надежно доставить к месту назначения даже двух человек. У нас не осталось ни одного другого выхода, как отправить в плавание кого-то одного. Кто станет мессией должен был определить жребий, и он упал на меня.

Обняв ребят, простился и с тревогой в сердце отплыл на Запад.

- Друзья, я непременно вернусь за вами, - вырвалось у меня, когда уже отплыл от острова на каких-то сто метров. - Слышите? Вернусь!

Ребята в ответ махали руками и тоже что-то кричали, но я все более отдалялся от них, без угомона гребя к островам нашего спасения.