Месяц

Мне всегда петь хотелось. Душа наружу рвется. В школе, в первом классе, погнали нас всех учащихся на хор. Дяденька, что руками машет и кричит, «Первый голос, второй голос»

сказал мне: Спой, мальчик, что-нибудь. Я запел. Он, как затрясся, словно его током шарахнуло, и сказал, чтобы я больше к хору на пушечный выстрел не подходил.

Когда я вырос, то попал однажды на свадьбу. А там, как выпьют и закусят - петь всем хочется, прямо-таки в животе бурчит. Я как запел - невеста вдруг в обморок...

Сколько о них уже сказано, спето песен, написано романов, снято триллеров. О них хочется говорить и говорить, ведь тут проносится жизнь в которой кипят страсти, приправленные острым соусом из разных темпераментов. Сумасшедшие скорости, неожиданные икс-факторы, появляющиеся в самые неподходящие моменты, все это переплетается в одну нить, и живет как бы само по себе, вне времени.

Вот человек выехал, и где он? В дороге. Не в Москве, ни в Тютьках – он в пути.

Для одного водителя, время в...

Ты спрашиваешь меня, во что я верю? Скорее мечтаю, так будет вернее. Всем людям свойственно мечтать, иначе жизнь была бы похожа на серую бесконечность. Мечта, как маячок - зажжется где-то вдали, и ведет человека к заветной цели. А что увидит путник в конце своих мыслительных странствий, и не превратиться ли огонек надежды в мираж - одному Богу известно...

Мечтается мне о глобальном, не люблю размениваться по мелочам: либо - все, либо - ничего. Да ты ведь и сам такой, хотя больше реалист, чем...

I
Жил-был генерал. Не тот, что защищал Родину в Великой Отечественной войне. Не тот, что высаживался на Кубу во время Карибского кризиса. Не тот, что командовал войсками в Афганистане или в Чечне. Наш рассказ не о боевом, а подковёрном генерале периода перестройки и «лихих» девяностых.

Был он небольшого роста. С виду невзрачный, серенький, непрезентабельный. Даже позолоченные погоны с двумя большими звездами, вышитыми золотыми нитками, не могли скрасить эту, в общем-то, блеклую картину...

В этот день в медитации мы встретились со своим внутренним ребенком, кто впервые, кто нет. Этот момент всегда бывает очень трогательным. Каждый видит внутренним взором разными своих внутренних детей, как картинку из воспоминаний.

Кто-то из детей заброшен и плачет, кто-то хмур и неприступен, потому что не доверяет, что к нему придут еще. Кто-то обнимет и рыдает, чтобы его не оставляли, кто смеется и делает вид, что с ним всё хорошо, но на самом деле, эти дети просто привыкли быть одними. Кто...

– Да, Дротов, эти подземелья, муравленые ходы, кладбище костяков, горящих страшным, мертвым светом в темноте пещер,- все это тесно связано с личностью Грозного царя, насмешника и тирана, личностью, до сих пор еще тусклее освещенной русской историей, чем наши изнемогающие фонарики.

В самом деле: что мы знаем о нем? В те дни, по свидетельству историка Забелина, "память предков была унесена потоком петровских преобразований; через пятьдесят лет родная старина стала от нас дальше ассирийской". В...

Он странный, подумала Лиззи, сидя на скамейке возле дома, в то время как Люк неподалеку беседовал с одним из фермеров.

Он всегда вел себя по-разному. За две недели, что они провели на острове, она видела Люка холодным, когда он знакомил ее с друзьями.

Серьезным, как сейчас, когда он разговаривал с фермером. И страстным, когда он будил жену под покровом ночи, нуждаясь в ней прямо здесь и сейчас.

Лиззи уже не боялась признаться себе, что по уши влюблена в Люка де Сантиса. Он завоевал ее...

– Вы можете сказать мне правду. Что со мной?
Нейрохирург посмотрел на сидящего перед ним пациента. Очень важного пациента. Врач не сомневался, что шейх Бандар бин Саид аль Серкель не бросает слов на ветер. Но действительно ли он готов услышать, каковы его шансы на выживание?

Приблизительно такие же, какие у трёхлетнего жеребца из его конюшни выиграть Дерби.

И даже его миллиарды не смогут ему помочь.
– У вас опухоль мозга. Злокачественная.
Люди обычно бледнели, когда он говорил им нечто...

– Знаешь, Саманта, мне кажется, ты нравишься Бандару.

Саманта помолчала минуту, чтобы собраться с духом, прежде чем посмотреть Клео в глаза.

– Дорогая, что за чушь ты несешь?
Когда Клео вернулась с покупками из города, Бандар рассказал ей запланированную историю про семейного врача, и верная Клео со всех ног помчалась к Саманте, чтобы узнать, что стряслось с подружкой.

Саманта успокоила ее, сказав, что просто хочет повидать родных, а заодно решила заскочить к своему врачу.

Саманте...

- Держи! – Анюта перехватила взгляд матери, и всунула ей в руку палку. – И отомсти за Амура, мать!

- Кто из вас стрелял?! – вместо приветствия грозно спросила женщина, и ее возмущенный взгляд, полный огня, буквально прожег поздних гостей.

Председатель с Ботаником быстро сделали шаг в сторону, и перед ней из ночного сумрака предстал новый фермер во всей красе. На его наглой физиономии блуждала самодовольная улыбка, а раскосые восточные глаза снисходительно смерили хозяйку с головы до ног...