Мастера

Позвольте мне поведать историю об отце и сыне. Пусть любовь проникает во все клеточки вашего тела по мере того, как перед вами будет раскрываться истина этой невыдуманной истории. Пришло время исцеления, о котором вы, возможно, просили раньше, ибо исцеление приходит с действием. А действие является следствием знания.

Итак, на планете Земля жил-был однажды отец. Он пока еще не был отцом, но скоро должен был им стать, ибо у него вот-вот должен был родиться ребенок. Он очень хотел, чтобы родился...

«…Луна, бегущая в прозрачном облачке.…»*,
в хороводе созвездий освещала лес призрачным светом.

О чём-то беззвучно беседовали ели, покачивая ветками, обсыпанными снегом, как маленькими сугробами.

Глубоко в лесу, на месте замёрзшего озера притаилась большая поляна. Пушистый снег под светом луны искрился разноцветными блёстками. Мягкая тишина заполнила пространство, поднялась до луны и звёзд, обняла их. Луна вынырнула из облака и застыла неподвижно. Звёзды остановили своё кружение и...

- Друг мой, - обратился Мастер к борцу за свободу, навестив того в тюрьме, - ты героически встретишь день своей казни. Но есть нечто, что мешает тебе принять смерть с улыбкой.

- Что же это?
- Мечта о том, чтобы люди никогда не забыли твои подвиги.

- А что в этом плохого? - удивился осужденный.

- Разве ты не понимаешь, что потомки будут связывать твои поступки не с тобой, а с твоим ИМЕНЕМ?

- А разве это не одно и то же?
- Нет, мой друг! Имя - лишь звук, на который ты откликаешься...

9

Этот театр уже другой, - более крупный; скажем, областного или даже краевого уровня. На его замечательной сцене шла генеральная репетиция, которую только что бесцеремонно прервала ведущая молодая актриса, исполнительница роли Женщины в пьесе «Может быть, и талант…»

Из-за кулисы высунулась голова помощника режиссера Гали. Актриса с еле сдерживаемым раздражением проговорила:

– В чем дело, Галя, кто у вас должен стоять у запертой двери?..

Галя замялась.
– Ну?.. – повысила актриса...

На будто висящей в воздухе сценической площадке Лёха Лысый исполнил свой одноактный моно-балет “Пробыть в провинции семь лет”. Каждую из 12 его картин предварял текст, произносившийся Алексеем:

1. “Едва он очутился на свободе…»

2. “…как тотчас же начал тем, что прокутил в ближайшем уездном городе свои триста рублей, побратавшись в то же самое время с самой черной, грязной кампанией каких-то гуляк…”

3. “…и кончил тем, что, оставшись один в нищете и безо всякой помощи…”

4. “…вынужден...

Обычно Мастер не был словоохотлив, но когда речь заходила о чарующей силе слов, он становился красноречивым:

- Берегитесь слов, - говорил он, - как только вы расслабитесь, они начинают жить своей жизнью; они будут слепить вас, гипнотизировать, терроризировать, - они уведут вас от реальности, которую обозначают, заставят думать, что они и есть действительность.

Мир, который вы видите, - не Царство, что видят дети; ваш мир фрагментарен, разбит на тысячи частей вашим словом...

Будто каждая...

- Всякий раз, пытаясь изменить кого-либо, - сказал Мастер, - задайте себе один вопрос: кому это нужно - моей гордости, моему удовольствию или моему кошельку?

И он рассказал следующую притчу:

Человек собирался спрыгнуть с моста, когда к нему подбежал полицейский и крикнул:

- Постой! Прошу тебя, не прыгай! Ты еще так молод, у тебя вся жизнь впереди. Зачем тебе это?

- Мне опротивела жизнь.
- Подожди, выслушай меня. Если ты прыгнешь в воду, мне тоже придется прыгать, чтобы спасти тебя...

Рассказывают, что суфийский Мастер Ибрагим бен Адхам сидел как-то на лесной поляне, и подошли к нему два странствующих дервиша. Он предложил им присесть, и они до темноты беседовали о тонких материях. Когда спустилась ночь, Ибрагим пригласил странников как своих гостей разделить с ним трапезу.

Они согласились, и тут же перед ними возник накрытый стол с отменными яствами.

— Давно ты стал дервишем? — спросил Ибрагима один из странников.

— Два года, — ответил Ибрагим.

— Я следую по Пути...

- Все люди приблизительно одинаковы - и добрые, и плохие, - сказал Мастер, который терпеть не мог, когда клеят ярлыки.

- Но разве можно ставить на одну доску святого и грешника? - недоуменно спросил ученик.

- Все мы находимся на одинаковом расстоянии от солнца.

Думаешь, расстояние сократится, если ты влезешь на крышу небоскреба?

· Утереть нос и при этом не остаться с носом – целое искусство.

· Умел пускать пыль в глаза так, что пыль стояла столбом и люди не верили своим глазам.

· Будучи глупым как пробка, стремился стать каждой бочке затычкой.

· Был жутким скрягой: не мог намылить шею даже своему злейшему врагу. При этом оправдывался: «Я умываю руки». А враг в это время садился ему на шею.

· Если не сделаешь вовремя ноги – будешь ходить с протянутой рукой.

· Ничем не брезговал: мотал на ус лапшу, а потом...