Магазин

-Мужчина, не хотите приобрести у нас микро слона?
Па остановившись, решил одним только глазком глянуть на дорогущего и по слухам прожорливого не по размеру, а так же жутко вонючего зверя.

- Ну, покажи чего там у тебя? Па повернувшись к молодому человеку, недоверчиво скосил глаза на находящегося в руках уличного торговца слона.

Слон видимо лежал в неудобной, или непривычной для него позе. Забавно барахтаясь и подкидывая вверх две задние лапы, он пытался перевернуться со спины на живот...

Старик с мерзким, покрытым бородавками, морщинистым лицом и слезящимися, воспаленными от слез глазами, крепко вцепившись в меня своими сухими и тощими, как птичьи лапки руками, и не думал отпускать. Так, во всяком случае, мне тогда показалось.

Он, дыша мне прямо в лицо, все время что-нибудь спрашивал. То, как пройти до ближайшей аптеки. То, где по близости находиться булочная. А то вдруг начинал назойливо, по подхалимски подмигивая и потрясывая своей лысой, как биллиардный шар головой...

Чтобы что-то добиться от человека, чтобы каждое мгновение жизни пошло ему во благо, причем отнюдь не такое, какое человек желает сам себе в основном, чтобы необходимые качества заставить развиваться или освободить их, уже существующих и бездействующих, как и закрепить, Бог использует по отношению к нему через Судьбу и повороты в ней, как и через окружающий мир во всем его многообразии Великое Божественное и оно же Святое Насилие, которое имеет свойство тянуться всю жизнь непременно в заданной...

- Принёс? – спросил Апостол сразу-же, как охотник вошёл, - Вижу, что принёс…

Апостол назначил ему встречу здесь, в самом центре города – в Телебашне. Его кабинет был отделан в багрово-чёрных тонах и казался ещё мрачнее из за нарочито тусклого освещения. Правда охотник не мог не признать, что в этом был определённый шарм.

Стоя спиной к Идо он смотрел в большое окно на Город. Город казался с такой высоты чем то нереальным, как сон. Будто глубоководное чудище мигал он своими огнями, заманивая...

- «А, что это за мерзость передо мной?» - спросил я у мамы.

- «Это не мерзость, как Вы изволили назвать, а каша гречневая, которую Вы изволили попросить!», - с ехидством в голосе ответила мама.

- «И что с того?».
- «А, то, что ты две ложки съел и опять уснул! И где это ты так нахлебался?...», - недоумённо спросила мама?

- «Хорошо, что она не догадалась!» - подумал я. А мама уложила меня на кровать и занялась глажением своей рабочей одежды. Ведь завтра, ей надо иметь приличный вид...

Анна никогда особенно не любила зиму из-за холода и слишком коротких дней с бесконечно-длинными вечерами…

Зимой она чувствовала себя узницей, запертой в каменной

клетке дома или в чуждых стенах на работе…

Она с детства не любила зиму…

Но настойчивые уговоры её друга Тихона заставляла её пересилить себя и выходить на длинные зимние прогулки...

Он приучал её к зиме, к зимнему лесу, к снегу и холоду, он учил радоваться морозу и яркому холодному солнцу…

Но его уроки чуть не...

Зимой они редко выходили из дома… Правда, пару раз Тихон вывозил Анну в левобережный лес покататься на лыжах… Он-то хорошо ходил на лыжах, а бедная Анна едва поспевала за ним по укатанной лыжне.

К тому же ей постоянно приходилось уступать лыжню более быстрым лыжникам. И она ужасно уставала от таких прогулок, хотя в памяти все же оставались незабываемые впечатления от морозного снежного леса, от пушистых елей и сосенок, спящих под белоснежными шапками лёгкого снега.

На прогулку они выезжали...

- Вася! – прочитал Камушкин выцарапанные на стене буквы. – Всё правильно – квартира моя…

Какая-то сила водила палец из стороны в сторону, но Камушкин выждал подходящий момент и воткнул ноготь в кнопку звонка. Длинный пронзительный звук разорвал тишину в подъезде и покатился по ступенькам вниз, наверное, на выход.

Из глубины квартиры нарастали торопливые шаги Клавы, жены Камушкина.

- Что? Опять нализался?! – накинулась она на мужа, не дав ему переступить порог.

«Хоккей не смотрит, а...

Наши чувства – тончайший инструмент, стремящийся к совершенству. Мы должны охранять двери своих чувств (чтобы на них не играли все кому не лень, как на фортепиано, выставленном на проходе в музыкальном магазине, - это могло бы их расстроить) и позволять к ним прикасаться лишь людям, умеющим, или желающим вместе с нами научиться извлекать прекраснейшую музыку души.

Жили в одном сибирском городке, в 80 километрах от Омска, три брата богатыря. Старший Валерий учился в Новосибирске на инженера связи.

Средний Владимир в Омске на инженера электрика. Младший Александр оканчивал школу и собирался в армию в десантные войска.

Ведь в те времена от армии не бегали. Если кто не был в армии, то и девчонки косо смотрели на таких парней.

Может больной, или сидел, хотя отсрочки были: учёба и конечно семейный вопрос.

Братья были как на подбор под метр...