Любовь и страх

Любовь, созерцающая нас, что она ощущает, когда мы даём ей имена?!..
.она словно произносит: - подойди ближе, когда почувствуешь своё сердце.

Эта история, которая была на самом деле, произошла на тюменской земле, в областном центре. Эта история об одной русской женщине по имени Виктория, которая влюбилась в узбека, страдала из-за него, хотела покончить с собой из-за него. Итак, начинаю.
2000 год. Светловолосой, красивой Виктории двадцать пять лет. Виктория, единственная дочь, живёт с родителями, которым более пятидесяти лет. Виктория работает там же, где её отец, на заводе. Она работает бухгалтером, а её отец по имени Николай работает...

Часть вторая.
1.
Петел Сак-Баал. Скальный город, скальные дома. Частью вырубленные в камне, частью достроенные между природных стен кирпичом и тесаными блоками. Отголосок былого: вдоль домов заборчики высотой ниже колена, будто при каждом есть садик, а на самом деле от двери до уличной брусчатки два шага.

Столица шудов жила в тесноте, лежала в каменной чаше. По её периметру, от крепостной стены дома знати, сияя шпилями, ревниво поглядывали друг на друга. Надменно озирал султанский дворец...

Часть пятая.
1.
Жафар обыкновенно приходил в Библиотеку раньше, но иногда Ами опережала его. Рассеяно, небрежно чиркала письмо. Бесцельно бродила между полками, колонами, перебирала шагреневые листы и хрупкие, крошащиеся пергаменты в нишах, не снимая. Сейчас придёт. Может за полдень. В крайнем случае – к вечеру. Придёт.

Бесшумный, всякий раз он уже сидел за столом, будто материализовался там, когда Ами заглядывала в зал.

– Выбрала что-то на сегодня? – спрашивал Жафар.
И она с важным...

Она была никто из провинции, но с образованием профтехучилища по специальности лаборант. В местном доме культуры поднатаскалась типа модели, сидела на диете по необходимости. Дома отец на заработках пропал, мать пропивает последнее, жили на бабушкину пенсию. Есть брошенные сёла, а есть брошенные моно городки. Предприятие ЖБК банкрот, зарплату не выплатили за прошлый год. Опустевшие улицы, пустые магазины, кафе. Котельная на последнем вздохе нет горячей воды. Надо уезжать, что-то менять. Города...

Часть третья.
1.
Когда подошло её семнадцатилетие, Ами Фаду заболела. Местная лихорадка – обычное дело. Странно, что до сих пор миновала, плохо, что за Ами не кому было присмотреть. Если бы не вода у окна, где подать рукой, если бы не спадающий к утру жар, могло плохо кончиться. Лихорадка быстрая, короткая. Через трое суток Ами встала с постели слабой, но почти здоровой, невесомой как листок, прозрачной и на год взрослей.

Надо поесть. Надо идти за монетой.
Раннее утро, людное, но не...

Один владетельный даймё накануне войны распорядился набрать солдат из крестьян окрестных деревень.

По дороге крестьяне из одной деревни заспорили, кому из них надлежит быть десятником, а кому - подчиняющимися. Прибыв ко двору даймё, они так и не смогли договориться - каждый непременно хотел командовать другими. Люди кричали, размахивали руками и подняли такой шум, что не сразу поняли, что даймё спустился с крыльца и стоит рядом с ними, внимательно слушая.

- Раз вы не можете решить, кто из вас...

Было чувство, что задыхаешься, глотаешь воздух большими глотками, но всё равно тебе этого мало, надышаться не можешь. Я вижу его, ноги в коленках подкосило, к горлу ком подобрался, руки совсем престали слушаться, всё выпадает из них. Сердце….. странно, что никто не видит как оно, вырывается из груди, кажется, что уже кофту вот-вот прорвёт. А он идёт на встречу, так уверенно, как будто бы издевается, улыбается так широко и искренне. А я как щенок, не знаю, куда спрятать свой нос, боюсь сказать...

Он был невозмутим и спокоен. Высокий, стройный, сильный. Ничто, казалось, не может вывести его из равновесия.

Но вот однажды... Он увидел Ее. Она пронеслась быстрее ветра. А Он просто остолбенел, не в силах вымолвить ни слова. Прошел день, другой, третий... А Он все стоял как вкопанный.

Коллеги заметили Его внутренний свет, но ничего не сказали. "Это увлечение не доведет Его до добра", - подумали они.

Но ничто уже не могло потушить Его внутренний огонь, который разгорался все сильнее и...

Часть седьмая.
1.
Султанский дворец. Заблудиться можно.
Снаружи – глухие стены, толщиной равный крепостным стенам Петел Сак-Баала. За ними – райские кущи. Мостики, перекинутые через ручьи, через клумбы и дорожки. Висячие сады над мостами, висячие мосты над садами, арки обвитые лозами хмеля и винограда. Всё ажурное, всё в фонарях, зеркалах, окружных дорожках и тупиках. С тем расчётом задумано: устроить засаду, перекрыть дорогу, стропы подрезать... Или спрятать телохранительницу с высокой...