Любовь с первого взгляда

Часть седьмая.
1.
Султанский дворец. Заблудиться можно.
Снаружи – глухие стены, толщиной равный крепостным стенам Петел Сак-Баала. За ними – райские кущи. Мостики, перекинутые через ручьи, через клумбы и дорожки. Висячие сады над мостами, висячие мосты над садами, арки обвитые лозами хмеля и винограда. Всё ажурное, всё в фонарях, зеркалах, окружных дорожках и тупиках. С тем расчётом задумано: устроить засаду, перекрыть дорогу, стропы подрезать... Или спрятать телохранительницу с высокой...

Часть пятая.
1.
Жафар обыкновенно приходил в Библиотеку раньше, но иногда Ами опережала его. Рассеяно, небрежно чиркала письмо. Бесцельно бродила между полками, колонами, перебирала шагреневые листы и хрупкие, крошащиеся пергаменты в нишах, не снимая. Сейчас придёт. Может за полдень. В крайнем случае – к вечеру. Придёт.

Бесшумный, всякий раз он уже сидел за столом, будто материализовался там, когда Ами заглядывала в зал.

– Выбрала что-то на сегодня? – спрашивал Жафар.
И она с важным...

Часть четвёртая.
1.
Всё шло, как шло – три пустых дня, встреча, один пустой, встреча, два пустых... Когда долго не виделись, допоздна сидели, Ами вынуждена была возвращаться вслед за последним лучом, обводившим тенью каждую неровность брусчатки. Совсем долго не виделись, три дня подряд, одолевали сомнения: как он относится ко мне? Никак? Вообще с безразличием? С той стороны Ами не ждали, в Ами не сомневались – придёт. Безразличие это или напротив? Каждый раз она думала: «А вот не приду!» И...

Часть вторая.
1.
Петел Сак-Баал. Скальный город, скальные дома. Частью вырубленные в камне, частью достроенные между природных стен кирпичом и тесаными блоками. Отголосок былого: вдоль домов заборчики высотой ниже колена, будто при каждом есть садик, а на самом деле от двери до уличной брусчатки два шага.

Столица шудов жила в тесноте, лежала в каменной чаше. По её периметру, от крепостной стены дома знати, сияя шпилями, ревниво поглядывали друг на друга. Надменно озирал султанский дворец...

Часть третья.
1.
Когда подошло её семнадцатилетие, Ами Фаду заболела. Местная лихорадка – обычное дело. Странно, что до сих пор миновала, плохо, что за Ами не кому было присмотреть. Если бы не вода у окна, где подать рукой, если бы не спадающий к утру жар, могло плохо кончиться. Лихорадка быстрая, короткая. Через трое суток Ами встала с постели слабой, но почти здоровой, невесомой как листок, прозрачной и на год взрослей.

Надо поесть. Надо идти за монетой.
Раннее утро, людное, но не...

Часть шестая.
1.
Однажды всё преобразилось. Встречи, зал, Жафар, хоть, в общем-то, ничего не произошло. Перевал года, когда оба солнца сходятся быстрей, дольше пребывая в зените, и должны бы светить вдвое ярче бывает отмечен пыльными бурями. Город стоял продрогший, сумрачное утро к полудню превращалось в мутную ночь. И холод с неба, пронизывающий холод. В предыдущие годы бури оказались слабыми, эта – как полог набросила.

Библиотечный зал обыкновенно наводил Ами на мысль о горной дороге, а...

Было чувство, что задыхаешься, глотаешь воздух большими глотками, но всё равно тебе этого мало, надышаться не можешь. Я вижу его, ноги в коленках подкосило, к горлу ком подобрался, руки совсем престали слушаться, всё выпадает из них. Сердце….. странно, что никто не видит как оно, вырывается из груди, кажется, что уже кофту вот-вот прорвёт. А он идёт на встречу, так уверенно, как будто бы издевается, улыбается так широко и искренне. А я как щенок, не знаю, куда спрятать свой нос, боюсь сказать...

Ее пах - пах персиком и имбирем.
Он вдохнул еще раз и … задохнулся.
Потом взорвался и потерял сознание.
Она испугалась. Парень бредил и водил руками в пространстве. Мычал.

«Какой-то ненормальный! Больной!» - в испуге думала девушка.

Она рассталась с ним и потом вспоминала эту встречу всю жизнь.

Хорошо вспоминать потом, в безопасности прошлого.
Хорошо хотя бы, что это было – Предназначение.
Почему люди боятся чуда?

Он был невозмутим и спокоен. Высокий, стройный, сильный. Ничто, казалось, не может вывести его из равновесия.

Но вот однажды... Он увидел Ее. Она пронеслась быстрее ветра. А Он просто остолбенел, не в силах вымолвить ни слова. Прошел день, другой, третий... А Он все стоял как вкопанный.

Коллеги заметили Его внутренний свет, но ничего не сказали. "Это увлечение не доведет Его до добра", - подумали они.

Но ничто уже не могло потушить Его внутренний огонь, который разгорался все сильнее и...

...Однажды я умер. Этот факт не расстроил меня, я забрал с собой всё, что успел понять и полюбить.У меня было что-то около 500 лет до нового рождения, до дня, когда я смогу снова вернуться и дарить Любовь. Однажды я родился....Любовь, я скучал по тебе.....

Эдуард Дэлюж " Книга странствия"