Лучезарное утро

Глава 24. Японский властелин

Берег выглядел неприветливо. Однако, когда плот лег на крупную гальку, друзья увидели ажурную лестницу, ведущую вверх на скалы. Оглядев угрюмые утесы, гости решили воспользоваться необычной лестницей. Они осторожно поднялись наверх. Потом обернулись, чтобы еще раз посмотреть на море.

- А где же наш плот? Я готов поклясться, что нас прибило вон у того камня.

- Гм... Давай поднимемся сюда. Может, оттуда его увидим.

- Нет. Наверное, его унесло в море. А ведь...

Моисей неоднократно передавал Фараону волю Божию, чтобы тот отпустил народ Божий из плена египетского – освободил от плена буквального понимания Писаний. Как известно, из этого ничего не вышло.

И сказал Господь Моисею и Аарону в земле Египетской, говоря:

месяц сей [да будет] у вас началом месяцев, первым [да] [будет] он у вас между месяцами года.

Скажите всему обществу Израилевых: в десятый [день] сего месяца пусть возьмут себе каждый одного агнца по семействам, по агнцу на семейство...

/ продолжение /

Отгремела, отшумела, отплясала, отплакалась воспоминаниями, отзвучала заздравными

тостами пенсионная "отвальная" и наступило, как и предсказывал Нюма, похмельное утро.

А затем, как дуновенье ветерка, прошелестел первый пенсионный день в воспоминаниях, а

как там было вчера. Кто был в чем и кто был с кем, и кто как ел, и кто как плясал. А

как же без этого. Или мы не евреи.
Все это занимало время, но не трогало душу. Так и прошел этот серый как мышь день.

А...

/ продолжение /

Рома испугался и побежал в ванную.
- Господи, что случилось, что ты вытворяешь?!.
- Ничего страшного,- почти спокойно ответил Гоги,- не видишь, делаю упражнения для

ног. Что мне вечно в твоей ванне торчать?
- Ещё сегодня утром тебя это устраивало,- подозрительно заметил Рома.

- Вечер утра мудрее,- переврал на свой лад Гоги,- я передумал.

Рома промолчал и пошел на кухню к Люсе. Он оперся о дверной косяк и как-то обречено

сказал:
- Все, Люся, приехали. Шей...

Велизарий усмехнулся на мое недоумение:
- Это Арка Небес, Анатолий, здесь все – и мужчины, и женщины – свободны и вольны поступать так, как диктуют им их наклонности.

- А звание Верховного Волхва тоже соответствует вашим наклонностям?

Велизарий снова улыбнулся.
- В известном смысле, да. Вообще-то этот титул выборный, но присваивается пожизненно.

- Неужели вы не имеете права подать в отставку и навечно обречены быть тем, кто вы есть? – я был изумлен.

- Опять же – в известном смысле...

Иллюзия исчезла так же неожиданно, как и появилась.

- Неужели это было действительностью? - Сергей открыл глаза.

Рядом сидел Николай и пристально смотрел на командира.

- У вас на лбу капельки пота. Вы здоровы, командир? - спросил он.

- Всё очень странно, я как будто жил в другом мире. Видения настолько реальны и не похожи на сон! - ответил Сергей.

- Вы, наверное, переутомились. Идите отдыхать! Время вашего дежурства закончилось, теперь моя очередь.

- Хорошо, только не...

(Миканто (яп. устар.) – устаревшее японское слово, означающее сухую смесь из целебных растений )

Пейзаж за окном был всегда один и тот же – нежно-голубовато-дымчатый горный хребет причудливо извивался спиной дракона.

Не должно быть таких пейзажей в окнах офисов. Они отвлекают сотрудников от главной и единственно правильной мысли «Работай!», они заставляют поверить, что нужно следовать за мечтой.

В моих глазах этот манящий голубой дракон отражался шесть дней в неделю с девяти утра до...

01.15
Рынок Йош представал перед посетителями не торговыми точками какого-либо сорта, а липовой аллеей. Местом прогулок, местом знакомств. Себя ведь предлагают дроиды, чего ещё им предлагать и искать?

Прямая, очень-очень широкая аллея, длинная настолько, чтоб сойтись в точку, но не продолжиться за неё, собственно, там Лапа. Горсть. Кокон раскрывающийся и берущий.

Аллею прорезали косые солнечные столпы, вокруг неё парк, состоящий из солнца. В парк уходили, более тесной компанией...

Рассвет наступает рано. Полоской солнечного света он пробивается по распадкам, продирается сквозь таёжные дебри.

Дымка утреннего тумана над речушкой растворяется на глазах.

И вот уже солнечные блики играют на холодных и быстрых водах!

Утро.
По разбитой ухабистой дороге ползёт старенький КАМАЗ. Это артельная вахтовка – кунг. За рулём Саня Бич.

Интересный человек – Саня! Кто его знает, сколько ему лет.

Можно дать и пятьдесят и шестьдесят…Он интригующе улыбается и машет рукой. Много...

Опыт увеличивает нашу мудрость,
но не уменьшает нашей глупости.
/Г. Шоу/

Увы, клад Пугачева опять не дался. Кто заблуждается – легенда о пещере Титичных гор или люди ее пересказывающие? Вполне возможно за прошедших два века золото бунта, если оно и было зарыто в этом месте, нашли, раскопали и унесли. Тогда обе мои попытки достичь его были зряшными. Но, как говорится, не проверишь – не узнаешь.

Сокровищ – ни следа, если не считать той суммы знаний, приобретенных в первобытной стране...