Легенда о морской принцессе

  Ныне империя вела войну с восточным врагом – варварами, а Император верил, что новые технологии, поклонником которых он являлся, помогут одержать победу. После чего врагов в этом мире у него и державы не останется.
  Двадцать два года потратил Император, чтобы создать величайшее в мире государство, пожертвовав любимыми, не уделяя внимания своим детям, а в итоге остался на самой вершине один. Впрочем, он не жалел. Это был его выбор, и пусть счастливы будут другие, как он считал.


  Однажды в холодный весенний день Император сел в кресло у окна, взял стопку пергамента, перо с чернильницей, и начал что-то записывать. В такие часы его запрещалось беспокоить даже родным и близким, не говоря уж о слугах и чиновниках.
  То, о чем решил он написать сегодня, не было его первым опытом прозы. И как он думал, не станет последним. Однако до этого все ограничивалось лишь написанием автобиографий. Этот же рассказ был совсем иным – тем, что он хотел бы запечатлеть для себя на остаток жизни, чтобы никогда не забыть событий, связанных с маленьким туземным поселком на затерянном тропическом острове.
  Император не считал, что прожил слишком праведную жизнь. К сожалению, даже самое длинное бытие зачастую тянется слишком долго, чтобы дожить до эпохи, когда все мечты и фантазии сбываются наяву. Думал он, что через века его времена будут считать древностью чудес и странных сил, что действовали в мире. И будут правы. Однако то, что встретилось Императору прошлой жаркой весной, удивило бы и искушенных в науке высоколобых, и начитавшихся старинных манускриптов теологов. Если только его рукопись будет найдена. Опубликовать ее мужчина так и не решился, а просто отослал туда, где эти странные события происходили. Как это часто водится, записав историю, он высек ее в граните памяти и не забыл никогда.
  А сейчас он сидел в непрогретых еще майским солнцем стенах императорского замка, редко выходил на опостылевшие за много лет проспекты столицы, предпочитая зажигать камин и заливать тоску крепким черным чаем, или же бренди, что бывало чаще. За окном распускалась зелень, а он не ощущал ее свежего запаха. Императору это уже не доставило бы никакого удовольствия.


  Прошлой весной он прибыл в загадочный и все еще малоизученный архипелаг к юго-востоку от континента. Сотни коралловых островов, больших и малых, разбросаны были на лазурном мелководье. Десять с лишним лет назад, когда Император, покончив с внутренними распрями, взялся наконец изучать земли и воды за пределы ведомого ему мира, его корабли посетили и исследовали лишь самые крупные острова. 
  Он помнил, как его солдаты сталкивались с вооруженным сопротивлением, и прежде чем воин успевал поднять кремневое ружье и прицелиться, ему в горло уже впивался выпущенный из тростниковой трубки отравленный шип. Императору поступали донесения о полулюдях-полузверях, обитавших в пещерах среди вечного мрака, и по ночам неожиданно нападавших на имперские лагеря. Кое-кто из солдат или прислуги исчезал вместе с отступавшими дикарями, и лишь отыскав их пещеры спустя месяцы, отряды находили груды черепов и костей. Непроходимые топи, полные зловония и насекомых, густые непролазные джунгли со смертельно ядовитыми змеями и пауками – все это было таким чуждым для взора тех, кто привык к северному климату благоустроенных стран, что Император не раз задумывался – нужен ли им этот архипелаг. 
  На одном из островов рос гигантский хищный цветок, а его отростки расселились до самой воды и не пропускали вглубь суши никого. Зато были и другие острова – полные светлых, чистых лагун, с мягким песком на пляжах, с мирными темнокожими туземцами, принимавшими светлокожих гостей, словно богов. Но никто из них еще не был богом, даже Император. Выслушав сведения ото всех конкистадоров и узнав о невиданных ресурсах, которыми полнился архипелаг, он принял решение расставить по крупнейшим островам форты для поддержания имперской власти. И на континент стали стекаться пряности, цитрусовые, овощи, травы и конечно, золотой песок. Ушлые купцы, невзирая на дальность пути и свирепствовавших пиратов, сколотили огромные состояния и открыли торговые компании.
  Со времени открытия архипелага прошла какая-нибудь дюжина лет. Сама колонизация продолжалась три года. А ныне, устав от жизни в старинном каменном городе, очередной чиновник или аристократ нанимал небольшой фрегат либо клипер и отправлялся на один из благополучных островов архипелага, дышать морским воздухом, валяться на песке и пить кокосовый сок через трубочку прямо из свежесорванного ореха. Проведя в огромном напряжении три последних года, Император решил взять отпуск и последовать их примеру.
  К счастью или к сожалению, абсолютизм, что он создал на смену конституционной монархии в первые годы правления, мужчина воспринимал не как подарок, дарованный свыше судьбой, а как ответственную и ко многому обязывающую должность; как работу. Взявшись за несколько дел сразу, он начал уставать и понадобился отпуск.
  Осенью Императору исполнялось пятьдесят, а чем старше люди, тем чаще посещает их ностальгия. Двенадцать лет назад, руководя столичной флотилией и открывая все новые и новые острова архипелага, он еще чувствовал вкус к жизни, желал познать новые тайны и верил в собственное счастье. Сейчас все это было в прошлом. Вероятно, основная причина, по которой мужчина выбрал эти места для своего отпуска – желание вернуться, хотя бы ненадолго, в свою молодость, в эпоху надежд и мечтаний.


  Галеон с гордым названием доставил его из порта на юго-востоке континента в архипелаг. Путь занял полтора месяца, так как острова были довольно удалены от основной части империи. Ехал мужчина инкогнито, но заплатил за первый класс. Все, чем Император занимался в пути – читал, пил бренди, а по ночам, когда пассажиры спали, выходил с телескопом на палубу и вглядывался в причудливые узоры созвездий. Восточный край небосклона двигался к нему с каждой новой ночью, и он видел иные сочетания звезд. Императору подумалось, что их еще не занесли в астрономические карты.
  Морской болезнью мужчина не отличался. Зато познакомился с двумя аристократами своего возраста: первый происходил из холодной полуостровной республики на северо-востоке континента, где в ходу была магия, а второй – из степного центра, одной из аграрных республик, кормивших империю. Узнать Императора они не могли – тот сразу принял облик замгубернатора столицы, с которым был знаком еще с юности и легко копировал его повадки, на случай неожиданных знакомых.
  Приятели плыли на дальние острова, и Император сошел первым, на севере архипелага, где и планировал отдохнуть. Ранним утром парусник бросил якорь, на воду спустили шлюпку и двое матросов перевезли пассажира на берег, а затем уплыли.
  Корабль исчезал в туманной дымке, над которой вставало яростное тропическое солнце. Мужчина сбросил одежду и выкупался в соленой океанской воде, распугивая миниатюрных, словно фарфоровых рыбок. А затем направился к поселку, что был неподалеку.
  Была у Императора привычка, которую часто критиковали друзья. Называть все новые города, а иногда страны, в свою честь. Говорили, этим отличались многие полководцы и правители прошлого, да и сам Основатель. А значит, можно было и Императору. Причиной, наверное, являлось то, что мужчина верил: он живет – пока его помнят. А города - наиболее долгоживущие географические объекты с самосознанием и исторической памятью. Как бы там ни было, десять лет назад, впервые прибыв на этот остров, он велел выстроить здесь форт и назвал в честь себя. Фортом в привычном понимании постройку назвать было сложно – скорее большая тростниковая хижина на подпорках, в которой могли находиться одновременно до двадцати солдат. Учитывая, что возводили ее всего сто непривычных к строительству стрелков, это было неудивительно.
  По правую руку от форта открывался глубоко вдающийся в тело острова залив, в дальней части которого располагался поселок туземцев. Часть из них – те же солдаты, что за десять лет обзавелись смуглыми красотками и оравой детишек-мулатов, а часть – переселенцы с внутренних частей острова. Да и вообще сам остров с единственным каменным городом был административным центром всего архипелага, как Император когда-то запланировал. Ему вспомнилось, что в глубине острова жило два племени – одно атаковало имперские отряды и было беспощадно истреблено, а второе безропотно признало власть империи.
  «Славные были времена, - подумалось мужчине».
  Он направился в форт, поднялся по лестнице и постучался в бамбуковые двери. Открыл один из солдат, располневший и облысевший. И сразу провел к командиру форта, так как Император вернул себе свою обычную внешность. Командир, уже седой, почему-то расплакался. Неудивительно – из-за смуты трехлетней давности все форты остались на самообеспечении, судов добраться на континент долгое время не было, и вестей с большой земли не поступало. Как сказал офицер – все считали, что империя пала, но продолжали бы нести вахту, пока не умрут от старости. Оказалось все иначе, однако Император с грустной улыбкой рассматривал тронутые ржавчиной старые мушкеты солдат, что были на вооружении двенадцать лет назад.
  Попросив весь гарнизон на время своего отпуска переселиться в поселок, к родичам, мужчина оккупировал тростниковый форт, разобрал свои чемоданы, навел в помещениях небольшой порядок. Вечером, когда сошла жара, Император вынес шезлонг на пляж, закурил трубку, и, попивая местный замечательный ром, глядел на горизонт и звезды над океаном.
  На пляже зажглись огни – воткнутые в песок палки, вокруг которых танцевали туземцы, украсив себя связками тропических цветов. Свет Император никогда не любил, и он мешал наблюдать за звездами, так что мужчина переставил шезлонг подальше, скрыв от себя поселок за выступом джунглей, на котором форт и размещался.
  Кажется, он выпил много рома и почти задремал, когда рядом послышались шаги. А затем раздался негромкий женский голос:
  - Странно, что вы тут. Вот уж место, где вы должны были появиться в последнюю очередь.
  Император тряхнул головой, отгоняя вероятный сон, и поглядел влево – из-за огней туземцев увидев лишь тоненький темный силуэт, принадлежавший, вероятно, юной девушке.
  - Это почему? – он не смог выдать ничего более вразумительного.
  - Потому что таким, как вы, по душе огромные города и замки. А еще железо и стекло, - судя по голосу, девушка улыбнулась.
  - Не всегда, - усмехнулся мужчина, заинтригованный.
  Затем повел пальцами, соткал во мраке светящийся шар и велел ему взмыть вверх. Словно электрическая люстра, он теперь освещал Императора и незнакомку. Мужчина увидел рыжие волосы до плеч, большие серые глаза и платье, переливающееся от бирюзового к лиловому. Девушка и впрямь была очень юной, лет пятнадцати. В волосах виднелась заколка в форме небольшой полосатой раковины каури.
  - Любопытный вы к тому же, - загадочно прищурилась она, коснулась пальчиком светоча и отправила его прямо в океанские волны.
  Сделав несколько прыжков по воде, светящийся шар потух. Император еще больше изумился – нужно было обладать изрядной магической силой, чтобы так просто изменять и тушить его заклятья.
  - А вы любите темноту, - фыркнул он и взялся за бутыль с ромом.
  Девушка неожиданно присела рядом, накрыла коленки подолом платья и с какой-то грустью взглянула в темные просторы океана.
  - Представляете, как там, на морском дне?
  Мужчина пожал плечами.
  - Не был там ни разу. Новые батискафы и подводные лодки могут опускаться на тысячи миль в глубину. Может и стоит поглядеть.
  - И они не увидят самого главного, - с легкой лукавинкой взглянула девушка ему прямо в глаза. – Подводные города потухнут, защищаясь тьмой, что там царит.
  В своей жизни Император повидал немало диковинок и привык объяснять все странное экзотическими способами.
  - А вы оттуда? – кивнул он в сторону моря с видом, будто раскрыл ее тайну.
  Незнакомка лишь усмехнулась.
  - Я просто живу недалеко здесь с рождения и всегда хотела там побывать.
  Мужчина взглянул на девушку. Она была слишком юной, чтобы Император позволил себя что-то делать. Хоть и манило к ней невероятно.
  - А меня тянет в небеса, к звездам. Скоро в небо рванется первый спутник, а затем полетит первый человек. Все дальше и дальше будут отодвигаться границы ведомого нам мира, - мечтательно произнес Император, глядя в звездный купол над ними.
  - И все же вы не увидите чудес совсем рядом.
  - Садитесь, - он спрыгнул с шезлонга на песок.
  Девушка приняла приглашение. Они говорили всю ночь. О мире, его тайнах и уголках, о людях, простых и великих. Мужчина любовался девушкой, блеском больших грустных глаз в звездном свете, пока она отвечала. А когда над восточным краем океана зажегся первый утренний свет, Император заметил:
  - Для туземки вы слишком светлая.
  - Моя мать с севера.
  - А отец?
  - А отец живет здесь со мной.
  - Как думаете, если я украду вас в столицу, он не будет против?
  - Вероятно, будет. Он так же, как и я, хочет познать все тайны океана.
  Мужчина усмехнулся, с небольшим сожалением. Конечно, будучи правителем величайшего в мире государства, он мог ее просто отобрать у родителя, но такой поступок бы себе не простил.
  - А я могу взглянуть на них вместе с вами?
  - Боюсь, что нет, - вздохнула девушка. – Вы из Огня. И океан затушит вас.
  Император покачал головой.
  - Вы ведь знаете, кто я?
  - Вовсе нет. Но я чувствую вашу Силу. Она сжигает все вокруг себя, едва вы перестаете ее сдерживать.
  Мужчина поморщился, отвернулся и опрокинул в себя остатки рома из бутылки. Затем закурил трубку.
  - Моя Сила сродни силе Творца. И никакая иная стихия не затушит меня. Да и боги Воды, Воздуха, Земли, Огня – лишь Дети Творца.
  - Возможно, - задумчиво произнесла девушка. – Но представьте себе негаснущий факел, погруженный в воду. Вас она не сломит, но и ничего вы не сможете увидеть.
  - Жаль.
  - Такова Судьба. А мне пора.
  Девушка бросила на него долгий взгляд, встала с шезлонга, собираясь уходить. Над краем моря появился кусочек оранжевого солнечного диска.
  - Постойте… - вдруг сказал он.
  Незнакомка улыбнулась ему, задержавшись.
  - А я так и не узнал вашего имени.
  - Имя лишь ярлык. А истинные наши имена – это вся наша жизнь, положенная на прозу, например.
  Император не мог не согласиться. Но любопытство взяло верх.
  - И все же.
  Она назвалась. Кивнув с улыбкой, мужчина положил голову на песок, собираясь уснуть до дневной жары. Думая, что девушка уйдет.
  - Я сгорю на солнце, ожидая, пока вы скажете свое.
  Встрепенувшись, Император приподнялся на локтях, чтобы снова увидеть за спинкой шезлонга ее серые глаза. Затем назвал свое имя.
  - До встречи.
  - До встречи.
  Легкие шаги затихли вдали. А мужчина лежал и думал об этом странном чудесном создании, что встретилось ему на Творцом забытых островах. И повторил про себя ее прощальные слова, надеясь, что это не была простая формальность. Затем он уснул.


  Ему снился подводный мир.
  Снились прекрасные русалки, что любовно играли с мрачными тритонами устрашающего вида. Виделись воздушные пузырьки городов на дне, мириадами разбросанные в темно-синей глубине. Некоторые из них держались на волшебстве, закрепленные прямо на иле или песке, и воздух внутри сохранялся и обновлялся. Другие города были сотворены из самих кораллов - морские обитатели заставили их расти в нужном направлении, придавая постройкам вид исполинских раковин с окнами. Течения неспешно шевелили сады водорослей – алые, зеленые, бурые. В самых больших зданиях иногда вспыхивал ярко-зеленый свет, точно там творилась волшба.
  Он сильнее заработал руками, собираясь вплыть в широкое окно, из которого лучился таинственный зеленый свет. Однако что-то не пускало Императора. Даже тянуло назад. Плечи заныли, а он так и не смог заглянуть внутрь. То же самое произошло, когда мужчина попытался доплыть до небольшого кораллового дома, чтобы поглядеть, как живут обитатели океана.
  Стражники тритоны, в темно-лазурных доспехах, с трезубцами наперевес прохаживавшиеся на перепончатых лапах по песку среди жилищ, даже не удостоили его вниманием.
  Последним Император узрел гигантский коралловый шар на песке, что находился в отдалении от городов. Стенки шара не были сплошными, будучи, скорее, коралловой сеткой. Сквозь нее мужчина смог рассмотреть какой-то сгусток переливающейся оттенками зеленого чистой Силы, не воплощенной в материальную форму.
  Эта Сила заметила Императора. Зеленый свет чуть мигнул и начал разгораться с угрожающей яркостью. Когда свет поглотил все пространство внутри кораллового шара и уже готовился выйти наружу, мужчина вдруг оказался в ином месте.
  На мелких барханах донного песка у самого берега была выращена из кораллов конусовидная раковина высотой в два человеческих роста. У входа – симпатичные кадки с водорослями. Кадки уже были настоящими раковинами, гигантскими тридакнами.
  Император поплыл ко входу, однако кругом стало стремительно темнеть. Точно наверху, над толщей воды, в синем небе внезапно гасло солнце во время затмения.
  - Не сейчас, - прошелестел легкий голос, который мужчина не сумел узнать.
  И прямо перед ним возникла из ниоткуда полосатая раковина каури, размером с грецкий орех. Возникла и начала плавно опускаться на дно. Рефлекторно мужчина подхватил раковину и слегка сжал в кулаке.


  Император проснулся на теплом песке, около полудня. Во рту пересохло, голова гудела, кисть правой руки почему-то ныла. Он поднес ее к глазам и с удивлением взглянул на собственный сжатый кулак.
  Он уже почти ожидал увидеть в руке полосатую раковину, памятуя сон, что закончился лишь минуту назад. Забыв о похмелье и палящем солнце, Император приложил раковину к уху, и какое-то время слушал шум волн, хотя настоящие волны накатывали на берег совсем рядом.
  Внутри что-то находилось, судя по звукам. Мужчина повернул раковину несколько раз, но ничего не выпало. Тогда он догадался вращать ее в обратную сторону. На песок легла небольшая записка.
  Улыбнувшись, Император прочел слова, написанные красивым девичьим почерком:
  «Напишите мне, если захотите, и забросьте «конверт» подальше в океан. Только не заплывайте далеко».
  Подписи не было. Впрочем, и не требовалось.
  Император резко поднялся. Закружилась голова, и он чуть не рухнул на песок. Мужчина совсем забыл, что выпил за ночь много рома, а затем несколько часов провел на солнце с непокрытой головой.
  В глазах темнело, но он добрался до лестницы, ведущей в форт. В столовой был накрыт завтрак, а слуга уже удалился.
  Задумчиво едя крабовый суп с маисовым хлебом, мужчина думал, о чем же написать девушке. Раковина была мала, и в нее уместилось бы лишь письмо в четверть страницы. Значит, следовало быть кратким.
  Запив завтрак манговым соком, мужчина сел за стол в кабинете командира форта и на грубой тростниковой бумаге написал письмо, больше похожее на записку.
  «Приходите вновь. И я расскажу вам свой сон, после вас».
  Подписываться он тоже не стал. Сложив записку, сунул в раковину, вышел на берег и, размахнувшись, забросил далеко в волны.
  За раковиной погналась какая-то небольшая тигровая акула, почти малек, но не проглотила добычу, а аккуратно взяла зубами и скрылась в пучине.
  Прищурившись, Император ушел обратно в форт. Заниматься политикой он в отпуске не планировал. Донесения с восточной войны ему не поступали. В отсутствие владыки всем заведовал наместник империи, называемый по-новому премьер-министром.
  Вместо документов и сводок мужчина нашел пиратский роман в комнатке, служившей библиотекой гарнизона, и углубился в чтение, чтобы убить время.
  Прервавшись лишь на обед, он листал книгу и покуривал трубку, пока к нему не пришла неприятная мысль – а каким образом придет ответ на его письмо? Подумав, что раковину может вынести на берег, мужчина отложил чтиво и вышел на пляж, всматриваясь под ноги.
  Он нашел множество раковин, больших и малых, медуз, и даже черепаший панцирь. Но полосатой каури не было.
  «Подожду еще, - решил мужчина, возвращаясь в форт».
  Середину книги он одолел уже на закате. Поужинав и достав из буфета бутылку рома, Император откупорил ее и сделал первый глоток. Мужчина подумал о том, откуда девушка могла знать о его Силе. О том, что сам он был если не богом, то поглотившим силу древнего Бога Разрушения с помощью искусного заклятья. Он практически не использовал божественную силу, не омолаживался, как многие даже не боги, а волшебники, но Сила эта в нем была. И стихия его была огненной, пусть и не полностью. Ведь он мог касаться воды, в отличие от какого-нибудь духа огня с вечно пылающих островов на дальнем юге.
  Императору вздумалось развести костер на берегу, когда совсем стемнело. Легкий бриз шевелил его алую мантию, зачарованную на неуязвимость к огню. Носивший ее не мог пострадать от огня.
  Внезапно что-то коснулось начавших седеть волос. Мужчина отмахнулся рукой – оказалось, что это попали брызги волн. Осененный внезапной мыслью, он развернулся к океану. Да, освещаемый костром, в трех шагах от воды лежал их «конверт».
  Император не стал удивляться, почему чернила не расплылись от воды. Секретная служба разработала несмываемые или симпатические чернила давным-давно, а магическая академия столицы создала даже такие, из-за которых в письме мог меняться текст. К сожалению,  часть чернил утекла на черный рынок. С тех пор купцы и торговцы недвижимостью стали осторожными со своими подписями на документах.
  «Жду вас в поселке в часе пути к востоку от вашего форта. Приходите на рассвете».
  Отправлять ответ не было смысла. Император, не затушив костер, сунул бутыль рома в нагрудный карман мантии и зашагал по берегу прямо на восток. В поселке пели и плясали у палок с огненными навершиями. Лилось кокосовое молоко, стучали маленькие барабаны, аппетитно пахло жареными моллюсками.
  «У туземцев каждый день праздник, - хмуро подумал Император».
  Он успел устать, пока быстрым шагом одолевал линию берега. Однако девушка меряла расстояние, как для себя. Соседний поселок показался из-за песчаного мыса спустя полчаса. В его центре царило то же самое веселье. А метрах в тридцати от крайнего дома к двум пальмам были привязаны качели.
  Девушка спрыгнула с них на песок и улыбнулась.
  - Вот мы и встретились снова.
  - Рад встрече. Почему не у форта?
  - Разнообразие, - лукаво улыбалась она. – Нейтральная территория. Вам ко мне нельзя, а мне к вам.
  - Как же? – удивился Император. – Вчера мы сидели там всю ночь.
  - Отец теперь следит за мной.
  Мужчина подавил внезапную огненную вспышку гнева.
  - Он живет в поселке у форта?
  - Нет.
  - Как же он следит?
  - Наверное, все отцы слишком обеспокоены, как их дочери проводят свободное время.
  Девушка взглянула на Императора.
  - У нас мало времени сегодня. Идемте перекусим чего-нибудь? Только я не ем мяса.
  Они прошли вглубь деревни, уселись на корточки у одной из корзин. Любой желающий на вечернем празднике мог брать себе какую угодно снедь. Императора не узнал никто. Имперские солдаты здесь не жили, а портрет монарха вряд ли раз в жизни видел даже старейшина поселка.
  Мужчина набрал себе жареных крабов в большой, словно лакированный лист фикуса, сушеных фиников и маисовую лепешку. Девушка довольствовалась финиками и кокосовым молоком.
  - Останемся тут или вернемся на берег? – она выжидающе глядела на мужчину.
  - Сказать по правде, я не люблю, когда много людей вокруг.
  - И я, - обрадовалась спутница.
  Они прошли к берегу, сели в качели и не спеша ели. Правда, периодически Император пил свой ром. И вновь за разговорами летели минуты, а затем часы.
  Повинуясь внезапному желанию, мужчина приобнял девушку. Она не отстранилась, но замерла. Потом продолжила как ни в чем не бывало рассказывать легенду:
  «… и вот когда в поселке появилась старая шаманка в третий раз, к ней вышел последний житель, старейшина, и сказал:
  - Мы не верили тебе и все погибли. Я хочу хотя бы спасти свою жизнь. Дай мне амулет. А золотого идола ты и так можешь забрать, все мои воины мертвы.
  - Мне нужно не золото, - рассмеялась старуха. – А мой сын, который внутри идола. Мертвые должны приходить за мертвыми.
  - И убили всех живых, - почти рыдал старик.
  - Потому что вы не отдали идола.
  - Забирай уже.
  Старуха сняла с шеи амулет и повесила на шею туземца. А затем с необычной легкостью взвалила на спину золотого идола, донесла до волн и бросила в воду. Идол не тонул.
  - Нет там золота, - изумился старейшина.
  - Конечно, нет. Вы не могли знать, так как прикасаться к нему запрещено.
  По мере того, как идол выныривал из-под волн, золотая краска с него слезала, обнажая неприятного вида мумию.
  - Твой отец изгнал меня за то, что я не смогла вылечить супругу. Ты слишком был мал, чтобы помнить это. А моего сына он убил. Золотого идола спрятал до прихода имперцев, чтобы затем владеть всем островом. А заменил его мумией моего сына.
  - Мертвые больше не придут? – с опаской спросил старейшина.
  - Ты мертв, приложи руку к сердцу, - ответила старуха. – Просто я подняла тебя из могилы. Ты будешь ждать имперцев долгие годы. И упокоишься лишь тогда, когда передашь селение чужому народу. Но они будут видеть в тебе лишь зомби и сожгут это место. Это моя кара за смерть сына. Твоему отцу за кровь, а тебе – за жадность».
  Девушка умолкла.
  - Страшновато, - оценил Император. – Откуда ты знаешь столько легенд?
  - Я много знаю, - подмигнула она.
  - Будешь? – он вдруг протянул ей ром.
  - Я не пью.
  - А я пью, - усмехнулся мужчина и сделал глоток. – Ничего?
  - Ничего. Ты же взрослый, а я нет.
  - Я не взрослый. Мне семнадцать и вечно будет семнадцать.
  - Почему?
  - Потому что в этом возрасте линия жизни сломалась и отец призвал меня, чтобы передать империю.
  - А он сам?
  - Бог Разрушения сам призвал его к себе на службу. Уклониться отец не мог. А империю оставить на чужого тоже не хотел.
  - Вот так ты и стал Императором, - улыбнулась девушка, вполне благожелательно.
  - А вот историю ты плохо знаешь. Нет, я отказался. Учился магии, законам, многому... путешествовал. И только в двадцать восемь посчитал себя готовым для трона. К этому времени регенты-императоры уже и забыли, что изначально я должен был стать Императором. Были выборы и меня избрали новым на три года.
  - Три года ведь уже прошли?
  - Давно. Три года – срок для регентов, а не для моей династии. Но кто-то посчитал иначе и был большой бунт.
  Он помолчал.
  - Это неинтересно, и было много лет назад.
  - Нет, почему. Мне интересен ты, и все, что с тобой связано.
  - Правда? – тихо спросил мужчина.
  - Правда, - она смотрела на него волшебными серыми глазами.
  А Император не мог оторвать взгляд от нее. Затем чуть коснулся ее губ и стал осторожно целовать. Девушка целовалась совсем неумело. Затем отвернулась, часто дыша.
  - Я… не…
  - Что?
  - Это первый мой поцелуй.
  - Я не знал. Я думал…
  - Нет, все хорошо.
  Теперь он просто обнял ее, ощущая тепло хрупкого тела, и одаривая своим теплом, которого было в избытке. И подумал, что не заметил даже момент, когда они перешли на «ты».
  На рассвете, прощаясь, Император вновь поцеловал девушку. Теперь они шли за руку по пляжу, в сторону форта.
  - Почему ты не приходишь днем? – спросил он потом.
  - Слишком жарко. Высохну, как морская вода.
  - Да, тут жарковато. Когда встретимся снова?
  - Нескоро, - вздохнула она. – Но у нас есть это.
  Девушка коснулась ладонью его груди. Мужчина сначала подумал про свое сердце, а затем почувствовал, что в нагрудном кармане лежит раковина каури.
  - Напишешь мне? – попросила она.
  - Конечно. Я буду скучать.
  - И я.
  - Я…
  Он помедлил. Мужчина так часто разбрасывался этими тремя словами, что когда произносил искренне, они казались ему какими-то обесцененными. Впрочем, таким он стал после своей первой любви, что уснула летаргическим сном после их свадьбы. Обезумев от горя, тогдашний наследный принц спрыгнул с башни и разбился. Только искусство случайно оказавшегося в столице некроманта вытащили его душу из Царства Мертвых. С той поры мужчина изменился, стал мрачным, и уже мало верил в любовь. Но не в этот раз.
  - Люблю тебя…
  - И я тебя.
  - Будь моей?
  - Хорошо. Только я не…
  - Знаю. Я не обижу.
  - Надеюсь.
  - До встречи.
  - Обязательно.
  Она отрывисто чмокнула его в уголок губ. Затем села на песок, обхватив колени руками.
  Мужчина медлил.
  - Ты иди, я посижу немного и потом вернусь к отцу.
  - Он рядом живет?
  - Да.
  - Хорошо.
  Он улыбнулся ей напоследок и зашагал к форту.


  Оказалось, что тигровая акула довольно расторопный курьер и письмами можно обмениваться чаще, чем раз в день. Иногда рыбина выбрасывала раковину через час, иногда через два. Письма были короткие; признания в любви или маленькие миниатюры. Либо мужчина рассказывал ей о дальних странах, о столице. Пару раз случалось, что Император ждал и целые сутки, не находя себе места. Он даже стал изучать карту острова, пытаясь определить, где живет его возлюбленная. Однако вблизи форта и поселка не было других селений.
  Письмо наконец-то пришло, и в нем был легкий отпечаток ее губ, благоухающий кувшинками. Как понял мужчина, это была не помада, а желтая пыльца с кувшинок. Девушка если и пользовалась косметикой, то довольно необычной.
  А еще в письме было короткое слово:
  «Скоро».
  Они продолжали как ни в чем не бывало обмениваться письмами. Пошла четвертая неделя пребывания Императора на острове. Отпуск заканчивался.
  «Надо что-то решать, - мрачно думал мужчина, отгоняя от себя мысль о разлуке».
  А однажды ночью, когда он вновь сидел у костра с ромом и ждал ответа, внезапно раздался шумный всплеск за его спиной. Только это была не тигровая акула, а девушка. Взгляд у нее был совсем грустный.
  Она вышла из воды, вся мокрая, и казалось, проплыла к нему тайком вдоль берега, чтобы не проследил отец.
  - Здравствуй, любимый.
  - Здравствуй, - он поцеловал ее.
  - Отец узнал, кто ты. И запретил мне с тобой видеться.
  - Ну раз так, я должен с ним познакомиться. Но я же могу принять облик юноши немного старше тебя. Если его смущает возраст.
  - Не нужно. Он раскусит. И… я не могу предать отца, уехать с тобой. Моя мать – человек. Но отец…
  - Кто твой отец? – он не улыбался, пристально глядя ей в глаза.
  - Он…
  Император взял девушку за руки, отметив, как холодна ладонь.
  - Ваши Силы в разных полюсах мироздания. Хоть твоя и позаимствованная.
  - Как же я не догадался раньше. Точнее, были мысли… - он горько усмехнулся. – Но не хотел верить. Это же надо, среди тысяч девушек в архипелаге встретить и полюбить дочь Бога Воды.
  Она посмотрела виновато, точно была ее вина в том, что она дочь своего отца.
  Император достал трубку и яростно закурил. Девушка не отпускала его руку.
  - Знаешь, за любовь надо бороться. Я встречусь с твоим отцом. Иначе я буду жалеть всю жизнь. А так… я хотя бы попытался. Но…
  - Что, любимый?
  - Что хочешь ты? С кем быть? С отцом? Или со мной?
  - Я… я не знаю.
  Мужчина вздохнул.
  - Что ж, я пойду к нему.
  - Не нужно. Тебе нельзя, - тихо произнесла она.
  - Не волнуйся, заклятью водного дыхания меня обучили еще на первом курсе академии, - усмехнулся Император. – Не утону.
  - Не в этом дело.
  Она вдруг оглянулась.
  - Мне пора…
  - Побудь еще. Я останусь тут жить, раз тебе нельзя в столицу.
  - Мы еще долго не сможем увидеться вновь.
  - Я же Бог Разрушительного Огня, если быть точным, - сказал мужчина безо всякой гордости, просто констатируя факт. – Я могу ждать и годы.
  - Он тоже.
  - Но ведь ты не можешь долгие века принадлежать отчему дому? Он должен когда-то отпустить тебя.
  - Да, если бы ты был не Огнем… Что-то могло бы получится. А так он всегда будет против.
  - Показывай дорогу, - мужчина встал, прищурившись мрачно и глядя на темные волны.
  - Не ходи, прошу. Я пойду. Он уже близко. Вам нельзя встречаться.
  - Это почему?
  Он на миг представил, как одолел бы стихийного бога, будучи на один божественный ранг выше. Сила Императора была сродни силе Творца, но не созидательная, а разрушительная. Тот древний бог, Силу которого он «съел», был своего рода «братом» Творца, как выразились бы теологи. Но девушка возненавидела бы его, причини он отцу вред. И мужчина не знал, как поступить.
  Девушка прервала его мысли последним сладким поцелуем и зашагала без слов к воде.
  - Погоди же. Когда мы увидимся?
  - Я не знаю… - она шла, оглядываясь.
  Будто хотела насмотреться на него напоследок. Он зашагал вслед за ней, не догоняя, просто следуя в ее сторону.
  Девушка зашла в воду по колено. Вода засветилась зеленым сиянием, с примесью синевы.
  Император коснулся сапогами первых пенных барашков на песке. И ступни вдруг обожгло, словно кислотой. Но стиснув зубы, он шел дальше.
  Она уже была по пояс в море. Мужчина шагал дальше. Вода у его ног шипела, превращаясь в кипяток. Император глубоко вздохнул, подумав, что живьем свариться ему не грозит, и нужно просто привыкнуть к боли. Точнее, мог бы свариться, будь богом на ранг ниже. Богом Огня, братом ее отца. Но он был иным.
  Девушка зашла по плечи. Оглянулась. Больше не прогоняла его.
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - сказала она с надеждой.
- Знаю, любимая.
  Морская принцесса отвернулась и продолжала идти по дну в глубину, в облаке зеленовато-голубого света. Ее светлые волосы расплылись на водной глади.
  Император скрипел зубами от боли, но шел дальше, уже по грудь в кипятке. А девушка скрылась в океане. Он видел светлое пятно, но окутавший его пар уже не позволял увидеть очертания.
  Мужчина коснулся подбородком воды, а затем гребень накрыл его по самую макушку. Глаза тоже жгло невыносимо. И он нырнул. Облако возлюбленной таяло в толще воды. Однако навстречу двигалось с глубин еще одно, намного больше. В этом новом свете ощущалась одна лишь ярость, беспощадная и дикая.
  «Вот мы и увиделись, Бог Воды, - мысленно сказал Император».
  Отец морской принцессы ничего не ответил. Хотя все легенды гласили, что он умел говорить. Даже его храмы стояли у побережий некоторых республик империи. Но с исконным врагом говорить Бог Воды даже не желал.
  Мужчина замер в чужой стихии, не ощущая дна. Со стороны это выглядело, будто бы в воде ярился большой белый водоворот кипятка, из которого в небо поднимался пар.
  Облако быстро двигалось к нему сквозь воду. Император ждал. Он принял форму огненного демона, в рогатом костяном шлеме, черной броне, сквозь которую вырывались языки пламени. Таким он был в божественном виде. Не Огонь, не Тьма, а нечто общее, не изначальное.
  Тот, кто шел к нему, принял форму под стать – тритона, но в короне из зеленого металла, и в таких же доспехах. Трезубца не было.
  И они сцепились. Бог Воды сжал мощными кистями предплечья Императора, и те словно горели заживо. Тянул на дно, то ли стремясь утопить, то ли ввергнув в огромное давление у дна, заставить его Силу схлопнуться, как пузырь.
  «Тебе… меня… не взять, - отослал Император яростный мысленный импульс и сам стиснул предплечья соперника, стремясь оторвать его от себя».
  Наплечники Бога Воды начали плавиться. Сначала доспехи, а затем кожа, синяя, но без чешуи, побелела ожогами. Но враг не ослаблял хватку. Так они и боролись несколько минут.
  Император первым понял, что победы тут быть не может. Его Силы не хватит одолеть врага среди родной стихии, а в воздушную тот не выйдет. Они могли бороться так до конца времен.
  Вложив в движение все силы, мужчина смог вырваться из рук соперника и быстро попятился. Вот уже голова его показалась над водой, до берега и костра оказалось совсем недалеко.
  Бог Воды не преследовал его. Видимо, показываться из волн счел небезопасным для себя.
  Чувствуя, как горит вся кожа, словно от химических ожогов, Император доковылял до берега и рухнул на песок. Поднес руку к глазам – кожа была невредимой. Боль медленно утихала. Но только не в сердце. Он вдруг подумал, что больше никогда не увидит возлюбленную.


  Император прождал еще неделю, напиваясь ромом на берегу. Писем не было. Крылатой почтой он дал знак в столицу прислать за ним галеон. И продолжил возлияния уже в пути.
  Однажды мужчина напился сверх меры и вышел на палубу, покачиваясь не от качки, а от хмеля. Прислонился к борту и закурил трубку. Потом закрыл глаза, ощущая соленую водяную пыль на лице. Когда рядом не было Бога Воды, вода ему была не опасна. И вновь вспоминал девушку с серыми глазами. Их поцелуи, объятья и долгие беседы.
  - Я не смогла не сбежать еще раз, любимый, - услышал он вдруг.
  Рядом, на палубе стояла морская принцесса. Вода стекала с нее на доски и образовывала правильный круг.
  Мужчина улыбнулся вымученно.
  - Плывем в столицу?
  - Нет, - печально покачала она головой. – Меня уже не отпустят. Теперь точно.
  - Что ж… Все равно рад тебе.
  - Ты веришь, что мы умираем не до конца?
  - Даже Боги умирают, истершись о жизнь за века. Или когда в них перестают верить. Я знаю легенду о Забытом Боге, который умер лишь потому, что все утратили в него веру и даже забыли имя… Так и мы. Но… я никогда тебя не забуду.
  - И я тебя. Жаль, не услышу легенду полностью. И коснуться тебя уже не смогу.
  Она взглянула на водяной круг.
  - Значит, души остаются после смерти.
  - Да, думаю, так.
  - Даже самая долгая жизнь может пролететь в одно мгновение. И потом…
  - Потом, кто знает, в иных мирах, в иных телах, но этими душами, быть может, мы встретимся вновь, - закончил он за нее.
  - Да, - кивнула она.
  - До встречи, мое море.
  - До встречи, мой огонь.
  Внезапная высокая волна окатила палубу. Императора сбило с ног и ударило о мачту так, что он потерял сознание. Когда мужчина очнулся, трезвый и в полдень, сжимая в кулаке разбитое горлышко бутылки, он первым делом взглянул туда, где ночью ему привиделась девушка. 
  Палуба была пуста. Как и его сердце, когда его последнюю любовь смыло волной реальности.

--- Посвящается Анастасии Киракосян --