Лао дзи говорил

Привет Валечка, вот сижу и смотрю на тебя красненького и грустно,

все по вечерам краснеют...
и уходят...
и не возвращаются.
А ведь так хочется, что бы верили и доверяли, а еще сильнее хочется самому, точнее самой, так уметь...

Вот вырастаем и, как принято говорить, мудреем, а мне кажется мы теряем, теряем дни, минуты, каждую маленькую секундочку, а иногда мы смеемся, правда потом так хорошо всем рассказывать, что ...вот когда-то я ...мог... вот, даже заснял на фото... можно показывать...

Однажды зимним утром, когда крепкий мороз сгонял весь Южный Гаркен в свои дома, поближе к теплым женским грудям и печкам, к старому магу зашло совсем юное создание, девочка лет 6-7. Волшебник, имя которому Нариан Мудрый отрекся от воспоминаний о былых победах, поднялся с крепкого, покрытого драконьей кожей кресла, и, прихрамывая, подошел к девчушке.

- Кто ты такая? Пришла посмотреть, как и другие дети на фокусы, которые я устраиваю иногда на деревенской площади? Я не в настроении, дочка...

Жила-была страна такая – Нефтекопляндия. Жили в ней две рассы – «Копы» и «Остальные». К Копам относились несколько подвидов этой рассы , но основными были, конечно, Нефтекопы, Газокопы и Металлокопы. Переход из рассы Остальных в рассу Копов был строго-настрого запрещен.

Ни Копы, ни Остальные ничего не умели делать. Но Копам их правительство (правительство Нефтекопляндии) по причине, о которой ни оно, ни сами Копы старались не упоминать, позволило брать (копать) все, что лежит на земле. И под...

Эти слова были сказаны много тысяч лет назад и относились к строительству великого города Вавилона. Вавилон находился на когда-то плодородных равнинах Сеннаара в Месопотамии. Это был огромный город, в котором люди строили необычную башню, предназначенную для религиозных целей. Но Вавилон и его башня бросали дерзкий вызов Богу. Согласно Библии религиозным амбициям вавилонян пришел конец, когда Бог вмешался и смешал язык

строителей. Бог «рассеял их … оттуда по всей земле».

21 век. Люди...

В тот день я возвращался из школы с ужасным настроением. Я узнал, что для тех, кто был большой частью моей жизни, я значу не так уж много. Так бывает. Но даже эта мысль ничуть меня не утешала. Я был зол на весь мир, в тот момент я ненавидел себя.

Вдруг я почувствовал, что кто-то наблюдает за мной, остановился. Два глаза заинтересованно глядели на меня. «Что тебе…, собака?» - сказал я зачем-то вслух. Дворняга медленно подошла ко мне и села рядом. Не обращая внимания, я продолжил путь. Собака...

Вечер. Аэропорт. Среди людей, которые пришли встретить или проводить своих родных, друзей, знакомых, стоят двое, молчат. По щеке девушки бежит слеза: «Может быть, ты все-таки останешься?» - вдруг говорит она.

-Ты же знаешь, я должен улететь! – слышит она в бреду. - Меня ждут там.

-Можно я полечу с тобой?
-Зачем? Мы же все уже обсудили.
Юноша вздохнул, нехотя посмотрел на девушку, обнимавшую его, огляделся, взглянул на проходящую мимо незнакомку, улыбнулся ей вслед, посмотрел на часы...

Я получил твое письмо, вернее даже не письмо, а просто записку. «Я буду ждать тебя в 3» Каждую минуту я перечитываю твое послание. Только ты могла столько написать на таком маленьком листке бумаги. Подумать только! «Я» - обычное местоимение, но для меня оно значит гораздо больше, если это «Я» говоришь ты. Это значит, что пишет мне не кто-нибудь, а именно ТЫ.

«Буду» - это не просто есть, это значит, что все, что ЕСТЬ, продолжается и БУДЕТ продолжаться.

«Ждать». Надеяться, верить, думать...

Не могу понять, зачем ты должен уехать? Куда? Неужели ты не понимаешь, что я не могу без тебя? Я еду с тобой на вокзал, хотя ты просил не провожать тебя. Зачем я еду, ведь я же знаю, что будет очень тяжело видеть, как ты уходишь? Зачем прошу тебя остаться, ведь я знаю, что ты не можешь? Зачем сдерживаю слезы, если хочется плакать? Почему отвожу глаза, когда ты пытаешься поймать мой взгляд?

Вокзал. Я с детства не люблю это слово. Оно значит, что кто-то должен уехать, а кто-то остаться. Даже...

Лафит было плохо. Она лежала, скрючившись , на витой железной кровати. Бездумно смотрела на покрытую багряным румянцем стену. Мелькали образы, чьи-то фразы. Возможно даже свои, неважно. Ее колотило. Зубы стучали друг о друга. Сердце готово было выскочить из груди и стучало так громко, словно били в колокол, созывая всех на вечерню, помолиться богу. Богу? Ха! Есть ли он… Христианка ли она… Не помнит. Вновь ломка.

Она пыталась удержаться в жизни. Она лежала, и пока ее била дрожь, говорила себе...

Уже неделю я живу в квартире у хороших хозяев. И, хотя мне не на что жаловаться, я очень скучаю по своим друзьям, по зоомагазину, даже по надписи «Птичка певчая» на своей клетке, потому что это имя гораздо больше достойно меня, чем «Яки». У людей очень слабо развита фантазия, да и поговорить с ними не о чем, не то, что с моими соседями: Кенаром и Жако. Целый день только и слышу: «Пой, птичка, пой!» или «Яки – дурак, Яки – дурак!» Да и клетка моя совсем маленькая, в ней нет ничего кроме кормушки...