При прокладке тоннеля взрывами рядом стоящий дом треснул по фундаменту, стенам и потолку. Трещину шириной 20см заделали, однако трещина осталась в пространстве и через неё произошло наложение параллельного мира: «ихний» луг наложился на кровать здесь и высокая трава параллельного мира вызывала по ночам у хозяйки удушающие приступы кашля, «протыкая» бронхи…
/Надземное/
Пьяный бред очевидцев с места событий наносил непоправимый урон пространству Разума. Проседали вниз тяжёлые, трёхмерные объекты, усекался объём конуса до кольцеобразной плоскости, намерено лишая тень размера Времени. Разрушительный эффект размывал всю цепь событий почти до неузнаваемости, создавая взамен хаотичное скопление из иррациональных скруток, обрывков сверхпроводимых меридиан, искажённых образов и различных проходов в глубине тёмного зеркала сознания. Вёрстка утренних газет собирала привычно-узнаваемый Мир, который горел в пожаре войны, тонул в стихийных бедствиях, расслаивался интуитивно и социально. Там, где кипела засохшая кровь, в сухих единицах отчёта уравнивались «винтовые перемены» с абстинентным синдромом, Гении с искусными подражателями, мысли с реакциями, заставляя Христа вновь ходить по воде для достижения предела маржинальных показателей. Делегирование полномочий по принятию решений состоялось при полном отсутствии представителей сознания индивидуума. OEM версия скипетра была умышленно-неосознанно передана всевозможным эгрегорам, серым пиджакам, церкви, PR индустрии, законодательному собранию. Центр принятия решений, расположенный у основания шеи, упразднился, сделался уродливым атавизмом, непонятной анатомической впадиной, лишённой всякого значения и смысла. Говоря об этом ретроспективно, нельзя не согласится, что это имело огромное значение и, конечно же, это имело свои собственные, уже никак непознаваемые следствия. В новых реалиях «купание красного коня» стало яркой, бесполезной метафорой, превратившись в настоящее искусство, она утратила причину кристаллизации, принцип возвратности, попросту единовременно обналичив все связи элементалей. Говоря проще, Хоббит так и не совершил своё неожиданное путешествие. Не нашёл ни кольцо Кундалини, ни философский камень, ни свою отвагу. Можно конечно предположить, что не найдя ничего из этого, он ничего и не потерял, что его в конечном счёте убила та же энтропия и всё вернулось на круги своя. Можно сказать, что «объективная реальность» в очередной раз мгновенно свернула и раскрыла краткую, персональную, мифическую историю, движение возбудило пространство и поспособствовало частным образом деторождению, снизив смертность, увеличив дискриминацию. Можно не говорить ничего, а промолчать, лишь наблюдая как инфернальные тени выключают электронные приборы, втискиваются в пространство Духа, профессионально регламентируют «человеческое поведение», жестикулируя одними и назначая жертвами других. Однако и тот и другой случай будут равны по вектору совершаемой работы, т.к. изменилась модальность времени, само Время, вложив в нашу жизнь новые производные, применимые только к новым моделям вычисления частот, углов, скоростей, циклично подгружаемых кем-то сверху. Иными словами нет больше смысла считать яблоко яблоком, акцентируя внимание на его статике или форме. Новое время, для решения новых задач диктует применение парадоксальной логики чань-буддизма: Яблоко не есть яблоко, а потому является яблоком. То есть яблоко, отрицая себя, эманирует свою сущность яблока в Мир, утверждая при этом самого себя. Порванные астрально-метнальные связи лишают человека коллективной опоры, унося для тотального переосмысления на больничную койку, либо лишая этого го же осмысления, прокручивая бесполезное осознание дальше в шести мирах Сансары. Свежие идеи поглощаются вторым и третьим интегральными полями, активно защищающих свою параноидальную шизофрению от страха смерти. Быть может, находясь в эпицентре пришло самое время подумать о вечном...
На мраморном полу, в сильно остром, наспех обустроенном домике без дна, кукла Каракури пила чай и ела пироженные, покрытые шоколадной глазурью. Одного завода пружины хватало на то, чтобы поднести трясущуюся бутафорную чашку к пластмассовым губам, повернуть голову, сделать выпад, пронестись, кружась в вырезанных линиях по тёмной доске возможностей, на спице из прочной стали… Это было похоже на танец перед лицом смерти, такой же нелепой и глупой, как общедоступный каркас жизни. Как по лакмусовому индикатору, по утончённости манер, правильности интонации пауз, сложности пируэтов, можно было определить, что кукла была прекрасно воспитана, обучена этикету, умела сохранять Ци и сочинять красивые, как её платье, стихи. Кукла Каракури, как и тени, не умела одного: понимать парадокс юмора…
Пьяный бред очевидцев с места событий наносил непоправимый урон пространству Разума. Проседали вниз тяжёлые, трёхмерные объекты, усекался объём конуса до кольцеобразной плоскости, намерено лишая тень размера Времени. Разрушительный эффект размывал всю цепь событий почти до неузнаваемости, создавая взамен хаотичное скопление из иррациональных скруток, обрывков сверхпроводимых меридиан, искажённых образов и различных проходов в глубине тёмного зеркала сознания. Вёрстка утренних газет собирала привычно-узнаваемый Мир, который горел в пожаре войны, тонул в стихийных бедствиях, расслаивался интуитивно и социально. Там, где кипела засохшая кровь, в сухих единицах отчёта уравнивались «винтовые перемены» с абстинентным синдромом, Гении с искусными подражателями, мысли с реакциями, заставляя Христа вновь ходить по воде для достижения предела маржинальных показателей. Делегирование полномочий по принятию решений состоялось при полном отсутствии представителей сознания индивидуума. OEM версия скипетра была умышленно-неосознанно передана всевозможным эгрегорам, серым пиджакам, церкви, PR индустрии, законодательному собранию. Центр принятия решений, расположенный у основания шеи, упразднился, сделался уродливым атавизмом, непонятной анатомической впадиной, лишённой всякого значения и смысла. Говоря об этом ретроспективно, нельзя не согласится, что это имело огромное значение и, конечно же, это имело свои собственные, уже никак непознаваемые следствия. В новых реалиях «купание красного коня» стало яркой, бесполезной метафорой, превратившись в настоящее искусство, она утратила причину кристаллизации, принцип возвратности, попросту единовременно обналичив все связи элементалей. Говоря проще, Хоббит так и не совершил своё неожиданное путешествие. Не нашёл ни кольцо Кундалини, ни философский камень, ни свою отвагу. Можно конечно предположить, что не найдя ничего из этого, он ничего и не потерял, что его в конечном счёте убила та же энтропия и всё вернулось на круги своя. Можно сказать, что «объективная реальность» в очередной раз мгновенно свернула и раскрыла краткую, персональную, мифическую историю, движение возбудило пространство и поспособствовало частным образом деторождению, снизив смертность, увеличив дискриминацию. Можно не говорить ничего, а промолчать, лишь наблюдая как инфернальные тени выключают электронные приборы, втискиваются в пространство Духа, профессионально регламентируют «человеческое поведение», жестикулируя одними и назначая жертвами других. Однако и тот и другой случай будут равны по вектору совершаемой работы, т.к. изменилась модальность времени, само Время, вложив в нашу жизнь новые производные, применимые только к новым моделям вычисления частот, углов, скоростей, циклично подгружаемых кем-то сверху. Иными словами нет больше смысла считать яблоко яблоком, акцентируя внимание на его статике или форме. Новое время, для решения новых задач диктует применение парадоксальной логики чань-буддизма: Яблоко не есть яблоко, а потому является яблоком. То есть яблоко, отрицая себя, эманирует свою сущность яблока в Мир, утверждая при этом самого себя. Порванные астрально-метнальные связи лишают человека коллективной опоры, унося для тотального переосмысления на больничную койку, либо лишая этого го же осмысления, прокручивая бесполезное осознание дальше в шести мирах Сансары. Свежие идеи поглощаются вторым и третьим интегральными полями, активно защищающих свою параноидальную шизофрению от страха смерти. Быть может, находясь в эпицентре пришло самое время подумать о вечном...
На мраморном полу, в сильно остром, наспех обустроенном домике без дна, кукла Каракури пила чай и ела пироженные, покрытые шоколадной глазурью. Одного завода пружины хватало на то, чтобы поднести трясущуюся бутафорную чашку к пластмассовым губам, повернуть голову, сделать выпад, пронестись, кружась в вырезанных линиях по тёмной доске возможностей, на спице из прочной стали… Это было похоже на танец перед лицом смерти, такой же нелепой и глупой, как общедоступный каркас жизни. Как по лакмусовому индикатору, по утончённости манер, правильности интонации пауз, сложности пируэтов, можно было определить, что кукла была прекрасно воспитана, обучена этикету, умела сохранять Ци и сочинять красивые, как её платье, стихи. Кукла Каракури, как и тени, не умела одного: понимать парадокс юмора…
Обсуждения Кукла Каракури