Крыша

А я не знаю, совсем чего то мысли кончились. Прям пробрало меня сегодня на тихую, спокойную жизнь. И не думать о этой конкретной жизни тож можно. Вообще мне по зарез нужны идеи, как так их не бывает?? Это у меня то… Я вроде бы и личность заманчивого внешнего вида, плюс мои таланты обвораживать любого человека своей искренностью . Стараюсь, по крайней мере. У некоторых даже такого желания не присутствует в голове, а значит я еще могу.. А может быть перерасту самого себя и перестану хвастать...

Давным-давно на окраине города жила бедная женщина с дочкой по имени Марья. Она росла крепкой и на редкость красивой девочкой. С детства она мечтала служить в солдатах, как только мать не отговаривала ее, ничего не помогало.

– Доченька, не женское это дело – солдатом быть. А вдруг, кто узнает, что ты девица? Срамоты, позору не оберешься, – говорила мать.

– Мама, что ты волнуешься? Я буду в мужской одежде, волосы подстригу, усы приклею, На коне скакать, стрелять из лука, с саблей обращаться...

Я вышел на этого «террориста» случайно. Тогда он еще не был террористом, в Интернете он развлекался тем, что виртуально расчленял своих знакомых. Почему я остановил внимание на нем? С его комплексами у него не было выбора в жизни.

Когда начал разваливаться коммунистический советский госкапитализм, я создал рекламно-коммерческую фирму «Фантом», по типу ликвидированной властями комсомольской фирмы, занимавшейся в семидесятых годах реальным внедрением научных достижений в советскую...

Еще осенью Витус познакомился с Суконенко, веселая компания, оставив у железного шлагбаума «рафик» зашла на пасеку. Это были работники Главной городской ТЭС.

- Эй, пасечник, ставь медовуху на стол!
- Нет медовухи, ребята. Пасека совхозная, запрещено.

- Что ж ты, вождь краснокожих, - это они на мой здоровый цвет лица говорят, - такой …, но бедный. Ничего, «малыш», у нас все с собой! Будем пить шампанское! Накрывай на стол.

Но, обошлись и чаем с медом, съели кучу домашних заготовок...

Был снегопад. Добрались до занесенной по пояс пасеки. Навес под черными деревьями в пустоте поля обрушился под тяжестью снега. Мертво и безжизненно вокруг, где раньше стояли ульи, только холод, над белой пуховой постелью словно распластался гипсом мертвец, не видно даже следов зверей. Мы с пацанами принялись за уборку вокруг домика, чтобы он не имел страшный бесчеловечный вид. Растопили печь в доме, для этого пришлось лезть на крышу и бросать в трубу зажженную бумагу, чтобы создать тягу...

Открыв утром дверь избушки, увидел сверкающий свежевыпавший снег. Пробежался мимо собак, привязанных у лежащих бочек, служащих будками, к маленькому и тесному деревянному сортиру. Назад возвращался уже не торопясь, вдыхая морозный воздух заснеженного леса. Потрепал четырех лаек Шапошникова по холкам, они вставали на задние лапы, подставляя жесткую шерсть, и радостно виляли хвостами, повизгивая. В предчувствии кормежки жрали собственные толстые какашки, что ожидать от собак, которых круглую зиму...

Я «без сознания». Два года. Нет, я, конечно же, в сознании. Сижу на подушке, смотрю вокруг. Все как положено. Но на самом деле я «без сознания». Как, как? Вот так! «Без сознания» и все! Мне и самому непонятно. Папа говорит, что так бывает. Я «без сознания» потому, что мне два года. Мы гостим у бабули. Мама занята чем-то в доме, сама бабуля хлопочет у печки на улице. Интересное дело, нигде не видел, чтобы печки были на улице. Это оттого, что в доме печь топить жарко.

С утра я помогал бабуле...

Пробираюсь по колее от колес тяжелой машины, вывернувшей черную лесную подстилку, словно плугом на блестящую траву лесной дороги, местами приходится обходить стороной непроходимую грязь, продираясь сквозь кусты. Дошел до отворота на свежеподавленные кусты к лагерю лесоустроителей.

Бичей завезли в тайгу по постановлению комиссии исполкома Владивостока, очищая город на летний период от тунеядцев и условно-освобожденных зеков. Пока трудоустраивался лагерь, с пасеки постоянно был слышен гул...

Андрей, пишу тебе с таежной пасеки в Шкотовском районе. А ты вернулся в Питер к своему востоковедению и оккультным наукам? Или бродишь по большому квадрату под большим кругом? Как твоя трудная работа в ожидании чуда, когда «все бытие станет Царством Божиим»?

Пробовал я пройти с сопок в деревню Центральное, но не удалось. Трое суток непрерывно лило – сильнейший тайфун изменил лицо долины. Где раньше шла дорога между полями кукурузы и перелесками, теперь глубокая протока с несущимся, взрывая...

Щелканье копыт раздалось под моим окном, а затем скрипа ворвалась в мое сознание, и я, бросив вышивание, выбежала на улицу, но аллея парка была пуста, ветер играл лапами елей, косой дождь сразу проник мне за воротник и потек по спине холодными колючими ручейками.

Я оглянулась на дом, старый просевший от времени он покорно мок, закрывшись плющом.

Тишина. Лишь ветер, лишь дождь. Медленно пошла я по аллее, ступая прямо в лужи, платье прилипло к ногам, но какая все это ерунда. Я снова слышала...