Крылов

Страсть вылетела из тела
и, расплавившись
в небесном огне,
трансформировалась
в потоки нежности.
Нежность с потоками вод
излилась на Землю.
Зацвели в августе подснежники.
***
Световая паутина
заходящего солнца
упала на город
и опутала его сетью.
Мыслеформы поднимались
стаями разноцветных птиц.
Сталкиваясь с багровостью
Светила, вспыхивали.
Из пепла возрождались
только чайки.
Проскальзывали через ячейки сети
и устремлялись в небо.
Сделав прощальный круг над городом...

Жил-был в одном лесу зайчишка-попрыгун. Прыгал он целыми днями по зеленым тропинкам, лакомился морковкой на полях, что возле леса, гонял бабочек у звонкого ручья. А когда уставал, ложился поспать на подстилке из мягкого мха под рябиновым кустом. Хорошо было зайчишке в лесу.

Однажды утром поскакал он, как обычно, на высокий холм, откуда видно, как солнце встает над далекой речкой. Вдруг смотрит – олененок идет, а во рту у него ромашка.

– Зачем тебе ромашка, олененок?

– Белочке подарю...

За долгие холостяцкие годы своей жизни Петрович воздвиг вокруг себя такую крепость что ни один луч женского обаяния не смог проникнуть за эти глухие стены. Со временем он смирился с такой жизнью и даже изредка находил какие-то плюсы в этом, но в основном, когда приходилось оказываться в обществе, где большей частью были люди семейные.

Возможно, он поэтому не чувствовал или просто делал вид, не замечая отношения к нему одной ученицы. Этой девушкой, или точнее молодой женщиной, была Лариса. Ей...

И вот.
Обсудив довольно мирно(!) с женой все выше изложенное, мы решили развестись!

Беседа протекала в дружественной, непринужденной обстановке, посуда не билась, попугайчику не отрывали голову… за кухонные ножи никто не хватался...

Она даже проявила инициативу первая, начав прения на эту деликатную тему.

Так уж совпало.
Не знаю, что там думала она, предлагая развестись...

Я же думал, то, что говорил в ответ.
«Так жить нельзя!»

Вы знаете, у нас с ней было все.
Мы не были...

Тряня маленький совсем еще юный домовёнок-хоммерёнок, и жил он в одном очень приличном виртуальном приходе благосуществующем при какой-то провинциальной епархии РПЦ. И было ему там поначалу хорошо и надёжно под крылышком уважаемого и добрейшего из хоммеров Иргудеона. И как жадный до знаний отрок, впитывал в себя Тряня много хорошего и пристойного.

Возможно, то образование, что получал юный хоммер, и нельзя было назвать разносторонним. По сути, он лишь повторял за своим наставником молитвы...

Не знаю, когда это случилось, или почему это случилось. С тех пор прошло очень много времени. Огромная раскаленная масса кипела и бушевала, стонала, изливалась огнем.

Время шло, время брало свое. Огненное чудовище, будто устало, постепенно успокоилось, переместилось, вглубь своего тела и вокруг горячего сердца обвилось холодным панцирем.

Только солнце было свидетелем рождении земли. Оно улыбнулось, приласкало нового детеныша и полюбило больше всех во вселенной, Согрело своими лучами, одело...

Машка не любит импрессионистов, ей не свойственен полёт воображения, она судит об искусстве категорично, как и мыслит – прямолинейно. Реалисты – да, вот к примеру, персик на красивом блюде в натюрморте, так он словно с фотографии, руку протяни, если не лень, и кажется, коснёшься пальцами, почувствуешь кожуру бархатную, вдохнёшь аромат лета сладкий, медовый.

Для особого эффекта и убедительности подруга ещё и носом поведёт, вроде нюхает этот самый благоуханный персик. «А это.. да, я понимаю...

Сон-переживание: 02.07.2003г.

Вышел на другой план сознания, стою по середине прохожей у себя дома. Всё абсолютно одинаково, как в нашей реальности, я уже порой начал путать где какая реальность, так иногда бывает всё одинаково и естественно. Вот стою как столб по середине прихожей, а мысль долбит:

«Где я сейчас на материальном плане или на тонком плане? Вроде бы я лёг спать. Да нет! Вот же я, здесь, стою, думаю, всё чувствую всё вижу и слышу, ведь всё как есть, на самом деле! Пойду...

09.06.2004г.

Только вчера написал, что всё тихо и вот на тебе, продолжается учёба дальше.

Вижу себя в храме среди молящихся людей и мы все поём молитву, но я пою свою и не в такт всем. Ко мне подходит «батюшка», лицо доброе и мы разговорились, но весь разговор я не помню, только вот это – он говорит:

«Что-то жена у тебя прибаливает, совсем слаба стала.»

Я сразу же подозвал её, а он мне:
«Ну зачем ты вот так сразу же и зовёшь её.»
Он подошёл к ней и что-то сказал и ушёл, а я не...

Тёмным зимним вечером, морозным и ветреным, я стоял во дворе монументального роддома. По высоте он казался равным небоскрёбу. Я вооружил глаза очками, но только с напряжением глаз мне удавалось рассматривать в окне пятого, последнего этажа половинку драгоценного силуэта возлюбленной.

Заботливые и строгие сотрудники со скоростью звука переправили на лифте моей округлившейся ласточке только что принятую у меня передачу: продукты и журнал в полиэтиленовом клюве. Однако, безоговорочным отказом...