Корни свидомости

Да, гусеница не знает, что она когда-то, помимо своей воли, превратится в прекрасную бабочку. Она замечательно живет и так. Она набивает пузо вкусной зеленью и счастлива по-своему. Потом включается безусловный инстинкт и все - тебя закручивает неизвестность.

Безусловный, наглый механизм, который в корне ломает сытую, устоявшуюся жизнь. Катастрофа!

Гусеница исчезает во тьме кокона и вот там происходит настоящее чудо. умирает и возрождается в одной инкарнации живое существо. Гусеница...

Предисловие

Земляная сопка возвышалась между гор и была покрыта снегом. На ее вершине росли стланики, кедровые кусты в пушистой хвое. У стлаников стволы бурые и в шелухе, но веточки серые, гладкие, стелятся по земле, переплетаются.

Посмотришь на стланики - клубочки в иголках, а стланичный лесок непроходимые заросли! Кедровые кусты близкая родня кедрам, дальняя родня соснам, но в десять раз меньше хвойных исполинов. Растут ме-е-едленно, а живут долго-долго, более двухсот лет. Вот такое чудо...

Во второй главушке расскажу вам о том, что произошло дальше.

Я села в дубовую ступу, прошептала заклинание и за один миг долетела до Африки. Ваша бабуленька Ягуленька приземлилась на пустоши:

- Это же пустыня Сахара!

Но Сахара не сахарок. Рот не подсластишь желто-белой горстью. Потому что твердый, безвкусный песок захрустит на зубах. Пошла по пустыне, куда смотрели глаза. Солнце жарило мое лицо, рябило в глазах и замутило в голове. Следом замучила меня жажда. Но ковыляю дальше и думаю...

На столе чистом неведомо как, но проявился вдруг чугунок,.. боками и закопченный, явно — в печи. А от края черняво-дымного увиделась ...голодному глазу Инка и картошка горячая, дымящаяся паром уже и особо вкусным!.. Живым, значит. ...рядом-то! Сразу же, возникла и кружка глиняная, по краю местами и щербатая... Инк очень резво воспрял телом и духом: молоко, желто-белое, с пенкой-то!.. узрел когда. " ...а и корова, что ли, у нее приблудилась где?! " — В голове его мысль промелькнула,.. шальная. Он...

— Хрон!.. Вста - а - авай, сын. Пора нам,.. — пропела тихим светом Энара.

А он, и не пошевелив даже ракушкой прозрачно-розовой, губ,.. на другой бок провернулся, — засопел тихо и сладко. Опять.

Энара отбросила свето-Одеяло сыновнее:
— Вставай, Хрон!.. Отец-то и задаст нам, если мы вот и ...опоздаем.

Сын. ...и открыл глаза-лучики. И потянулся, долго эдак,.. светом Взгляда своего:

— ...а куда, мы?
— А в школу!.. Мою. И не помнишь ли?!.. — прошептала Энара, погладив Хрона по своду...

...иного дня. Утро, и не свежее. В городе. Инк и сон свой вспоминает: " ...она ж, Энара, звала меня!"

— А самого ли? " Может ей душа моя нужна. В мысле-полет какой... С ней."

На ноги, слабые и с похмелья крепкого,.. встал. Вопросил — в пространство Города, и дальше,.. почти:

— Энара!.. Сохрани мне сына. А? "Как и прошу-то,.." — слезу, считай и светлую, невольно и уронил. Продолжил и вслух, — дело вот закончу, это... Мне б "зеленых" штуку?!.. Можно бы и — к вам!.. "Чесн... слово. Сам...

В канун нового 2011 года в странной реплике Леночки неожиданно открылась важная черта её личности, хотя подлинную значимость этой её особенности Джонни осознал лишь значительно позже. Когда Джонни обмолвился о предстоящих более чем 10-дневных каникулах для большинства работающих, Леночка довольно парадоксально не проявила по этому поводу особого восторга. Она заявила, что ей будет скучно сидеть всё это время дома, и что лучше бы она работала в эти дни. Так Джонни узнал про Леночкину склонность к...

...сколько "миго-времени" и пролежал уже Овалов, на асфальте мокром, — кто об этом знает. Ветер, теперь уже и сырой — состоянием, вообще,.. один и прорывался вдоль улицы данной, а также меж домов и зданий прочих. По тротуарам и проезжей части, какой,.. метался Ветер тот. ...взывая, словно бы. А дождь был равнодушен: не хлестал, но ...капал. Медленно — на голову и плечи "Иннокентия". Который и очнулся. А дальше и встал. И продвигаться начал, боком, вдоль стены... Сам укрывать и плечи, голову...

Весна наконец-то вступила в свои права. Повсюду журчали ручьи, из земли выглядывала молодая трава. Первые птицы уже кричали, перелетая с ветки на ветку. Природа оживала, и хотя в некоторых оврагах ещё белел снег, ясно было, что уже всё – зима ушла и вернётся не скоро.

Дом ёжика располагался в корнях дуба. Это был могучий исполин, который повидал, наверняка, не одну сотню зим. Корни дуба казались каменными, а крона уходила вверх так далеко, что ёжик и не видел, где она заканчивается. Надёжное...

Прошло много дней, казалось, что прошли годы, но весна не заканчивалась, и это значило, что время для ежа просто растягивалось. И чего бы ему не растягиваться, если есть нечего, спать негде, да и опасностей вокруг предостаточно.

Больше всего утомляли и пугали ночи. Если в светлое время суток можно было уклонится от опасности или переждать её, укрывшись под буреломом, то ночью приходилось просто выжидать, гадая, съедят тебя или нет. Идти куда-то в темноте было очень холодно, да и страшновато...