Кольцо

Когда-то на высоком холме, среди лесов и полей, стояла высокая башня. Камни её стен давно покрылись трещинами и замшели, черепицы на крыше расшатались, но простояла бы башня ещё лет сто, если не больше.

С вершины башни открывался чудесный вид на дальние горы, на высокий лес, на реку и озеро, на замок богатого графа. В башне жил старый маг со своим учеником.

Старик носил длинную белую бороду и ходил всё время в багровой накидке. Глаза его были цвета серого льда, а кожа странного белесого...

Официант вытянул из бутылки протяжный пугливый звук и положил пробку передо мной на скатерть. Она легла стреляной гильзой, но, вместо пороха, когда я поднес ее к лицу, пахла вином, морем, душной летней ночью, поцелуями на балконе… Черт, нельзя быть таким сентиментальным: нюхаешь пробку, вино в бокале и уже ранен! Слишком много воспоминаний. Одно время я хранил у себя дома пробки откупоренных бутылок. Бросал в большую вазу. Однажды, когда мы только познакомились, и ты первый раз пришла ко мне, то...

Пролог, он же – попытка отделаться лёгким испугом

…и вылетела из того зайца утка, и полетела прочь. Пустил стрелу Иван, да мимо! Никак нельзя было промахнуться! Но он промахнулся. Ёкнуло сердце! Оборвалась душа! Страшно чужим стало всё вокруг. Время остановилось.

Если бы Иван смог подумать, он бы удивился, как бесконечно долго может тянуться мгновение. Оно рассыпалось несметным множеством других мгновений, каждое из которых тут же рождало мириады себе подобных. Всё это распадалось, росло...

Глава1

"Если с раннего утра у вас все идет наперекосяк, то не надейтесь, что к обеду прикатит счастье на телеге и отсыпет вам полмешка радости", так размышляла Верка, бредя по дорожке городского парка. Настроение у нее сегодня было особенно гадким. С утра опять зарядил очередной унылый дождь, хотя чего еще можно ждать от этой немецкой погоды? Здесь, в благодатной Германии царит вечная осень, периодически переходящая в кратковременную холодную весну... Да еще и с работы уволили

Проработала...

Осенними ночами , когда окна захлебываются смолью , и открываются иные пределы , заселенные фантомами , танцующими на площадях в лиловых кольцах догорающих костров , а сердце скрещенных в огне поленьев плывет над очагом невесомой золой и свивается в высокую черную розу ,

ночами , когда высь роняет из апофеоза тоски завитки голубых улиток в самое темя - древней капельной пыткой ,- а недры изрыгают заклинания и ворожбу ,

ночами , когда в трех шагах от земного пупка какое-то существо...

Баловство из гулких переулков, или кто поспорит с Матильдой

Матильда ходит целыми днями в купальнике и войлочных тапочках , и все ее сказки - сплошное баловство , потому что ее шаги - войлочные близнецы травы - возмущены до основания ногтей соприкасанием с землей и листьями .

По утрам Матильда запивает три ложки сахара чаем из экзотических трав , долго курит , пуская кольца , и с удовольствием думает : " Я - олицетворение порока , моя голубая кровь разбавлена колдовским зельем , печать...

В далёкие времена жил на свете звездочёт. Годы напролёт с вершины своей башни наблюдал он за ночным небом.

Башня звездочётов стояла на вершине высокого холма, вдали от огней городов. И там, поколения за поколениями, жили и несли свою таинственную службу представители древней и весьма почетной профессии смотрителей звёзд.

Звёздочет был уже весьма пожилым человеком. Детей у него не было, ибо красавица-жена умерла совсем молодой, так и не успев родить наследника. И ныне, в зимние годы...

Сама по себе жизнь странная штука.
Нам отпущено несколько десятков лет. Кому больше, кому поменьше. То есть не всем одинаково. В разных странах по-разному. В зависимости от уровня жизни, географических условий, климата и, как ее, наследственности. Но все стартуют от рождения.

Потом детство, переходящее в юность. Юность трансформируется в зрелость. Этот период жизни переходит в старость и дряхлость. Потом…, но об этом не хочется распространяться.

А пока…
Пока устойчивое состояние зрелости...

Пустота. Мир поглотил его бездонной пастью тьмы. Мысли скомканными слёзами рутины давили ему на разум, вызывая спазмы безмолвия в океане слепой ярости ко всему живому. Сергей смотрел в призрачный квадрат полузакрытого старыми шторами окна, а оттуда на его тупо смотрело серое безразличие неба сквозь приспущенные изорванные ресницы туч. Он достал помятую пачку сигарет и закурил. Нервные кольца сизого дыма поднимались к потрескавшемуся потолку, где растворялись в черной паутине трещин.

Пустота...

Его преследовало, сотрясаясь от жуткого смеха ощущение того, что он находится в преисподние. Вернее, на маскараде у Люцифера, так как он вдруг обнаружил то, что видит истинные лица, спрятанные под масками которые они носят всегда. Под этими искусно сделанными масками скрывались тайно отражённые мысли, что морщинками ложились на обезображенные лица, делая их ещё безобразнее.

Что это бред или дар?
Он попятился назад, и казалось, что весь мир сошёл с ума. Это напоминало комнату кривых зеркал...