Кара

Глава 3. Антон. Поход к Журчащему мосту.
Чуть забрезжил рассвет и в пещеру донеслось щебетание птиц. Алёша проснулся и открыл глаза. Сначала он не сразу понял, где он, но увидев перед собой Элидара, в Алёшиной памяти ожили все события минувшего дня.

Гамаюна в пещере не было, а Элидар стоял посередине пещеры и исполнял какой-то магический обряд. В левой руке волшебник держал посох, правая же рука была поднята над головой. Что поразило Алёшу, так это появившаяся сияющая белым светом сфера над...

Дорога стелилась под ноги, широкая транспортная магистраль, где пешеходу можно топать лишь по обочине, да и то на свой страх и риск. Но дорога прекрасно знала, кого обижать, а кого радовать. Мне она худого причинить не могла.

Я бродяга по призванию и ботаник по профессии. И внешность у меня вполне "ботаническая": очки в прочной роговой оправе, худое лошадиное лицо и длинный, два метра с кепкой, рост. Сорваться в путь для меня - дело легкое.

Встанешь, бывало, рано утром, выйдешь на порог...

Они сидели у костра в глубокой тишине ночи, одни среди гор. Солнце уже давно спряталось за склоны громадных исполинов и только лёгкий ветерок иногда напоминал о прохладном горном воздухе, да и запах пламени с пекущимися на нём картошкой и грибами, дразнил нюх и навевал далёкие воспоминания о детских пионерских кострах.

Языки огня лизали старый алюминиевый чайник, не раз путешествовавший вместе с хозяином в многочисленных походах и пикниках на природе. Искры исчезающих на глазах и...

Музыка, вечная музыка ... Мы так нуждаемся в этой мажорно-минорной пище, так нужны блюда скерцо-либретто нашему внутреннему миру. Музыка она везде и нигде, она в нас живёт и в нас умирает.

Как только скрипач занесёт свой смычок над инструментом Страдивари и заденет струну, или стройная арфистка обнимет арфу перед игрой, они оба задевают наши струны души. Как только тонкие хрупкие пальцы пианиста застынут за секунду над клавишами фортепьяно до начала концерта, он заиграет на наших клавишах. И...

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Воздух прошёл через все мои лёгкие и пропал в неизвестном направлении. Мне стало его не хватать, я начала задыхаться. А ещё мне стало не хватать ЕГО слов, его рук и объятий. Слёзы сами выступили из глаз, мне не хотелось плакать, не хотелось кричать! Хотелось только вдавиться в это кресло и сравняться с его кожаной гладкой поверхностью. Посмотрев в окно- иллюминатор, я увидела крылья нашего самолёта, а где-то там, вдали от меня ОН, такой родной и такой...

"Чёрная девятка"(ЧАСТЬ 1)
Скрежет колёс,пыль дорог вновь тебя уносит.Ты мчишься по улицам города,поглащающего тебя ночь за ночью...

Твои любимые кеды давят на педаль.Выжимаешь 100...120...140...пора бы сбавить скорость!

Но твоя чёрная девятка ещё никогода тебя не подводила.Удивительно,как в твоём стиле вождения,твоей машине,упакованной да предела,отражается твой характер,твой темперамент!

...Ты поселил в меня страсть с первого визга колёс,с первого пылающего взгляда...Горячо...Остынь...

Шел 1800ый год…Подземная лаборатория….

Блюмс!
Колба, наполненная ядовито-зеленой жидкостью, вдребезги разбилась об пол.

- Черт! Босс меня убьет,- парень лет двадцати семи нагнулся над расколотой колбой.

Однако никто из всех находившихся в лаборатории не обратил на это никакого внимания. Кругом стоял звон колб и сосудов, всплески воды, от некоторых сосудов шел пар и шипение. Изредка можно было услышать голоса лаборантов.

Беляков надел белые резиновые перчатки и кинул в мусорное...

Ничтожно величие заблуждения
и велико ничтожное разумение истины.
Плохо, когда телесное берет верх над духовным, или же духовное полностью возобладает над телесным, здесь надлежит соблюдать пропорцию, нарекаемую “золотым сечением”, дабы страсть черпала ублажение себя не в плотской утехе и похоти, но в знании непреходящем, в мысли глубокой и проникновенной.

Кто видит далеко, тот не вредит душе.
Кто опирается на закон человеческий, тот счастлив, но ненадолго,

кто опирается на закон...

Милый мой бухгалтер.
Сцена 1.
Знакомство.
1 сентября. Действие происходит в парке. Справа стена высшего учебного заведе-ния с входной дверью и окнами. Слева и на заднем плане вдалеке видны жилые дома. По цен-тру стоит пустая скамейка, Чуть дальше вторая скамейка. На ней сидят несколько деву-шек-студенток и болтают. Среди них выделяется высокая девушка с косой, одетая по по-следней моде (Марина) – она главная рассказчица. В течении всей сцены иногда оттуда слышны слова "Ах, Париж", "Ах, Лувр...

Она боготворила военных.
Кольчуга, китель, камзол – не имело значения. Главное, чтобы мужчина носил обруч. Название камней и их размер были ей безразличны. Будь то алмаз (случалось и такое) или аметист, впервые перешагнувший ее порог, - собственно, именно с этого и начиналась карьера моряка – она принимала каждого.

Что происходило за свежевыбеленными стенами и задернутыми занавесками, никто не знал. То есть, знали, конечно, - ясно, что там твориться, чтобы ты, мерзавка, и на шаг к этому...