Как привлечь внимание девушки

V

С тех пор Елена часто приходила к Реке Забвения, пела грустные песни. Иногда она приносила цветы и бросала их в реку.

Необычные чувства переполняли её порой. Жгучее, неведомое ей ранее чувство одиночества и обречённости.

Её душа не находила покоя и металось в сердце, как птица в клетке.

Потеря любимого человека терзала её и сильная душевная тоска отдавалась в Царстве Света... Птицы уже не пели так же радостно как прежде, листва не шелестела и цветы не сияли при виде грустной Елены...

Рельсы.Поезд.Друзья.Какие они бы небыли,но всё же друзья.За окном ночь.Но никто этого не замечает,никто кроме неё,они веселятся.Только ей не до веселья.И только она видит темноту.Она глядит в окно неподвижно.Ей больно.Больно и тяжело.

Её убила правда.Правда об измени её парня.Она и так это знала,но ей никто это не говорил,

и поэтому это были просто мысли.Были!
Её сердце ноет,ему тяжело,оно плачет...Но ей это уже не в привычку.Оно каждый день сжымается,сжымается до боли или от боли...

12 мая 2002 года я проснулся в десять часов утра. Душа разрывалась на части, быть может оттого, что не смогу увидеть целых два года родных и близких, да свой любимый город. А может быть от лишнего выпитого стакана. В тот момент я этого не знал и не понимал. Через тридцать минут я поднялся и зашёл на кухню. Там уже мать пекла курицу в духовке. И суетилась по комнате, словно канарейка в клетке. Мне её стало, жутко жаль, и я ей стал помогать готовить. А она смотрела на меня, молча, и улыбалась, а...

Снова началось всё с того, что он сам, так будет лучше, изъявил желание прийти снова туда где уже прожил когда-то долгую, трудную полную страданий, но всё же, счастливую жизнь, это был теперь второй его приход туда, снова в мир людей.

Они стояли в круге лицами друг к другу одетые все трое в какие то белые длинные до ног балахоны с широкими рукавами у запястий рук. Их руки лежали друг у друга на плечах за шеей каждого из них. Они все трое ощущали лёгкое вращение или же всё тихо вращалось...

Темно-зеленые глаза в упор смотрели на Аленку.
-Ты кто…
-Я? Ты уже забыла? А как же твои слова о Вечной Любви?

Потемневшие от непонятной боли глаза, растаяли в ночи.

-О, Господи!!! Аленка, резко встала с постели.

-Ну, когда это прекратится? Большое зеркало на стене отразило растерянное девичье лицо с огромными, синими глазами.

-Что там у тебя опять…
Татьяна, разбуженная вскриком сестры, вышла из своей комнаты.

-Опять сон?
-Да! Устала я от него! Ну, кто это? Кто!!!
-Не знаю...

Выпуклости удачно совместились с впуклостями и пассажир удобно уселся. Какое облегчение! Все совпало. Тело удовлетворенно заурчало, засыпало. Потом спало, сопело, мозги отдыхали, вздыхали.

Вдруг дрязг. Дрызг! Хрясь!

Затряслось. Остановилось.
- Что случилось? Что случилось?
- Проснитесь! Остановка трамвая.
- Вот оно что! Вам какая?
Выхожу. Вышел.
Оба на! И пошел.
Я сегодня красивый такой.

Плесень (шаги)

- Ты изменил пространственную структуру, балда. Исчезла наша...

Дверь открыл парень примерно восемнадцати лет и сразу же представился - нагваль Миша,- и протянул руку для приветствия.

Я мужественно пожал эту руку, потому что секунду назад он ею подобрал сопли, которые у него текли непрерывно из красного носа.

-Отмою- подумал я .
Миша был одет по домашнему, но в вязанной шапке. Когда я его спросил о шапке, выяснилось, что час назад он пришел с улицы, но забыл ее снять. Он пригласил меня в залу и я остановился на пороге, потому что не знал куда можно...

«Меня зовут Анжела, мне 18. Учусь я на 2 курсе такого родного и столь же ненавистного экономического факультета.» - она оторвалась от записей, с тоской вглядываясь в лица окружавших ее однокурсников и старого преподавателя, чем-то напоминавшего ей Пушкина. Она вздохнула и продолжила писать. – «И сейчас идет самая скучная пара во всем мире - система национальных счетов.»

Она опять оторвалась от тетради, вновь оглядела свой поток, задержав на этот раз взгляд на одном из сидевших. Улыбнувшись...

… А маму он видел своими по жизни цепями, которые и любил, этим мучился, считая такую семейную жизнь и привязанность невыносимой. По весне отец совсем исхудал, слег окончательно и уже не мог вырваться никак из цепких лап смерти, все еще надеясь на чудо. Ходившие к нему врачи уже перестали удовлетворять его, ибо лечение уже не шло впрок никак, но все чаще и чаще он впадал долгий и тревожный сон, вскрикивая и плача во сне, сопровождающемся постоянным стоном. Что-то не поддавалась судьба, жизнь...

Я пошла в офис. Как оказалось, меня не было там 2 часа! А по ощущениям – прошло не более пятнадцати – двадцати минут. Когда я зашла в кабинет, все дружно вытянули шеи в мою сторону.

- Что с тобой? – спросил Сережка.

Тут шок, видимо, прошел, в тихой и спокойной (по сравнению с местом аварии) обстанов-ке я расслабилась и со мной случилась истерика. Меня стало мелко-мелко трясти, а слова застряли в горле. Тут в офис вошел Евгений Владимирович.

- Представляете, там, на Ленина ДТП было...