Есть в Подмосковье город с красивым названием Звенигород. Почему-то носит неофициальное название "Подмосковная Швейцария". Почему, не знаю, возможно, из-за большого количества оврагов, по которым очень весело кататься на санках.
Еще там много пансионатов различных государственных организаций. пансионат Роспатента называется "Изобретатель", пансионат Министерства Связи "Связист", пансионат МВД - "Подмосковье". Но это присказака, не сказка.
Сказка заключалась в том, что на Новый Год мы с друзьями и подругами решили поехать в этот самый пансионат "Изобретатель". Поскольку машин у друзей и подруг мало, а выпивки и закуски нужно брать с собой много, три человека поехали в пансионат своим ходом, то есть электричкой: Маша, Таня и я. По пути к нам должна была присоединиться Лелик, которая жила в Голицыно. Договорились мы, что сядем во второй вагон, где Лелик нас и отыщет.
Итак, тридцать первого декабря, бодрые и веселые, мы приехал на вокзал, сели в электричку и отправились навстречу смеху и веселью. Через довольно продолжительное время позвонила Лелик и недовольным тоном осведомилась, почему нас нет во втором вагоне. Поскольку она была одна, а нас трое, мы дружно ей объяснили, что она села не в тот второй вагон, который имели в виду мы, и теперь мы будем грустить в разлуке с ней до самого Звенигорода. Затем поезд остановился на станции, народ начал потихоньку выходить из вагона, и через некоторое время весь вышел. И тут я совершила гигантскую ошибку.
Небольшое лирическое заблуждение. У меня есть страшное свойство, именуемое "энергией заблуждения". Если я пытаюсь объяснить ком-то, что солнце встает на востоке, то мне либо верят, либо нет. Но если мне втемяшится, что солнце встает на западе, то моя просветительская миссия увенчается полным успехом.
Вы уже поняли, да? Я сказала: "Это Голицын, тут много народу выходит". И мы остались сидеть в вагоне. Втроем.
Электричка постоял-постояла, и поехала дальше. Но как-то странно поехала, рывками. То едет, то встанет. То едет, то встанет. А потом остановилась окончательно. В чистом поле. Мы переглянулись, поняли, что в программе вечера произошел какой-то сбой, и кинулись звонить Лелику.
- Лелик, - сказали мы вкрадчиво, - ты едешь?
- Да, - раздраженно ответила Лелик, которой мешала нас слышать громкая музыка в вагоне.
- А мы стоим , - обрадовали мы ее.
- Кончайте придуриваться, - сердито сказала нам Лелик и повесила трубку. Надо сказать, что право так поступить у нее было, ибо подобные шутки, что скрывать, иногда имели место.
И тут мы осознали, что Лелик едет, а мы стоим. В чистом поле. В пустой электричке. Тридцать первого декабря. И бросились к машинисту. Представляю, как оно обрадовался, когда в чистом поле, тридцать первого декабря ему в кабину постучали. К его чести, он даже не смеялся, когда рассказывал нам, что мы стоим в депо, в Кубинке, а через полчаса поедем обратно в Москву через Голицын. При нас не смеялся.
Мы позвонили Вове, который должен был нас встречать в Звенигороде, и страшно его обрадовали сообщением, что вместо этого он будет встречать нас в Голицыне. потом мы долго пели песни. Потом нас привезли в Кубинку, где народ, зайдя в вагон и найдя там нас, был очень удивлен. А потом мы приехали в Голицын.
А в это время... Лелик приехала в Звенигород. На сообщение Вовы о том, что им предстоит веселая поездка в Голицын, она ответила: "Не верь им, они издеваются", и начала метаться по перрону, разыскивая трех негодяек, который в последний день старого года спрятались за колонной и издеваются. Как вы понимаете, поиски успехом не увенчались.
В Голицын они все-таки приехали. А мама Лелика работает на вокзале. И три часа назад она на прощание поцеловала дочь, уезжавшую на три дня. Так что ее радость при виде вернувшейся дочери трудно передать словами. А радость тех, кто сидел в Звенигороде и ждал Вову, который не успел выгрузить из багажника спиртное, и вовсе не поддается описании.
Сказка заключалась в том, что на Новый Год мы с друзьями и подругами решили поехать в этот самый пансионат "Изобретатель". Поскольку машин у друзей и подруг мало, а выпивки и закуски нужно брать с собой много, три человека поехали в пансионат своим ходом, то есть электричкой: Маша, Таня и я. По пути к нам должна была присоединиться Лелик, которая жила в Голицыно. Договорились мы, что сядем во второй вагон, где Лелик нас и отыщет.
Итак, тридцать первого декабря, бодрые и веселые, мы приехал на вокзал, сели в электричку и отправились навстречу смеху и веселью. Через довольно продолжительное время позвонила Лелик и недовольным тоном осведомилась, почему нас нет во втором вагоне. Поскольку она была одна, а нас трое, мы дружно ей объяснили, что она села не в тот второй вагон, который имели в виду мы, и теперь мы будем грустить в разлуке с ней до самого Звенигорода. Затем поезд остановился на станции, народ начал потихоньку выходить из вагона, и через некоторое время весь вышел. И тут я совершила гигантскую ошибку.
Небольшое лирическое заблуждение. У меня есть страшное свойство, именуемое "энергией заблуждения". Если я пытаюсь объяснить ком-то, что солнце встает на востоке, то мне либо верят, либо нет. Но если мне втемяшится, что солнце встает на западе, то моя просветительская миссия увенчается полным успехом.
Вы уже поняли, да? Я сказала: "Это Голицын, тут много народу выходит". И мы остались сидеть в вагоне. Втроем.
Электричка постоял-постояла, и поехала дальше. Но как-то странно поехала, рывками. То едет, то встанет. То едет, то встанет. А потом остановилась окончательно. В чистом поле. Мы переглянулись, поняли, что в программе вечера произошел какой-то сбой, и кинулись звонить Лелику.
- Лелик, - сказали мы вкрадчиво, - ты едешь?
- Да, - раздраженно ответила Лелик, которой мешала нас слышать громкая музыка в вагоне.
- А мы стоим , - обрадовали мы ее.
- Кончайте придуриваться, - сердито сказала нам Лелик и повесила трубку. Надо сказать, что право так поступить у нее было, ибо подобные шутки, что скрывать, иногда имели место.
И тут мы осознали, что Лелик едет, а мы стоим. В чистом поле. В пустой электричке. Тридцать первого декабря. И бросились к машинисту. Представляю, как оно обрадовался, когда в чистом поле, тридцать первого декабря ему в кабину постучали. К его чести, он даже не смеялся, когда рассказывал нам, что мы стоим в депо, в Кубинке, а через полчаса поедем обратно в Москву через Голицын. При нас не смеялся.
Мы позвонили Вове, который должен был нас встречать в Звенигороде, и страшно его обрадовали сообщением, что вместо этого он будет встречать нас в Голицыне. потом мы долго пели песни. Потом нас привезли в Кубинку, где народ, зайдя в вагон и найдя там нас, был очень удивлен. А потом мы приехали в Голицын.
А в это время... Лелик приехала в Звенигород. На сообщение Вовы о том, что им предстоит веселая поездка в Голицын, она ответила: "Не верь им, они издеваются", и начала метаться по перрону, разыскивая трех негодяек, который в последний день старого года спрятались за колонной и издеваются. Как вы понимаете, поиски успехом не увенчались.
В Голицын они все-таки приехали. А мама Лелика работает на вокзале. И три часа назад она на прощание поцеловала дочь, уезжавшую на три дня. Так что ее радость при виде вернувшейся дочери трудно передать словами. А радость тех, кто сидел в Звенигороде и ждал Вову, который не успел выгрузить из багажника спиртное, и вовсе не поддается описании.
Обсуждения История новогодняя