Исторические романы

Суета толпы с озабоченными лицами, грохот тележек и чемоданов на колесиках по цементному полу – весь этот шум и гам вмиг исчез. Анечка ничего не слышала и видела перед собой только лицо незнакомца – смуглое, мужественное и красивое.

Ее движения вдруг стали неуклюжими, а сама девушка раскраснелась как рак.

- Вам билетик не нужен?
- Что?! – очнулась она от чар.
Рядом с ней остановился мужчина с красной как помидор рожей, и «честными» бесцветными глазами.

- Билет говорю, тебе не нужен...

Олег от шокирующей неожиданности зажмурил глаза и напряг слух, – каждый удар каблуков о пол, словно молот вбивал его в стул. Вот уже послышался шелест плаща, - «От стойки бара гроза надвигается!», не вольно съежился, Профессор.

«Интересно, а что она скажет, если узнает меня?», тревожно екнуло сердце. « Тебе конец, Марио!», каркнул вороной внутренний голос, и чуткие уши уловили дыхание тревожно-волнующей мечты с русой косой.

- Здравствуйте, бармен подсказал, что вы монеты покупаете, - Раиса...

Автомобильная дверь, щелкнув курком - распахнулась. В салон ворвался завывающий ветер, и послышался тревожный скрип сосен. Раиса лениво, не напрягаясь, повернула голову в сторону шума. «Оборотень явился, не запылился», без эмоций подметила женщина, глядя на вздыбленные волосы и посиневшую от холода руку на руле.

- Ох, и мерзко же там! – плюхнувшись на сиденье, пробасил Олег, интенсивно потирая ладони друг о дружку.

Губы Раисы на правой стороне лица сделали смайлик, тоненькие брови...

Магазин «Регюль Антик», к которому медленно добирались Олег и Рая, находился в центре города, возле Бессарабского рынка. Он занимал часть подвального помещения пятиэтажного дома сталинской эпохи. Внутри антикварной лавки творилось что-то невообразимое.

Вместо трепетной тишины, присущей миру древних вещей тут царила суматоха съемочной площадки. На старинных креслах вокруг большого стола с бронзовыми барочными ножками, сидели барышни и кавалеры, в платьях и костюмах двухсотлетней давности. Они...

Действительно, Олег и Раиса от ожидания заметно притомились. Разговор у них по известным причинам не клеился. Заняв позиции соответствующие их внутреннему состоянию, они молча ожидали хозяина лавки. Профессор для вида уставившись на икону «Божьей матери», краем глаза любовался Раечкой, она же застыв в позе крутого ковбоя, держала глаза широко открытыми и ситуация у нее была под контролем.

Ее пальчики правой руки лежали на сумочке и методично поднимались и опускались по очереди.

- Друзья...

На улице было очень красиво. Повсюду лежал снег. Везде так и пахло зимой. На улице стоял не большой мороз. Но он совсем не чувствовался. Было очень романтично. По парку гуляли парень и девушка. Вроде такие разные. Но в одном они были, похоже.

Они любили. Любили они всем сердцем. Но не могли этого сказать. Боялись что это не взаимно. Но это было не так, любовь жила в сердцах у обоих. И вот однажды когда они гуляли по парку, пошел снег. Стало еще романтичней. И тут подул сильный ветер. И снег...

Круг первый
1
Под лучами солнца, расположившись на огородной грядке, и нарушая все природные представления, лежали и грелись два червя. Конечно, найдется какой-нибудь эстет, который в припадке благоразумного гнева воскликнет: « Черви? Но позвольте....», - надеюсь не надо описывать, что он скажет? Но я, и вы, мои дорогие читатели, в чем я ни на одну минуту не сомневаюсь, знаем, что черви, как все живые существа, обладают душой.

Я не ошибся: д-у-ш-о-й!

Так вот, черви лежали и беседовали...

_ Зима 46 - 47 годов особенно голодной была. Весна, опять же — и еще страшнее… Мама моя, с работы когда вернулась однажды, прошептала сестре Нине:

— …беда идет. Вагонов из-под зерна, какого ни есть, давно уже не вижу!

"Чем вас, детей наших,.. кормить будем? Бог ли еще поможет: по углам бы что и намести когда…"

_ Промысел "товарно-вагонный", …наш — в годы войны и после — негласным подспорьем оставался для семей железнодорожных, особо и эдак вот проживающих на территории товарного двора...

Ольге не приходилось ломать голову, в кого ее дочь уродилась такой красавицей. Конечно, в своего отца — в Серго Джанелия. Боже мой, прошло уже восемь лет - а у нее такое чувство, будто все, что так круто изменило ее жизнь, произошло с нею только вчера.

Будто вчера она, аспирантка ленинградского вуза, загорала на пляже самого прекрасного на черноморском побережье курорта — Пицунды, куда уговорила ее поехать на отдых закадычная подружка Юлька.

— Это сон, сон! — твердила Юлька, отдыхавшая в...

Расстроенные ребята долго сидели на скамейке возле дома девушек. Наконец, Отар заговорил:

— Все хочу спросить, друг — какие у тебя планы насчет Оли?

— А что? Почему спрашиваешь?
— Девушка хорошая, жалко ее. Сломаешь и уедешь, а она страдать будет. Такая хорошая девушка, светлая.

— Почему сломаю? Что я — насильник, что ли. Оля в аспирантуре учится, значит, ей больше двадцати лет. Она взрослая, я взрослый. Мы оба взрослые люди. Как она захочет, так и будет. Чего не захочет — не будет...