Интерес к жизни

Кто я такой? Человек или чудовище? Я жив? Или я уже давно умер? И вообще, где я?..

Ответом мне была тишина. Звонкая, давящая всем своим неисчислимым весом тишина. Я попытался подняться на ноги, но тут же моя спина во что-то упиралась. Это что-то тысячей ядови-тых щупалец впивалась в кожу, заставляя меня стискивать зубы, чтобы не закричать. Глаза я от-крыть не мог: казалось, будто веки были склеены смолой. Отвратительной, дурно пахнущей смолой.

-Где я? – произнес я, но не смог узнать своего...

Вы снова ворчите. Вы снова недовольны, что не получили что хотели, Вам сегодня опять что-то не додали. А ведь Вы хотели большего. Ваши желания никто не торопится исполнять... И это при том, что в мире может происходить даже самое невероятное!

(Не знаете как, но знаете, что может, так просто бывает). Но только не с Вами. Где-то есть чудеса, а в Вашей жизни – серая обыденность. И вообще, Вам зачастую приходит в голову, что жизнь – это борьба, страдание. Вас испытывают, Вам треплют нервы, Вам...

Ещё один дурацкий день, одной дурацкой жизни. Что может быть лучше этого, только ничего… Весь день ты стриг волосы сногсшибательным красоткам, на которых стал смотреть так, как они смотрят на тех, ради кого они хотят так выглядеть в полутьме ночных заведений.

Это как смотреть на симпатичных зверьков, а видеть шубу или воротник. Вся жизнь превращается в рекламный ролик.

Только и можешь, поговорить по душам, лишь со своим отражением в зеркале. До чего же ты похож на педика приятель, да и...

- Значимость человека определяется не тем, чего он достиг, а скорее тем, чего он дерзает достигнуть.

- Лишь однажды я не нашелся что ответить. Когда меня спросили, кто я.

- Человечество - река света, текущая из правечности в вечность.

- Многоречивому завидует только немой.

- Многие учения схожи с оконным стеклом. Мы видим истину сквозь него, но оно же и отделяет нас от истины.

- Кто чувствует в себе призвание к писательскому труду, тот должен владеть знанием, искусством и магией...

3
Сон. Как он прекрасен, этот сон-сказка. Это ощущение безмятежного счастья и покоя. Хочется спать и никогда не просыпаться, а продолжать наслаждаться этой свободой, эйфорией парения и полета с ним…

Когда-то он сказал, что будет стараться продолжать твой упоительный сон. Сказал…

И ты поверил…

Ты не думал тогда и не подозревал, что пробуждение будет таким болезненным и таким скорым. Все ведь было так хорошо. А когда все пошло не так? Что случилось? Какая мысль или действие не давали...

Знаешь, если бы я мог, я бы расцарапал лицо этому блондинистому ублюдку.

Я стою недалеко от тебя и еле сдерживаю рвущийся наружу рвотный позыв. Никогда бы не подумал, что ты выберешь блондина в спутники своей жизни, а, может быть, просто ты не хочешь найти себе такого как я, потому что с ним тоже может случиться то же, что со мной? Ты для меня всегда была загадкой, но я не могу понять твоей счастливой улыбки и приглушенный свет в тускло-голубых глазах – Боже, неужели ты действительно его...

Мне хотелось бы сказать, что все, что я пишу, не является плодом больного ума, или обуреваемого фантазиями, или потребностью прославиться и пр., ибо уже нашлись те, кто назвал этот труд, едва-едва появляющийся на свет, бредом не достойным внимания. Не по своей воле я, будучи еще живой, отдаю на суд и размышления непростую историю моей жизни достаточно сокровенную, без утайки, что по-человечески очень не просто, ибо на то Воля Бога показать на примере конкретной судьбы среднего человека и уровня...

Мой отец, Тараданов Федор Ефремович, родился 18 июля 1924 года в одной из деревень Иркутской области, в многодетной семье, где был десятым по счету ребенком. Семья имела все возможности неплохо прожить свой век, поскольку имела крепкое хозяйство и по тем временам не плохой дом, но ее ожидало разорение ввиду событий и не от нее зависящих и в некоторой мере зависящих неслабо. Мытарства семьи начались с того, что мой дед Ефрем, крепкий и красивый, очень видный мужчина, был человек с ленцой, имел...

Уже несколько развязался язык, и улыбка отчетливо прорисовывала маленькие ямочки на раскрасневших от вина щеках. Куда-то подевалось смущение и легкое волнение, наверное, захлебнулось на дне большого бокала или истлело на лампе у барной стойки. Смеялась жутко неприличным смехом, наверное, потому что не пыталась понравиться собеседнику. Уже устала просто пытаться нравиться собеседнику, потому как на третьем десятке начинаешь хорошо понимать, что у таких знакомств есть только два сценария: первый...

Так стала уходить из моей жизни Одесса, день за днем удаляясь, этим как-будто не причиняя мне много боли, пока однажды я вполне осознанно не почувствовала в себе не детскую и продолжительную тоску. Ребенком я каждую ночь во сне неизменно видела свой институт, входила в свой двор, слонялась по всем его закоулочкам и шла непременно к Вите и все стучалась и стучалась в его дверь, и рада была разговаривать с ним, и подходила к двери, где мы жили, и заглядывала, и заходила. И вновь я шла со школы...