Иной

Что происходит с тобой, когда тебя нет там, где ты должен быть? Меняет ли символ дома свою полярность с последовательностью, уходя в пространство с иной архитектурой или дом, как символ, остаётся неизменным, или уходишь из него ты следуя долгу, интересам, ветру, безусловно с целью хотя бы раз вернуться и хотя бы мысленно?

Происходит ли замещение одного другим и если да, то чем? Может быть неуловимый Ниван Гун уже существует как Образ в уме бессмертного, который ещё не родился, а значит выше...

Математические выкладки не верны. Мира, где существует Победитель не существует. То многое, так сказать частное, из чего состоит общее, тождественно. Рассыпаются колосья в тотальном золоте поля. Воины не возвращаются оттуда, где прогремело Слово вечности.

Они уходят туда вновь и вновь не концептуально, но намерено. Бывает, случается, что действия обретают свой личный смысл и тогда они становиться равными друг другу. Не по своей подлинности или выверенной точности, а сами по себе, словно легко...

Линия Лере, линия Лилии
Белые полосы белого инея

...«сладкий ручей, облака слов, цвет ветра, рога безумия, гусиные лапки, одеяло чувств, вива либра, аэро гриль, франшиза, присумция невиновности, белые друзья, лучи света.

Всевидящая катана, эйдж оф эмпаэрс, звуки му, пластилин, гоночные перчатки, креозотная пропитка, белые лакосты, ближнее зарубежье, рахат лукум, ананда шейк, душа бога, дюжина парламента, осенний марафон, охота Мюнхгаузена, золото солнца, вайп Шостаковича, игры дилеров...

Жизнь нам дарит весною
цветущий початок маиса.
Он, огненно-рыжий,
для нас светоносен,
и нам драгоценные бусы

на шею повесит
сознание верности дружбой
сплоченных сердец. (Кецаль и голубь. Поэзия науа, майя, кечуа.)

Маис, кукуруза, тонакайотль, царица полей, пища богов—все это имена одного и того же растения, не без основания представленного, по научной классификации, семейством злаковых и составляющим основание пирамиды питания человека. Но самым древним, а поэтому приближенным...

Весна влияет на органическую жизнестойкость всех органов, расцветает влюблённость, распускаются цветы, выставляя напоказ свои пестики и тычинки, набухают семяпочки, и происходят непроизвольные семяизвержения пахучих пыльников.

Ботаники знают не по наслышке, о сексуальных отношениях как внутри, так и между полами. Эзотерики ищут и находят связь между зарождением, рождением и влиянием планет на сексуальность и половую распущенность.

Признаться, я со школьной скамьи не понимал и даже не...

Капля?.. Нет, капелька малая упала от края скалы… ВНИЗ. …есть у Воды беда неизбывная,.. — тяжесть земная… Все вниз и дальше,.. ниже, увлекает ВЕС …воду несчастную… К счастью, Капелька та,.. малая,..

упала в Травы густые,.. — у подножия Скалы. …и не больно было Капле той,.. — впиталась,.. ушла в глубь земную,.. влагой одарила и корни трав добрых… А рядом,.. и дальше по краю скальному,.. опять и еще,.. — КАПЛИ водные… Во множестве весеннем!.. ВЕСНА ведь,.. — над вершинами и хребтами горными...

..в душе давно горит неугасимый факел Духа!.. ЕСТЕСТВА планетного… Пещера жизни мрачной раздвигается… И своды поднимаются… В глубины древнего Сознания уходит мысль… За вольностью естественно простого бытия…

СТРАХ. …потерять в уступах скальных стен РЕАЛЬНОСТИ живой,.. обыденной,.. — линейность восприятия и осмысления привычности… Душа дрожит: «…на тротуаре,.. у стены,.. давно измеренной, — покой,.. устойчивость!.. И хорошо шагается…»

И нет уже достойного желания: держать над головой тот...

Мы бежали по миражам уровней судьбы. Дефицит блаженства раскачивал радужные качели феномена отождествления. Я проникался им, как собой, инициируя начальную трансформацию сущностного в сверхличностное. Исправления семантических кодов позволяли с лёгкостью пренебрегать воспоминаниями существующих социальных надстроек.

Такой «полёт валькирий» подразумевал комплекс обязательств и тягу, выученную до конца и реализованную впоследствии по вырезанному наспех картонному эскизу без букв и признаков...

— Татуировка? Я не знала, что она относится к оккультизму. Так просто, увидела рисунок, и он мне понравился. Симпатичный, не правда ли Амон?

— Ничего лучше и быть не может, — усмехнулся Амон.
— Почему не может? Может, — не согласился с ним Юм. — Например, такой рисунок, мне больше по душе.

Неизвестно откуда он достал медальон с выграненным изображением морды хищника, стиснувшего в зубах похоже собаку, будто пуделя. И опять-таки на фоне перевёрнутой пятиконечной звезды. — Смотри, какая...

Ну, и где они теперь, безналичные, пластмассовые цивилизации: технологии, постмодернизм? Где хотя бы радиационное заражение?

Всё вернулось на круги своя.
Царь Йорген сидит на троне полновластный в милости и гневе.

Железным дубом, торцевыми спилами замощена в саду парадная дорога к трону. Выкорчеванные землетрясением, выбеленные морем, они обтёсаны, как шестигранники сот. Размер символизирует величие царства Зойи: такие заполняли бы львы, а не медоносные осы. Тридцать береговых дубов легли...