Имам али

Где-то очень - очень далеко, среди бесконечного карнавала галактик и созвездий, на одной из загадочных и волшебных планет родился принц. Белокурый, голубоглазый, неимоверно красивый и бесконечно добрый. Его дивный, мелодичный голос был подобен самому чарующему пению птиц. Маленький принц был нежен и ласков не только по отношению к друзьям и родственникам, но всякий, кто был одарен его восхитительной улыбкой, становился счастливее и добрее.

Планета, где родился принц, не знала насилия и войн...

Очень-очень далеко, там, где ласковый прибой, вторя ветру, поёт песни о любви и счастье, есть сказочная страна. В чудном царстве, нарушая законы бытия, не бывает плохой погоды. В том краю никогда не бередит душу серый дождь али колкий снег, но всегда светит солнце. Можно бесконечно долго рассказывать о неповторимых красотах этой земли, но никакие краски не смогут передать хотя бы толику палитры флоры и фауны. Жители диковинной страны не ведают о злобе и ненависти, и подобно волшебникам могут...

Он был музыкантом. Нежно обнимая гриф своей гитары, он извлекал упоительные звуки. Самые фантастические и волшебные звуки, которые способно только представить наше воображение. Музыкант подражал пению лесного ветра в густой листве. Трели соловья под его ловкими пальцами были слышны не только ласковым днём, но и томной ночью. Звучание его аккордов, порой, было подобно дыханию морской стихии или журчанию жемчужного ручья, затерявшегося в зелёной траве. Не только люди, звери, птицы внимали...

Он был маленьким принцем. Маленьким, сказочным принцем из загадочной страны под названием «День». Он был самым красивым, из всех живущих, в мире фантастических иллюзий и чарующих грёз солнечного сияния дня. Он был самым добрым, из всех, кто когда-либо бывал в видениях своей заветной мечты. Маленький принц был самым милым и загадочным. Его глаза, цвета моря, дарили бесконечную нежность каждому. А с его лучезарной улыбкой не могли сравниться даже поцелуи полуденного лета.

Она была маленькой...

Есть много общего у смерти с красотою:
Вселенский мрак и свет обеим им сродни,
Они к себе влекут загадкою одною,
Одною тайною внушают страх они.
Уже приблизившись к последнему покою,
Я вами, женщины, и днесь, как искони,
Любуюсь, и пока глаза я не закрою,
Ваш взор, походка, смех мне красить будут дни.
Юдифь, кто б угадал, взглянув на наши лица,
Что наши две судьбы способны так сродниться?
У вас лучится взор сияньем неземным.
А я раскрыл свой дух надзвездному эфиру;
Виктор Гюго, «Все...

Матрёна попросила мужиков взять с собой на рыбалку её немого сына Пашку: " Возьмите, мужики, ну что вам стоит, жалко парня, сиднем - сидит, никуда не ходит акромя библитеки. Уж все, что ни на есть там книженции, наверное, перечол".

До семи лет Пашка был разговорчивым ребёнком. Но потерял дар речи, когда соседский подросток на глазах у детворы, взяв котёнка за передние и задние лапки, разорвал его пополам. Лечить Пашку пытались и врачи, и бабки - знахарки, но говорить он так и не смог.

Рыбы...

Настала пора, только над городком Трик-Трак запели голосистые птицы, так Красно Солнышко поднялось. Как день пролетел, так Синь Небесная звездными птицами покрылась, и засверкал Серебряный Месяц. Две баньки срублены Баенниками и там встали, где растет чародейная трава, деревья-колдуны листвой шелестят вокруг изумрудных озер с кисельными берегами. Баньки там встали, где живет чудной Домовой народ, обитает диковинный Лесной народ. Но трудно было Трясовицу с сестрицами в дубовую баню завлечь...

Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал…
(А. Кочетков «Баллада о прокуренном вагоне»)

Гитарные линии соединялись в моей голове в странные узоры, переплетались и скользили. Голоса и тени играли в только им понятную игру, танцевали и прятались, иногда, увлекшись, пробегали совсем рядом, слегка задевая меня беззвучными крыльями.

Я отодвинул шторку и зажмурился: закатное солнце, отражаясь в воде, заглядывало в окно...

В который раз приснился старый дом. Тот, в котором пахло сосной и полынью. Дом, готовый выслушать. Дом, который меня исцелял, прикасаясь золотистыми витиеватыми узорами. Дом, полный легких звуков, складывающихся в тихую музыку… Лестница, перила, тяжелые двери, за которыми в полумраке не сразу можно было разглядеть предметы. Я снова и снова поднимался в эту комнату и щурился в темноту, пока она не начинала говорить со мной своим ворчливым голосом из шорохов и скрипов. Светло-коричневые круглые...

Кораллы на деревьях выросли среди колючей поросли ветвей,

и замерли под солнцем южным.
По алым гроздям бродит муравей, а рядом бабочки порхали, им - недотрогам лишь полет милей.

Колибри мед искали, и где-то, прыгая, чирикал воробей.

Вдруг замерли цветы средь изумрудных листьев и в тиши,

в безветрие вздыхали, мечтая жить без суеты.