Иерусалим
Я стояла напротив этих колонн, но понимала – не расстояние в несколько метров разделяет нас, тысячи миров, через толщу которых мне не пробраться, а только безмолвно наблюдать за тем, как оголтелые туристы, словно мухи липнут к недосягаемому прошлому, встроенному в настоящее в виде молчаливых каменных глыб. Я ловила себя на мысли, что мне хочется не увидеть, а прочувствовать Иерусалим, вернее увидеть этот воспеваемый, великий и святой город в другом будничном ракурсе.
Мимо нас прошмыгнула пафосная сумасшедшая, арабы усталые с чувством безысходности сторожили свои лавки, то и дело зазывая мимо проходящего туриста заглянуть к ним в закрома. Грязные, неопрятно одетые детишки виртуозно объезжали лужи и ухабины, мы приближались к святая святых. Я чувствовала вибрации неутоленных сердец, гулким стоном отзывались тысячи молитв.
Я приблизилась к Нему на сотую долю секунды, на стотысячную часть миллиметра и ничто меня в тот миг не интересовало, ни история, ни хронология, ни комментарии специалистов. Безмерность моей одержимости, вперемежку с будничностью и кажущейся простотой священно-служения , накатанными фразами экскурсовода ,все это создавало ощущение двойственности, близости и одновременно недосягаемости происходящего.
Я поняла, время остановилось, но с горечью, с неприятным привкусом и необъяснимым чувством самообмана.
Поэтому, когда машина уносила нас прочь из города…, в котором я бы хотела жить вечно- без пафоса и набожности, просто жить, просыпаться и уходить в ночное небытие, город, который сопровождал бы меня своими улицами, но сейчас, сейчас он удалялся от меня, а я жадно ловила воздух, заглатывая его всеми фибрами беспамятства, которое можно себе позволить, когда все сюжетные картинки , продаваемые в виде открыток – это не бутафория, а живая часть тебя, твоей плоти, изнывающей под мягкими прикосновениями вожделенного эго.
Дорога извивалась поворотами , пейзажи повторяли себя и я, словно просматривая одно и то же кино, устало смотрела в прозрачное, отделяющее меня от быстро пробегающей мимо действительности,
окно. А, может быть, это окно равнодушно всматривалось в меня, холодное, непробиваемое и прозрачное. Оно заключило меня в свой аквариум и уносило прочь на быстро вращающихся колесах , стремглав , так , чтобы не успела расплескаться моя безбрежная душа, соприкоснувшаяся с буднями великого города, в который можно заскочить на несколько часов не для того, чтобы прочувствовать нудные изобилующие информацией экскурсии, а для того, чтобы побыть с самим собой, побыть собой…
Я стояла напротив этих колонн, но понимала – не расстояние в несколько метров разделяет нас, тысячи миров, через толщу которых мне не пробраться, а только безмолвно наблюдать за тем, как оголтелые туристы, словно мухи липнут к недосягаемому прошлому, встроенному в настоящее в виде молчаливых каменных глыб. Я ловила себя на мысли, что мне хочется не увидеть, а прочувствовать Иерусалим, вернее увидеть этот воспеваемый, великий и святой город в другом будничном ракурсе.
Мимо нас прошмыгнула пафосная сумасшедшая, арабы усталые с чувством безысходности сторожили свои лавки, то и дело зазывая мимо проходящего туриста заглянуть к ним в закрома. Грязные, неопрятно одетые детишки виртуозно объезжали лужи и ухабины, мы приближались к святая святых. Я чувствовала вибрации неутоленных сердец, гулким стоном отзывались тысячи молитв.
Я приблизилась к Нему на сотую долю секунды, на стотысячную часть миллиметра и ничто меня в тот миг не интересовало, ни история, ни хронология, ни комментарии специалистов. Безмерность моей одержимости, вперемежку с будничностью и кажущейся простотой священно-служения , накатанными фразами экскурсовода ,все это создавало ощущение двойственности, близости и одновременно недосягаемости происходящего.
Я поняла, время остановилось, но с горечью, с неприятным привкусом и необъяснимым чувством самообмана.
Поэтому, когда машина уносила нас прочь из города…, в котором я бы хотела жить вечно- без пафоса и набожности, просто жить, просыпаться и уходить в ночное небытие, город, который сопровождал бы меня своими улицами, но сейчас, сейчас он удалялся от меня, а я жадно ловила воздух, заглатывая его всеми фибрами беспамятства, которое можно себе позволить, когда все сюжетные картинки , продаваемые в виде открыток – это не бутафория, а живая часть тебя, твоей плоти, изнывающей под мягкими прикосновениями вожделенного эго.
Дорога извивалась поворотами , пейзажи повторяли себя и я, словно просматривая одно и то же кино, устало смотрела в прозрачное, отделяющее меня от быстро пробегающей мимо действительности,
окно. А, может быть, это окно равнодушно всматривалось в меня, холодное, непробиваемое и прозрачное. Оно заключило меня в свой аквариум и уносило прочь на быстро вращающихся колесах , стремглав , так , чтобы не успела расплескаться моя безбрежная душа, соприкоснувшаяся с буднями великого города, в который можно заскочить на несколько часов не для того, чтобы прочувствовать нудные изобилующие информацией экскурсии, а для того, чтобы побыть с самим собой, побыть собой…
Обсуждения Иерусалим