Груз

Эл сидел на скользкой ступеньке мраморной лестницы, спускавшейся с веранды его бунгало прямо в теплый океан. Небольшие волны с пенными гребешками, окрашенными лучами заходящего солнца в огненно-красный цвет, нежно ласкали босые ступни его ног, время от времени, обдавая мелкими солеными брызгами лицо. Кожа на его лбу, щеках и подбородке имела тот красивый золотистый оттенок, который образуется только под воздействием тропического солнца и свежего морского воздуха, насыщенного солью и влагой...

Некогда в большом припортовом городе жил молодой учёный. С самого детства его тянуло к рыбам и другим морским созданиям, и теперь, в неполные тридцать лет, он знал о морской фауне больше, чем кто-либо в своём городе. Но всего про обитателей океана не может знать никто, и долгие дни проводил учёный в лаборатории, устроенной специально для него рядом с аквариумом, где жили сотни видов рыб и прочих морских существ.

Будучи совсем юным, начинающий исследователь познакомился с одной девушкой, что...

Любовь

• Будь уверен, прежде всего, что овладеть можно любой женщиной, — и овладеешь ею, расставляй только свои сети! Вот в чем тайна искусства любви

• Те, кто хочет исцелиться от любви, займитесь делом

• Вы, женщины, должны снисходительнее относиться к разыгрывающим из себя влюбленных в вас — ведь они могут влюбиться не на шутку

• Сколько ракушек на морском берегу, столько на свете страданий от любви

• Небезопасно хвалить предмет своей любви приятелю
• Безобразное явление...

Корабль все больше отклонялся от курса.
Неведомая планета своим мощным гравитационным полем намертво ухватила почти беззащитную летающую диковину и с огромной силой тянула ее в синюю бездну.

В просторной и светлой рубке собрались все члены экипажа.

- Мы не вырвемся из этой ловушки. Ресурс корабля исчерпан. Наше время закончилось… – произнеся эти слова, капитан корабля задумался.

Через минуту тягостного ожидания добавил:
- Спасательная капсула только одна. И еще неизвестно, сможет...

Cон-переживание: 25.06.2007г.

Опять смерть, в который уже раз, честно я сбился со счёта:

Много проходных комнат и не одной боковой, расположенных пэобразно, как в Лувре, в Париже и я в одной из этих комнат хряснул по башке одного мужика длинной палкой (детали отпускаю), забрал у него пистолет и бросился на утёк. Парень (негр), которого я освободил от этого мужика, выбежав на улицу от страха забился в какой-то ящик. Да и было, чего бояться за нами бросились в да-гонку трое и начали поливать...

- Как горько ошибаться, - думал старик, ковыляя и подымая пыль с грунтовой дорожки своими старыми усталыми ногами.

- Как страшно… остаться одному в толпе окружающих тебя - чужих людей. Как больно видеть смерть того, что должно жить и цвести на радость окружающим…

Он шёл вдоль старого покосившегося забора, окрашенного в неприятный, грязный зелёный цвет. Краска в некоторых местах отстала от старого дерева и завернулась как волны неспокойного моря…

- Мне тяжело видеть радость… - словил...

сегодня город разговаривал со мной.
Ему надоели люди, которые не уважают его и считают, что им все простительно. Надоели бесконечные вереницы машин, которые отравляют воздух, новостройки, которые появляются как гнойники на теле.

Город устал. Он очень старый и мудрый. Он настолько стар, что в нем уже нет ни любви ни ненависти. Осталась только усталость старого Левиафана. Он стоит незыблемой громадой и грустно вздыхает, смотря как все мы бестолково суитимся.

Я смотрела на каналы и ощущала...

Колонист Рой Уингерт трясущимися руками схватился за бластер и прицелился в скользких, похожих на червей тварей, которые ползали между его только что доставленными ящиками.

“А говорили, планета необитаема, — мелькнуло у него. — Ну и ну!”

Он нажал кнопку, и ударил фиолетовый сноп света. Донесся запах паленого мяса. Уингерта передернуло, он повернулся спиной к месиву и как раз вовремя, потому что еще четыре червя подбирались к нему с тыла.

Он спалил и этих. По левую сторону еще два...

До катастрофы, которая должна была уничтожить планету, оставалось одиннадцать недель, два дня и три часа, плюс-минус несколько минут, но неожиданно Мориси поймал себя на мысли, что, может, землетрясения вообще не будет. Он даже остановился.

Это пришло ему в голову, когда он бродил по берегу Кольца-Океана, километрах в двенадцати от коттеджа, где жил. Он повернулся к своему спутнику, старому факсу Динуву, и спросил с интересом:

— А что если планета вообще не будет дрожать?
— Но она будет...

Когда она смотрела, то казалось, что весь мир вместился в её глазах. Когда она улыбалась, то душа наполнялась радостью, а звонкий смех её был так заразителен, что даже самый чёрствый человек не мог оставаться равнодушным. Разве можно быть равнодушным, слыша как поют птицы, как шумят деревья в лесу или радуется святая детвора. Такой была она. Звали её Марина, и она была моей женой. Почему я с ней так жестоко поступал? Ведь я видел и знал, что она не заслуживает жестокости от людей. Её болезнь...