Горький

Кто я такой? Человек или чудовище? Я жив? Или я уже давно умер? И вообще, где я?..

Ответом мне была тишина. Звонкая, давящая всем своим неисчислимым весом тишина. Я попытался подняться на ноги, но тут же моя спина во что-то упиралась. Это что-то тысячей ядови-тых щупалец впивалась в кожу, заставляя меня стискивать зубы, чтобы не закричать. Глаза я от-крыть не мог: казалось, будто веки были склеены смолой. Отвратительной, дурно пахнущей смолой.

-Где я? – произнес я, но не смог узнать своего...

Его имя похоже на камень, который он несет перед собой на вытянутых руках, что бы, привязав к нему свою душу, бросить в бурлящий поток. Мое имя похоже на клетку, в которой я сижу и жду пока кто-то передаст мне напильник в свежеиспеченной буханке хлеба.

Однажды мы снимем свои имена, разломаем их в руках как полый тростник и зароем в корнях узловатого скрипящего дерева. Плоды его тогда станут горькими и твердыми как старая соль, мы же получим новые имена, созвучные солнцу, цветам и летнему...

В одной стране, похожей на забытый среди книжных страниц счастливый листочек трилистника, есть один город. Правда, это только так говорится, что город этот есть… на самом же деле никто в точности, не знает так ли это. Ведь глагол «есть» - атрибут настоящего времени, а настоящее в этом городе настолько размерено и привычно, что трудно сказать, где заканчивается сегодня, и начинается завтра. Быть может этот город есть, быть может еще только будет или, напротив, уже был когда-то… Поэтому не...

5 месяцев наших с тобой отношений...
И одна мечта, разбившаяся на тысячи осколков...
30 встреч. 30 встреч, словно 30 жизней, прожитых вдвоем... Словно бисер, нанизанный на нитку. 30 встреч. 30 дней, где только ты и я...

Бережно и аккуратно складываю в коробку наши воспоминания... Билеты, афиши, чеки, диск с песнями, распечатка твоего рассказа, дневник, в который я записывала наши встречи и свою боль... Я знаю: ничего не забыто. Ничего не упущено. Я помню. Я помню все. До мелочей. До чисел...

-1-
"Жизнь...
Да что ты знаешь о ней?!
Ты ничего о ней не знаешь, так же как и о душе.
Кем ты был? Что сделал? Ничего... Не можешь вспомнить... Ну и ладно. Ведь это уже не так и важно.

Опять... Опять какие-то мысли... обрывки... слова… образы...

Нет... Не могу вспомнить...
Опять...
Да когда же это закончится?!
Тишина... Неужели всё?"
Тихий вздох. Раскаленный воздух обжигает легкие. Он встал и чуть не упал. Опять этот дом. Да что его так тянет сюда? Не помню... Опять случилось...

Когда-то давно жил в одном королевстве талантливый композитор. Музыку он писал столь чудесную, что его имя уже давно было окутано тайнами и слухами. Одни поговаривали, будто через него с людьми говорят сами Боги, другие считали, что Творец наградил его удивительным слухом в награду за благодеяния, совершённые в иной жизни.

Ну а третьи, в числе которых было множество других музыкантов, заявляли, будто бы наш герой продал душу Дьяволу в обмен на свой дар. Как бы там ни было, уже к сорока годам...

Когда остаётся несколько дней до получения стипендии, становится особенно тоскливо. Все взгляды передовой части молодого населения направлены в будущее, а кушать хочется сейчас.

Моя отдушина – симфоническая музыка за бесплатно в парке товарища Горького. Едешь с пересадками – хотя трамвай в часы пик переполнен, даже толстый кондуктор добирается и до тебя. Бывает – уговоришь…

А вот назад – прямая линия, обычно народа мало, надо сразу платить…

Однажды, когда карманы были абсолютно пусты...

На Энгельса, центральной улице города, (ныне – Б.Садовой), насупротив гостиницы «Московская», есть парк Горького, который в пятидесятых годах прошлого столетия имел два главных, на мой взгляд, достоинства. Вечером за бесплатно можно было послушать симфоническую музыку в исполнении очень приличного оркестра, и, за приемлемую плату, откушать в кафе великолепные шашлыки «по-карски», в совокупности с лучшим в мире для студентов вином 777.

Один раз в месяц, в праздник стипендии, я получал эти два...

1
Сдохнуть

Грязным, облеванным переулком он полз домой. Только что его изнасиловали три прекрасные шлюхи-нимфы. О, богини, страшные, ненасытные, горячие плотью женщины, они вызывали у него отвращение, перемешанное с вожделением и от этого попахивало сладким безумием с горькой начинкой из обнаженной похоти. Его звали…А впрочем, имени он не имел, как и какого-либо рода занятий (если отталкиваться от его мировоззренческих убеждений) и все, чем располагала такая странная жизнь, это рвотная...

Словно в черно-белом кинофильме вспоминаю наше первое свидание… Мы теперь друзья. А я все по привычке считаю наши встречи… 31…

Теплый летний день. Серое небо. Каменные стены домов. Родная набережная. И фраза, которая разбросала нас по разным берегам… «Мы теперь друзья…»

И мне холодно очень. Я кутаюсь в теплый плед и пытаюсь согреться… Только бесполезно. Ведь мне вчера снился сон, как мы гуляем в ЦПКиО. А сегодня я проходила мимо ЦПКиО… Но я не грустила, нет. Я глупо улыбалась. Я всегда так...