Кендрачанда, один из самых древних подземных городов асуров, построенный во времена изгнания посредством священного пепла, был очень шумный. Локи не нравилось это место именно из-за большого скопления народа. Было несколько дней в лунном месяце, когда асуры полностью покидали Кендрачанду и занимались духовными практиками, но сегодняшний день был не таким. Раздражало Локи и постоянное внимание Нешта, который умудрялся всегда появляться там, где Локи хотелось уединиться. Вот и сейчас, юный хранитель времени должен был обратиться к божествам с вопросом о своем друге, но Нешта, как всегда, был начеку и знал, где Локи появиться после выхода из астрала.
- Неужели мы снова встретились Ракса-Кала? Вот неожиданность.
- Нешта, дай мне, пожалуйста, насладиться одиночеством.
- Мы с тобой это уже обсуждали. Может ты шпион Дэвов, мне не очень нравиться быть застигнутым врасплох. Потому смирись, я теперь всегда буду как твоя третья нога. Куда ты, туда и я.
- Нешта, у нас с тобой нет ног.
- Да, действительно. Ведь это Ваши с Эгхардом любимые Дэвы постарались, чтобы Мы все стали ползучими змеями и жили под землей.
- Нешта, прими любой образ, который тебе больше нравиться. Хоть паука, хоть сороконожки. Если тебе ног не хватает. Но меня оставь в покое. Мне шифровку в центр Дэвов передать нужно о расположении войск Асуров.
- У Асуров, нет войск, Ракса-Кала. - Удивленно сказал Нешта, - я единственный хранитель военных знаний, я войско и солдаты, я защитник и нападающий.
- Именно твое расположение я и хотел передать Дэвам, чтобы тебя кто-то из них умертвил раз и навсегда, и ты перестал доставать меня своими издевками.
- Зачем ты так, Ракса-Кала? Я ведь не проклинал тебя, ты же брат мне. Асурам запрещено проклинать друг друга, если это произойдет, Великий учитель не вернет того асура к жизни, если случиться ранняя его смерть.
- Пока я тебя не проклинаю, просто прошу уйти и оставить меня в одиночестве.
- Ты бы сказал, что у тебя поручение от Великого учителя и тебе нужно провести ритуал времени, я бы тот час тебя покинул, Ракса-Кала.
- Я не уверен, что ты не убьешь меня, также как убил Эгхарда, пока я буду готовиться к ритуалу времени.
- Эгхард сам убил себя. Я не виновен!
- Вот расскажи мне Нешта, как единственный асур, который имеет оружие, смог допустить смерть хранителя времени? Ты же защитник.
- Ракса-Кала, ты не справедлив. Ты же знаешь, что асуры не могут держать свою ярость, Эгхард нарочно злил меня своим предсказанием. Может, ты сможешь изменить его? Брат, скажи мне, что Эгхард обманул, когда говорил, что Великий учитель не воскресит меня, когда наступит ранняя смерть.
- Нешта, я не видел твою смерть, мне нечего сказать.
- Ракса-Кала, может, ты не смотрел так далеко. Расскажи мне о моей судьбе, прошу тебя.
- Нешта, теперь я, не могу контролировать свою ярость. Если ты не уйдешь, Великий учитель не воскресит нас обоих.
- Почему это, Ракса-Кала, учитель не воскресит нас обоих?
- Потому что я прокляну тебя и сразу же убью. Разрублю тебя движением времени.
- О, горе мне! Я разгневал тебя, хранитель времени. Не видать мне воскрешения. - Сказал Нешта и обхватил свою голову руками.
- Да, оставишь ты меня в покое сегодня или нет! - Заорал Локи.
Нешта обиженно посмотрел на Локи, и, держась за голову руками - ушел. Его копье, привязанное к поясу, беспомощно волочилось по земле следом.
Действительно, ярость асурам было сложно контролировать. Локи чувствовал это на себе в данный момент. Хотелось не то чтобы убить Нешта, хотелось разрубить его на куски, спалить, а прах рассеять. Затем чтобы он воскрес, снова разрубить спалить и рассеять, и так тысячу раз. В таком состоянии нельзя управлять временем, и Локи решил усмирить свою ярость убийством. Он сосредоточился на озере, которое Асуры называли Зеркало миров, и перенес свою душу куда-то в лес. Он несколько минут искал хищника, готового накинуться на свою добычу. Локи уменьшился в размере до червя, и попал в тело волка вместе с его дыханием. Волк вздрогнул и затряс головой, как будто что-то почувствовав. Но Локи это не остановило. Он был как маленькая пылинка, которая через легкие может попасть в кровоток. Локи уменьшился еще раз, и когда волчье сердце, под действием волчьей ярости, прокачивая кровь, доставило его к мозгу, убийство зайца было в самом разгаре.
В-о-о-от, это прекрасное чувство! Чувство наслаждения добычей. Чувство, когда можно разрешить себе все, чувство свободы и полной власти над жертвой. Локи управлял телом волка, который разрывал зайца, и хрустел его косточками, с силой сжимая свои волчьи челюсти. Когда трапеза была окончена, Локи в облике волка издал протяжный вой, вкладывая в него всю свою природную силу, которую ему давала ярость.
От волчьего воя, содрогнулись деревья, и белка, от страха прыгнув на другое дерево, подальше от волчьего обличия Локи, не удержалась и стала падать вниз, цепляясь за ветки. Сытый волк, не обратил бы никакого внимания на белку, упавшую рядом. Но сытого волка не сжигает изнутри ярость асура, которая мучила Локи. Волчье обличье асура, держа все свои рефлексы на пределе, моментально настигло белку и разорвало ее пополам. Остановиться было очень тяжело. Ярость и убийства опьяняли. Волк-асур бегал по лесу, разыскивая и убивая снова и снова. Когда жажда убийств была утолена, Локи покинул тело волка через раны на морде. Локи был спокоен, и гармоничен. Что нельзя было сказать о волке, чье тело, недавно, занимал асур. Волк был возбужден, из пасти текла слюна вперемешку с чужой кровью. Локи понимал, что волк вскоре умрет. Но ничего с этим поделать был не в состоянии. Другого способа утолить ярость он не знал. Ракса-Кала пытался выбирать хищника подальше от населенных пунктов, чтобы не страдали люди. Это единственное на что хватало сил.
Уставший, и сгрызаемый изнутри совестью Локи вернулся в Кендрачанду. Нешта был недалеко, но, понимая, откуда вернулся Локи, решил оставить его в одиночестве. Теперь можно было начинать ритуал управления временем. В священном парке, Ракса-Кала сел, в позу лотоса закрыв глаза, набрал в две ладони по горсти земли. И, поднимая руки, вверх постепенно разжимал ладони, выпуская землю. Когда земля перестала выпадать из ладоней, Локи открыл глаза - было ясно, что время почти остановилось. Ракса-Кала, который в переводе из древнего языка означает хранитель времени, попробовал вернуться к началу, когда ладони еще не разомкнуты, а земля не высыпана - и тот час разделился. Теперь Локи мог ускорить время без опасности перешагнуть свою смерть.
Дэвы огромные существа с телом планет, чтобы говорить с ними, нужно обладать их размером и жить в их временном слое, который из-за своей большой медлительности, может восприниматься только в ускоренном для асура времени. Так как Локи делал ритуал первый раз, он немножко нервничал. Знания приходили сами, тело Эгхарда подсказывало, что и как делать. Но оно не могло подсказать, как найти Дэва, как обратиться к нему с почтением - это Ракса-Кала должен был решить самостоятельно. В этот самый момент Локи радовал тот факт, что он служил в храме, и знал, как выглядит то или иное божество, какие у них привычки и нравы. Проще всего было обратиться к божеству с телом Луны, которое созвучно его старому имени Чандра. В Индии принято давать имена детям созвучные с именем божества, имя Чандра является самым распространенным, так как луна отвечает за все живое, наполняя любое тело священным соком, дающим жизнь. Считается, что созвучие имени усилит течение сомы, сделает жизнь обладателя этого имени счастливей и продлит срок его земного существования.
Временной слой Дэвов выглядел довольно странно - это был мир, напоминающий бесконечное озеро в котором отражались звезды. Озеро это было покрыто туманом и над ним, почти над головой Локи, висели облака. В тот момент Локи выглядел как Чандра Амар, который недавно умер и висел в облачном небе, ожидая своего воплощения в мире Дэвов, и который повстречал двух мальчиков обеспокоенных каким-то делом. Но сейчас, Чандра Амар стоял на глади бесконечного озера и думал, где искать Дэва с телом Луны по имени Чандра.
Вдалеке показалась фигура человека, он шел по водной глади, и от его движений вода озера вела себя беспокойно. Это было очень необычное зрелище. Даже если предположить, что кто-то еле касаясь глади воды, идет по ней, каждый его шаг нарушал бы спокойствие вод, производя волны которые исходили бы от ступней. С этой фигурой все было ровно на оборот. Небольшие волны сами стремились к ступням, создавая небольшую круглую ступеньку, на которую ступала фигура. Как только фигура делала следующий шаг, водная ступенька тот час превращалась в спокойную водную гладь бесконечного озера, чтобы потом вновь устремиться к ней, создавая водную ступеньку в другом месте.
Когда человеческая фигура подошла ближе, в ней Чандра Амар узнал божество с телом луны. Дэв был немножко выше привычного роста, светился слабым белым светом, на нем был серебристый халат, скрывающий его фигуру до пят, шел он босиком, халат был обвязан поясом, на котором висели изумительной красоты четки.
- Приветствую тебя о благороднейший из Дэвов. Ты управитель времени, ты священная Сома, ты дарующий жизнь всем живым существам, разреши мне задать тебе вопрос. - Спросил Чандра Амар с почтением, сложа руки возле лица, в знак приветствия.
- Ищи своего друга Сиккара в кроличьей норе, того, кого ты растерзал недавно волк-асур. - Сказало божество, не обращая на Локи никакого внимания. И не дав ему что-либо сказать или возразить, продолжая идти по водной глади.
К горлу Локи подкатил ком, он еле его проглотил, и все же решил переспросить божество, где именно находиться Сиккар.
- О, милосердный из Дэвов, а если его нет в кроличьей норе, где искать мне моего друга, тогда?
- А ты был милосерден к существам, в чьих телах течет моя сила, что дарую я в начале каждого лунного месяца? Почему ты решил, что я буду, милосерден к тебе, волк-асур? Если не хочешь искать своего друга в кроличьей норе, ищи его в стране маленьких существ, которых ты уничтожал в облике волка-великана.
- Не обратился бы я к тебе, Чандра, если бы не имел на то права, которое дал мне Великий учитель асуров с одобрения божества Йамы. Не хочешь отвечать, я найду другого, кто ответит мне.
- Я ответил тебе два раза, неужели ты попросишь от меня третьего ответа, если ты не понял два первых? И посмеешь дальше оскорблять меня своим присутствием, убийца?
Маленький мальчик в смешных штанах, стал превращаться в полузмея, получеловека. Ярость Локи росла, и он ничего не мог с ней поделать. Когда ярость начала расти, Локи стал медленно погружаться в воду, что замедляло его движение рядом с божеством. И эта помеха злила Локи еще больше.
- Это ты виновен в моей судьбе и судьбе моих братьев Асуров, это ты, и такие как ты, предали нас и изгнали с небес. Не за тобой ли гоняется отрубленная половина Асура Раху, бесконечно наполняя свою ярость, за то, что вы с божеством тела Солнца не дали испить единственному асуру напиток бессмертия, который мы договорились делить поровну? - С яростью почти крикнул асур Локи.
- Он был наказан за обман. - Сказал Дэв, и грозно посмотрел на асура Локи, не сбавляя шаг.
- А как за обман всего рода Асуров были наказаны вы? Может, потому Мы утоляем свою ярость через убийство, чтобы постоянно напоминать тебе о предательстве?
- Ты пришел меня мучить давним решением, которое принял не я, Асур? За свои поступки я испытываю достаточно страданий. Разве ты не знаешь о моей неизлечимой чахотке, которой я болею каждую вторую половину лунного месяца? Разве Вам Асурам, не достаточно, того, что нас с Солнцем проглатывают две половины демона Раху, вызывая затмения? И что Вам выделен час каждый день, творить, все что угодно на земле? Разве Вам недостаточно, того, что вы можете утолять свою ярость посредством убийства. И мучить свои жертвы как это делают ракшасы, без воздаяния? Ответь?
- Я пришел всего лишь задать вопрос, о своем друге. Скажи, чем провинился я перед тобой, если ярость и убийства ради укрощения ярости благословлены Вами?
- Но ты же не ждешь от меня радости из-за убийства, которые разрешены, Асур?
- Мне все равно, ответь на мой вопрос и я уйду.
- Я уже сказал тебе иносказательно, что друг твой находиться в мире, где начинается творение, откуда берут свое начало легенды и сказки, которые люди рассказывают своим детям. В мире, недоступном даже для меня, в мире, где живут великие мудрецы и где принимаются все решения, которые не приняты ранее.
Беседа с Дэвом ничем асуру Локи не помогла. Он решил, что дальше вести разговор с Луной бесполезно, и пора отправляться обратно. Вот только как это сделать он не знал.
- Спасибо тебе за ответ на мой вопрос, Дэв. Прости мне мое недостойное поведение, и помоги мне покинуть твой мир.
- Асур, который просит прощения? - Удивленно, сказало божество. После этих слов, Локи снова обрел образ мальчика в смешных штанах, - Значит, велика все же мудрость Шукры и Йамы. И ты прости меня Асур, за то, что винил тебя в убийстве. Я верю, что у тебя были на то веские причины, хоть и тягостно мне осознавать, что сила моя покинула замученные тобой тела. Но на все есть свои причины, я ошибался, думая, что ты убивал ради забавы и утоления жажды. Окунись в воды этого озера и вернешься обратно. Я не могу остаться и помочь тебе, так как если я остановлюсь вся жизнь остановиться вместе со мной.
Ракса-Кала остановился, чтобы обдумать слова Дэва, который вскоре скрылся в тумане. И хотел, было спросить, как можно окунуться в озеро, на водах которого можно стоять? Но передумал.
Локи постоял еще немного, потом присел на корточки и пробовал воду на прочность. Вода вела себя как мягкий резиновый пол, и почти не качалась от его прикосновений. Неожиданно вспомнился момент ярости в разговоре с Дэвом, когда Локи превратился в асура, и стал проваливаться под воду. «Конечно же! Нужно дать волю ярости, которой не место в мире божеств, и я сразу окунусь в воды озера». - Осенило Ракса-Калу. Но вызвать ярость, когда ничего не раздражает, было сложно. Локи долго пытался вспомнить что-то, что его злит. Но воды озера не поддавались. Не помог образ Нешта, вспомнился Менкериил, даже смерть Эгхарда не смогла его разозлить. И от тщетных попыток вернуться, Локи захлестнуло отчаяние, которое со временем стало перерастать в ярость. Локи обрел, ставший уже для него привычный образ асура, и на пике ярости покинул мир Дэвов.
Подул ветер и поднял серый песок, серой пустыни закручивая его в маленькие ураганы, которые танцевали вокруг меня загадочные ветреные танцы. Казалось, таким образом, ветер издевается над своими жертвами: Сенча и телом Серафимова, занятого Сиккаром.
- Сенча, хватит изображать из себя мертвеца. Давай, приходи в себя, мне нужно поломанные кости вправить, пока болевой шок не прошел.
Сенча сел как по приказу, и первые несколько секунд не двигаясь, изображал манекена. Потом резко затряс головой, и стал шарить перед собой руками, разгоняя маленькие ураганы, что-то выискивая в сером песке перед собой. Потом поднял голову и посмотрел на лежавшего в неестественной позе Сиккара.
- Опять ты?! Вроде уже все окончилась. Как тебе удалось, вернуть меня. Нет, точно пора в своей жизни что-то менять. Эти перемещения утомляют меня все больше и больше.
- Сенча, я так рад тебя видеть. По моему я переломал себе несколько костей.
- Это не удивительно, меня угробил, и сам поломался. Где же эта… А-а-а, черт, вот я баран… Хмм. - Сенча засунул руку в песок и достал старую, ржавую металлическую кружку, наполовину заполненную серым песком. Он слегка взболтал чашку, и серый песок постепенно превратился в японский чай. Сенча громко отсербнул из чашки, и поглядел на меня.
- Чего там у тебя?
- Говорю же тебе, все кости переломал. Может у тебя есть мазь какая-то или гипс?
- Так тебе мазь или гипс?
- Мазь.
- Какую тебе мазь?
- Которая переломы залечивает.
Сенча снова опустил руку в песок и достал из него небольшую бутылочку старинной мази, которая залечивает переломы, и протянул ее Сиккару: «На, возьми!»
- Может, ты мне поможешь? Все-таки у тебя, по счастливой случайности переломы отсутствуют.
- И что ты предлагаешь мне сделать? Попросил мазь я тебе ее дал. Твоя мазь, ты, вероятно лучше знаешь, как с ней обращаться.
- В смысле моя мазь? Ты же мне ее дал, значит, она твоя. Я у тебя гипс просил, но, предполагая, что ты не носишь с собой гипс, подумал, что у тебя есть мазь для заживления переломов.
- Гипс с собой не ношу, - Сенча сделал глоток чая, - да и мазь тоже с собой не ношу. Ты попросил - я тебе ее дал, мазь твоя.
- Погоди. Так откуда тогда мазь, если ты ее с собой не носишь?
- Из серого пепла, который на древнем языке называется бхасма, ты же сам видел, как я достал баночку, чего задаешь глупые вопросы?
- Так это что не песок? Это что пепел? - Удивился я.
- Мда-а-а, - Сенча опять стал громко сёрбать чай, потом засунул руку в пепел бхасма, и достал бутерброд с ветчиной. Сдул с него остатки пепла и жадно впился в него зубами.
- Ничего себе… Это что материализация?
- Ага, - сказал Сенча с набитым бутербродом ртом.
- Погоди, а что ты имел в виду, когда говорил, что я тебя угробил? Ты что же был мертв? - Сенча кивнул, продолжая, есть бутерброд.
- Вроде мне стало понятно. Давай излечи меня великий лекарь Сенча, и сделай так, чтобы мои раны мгновенно залечились.
- О! Великий лекарь! Ладно, - Сенча махнул рукой в сторону Сиккара и его переломы стали срастаться, а кости вправлялись сами. А где, раны не срастались, Сенча посыпал их священным пеплом бхасма и те, тот час начинали самолечение.
Когда я полностью излечился от ран, я сел на корточки рядом с Сенча и засунул руку в пепел, чтобы вытянуть бутерброд и чашку кофе. Но когда я вынул руку из пепла, вместо бутерброда я держал в руке рекламку, на которой была изображена чашка кофе и бутерброд с ветчиной. Осознав свою ошибку, я снова засунул руку, представляя кружку, такую же, как у Сенча, но наполненную кофе. Когда я вытащил эту кружку из пепла, кружка Сенча пропала, облив его чаем. Я потряс чашкой, как это делал ранее Сенча и пепел превратился в кофе.
- Мог бы, и попросить, необязательно было чашку воровать. - Сказал Сенча, и достал из пепла другую ржавую кружку с чаем, потом он достал бутерброд с ветчиной и протянул его Сиккару.
- А с сыром можешь?
- В принципе могу, но придется либо кого-то ограбить, либо сделать его самому. Я успел сделать только два бутерброда, которые остались в Киеве.
- В смысле ограбить и сделать? И почему у тебя пропала кружка, пока я материализовывал такую же? Этот пепел вроде как материализует, какая ему разница, что из него достают?
- Пеплу все равно, что из него достают, вот только мы с тобой не можем создать что-нибудь уникальное. Все приходиться брать из памяти, потому, что-то должно где-то исчезнуть, чтобы потом здесь появиться.
- Все равно не понял. Что это за пепел …Как там его?
- Бхасма. Все рождено из пепла и в пепел возвращается. Он начало всего, и конец всего.
- Нулевой элемент? Бозон Хиггса - наименьшая неделимая материя! - С восторгом спросил я.
- Ты меня, конечно, прости, но я не понимаю, о каком бизоне идет речь. Пепел себе и пепел. Из него состоит все во вселенной. Частица этого пепла есть у каждого существа способного творить.
- А чего он такой твердый, сверху еще рассыпчатый, а чем глубже, тем тверже, почти как камень?
- Бхасма очень мелкий пепел, мы не можем его видеть. Но частицы его слипаются, образуя песчинки, которые мы уже можем различать, и чем глубже находятся песчинки, тем выше концентрация пепла в них. Есть крупицы, весом с целую планету, хотя выглядят как обычные песчинки. Пустыня Бхасма является одним из центров мироздания, с нее все начинается, в нее все возвращается.
- Сенча, у тебя все является центром, и все начинается отсюда. Вот только удовлетворительного ответа, где мы, я не получил. Бабочек-девушек не существует, единорогов тоже, хорошо, что ты дождевую тучу не отрицал и думающий лес. Про издевающиеся ветры не хочется даже вспоминать, туча хоть не ломала костей. Мне даже казалось, что пока мы летели, я видел драконов.
- Ой-ей-ей. Давай только без драконов, прошу тебя. Да, мир этот населен разными существами и сам по себе не такой однозначный, как ты привык. Тебе, скорее всего, не понятна будет идея, что придумать твоя оболочка ничего не может. Все, что было придумано, и будет якобы придумано находиться тут. Частица пепла, которую имеет твоя душа, может попадать в этот мир. Силы перенести, материальный объект у этой частицы нет, но вот зацепить какой-то образ она может. Именно эти образы и переносятся в головы писателей и художников.
- Погоди, но ведь пишут и ужасы всякие, про чудовищ и маньяков. Это тоже здесь?
- Частично да, но в основном ужасы и монстры находятся за границей этого мира. Тут все более менее позитивно, чтобы души, которые начинают свой путь отсюда, могли спокойно решить, куда им отправиться.
- А Серый замок?
- Серый замок наше изобретение. Мы взяли немного пепла Бхасма и создали место, которое подчиняется воле умершей души, и постоянно может трансформироваться. Чтобы ничто не влияло на ее выбор.
- Ты сказал, что души начинают путь отсюда, зачем тогда нужен Серый замок?
- Я тебе еще говорил, что не являюсь учителем, помнишь? Некоторые души начинают путь отсюда, самые достойные. Для большинства существует серый замок. Но перед воплощением все души получают экскурсию по мирам, чтобы они знали, куда им возвращаться. А так как этот мир самый совершенный, его больше всего душ и запоминает, и помнят его очень долго, пока из детей не вырастут и не станут взрослыми.
- Значит это рай. - Сделал свое умозаключение я.
- Да не рай это! - Сенча закричал, - Рай, рай, все носятся с этим раем. Что такое рай, Сиккар?
- Рай, там всегда хорошо, там все родные, туда души попадают после смерти.
- А что такое хорошо?
- Хорошо…хм… - это когда хорошо. Можно делать все что хочется, не мучает ни жажда, ни голод, ни жара, ни холод. Неужели не понятно?
- Тут тебе хорошо?
- Да.
- Жара мучает?
- Хм. Есть немножко.
- Значит это что?
- Значит это не рай, да понял, понял. Тогда что такое рай и где он?
- Вот задашь этот вопрос учителям, а я наставник.
- Тогда пошли к учителям, чего сидим? Куда идти? - Спросил я.
Сенча засунул руку в пепел и достал какой-то прибор, напоминающий старинный компас. Потом покрутил его в руке и указал пальцем, куда нам следует идти.
- С направлением определились, может, ты подскажешь, как раздобыть транспорт, а, Сенча?
- Перед тобой пустыня священного пепла, при помощи которого можно создать целую вселенную. Думаю, вопрос транспорта тоже решаем.
Идея создать мою машину, которую я знаю, как свои пять пальцев, меня очень обрадовала. Вот только мне было не понятно как ее достать из пепла, почему-то в голову пришел Архимед со своими механизмами, и теоретической возможностью сдвинуть с места всю землю. Я засунул руку в пепел и достал страницу из учебника по физике, где рассказывалось об Архимеде.
- О, акт творения самого Сиккара! Ну что же, порадуй меня представлением. - Сенча радовался как ребенок обнаруживший любимый мультфильм по телевизору. Он уже сидел на покрывале, а вокруг него росла зеленая трава.
Я глянул на страницу из учебника и понял, что ни разу не видел, ни одного механизма созданного Архимедом. Может быть только в фильмах, показывали разные деревянные шестеренки. Сразу пришло решение, достать из пепла хотя бы одну шестеренку, потом уже разберемся. Я засунул руки в пепел и к моему удивлению вытащил деревянное колесо из какого-то фильма, правда моя радость сменилась гневом, так как колесо это только выглядело деревянным, а на самом деле было сделано из крашеного пенопласта.
- Вот и первая деталь. - Радостно прокричал Сенча и захлопал в ладоши.
Я осознал свою ошибку, и понял, что колесо мне придется сделать самому. Для этого нужно было дерево, гвозди и инструменты. Понятное дело все это я взял из памяти моего прошлого посещения строительного магазина, хотя идея ограбления магазина мне не понравилась, но я решил, что когда закончу все верну на место. Когда я достал, все необходимые инструменты и материалы я понял, что не умею делать деревянные шестеренки. Более того, этого и не нужно, ведь в строительных магазинах продаются современные подъемные устройства.
Засыпав пеплом все свои новообретенные вещи, и вернув их мысленно на свои места, я вытащил подъемник, который, к слову был очень тяжелый. Теперь осталось правильно представить автомобиль, идея использовать свой мне не очень понравилась, и я представил мощный джип, стоявший в одном из автосалонов Киева. Зацепил крюк подъемника за кольцо на корпусе Джипа, находящегося в пепле, я подошел к чуду инженерной мысли способному поднять не то что автомобиль, а даже целый корабль, и нажал на кнопку пуска. Понятное дело, подъемник никак не отреагировал, так как в пустыне священного пепла не было электричества, но за то ярко отреагировал Сенча, он заливался смехом и катался на своем одеяле в окружении зеленой травы и разноцветных бабочек. Казалось, где-то за его спиной даже был кролик.
- Вот скажи мне, дитя прогресса, почему в сказках герои не ездят на современных автомобилях, а все больше на лошадях или верблюдах? - Спросил Сенча, с трудом сдавливая смех.
Я со злостью футбольнул пепел, чем создал большое пыльное облако, с которым, потом исчезли и авто, и подъемник, и все мои надежды сегодня покататься на джипе.
- Может, ты мне расскажешь, почему так происходит, наставник? - Со злостью выпалил я.
- С радостью. Все потому что для прогресса необходимо иметь электричество, добывать нефть и строить автозаправки. А значит, начнется развитие бизнеса, сформируются государства, социальный строй, коррупция и начнутся войны. И сказочный мир перестанет быть сказочным, а станет серой реальностью, в которую не захочется возвращаться. В итоге священный пепел найдет себе иное место, и весь этот мир трансформируется.
- Ясно. - Буркнул я.
- Чем тебе ковер-самолет не подходит, как средство перемещения?
- Я сегодня уже налетался, не очень мне понравилось приземление.
- Верблюд тебя устроит?
- Не знаю. Я никогда не ездил верхом на верблюде.
- Значит, подходит. - Сказал Сенча, встал со своего покрывала и засунул две руки в пепел, и за ноздри вытащил черного верблюда.
- Садись, поехали, а то так никогда не доберемся, до Беловодья.
Мы собрали все нужные и ненужные вещи, кое-что Сенча вытащил из пепла, кое-что вернул. Оседлали верблюда, и были готовые уже ехать, но услышали странный голос.
- Как поедем?
- Сенча, ты слышал?
- Да, слышал - это Бармут. Дружище, посоветуй, как быстрее отсюда попасть в Беловодье?
- Наверное, лучше по молочной реке, если конечно твоего друга не смущает качка. - Ответил верблюд.
- А до реки далеко? Что-то я совсем сбился, не могу понять, где мы точно находимся.
- Нет, не далеко, несколько часов пути. Правда придется пройти рядом с ущельем скорби, а это не для слабонервных. Ты уверен, что твой попутчик готов?
- Э-э-э, не красиво в третьем лице говорить о живых! Я же здесь, у меня и спросите. Об ущелье Скорби слышу уже во второй раз, что за ущелье такое? - Поинтересовался я.
- Ущелье Скорби является одной из границ Беловодья, за ним горная гряда печали, а за горной грядой печали, равнины боли. - Спокойным голосом сказал верблюд по имени Бармут.
- Хватит уроков географии, поедем через пустыню, пусть дольше, но безопаснее. - Сказал Сенча.
- А я хочу через ущелье Скорби, сам же сказал что путь мой, мне и выбирать. Хочу все посмотреть. Когда еще сюда попаду, будет что рассказать. Вот бы, фотик сюда, цифровой. - Я слез с Бармута, и достал из пепла свой фотоаппарат, точнее фотоаппарат Серафимова. И залез обратно на верблюда.
- Турист. - Сказал Бармут.
- Хуже, сказал Сенча, - посвященный. Ладно, давай по реке, пусть насмотрится на ущелье, может тогда будет старших слушаться. Ты сам-то как, Бармут, ущелье выдержишь?
- Не в первый раз. Приятного в ущелье мало, но так действительно короче. - Сказал Бармут.
Устроившись поудобней, я принялся все фотографировать. Правда, пока кроме пустыни ничего не было интересного, но за то я нащёлкался, Сенча, Бармута и даже записал кусочек их разговора.
Через пару часов пути, в пустыне пепла стал подниматься ветер. Мои поводыри сказали, что ущелье скорби уже близко. С каждым шагом ветер усиливался, поднимая столбы пепла, дорога перестала быть уже такой приятной. Вдруг Бармут остановился и сказал, что мы пришли.
- Вам лучше тут пересесть на лодку, а меня верните обратно, пока есть еще возможность. - Сказал Бармут.
Странно но, мы стояли в пепельном тумане, где ничего не было видно, никакого намека на ущелье.
- Погодите, а где ущелье? - Спросил я.
- Бармут, дружище, ты же сказал, что пойдешь через ущелье Скорби с нами. Что-то не так?
- Я передумал, Сенча. Я уже чувствую его, и мне становиться не по себе. Лучше я пойду. Верни меня, пока есть бхасма.
- Хорошо, Бармут. Иди. - Сказал Сенча, и стал разгружаться. Когда мы сняли, все наши вещи, точнее вещи Сенча, Бармут уже мог идти.
- Прощайте, сказал верблюд и через пару шагов растворился в облаке священного пепла.
- Прощай. - Сказали мы с Сенча в один голос.
Сенча пошел в туман и через мгновение появился, таща за собой лодку. Откуда она, я уже спрашивать не стал, понятное дело из пепельного облака.
- Загружай. - Скомандовал Сенча и уже через несколько минут, мы загруженные, сидели в деревянной лодке с длинным деревянным носом, торчащим метра на три спереди.
- И как теперь плыть? - Спросил я Сенча.
- Погоди, сейчас пепел сбросит нас вниз в молочную реку.
- А почему река называется молочной? - Спросил я, и, не успев договорить, мы резко стали падать вниз. Казалось, пепел под нами просто растворился, образуя яму по периметру лодки. Когда наше падение окончилось, лодка стремительно понеслась увлекаемая течением молочной реки. Мы с Сенча сидели полностью мокрые от брызг, появившихся после удара лодки о поверхность воды. Я слизал с себя бару брызг, и обнаружил что они сладкие, похожие на кокосовое молоко.
- В этом мире, так же как и в человеческой оболочке есть три типа рек, молочная река - река, которая на древнем языке звучит как Капхка. Она имеет сладковатый вкус, похожий на молоко ореха, и своими водами окутывает все Беловодье, наделяя его силой земли делая мир спокойным и уравновешенным. Так как Беловодье живой мир, его должна наполнять энергия жизни. За границей Беловодья течет кровавая река, которая на древнем языке называется Питта, частично она протекает и по Беловодью, наполняя его жаром. - Сказал Сенча и замолчал.
- А третья река?
- Что третья река?
- В человеческой оболочке, так же как в этом мире три реки. Молочная и кровавая реки есть, где третья река?
- Да не помню я про третью реку. Сказал же тебе, я наставник, а не учитель.
- Понятно, наставник это недоделанный учитель, так получается?
- Не морочь мне голову, этими реками. Какая тебе разница две реки или три? Ты хотел фотографировать, фотай, меня только не трогай. Дай спокойно подумать, ведь скоро ущелье скорби обратит свой взор на нас, и будет уже не до этого.
- Ладно, не хочешь говорить - не говори. Третья река на древнем языке звучит как Ватта. - С умным видом сказал я.
- Точно Ватта! Она тоже белого цвета и несет в себе холод, ее воды всегда замёрзшие, а течение идет внутри, ее называют молочной рекой, которая стоит. Отсюда и название Беловодье, потому что омывается двумя молочно белыми реками. - Сказал Сенча довольный собой.
- Сразу видно, что молочную реку, которая стоит, ты ни разу не видел, да Сенча?
- Видел, но давно. Хватит про реки! Ты должен был спрашивать меня об ущелье Скорби. А вместо этого морочишь мне голову всякими реками.
- Ой, прости. Расскажи про ущелье Скорби.
- Когда начнется, ты главное из лодки не выходи и никаких решений не принимай, ладно?
- Договорились. Но все же объясни, почему ущелье скорби?
- Скорбь является границей между добром и злом. Именно она способна обратить самую достойную душу в душу увлекаемую своими желаниями. Через скорбь быстрее всего можно измениться самому, и изменить мир, как в лучшую, так и в худшую сторону. Местные избегают это ущелье - им есть что терять. Не пускай скорбь в свое сердце и тогда граница Беловодья не будет иметь над тобой власти.
- Вроде Беловодье позитивное место, откуда границы и зачем они?
- Ты умный, Сиккар, но не догадливый. Доброе и позитивное может быть только рядом с чем-то злым и негативным. Все совершенное, совершенно только потому, что существует несовершенство. Да и разные существа приходят в Беловодье, так как астрала в Беловодье нет, всему негативному нужно куда-то деваться, правда стоит отметить и то, что все негативное еще откуда-то берется. Название для этого места не придумано, все говорят, что зло приходит из-за границы ущелья скорби и туда же уходит.
- Получается банальное противопоставление добра и зла, где добро белое и пушистое, а зло черное и отвратительное.
- Мы с тобой в принципе говорим только о добре. Скорбь, печаль, боль - это все признаки добра. То, что делает душу чище, но ведь если душа, может быть чище, это ведь означает, что она может быть и недостаточно чистой. И куда, по-твоему, девать это недостаточно чистое? - Спросил Сенча.
- выкидывать за границу Беловодья, ты это имел в виду? В общих чертах мы все это время говорили о мусорнике, куда ангелы сбрасывают свои перышки, и всякие иные марающие их божественную суть псевдоматериальные отбросы.
- Очень грубо, и не ясно, причем тут ангелы? Но да, мысль ты уловил.
Пока мы говорили, мы перестали обращать внимание на окружающий нас мир. Белые воды молочной реки несли нас по течению, к моей встрече с Великими учителями. Разговор был окончен, и мы заметили, как лодка покрылась небольшими розово-белыми цветами. Зрелище было захватывающим, и чем больше я разглядывал цветы, тем более их появлялось. Когда посередине лодки вспыхнул огонь, Сенча вдруг вскочил с криком:
- Началось! Немедленно закрой глаза, мы в погребальной ладье. - Сказал Сенча и зажмурился.
Действительно, наша лодка превратилась в ладью, посредине которой лежал мертвый молодой паренек, в старинном одеянии и доспехах. Вокруг было много еды, питья, дорогая одежда, а так же несколько мертвых собак. Рядом с молодым человеком лежала девичья фигура, накрытая великолепной красы шелковым одеялом. Если бы она не всхлипывала, я бы ее и не заметил, в этой ладье сплошь усеянной роскошью и цветами, где в центре горел костер.
- Сенча, тут труп и девушка плачет.
- Я тебя не вижу и не слышу. Ты тоже ничего ни видишь и не слышишь. Это все обман. Действие ущелья скорби. Реальны только мы с тобой. - Беспокойным голосом, сказал Сенча.
«Пусть обман, пусть не реально. Но ведь она плачет, значит ей нужно помочь». - Подумал я и решил выяснить, в чем дело. Легонько я отодвинул одеяло, и столкнулся взглядом с перепуганными глазами самой красивой девушки, которую когда-либо видел.
- Не бойся, вылась, Меня зовут…- Тут я задумался, как же меня все-таки зовут, Веня, Сиккар или Владимир Серафимов? Сиккар, сложно выговаривается, и мало ли как отнесется к моему имени незнакомка, и чтобы ее не пугать я сказал, что меня зовут Веня.
Девушка взяла меня за руку и что-то пролепетала на незнакомом мне языке. Я показал ей, что ничего не понимаю.
- Она сказала, что является женой великого вождя, и теперь она с мужем плывет на остров мертвых, чтобы там провести с ним счастливую загробную жизнь. - Сказал Сенча.
- Так ты полиглот, Сенча. И на каком языке она это сказала? - Спросил я.
- На каком-то скандинавском наречии, точно не могу сказать. Похоже на Шведский язык, но не уверен.
- Скажи, как можно понимать язык, и не быть уверенным, какой именно язык понимаешь?
Тут девушка опять что-то залепетала, и я решил, что Сенча снова переведет сказанное, но он молчал. Я подошел к нему поближе и толкнул в плечё:
- Сенча, ты чего. Полиглот, давай переводи. - Но Сенча молчал. Девушка лепетала, не обращая внимания на мои попытки растормошить моего друга. Я решил заглянуть ему в лице, которое он уронил на грудь, чтобы спрятаться от ущелья скорби, и тут же в ужасе отскочил назад. Вместо Сенча сидел скелет, с бородой и пышной шевелюрой, одетый в его одежду.
Теперь я понял, что началось. Меня почему-то не пугал труп в ладье, и девушка, которая взялась из ниоткуда, и скандинавское наречие. Остаться одному в этой неясной иллюзии, без подсказок Сенча, вот что меня испугало по-настоящему. По сути, Сенча постоянно ворчал, и не тянул на великого учителя, но небольшие его подсказки сглаживали все трудности. Когда я осознал, что остался один, тогда же я и понял, кто такой наставник, и зачем он нужен. Помощь, девушке, которая постоянно что-то лепетала на скандинавском, мне не казалось уже такой важной. Я корил себя в том, что не послушался Сенча, и не зажмурился, когда он того велел.
Девушка подошла ко мне сзади и обняла меня, прижавшись щекой к моей спине. Говорила она уже тише, и я слышал, что она опять плачет. Тело Серафимова стало реагировать на присутствие красивой молодой девушки, и мои мысли стали путаться. Жена вождя стала стягивать с меня мою коричневую куртку, и я повернулся к ней лицом, и хотел сказать, чтобы она прекратила. Одета она была в легкую белую ткань, которая еле скрывала ее красивое, молодое тело. На секунду я замешкался, она воспользовалась моментом и нежно поцеловала меня в губы. Сзади послышался мужской голос, который стал что-то лепетать на том же непонятном для меня скандинавском наречии. Когда я обернулся, то увидел, что труп молодого мужчины ожил, в руках он держал топор, и весь аж трясся от злости.
- Да ладно, мужик. Прекрати, ты труп, мы в иллюзии, подумаешь один невинный поцелуй. Кто же знал, что ты оживешь? - Восставший мертвец, вероятно, ждал от меня сигнала, чтобы напасть на нас, я бросился к нему на встречу, и мы стали бороться. Пока мы боролись, я случайно задел сидевшего Сенча, в виде скелета, и он упал за борт молочной реки.
«Реальны только мы с тобой». - Вспомнил я слова Сенча. И тут же перед моим взором, стала картина, где сидит Сенча, зажмурившись, а я под действием иллюзии борюсь сам с собой, и выкидываю его за борт.
- Вот черт! - Громко крикнул я, и оттолкнул от себя ожившего мертвого вождя. Тот недолго думая, ударил меня рукоятью топора, и я отключился.
Когда я пришел в себя, первое что я обнаружил, оказалась лужа крови, в которой я лежу. Недалеко что-то лепетал оживший вождь, который раз за разом бил свою жену топором и плакал. Смотреть в их сторону мне не очень хотелось, я и так понимал, какая картина передо мной откроется. Я вспомнил, что потерял Сенча, понял, что девушке я не помог, а только усугубил ее состояние. Меня тут же одолела боль и злость, я зажмурился и бросился на скандинавского зомби, сделав один толчок, я выкинул его из лодки. Казалось, он ожидал этого, и совсем не сопротивлялся моим действиям.
Стараясь не смотреть в сторону изрубленной молодой девушки, я взял шелковое одеяло, которое нас познакомило, и решил привести все к первоначальному виду. Не считая крови вокруг, разбросанных вещей, а так же отсутствующего вождя и Сенча, все было не месте. Девушка опять лежала под шелковым одеялом, а я сидел на краю лодки.
- Ты, почему меня не спас? - Кашляя и хрипя, спросила девушка под одеялом?
- Ого, заговорила человеческим языком - иллюзия. К чему был весь этот спектакль? Что ты такое?
- А ты открой одеяло и увидишь. - Хрипя, простонала разрубленная жена вождя.
- Мне не очень хочется, наблюдать весь тот ужас, который учинил твой мертвый скандинавский муж с твоим иллюзорным телом. Вернись к своему прежнему виду, и назови себя, тогда поговорим.
Девушка встала и сбросила с себя одеяло. Когда я увидел, ее разрубленное тело, к горлу подкатил ком, и в животе заныло. Но, раны стали затягиваться, кости срастались. Я с трудом сдержался, но решил все же подождать, пока иллюзорная скандинавская принцесса приведет себя в нормальный вид.
- Скажи мне, окровавленное нечто, нельзя было без вот этих кусков мяса, которые срастаются? Сразу встала бы здоровой и умытой, ведь иллюзией же, ты управляешь. К чему смущающие мой организм детали?
- Иллюзия или не иллюзия, всегда есть какие-то правила. Раны я получала с течением времени, значит, и залечиваться они будут так же с течением времени. А не моментально, потому что ты так захотел.
- Кто ты? Хотя нет. Где Сенча? - Спросил я девушку в засохшей крови, у которой уже успели зажить все изрубленные части тела.
- Не волнуйся за Сенча. У каждого своя лодка.
- Меня, признаться, это не успокоило. Тогда ответь на вопрос: Кто ты?
- Ты это знаешь - я ущелье Скорби.
- Да ты что? Прям целое ущелье?
- Ты когда в ванной моешься, Веня, капля воды на твоем теле - это что? - Спросило ущелье Скорби.
- Дурацкие ты вопросы задаешь, ну да ладно - отвечу: Капля воды на моем теле - это капля воды на моем теле.
- Значит просто вода, верно? - Спросила девушка, и ополоснула свое лицо водами молочной реки.
- Верно, просто вода.- Сказал я.
- Значит, по аналогии с каплей воды, которая просто вода, я - просто ущелье скорби. Так понятнее?
- Знаешь, просто ущелье Скорби, я привык, что вода обычно не разговаривает самостоятельно без вмешательства наркотических веществ. И если я вижу перед собой девушку, то логичнее предположить что она, т.е. ты, вы - некое живое существо, имеющее имя, а не название или обозначение места. Думаю, как моя личная иллюзия, ты должна меня понять. Как тебя зовут, капля ущелья Скорби?
- Почему ты решил, что все в мире должно быть тебе понятно и укладываться в твое мировоззрение? Неужели тебе не хватает ума, предположить, что есть нечто для тебя новое и не совсем понятное - это я к тому веду, что у меня нет имени. Я - ущелье Скорби, не часть ущелья, не название или обозначение места, я то, что очищает душу - я Скорбь.
- Значит, ты, дух скорби…
- Нет, я не дух…
- Не перебивай меня, пожалуйста. Когда я сталкиваюсь с чем-то новым, мне это нужно как-то понять. Я понимаю, что такое дух, и для меня ты дух скорби.
- Это ошибочное твое понимание, так как дух нечто ограниченное, имеющее форму, и находящееся где-то определенно. Я же безграничное, находящееся везде, и принимаю ту форму, которая, в данный момент тебе нужна. Потому я не дух скорби - я Скорбь.
- Ладно, не само ущелье, уже что-то. В философию вдаваться не буду. Понимаю, у тебя есть свои какие-то функции, по очищению души. Ты мне лучше скажи, когда эта иллюзия окончиться, у меня много дел?
- Я могу быть рядом с тобой бесконечное время, а значит и эта иллюзия, как ты ее называешь - может быть бесконечной.
- Ага, ты меня будешь мучить, условно тысячу лет, потом, когда моя душа очиститься, время вернется к своему обычному ходу, и мы с Сенча продолжим свой путь? И останется только память о тебе, а по факту пройдет меньше секунды, да? Может, давай сразу все закончим, а?
- Я не управляю временем, я только очищаю душу. Сколько времени ты со мной проведешь, столько времени и пройдет во всех мирах, и не важно, откуда ты пришел в Беловодье. - Сказала Скорбь.
- Это мне нравиться, меньше. Тогда давай быстрее очищай мою душу, и я продолжу свой путь, меня в другой лодке, как ты удачно выразилась, Сенча ждет.
- Как-то, ты без почтения ко мне обращаешься - мне это не нравиться. А процесс очищения от тебя зависит, когда очистишь свою душу, тогда и вернешься к своим делам. Сам же настоял на встрече со мной, значит очищение тебе нужно.
- Хватит кормить меня этой чепухой, делай своё дело и уходи. Я и так с тобой потерял достаточно времени. Что тебе от меня нужно, в конце концов? - Почти заорал я от возмущения.
- Не много, мне от тебя нужна чистота. - Ответила Скорбь.
- Дамочка, разбирай декорации и проваливай. - Крикнул я.
Девушка обиженно отвернулась, потом как-то перед глазами у меня слегка померкло, и передо мной возник, ее скандинавский зомби-муж с топором, а сама Скорбь пропала.
- Я уже говорил, что мне не нравиться твое непочтительное отношение ко мне. - Прохрипел вождь с топором и рубанул меня в колено, которое тут же наполнилось дикой болью, хрустнуло, и я стал быстро терять кровь. Моя злость сразу улетучилась, и появилось почтение, которое так требовала к себе Скорбь.
- Что ж так больно-то? Признаю, был не почтителен. Прости меня, Скорбь. Верни мне мою здоровую ногу, и мы спокойно все обсудим.
Вождь замер, а из-за его спины вышла его жена, которую мне видеть было куда приятнее.
- Ох, Веня, я же тебе уже говорила, что не управляю временем, не залечиваю ран, а всего лишь очищаю душу. - Сказала девушка, и я, не сдержавшись, закричал от боли.
- Скорбь, прости меня, но если я истеку кровью и умру здесь, я не смогу встретиться с учителями, и мне придется начинаться весь путь сначала. А значит, ты не сможешь очистить мою душу, и то же не выполнишь своих функций. Боль адская, помоги мне, пожалуйста?
- Могу пережать тебе рану, тогда кровь ты будешь терять медленнее, прости, лекарств у меня с собой нет, потому перелом и боль останется, но за то ты не умрешь. По крайней мере сразу, не умрешь. Касательно моих функций, мне все равно очиститься твоя душа или нет, сможешь ты встретиться с учителями, или тебе придется начинать свой путь сначала. Ты сам захотел очищения, потому очищаться придется тебе независимо от моих действий. Вода не моет, она помогает. Вот и я, не очищаю, я помогаю очищению. - Сказала Скорбь и туго перевязала мне рану, одной из веревок, лежащих на дне лодки.
Сначала мне захотелось разозлиться, ведь свои раны она очень даже мастерски излечила. Но боль, и воспоминание, о том, к чему привело мое не сдержанное поведение в образе стоявшего рядом зомби-мужа с топором, сменилось смирением, и я ничего не сказал. Мало ли, куда еще захочет приложиться своим топором мертвый скандинавский вождь.
- Кстати, я не всегда помогаю, когда меня просят. Но я люблю быть взаимной, ты хотел мне помочь, я это ценю. Именно по-этому сейчас помогаю тебе. - Сказала Скорбь, почти окончив перевязку, но потом остановилась.
- Хотя, ты же передумал мне помогать, и дал моему ожившему мужу изрубить мое прекрасное девичье тело. - Скорбь бросила веревку, рана открылась и кровь стала течь с прежней скоростью вызывая неимоверную боль.
Мысли путались, обида, печаль, и боль мешали сосредоточиться. Но я четко понимал, второй раз через ущелье Скорби я не поеду. Если, конечно, будет, этот второй раз. Не ясно, чем закончиться эта иллюзия, и где я окажусь после смерти, в этом замечательном, позитивном мире. Может снова в Киеве, в подвале бомжа. А может в сером замке, где опять придется искать себе воплощение. Слезы из глаз покатились сами от понимания, что я все испортил. Ни Менкериил, ни Сенча, ни Скорбь - невиновны в моем теперешнем положении. Я виновен, потому и страдаю. Я поднял веревку, и как мог, сам затянул рану, боль помешала сделать повязку тугой, но кровь сочилась уже меньше. Был шанс, что она скоро свернется и кровотечение остановиться. Я понимал, что нужно что-то делать, но пока не знал что именно.
- Зачем ты меня поцеловала? - Спросил я Скорбь.
- Это должно быть понятно и без вопросов. Ведь Скорбь приходит тогда, когда ее желают, ты возжелал меня как прекрасную девушку, я скрепила нашу связь поцелуем. Я всегда желанна, и всегда рядом, когда нужна.
- Ты нужна мне. Обними и поцелуй меня снова. - Сказал я.
- Не обманывай ни себя, ни меня. Я уже рядом с тобой. Нет смысла тебя еще раз целовать. Больше меня не станет, впрочем, и меньше тоже. Я либо сопровождаю существо, либо нет. Все предельно ясно.
- Тогда дай мне тебя поцеловать, мне сейчас нужна поддержка. Ведь когда тебе была нужна моя, я тебя поддержал, не отказал в поцелуе.
- Справедливо. - Сказала Скорбь и подошла ко мне ближе.
- Давай целуй, раз тебе это нужно. - С улыбкой сказала Скорбь.
- Да, но мне нужен поцелуй, мне нужна твоя поддержка, которая даст мне силы очистить мою душу и залечить мою рану. Ты ведь любишь быть взаимной?
- Значит, тебе нужны силы залечить рану, и очистить душу, да? Решил поразить меня своим умом, прибегнув к обману. Ладно, будут тебе силы залечить рану и очистить душу. Но ты уверен, что ничего не забыл? - Спросила рассерженная Скорбь.
- Вроде нет. - Сказал я. Теперь пришло мое время улыбаться, удачно найденному решению.
- Ты забыл попросить меня излечить боль. - Сказала Скорбь, потом щелкнула пальцами, и моя рана исчезла вместе с зомби-вождем, держащим топор. Колено сильно заболело, хотя раны уже не было.
- Вот я дурак, Скорбь. Опять на те же грабли наступил. Всегда думаю, что умнее всех. Сними мою боль, уж лучше пусть неопределенная вечность с тобой, чем эта нестерпимая боль. - Застонал я.
- Опять ты не по адресу. Помнишь, я помогаю души очищать, а не боль лечу. Боль твоя, справляться с ней тебе. А вот неопределенную вечность со мной, могу тебе устроить запросто. - Ответила Скорбь.
В этот момент, мне почему-то вспомнились слова Сенча: «Из лодки не выходи, решения не принимай…» «Вот оно, решение! Пока боль не утихнет, и Скорбь не покинет меня, самое лучшее просто плыть по течению. Конечно же! У каждого своя лодка! Моя проблема - это стремление все контролировать, и постоянно принимать решения. Ущелье Скорби, рано или поздно окончиться, и я буду свободен».
- Скажи Скорбь, а почему ты действуешь посредством иллюзии? - Спросил я.
- Погоди, а где мольбы об излечении боли? Где ярость оттого, что я отнимаю у тебя твое драгоценное время? Все сменилось обыкновенным любопытством?
- Если врага не победить, значит нужно научиться, с ним сосуществовать. А для этого я хочу получше тебя узнать. Тем более, что разговоры отвлекают от боли.
- Опять логика. У Вас мужиков все логично и не эмоционально. Я же девушка, меня любить нужно, а не вскрытие проводить, как лабораторной жабе. Не буду отвечать на твой вопрос.
- Тогда сама что-нибудь расскажи, может тогда мне легче будет тебя полюбить.
- Опять оскорбления?
- Не хочешь говорить - молчи. Согласен, моя боль, мне с ней справляться. Ты не обязана со мной разговаривать, чтобы мне стало легче. - Сказал я, поднял со дна лодки фотоаппарат и стал фотографировать местные, унылые достопримечательности.
- Неважно иллюзия я, или нет, душа в любом состоянии ведет себя по-настоящему. Ты такой, какой ты есть. В своем ли ты мире, спишь или находишься в иллюзии, реагирует твоя душа, не память, не эмоции, а именно душа. - Сказала Скорбь и села со мной рядом на край лодки.
- Спасибо. - Сказал я.
- Да не за что. А что это за штука, и что ты делаешь? - Спросила Скорбь, показывая на фотоаппарат. Мы проговорили с ней ни о чем, несколько часов. Пока нашу беседу не прервал знакомый голос.
- Сиккар, ты как там, в порядке? - Спросил Сенча.
Я отвлекся от фотоаппарата и увидел своего наставника. Мое лицо, тот час расплылось в улыбке.
- Я так рад тебя видеть.- Сказал я и обнял, своего друга. Скорбь меня покинула, и мне, признаться, в тот момент, стало ее немножко не хватать. Лодка приобрела свои прежние черты, иллюзия исчезла вместе с болью в колене. Молочная река и наша лодка, оставила ущелье, и мы вплыли в большое белое озеро, где вдалеке виднелся остров. Сенча сказал, что там я встречусь с Великими учителями.
- Неужели мы снова встретились Ракса-Кала? Вот неожиданность.
- Нешта, дай мне, пожалуйста, насладиться одиночеством.
- Мы с тобой это уже обсуждали. Может ты шпион Дэвов, мне не очень нравиться быть застигнутым врасплох. Потому смирись, я теперь всегда буду как твоя третья нога. Куда ты, туда и я.
- Нешта, у нас с тобой нет ног.
- Да, действительно. Ведь это Ваши с Эгхардом любимые Дэвы постарались, чтобы Мы все стали ползучими змеями и жили под землей.
- Нешта, прими любой образ, который тебе больше нравиться. Хоть паука, хоть сороконожки. Если тебе ног не хватает. Но меня оставь в покое. Мне шифровку в центр Дэвов передать нужно о расположении войск Асуров.
- У Асуров, нет войск, Ракса-Кала. - Удивленно сказал Нешта, - я единственный хранитель военных знаний, я войско и солдаты, я защитник и нападающий.
- Именно твое расположение я и хотел передать Дэвам, чтобы тебя кто-то из них умертвил раз и навсегда, и ты перестал доставать меня своими издевками.
- Зачем ты так, Ракса-Кала? Я ведь не проклинал тебя, ты же брат мне. Асурам запрещено проклинать друг друга, если это произойдет, Великий учитель не вернет того асура к жизни, если случиться ранняя его смерть.
- Пока я тебя не проклинаю, просто прошу уйти и оставить меня в одиночестве.
- Ты бы сказал, что у тебя поручение от Великого учителя и тебе нужно провести ритуал времени, я бы тот час тебя покинул, Ракса-Кала.
- Я не уверен, что ты не убьешь меня, также как убил Эгхарда, пока я буду готовиться к ритуалу времени.
- Эгхард сам убил себя. Я не виновен!
- Вот расскажи мне Нешта, как единственный асур, который имеет оружие, смог допустить смерть хранителя времени? Ты же защитник.
- Ракса-Кала, ты не справедлив. Ты же знаешь, что асуры не могут держать свою ярость, Эгхард нарочно злил меня своим предсказанием. Может, ты сможешь изменить его? Брат, скажи мне, что Эгхард обманул, когда говорил, что Великий учитель не воскресит меня, когда наступит ранняя смерть.
- Нешта, я не видел твою смерть, мне нечего сказать.
- Ракса-Кала, может, ты не смотрел так далеко. Расскажи мне о моей судьбе, прошу тебя.
- Нешта, теперь я, не могу контролировать свою ярость. Если ты не уйдешь, Великий учитель не воскресит нас обоих.
- Почему это, Ракса-Кала, учитель не воскресит нас обоих?
- Потому что я прокляну тебя и сразу же убью. Разрублю тебя движением времени.
- О, горе мне! Я разгневал тебя, хранитель времени. Не видать мне воскрешения. - Сказал Нешта и обхватил свою голову руками.
- Да, оставишь ты меня в покое сегодня или нет! - Заорал Локи.
Нешта обиженно посмотрел на Локи, и, держась за голову руками - ушел. Его копье, привязанное к поясу, беспомощно волочилось по земле следом.
Действительно, ярость асурам было сложно контролировать. Локи чувствовал это на себе в данный момент. Хотелось не то чтобы убить Нешта, хотелось разрубить его на куски, спалить, а прах рассеять. Затем чтобы он воскрес, снова разрубить спалить и рассеять, и так тысячу раз. В таком состоянии нельзя управлять временем, и Локи решил усмирить свою ярость убийством. Он сосредоточился на озере, которое Асуры называли Зеркало миров, и перенес свою душу куда-то в лес. Он несколько минут искал хищника, готового накинуться на свою добычу. Локи уменьшился в размере до червя, и попал в тело волка вместе с его дыханием. Волк вздрогнул и затряс головой, как будто что-то почувствовав. Но Локи это не остановило. Он был как маленькая пылинка, которая через легкие может попасть в кровоток. Локи уменьшился еще раз, и когда волчье сердце, под действием волчьей ярости, прокачивая кровь, доставило его к мозгу, убийство зайца было в самом разгаре.
В-о-о-от, это прекрасное чувство! Чувство наслаждения добычей. Чувство, когда можно разрешить себе все, чувство свободы и полной власти над жертвой. Локи управлял телом волка, который разрывал зайца, и хрустел его косточками, с силой сжимая свои волчьи челюсти. Когда трапеза была окончена, Локи в облике волка издал протяжный вой, вкладывая в него всю свою природную силу, которую ему давала ярость.
От волчьего воя, содрогнулись деревья, и белка, от страха прыгнув на другое дерево, подальше от волчьего обличия Локи, не удержалась и стала падать вниз, цепляясь за ветки. Сытый волк, не обратил бы никакого внимания на белку, упавшую рядом. Но сытого волка не сжигает изнутри ярость асура, которая мучила Локи. Волчье обличье асура, держа все свои рефлексы на пределе, моментально настигло белку и разорвало ее пополам. Остановиться было очень тяжело. Ярость и убийства опьяняли. Волк-асур бегал по лесу, разыскивая и убивая снова и снова. Когда жажда убийств была утолена, Локи покинул тело волка через раны на морде. Локи был спокоен, и гармоничен. Что нельзя было сказать о волке, чье тело, недавно, занимал асур. Волк был возбужден, из пасти текла слюна вперемешку с чужой кровью. Локи понимал, что волк вскоре умрет. Но ничего с этим поделать был не в состоянии. Другого способа утолить ярость он не знал. Ракса-Кала пытался выбирать хищника подальше от населенных пунктов, чтобы не страдали люди. Это единственное на что хватало сил.
Уставший, и сгрызаемый изнутри совестью Локи вернулся в Кендрачанду. Нешта был недалеко, но, понимая, откуда вернулся Локи, решил оставить его в одиночестве. Теперь можно было начинать ритуал управления временем. В священном парке, Ракса-Кала сел, в позу лотоса закрыв глаза, набрал в две ладони по горсти земли. И, поднимая руки, вверх постепенно разжимал ладони, выпуская землю. Когда земля перестала выпадать из ладоней, Локи открыл глаза - было ясно, что время почти остановилось. Ракса-Кала, который в переводе из древнего языка означает хранитель времени, попробовал вернуться к началу, когда ладони еще не разомкнуты, а земля не высыпана - и тот час разделился. Теперь Локи мог ускорить время без опасности перешагнуть свою смерть.
Дэвы огромные существа с телом планет, чтобы говорить с ними, нужно обладать их размером и жить в их временном слое, который из-за своей большой медлительности, может восприниматься только в ускоренном для асура времени. Так как Локи делал ритуал первый раз, он немножко нервничал. Знания приходили сами, тело Эгхарда подсказывало, что и как делать. Но оно не могло подсказать, как найти Дэва, как обратиться к нему с почтением - это Ракса-Кала должен был решить самостоятельно. В этот самый момент Локи радовал тот факт, что он служил в храме, и знал, как выглядит то или иное божество, какие у них привычки и нравы. Проще всего было обратиться к божеству с телом Луны, которое созвучно его старому имени Чандра. В Индии принято давать имена детям созвучные с именем божества, имя Чандра является самым распространенным, так как луна отвечает за все живое, наполняя любое тело священным соком, дающим жизнь. Считается, что созвучие имени усилит течение сомы, сделает жизнь обладателя этого имени счастливей и продлит срок его земного существования.
Временной слой Дэвов выглядел довольно странно - это был мир, напоминающий бесконечное озеро в котором отражались звезды. Озеро это было покрыто туманом и над ним, почти над головой Локи, висели облака. В тот момент Локи выглядел как Чандра Амар, который недавно умер и висел в облачном небе, ожидая своего воплощения в мире Дэвов, и который повстречал двух мальчиков обеспокоенных каким-то делом. Но сейчас, Чандра Амар стоял на глади бесконечного озера и думал, где искать Дэва с телом Луны по имени Чандра.
Вдалеке показалась фигура человека, он шел по водной глади, и от его движений вода озера вела себя беспокойно. Это было очень необычное зрелище. Даже если предположить, что кто-то еле касаясь глади воды, идет по ней, каждый его шаг нарушал бы спокойствие вод, производя волны которые исходили бы от ступней. С этой фигурой все было ровно на оборот. Небольшие волны сами стремились к ступням, создавая небольшую круглую ступеньку, на которую ступала фигура. Как только фигура делала следующий шаг, водная ступенька тот час превращалась в спокойную водную гладь бесконечного озера, чтобы потом вновь устремиться к ней, создавая водную ступеньку в другом месте.
Когда человеческая фигура подошла ближе, в ней Чандра Амар узнал божество с телом луны. Дэв был немножко выше привычного роста, светился слабым белым светом, на нем был серебристый халат, скрывающий его фигуру до пят, шел он босиком, халат был обвязан поясом, на котором висели изумительной красоты четки.
- Приветствую тебя о благороднейший из Дэвов. Ты управитель времени, ты священная Сома, ты дарующий жизнь всем живым существам, разреши мне задать тебе вопрос. - Спросил Чандра Амар с почтением, сложа руки возле лица, в знак приветствия.
- Ищи своего друга Сиккара в кроличьей норе, того, кого ты растерзал недавно волк-асур. - Сказало божество, не обращая на Локи никакого внимания. И не дав ему что-либо сказать или возразить, продолжая идти по водной глади.
К горлу Локи подкатил ком, он еле его проглотил, и все же решил переспросить божество, где именно находиться Сиккар.
- О, милосердный из Дэвов, а если его нет в кроличьей норе, где искать мне моего друга, тогда?
- А ты был милосерден к существам, в чьих телах течет моя сила, что дарую я в начале каждого лунного месяца? Почему ты решил, что я буду, милосерден к тебе, волк-асур? Если не хочешь искать своего друга в кроличьей норе, ищи его в стране маленьких существ, которых ты уничтожал в облике волка-великана.
- Не обратился бы я к тебе, Чандра, если бы не имел на то права, которое дал мне Великий учитель асуров с одобрения божества Йамы. Не хочешь отвечать, я найду другого, кто ответит мне.
- Я ответил тебе два раза, неужели ты попросишь от меня третьего ответа, если ты не понял два первых? И посмеешь дальше оскорблять меня своим присутствием, убийца?
Маленький мальчик в смешных штанах, стал превращаться в полузмея, получеловека. Ярость Локи росла, и он ничего не мог с ней поделать. Когда ярость начала расти, Локи стал медленно погружаться в воду, что замедляло его движение рядом с божеством. И эта помеха злила Локи еще больше.
- Это ты виновен в моей судьбе и судьбе моих братьев Асуров, это ты, и такие как ты, предали нас и изгнали с небес. Не за тобой ли гоняется отрубленная половина Асура Раху, бесконечно наполняя свою ярость, за то, что вы с божеством тела Солнца не дали испить единственному асуру напиток бессмертия, который мы договорились делить поровну? - С яростью почти крикнул асур Локи.
- Он был наказан за обман. - Сказал Дэв, и грозно посмотрел на асура Локи, не сбавляя шаг.
- А как за обман всего рода Асуров были наказаны вы? Может, потому Мы утоляем свою ярость через убийство, чтобы постоянно напоминать тебе о предательстве?
- Ты пришел меня мучить давним решением, которое принял не я, Асур? За свои поступки я испытываю достаточно страданий. Разве ты не знаешь о моей неизлечимой чахотке, которой я болею каждую вторую половину лунного месяца? Разве Вам Асурам, не достаточно, того, что нас с Солнцем проглатывают две половины демона Раху, вызывая затмения? И что Вам выделен час каждый день, творить, все что угодно на земле? Разве Вам недостаточно, того, что вы можете утолять свою ярость посредством убийства. И мучить свои жертвы как это делают ракшасы, без воздаяния? Ответь?
- Я пришел всего лишь задать вопрос, о своем друге. Скажи, чем провинился я перед тобой, если ярость и убийства ради укрощения ярости благословлены Вами?
- Но ты же не ждешь от меня радости из-за убийства, которые разрешены, Асур?
- Мне все равно, ответь на мой вопрос и я уйду.
- Я уже сказал тебе иносказательно, что друг твой находиться в мире, где начинается творение, откуда берут свое начало легенды и сказки, которые люди рассказывают своим детям. В мире, недоступном даже для меня, в мире, где живут великие мудрецы и где принимаются все решения, которые не приняты ранее.
Беседа с Дэвом ничем асуру Локи не помогла. Он решил, что дальше вести разговор с Луной бесполезно, и пора отправляться обратно. Вот только как это сделать он не знал.
- Спасибо тебе за ответ на мой вопрос, Дэв. Прости мне мое недостойное поведение, и помоги мне покинуть твой мир.
- Асур, который просит прощения? - Удивленно, сказало божество. После этих слов, Локи снова обрел образ мальчика в смешных штанах, - Значит, велика все же мудрость Шукры и Йамы. И ты прости меня Асур, за то, что винил тебя в убийстве. Я верю, что у тебя были на то веские причины, хоть и тягостно мне осознавать, что сила моя покинула замученные тобой тела. Но на все есть свои причины, я ошибался, думая, что ты убивал ради забавы и утоления жажды. Окунись в воды этого озера и вернешься обратно. Я не могу остаться и помочь тебе, так как если я остановлюсь вся жизнь остановиться вместе со мной.
Ракса-Кала остановился, чтобы обдумать слова Дэва, который вскоре скрылся в тумане. И хотел, было спросить, как можно окунуться в озеро, на водах которого можно стоять? Но передумал.
Локи постоял еще немного, потом присел на корточки и пробовал воду на прочность. Вода вела себя как мягкий резиновый пол, и почти не качалась от его прикосновений. Неожиданно вспомнился момент ярости в разговоре с Дэвом, когда Локи превратился в асура, и стал проваливаться под воду. «Конечно же! Нужно дать волю ярости, которой не место в мире божеств, и я сразу окунусь в воды озера». - Осенило Ракса-Калу. Но вызвать ярость, когда ничего не раздражает, было сложно. Локи долго пытался вспомнить что-то, что его злит. Но воды озера не поддавались. Не помог образ Нешта, вспомнился Менкериил, даже смерть Эгхарда не смогла его разозлить. И от тщетных попыток вернуться, Локи захлестнуло отчаяние, которое со временем стало перерастать в ярость. Локи обрел, ставший уже для него привычный образ асура, и на пике ярости покинул мир Дэвов.
Подул ветер и поднял серый песок, серой пустыни закручивая его в маленькие ураганы, которые танцевали вокруг меня загадочные ветреные танцы. Казалось, таким образом, ветер издевается над своими жертвами: Сенча и телом Серафимова, занятого Сиккаром.
- Сенча, хватит изображать из себя мертвеца. Давай, приходи в себя, мне нужно поломанные кости вправить, пока болевой шок не прошел.
Сенча сел как по приказу, и первые несколько секунд не двигаясь, изображал манекена. Потом резко затряс головой, и стал шарить перед собой руками, разгоняя маленькие ураганы, что-то выискивая в сером песке перед собой. Потом поднял голову и посмотрел на лежавшего в неестественной позе Сиккара.
- Опять ты?! Вроде уже все окончилась. Как тебе удалось, вернуть меня. Нет, точно пора в своей жизни что-то менять. Эти перемещения утомляют меня все больше и больше.
- Сенча, я так рад тебя видеть. По моему я переломал себе несколько костей.
- Это не удивительно, меня угробил, и сам поломался. Где же эта… А-а-а, черт, вот я баран… Хмм. - Сенча засунул руку в песок и достал старую, ржавую металлическую кружку, наполовину заполненную серым песком. Он слегка взболтал чашку, и серый песок постепенно превратился в японский чай. Сенча громко отсербнул из чашки, и поглядел на меня.
- Чего там у тебя?
- Говорю же тебе, все кости переломал. Может у тебя есть мазь какая-то или гипс?
- Так тебе мазь или гипс?
- Мазь.
- Какую тебе мазь?
- Которая переломы залечивает.
Сенча снова опустил руку в песок и достал из него небольшую бутылочку старинной мази, которая залечивает переломы, и протянул ее Сиккару: «На, возьми!»
- Может, ты мне поможешь? Все-таки у тебя, по счастливой случайности переломы отсутствуют.
- И что ты предлагаешь мне сделать? Попросил мазь я тебе ее дал. Твоя мазь, ты, вероятно лучше знаешь, как с ней обращаться.
- В смысле моя мазь? Ты же мне ее дал, значит, она твоя. Я у тебя гипс просил, но, предполагая, что ты не носишь с собой гипс, подумал, что у тебя есть мазь для заживления переломов.
- Гипс с собой не ношу, - Сенча сделал глоток чая, - да и мазь тоже с собой не ношу. Ты попросил - я тебе ее дал, мазь твоя.
- Погоди. Так откуда тогда мазь, если ты ее с собой не носишь?
- Из серого пепла, который на древнем языке называется бхасма, ты же сам видел, как я достал баночку, чего задаешь глупые вопросы?
- Так это что не песок? Это что пепел? - Удивился я.
- Мда-а-а, - Сенча опять стал громко сёрбать чай, потом засунул руку в пепел бхасма, и достал бутерброд с ветчиной. Сдул с него остатки пепла и жадно впился в него зубами.
- Ничего себе… Это что материализация?
- Ага, - сказал Сенча с набитым бутербродом ртом.
- Погоди, а что ты имел в виду, когда говорил, что я тебя угробил? Ты что же был мертв? - Сенча кивнул, продолжая, есть бутерброд.
- Вроде мне стало понятно. Давай излечи меня великий лекарь Сенча, и сделай так, чтобы мои раны мгновенно залечились.
- О! Великий лекарь! Ладно, - Сенча махнул рукой в сторону Сиккара и его переломы стали срастаться, а кости вправлялись сами. А где, раны не срастались, Сенча посыпал их священным пеплом бхасма и те, тот час начинали самолечение.
Когда я полностью излечился от ран, я сел на корточки рядом с Сенча и засунул руку в пепел, чтобы вытянуть бутерброд и чашку кофе. Но когда я вынул руку из пепла, вместо бутерброда я держал в руке рекламку, на которой была изображена чашка кофе и бутерброд с ветчиной. Осознав свою ошибку, я снова засунул руку, представляя кружку, такую же, как у Сенча, но наполненную кофе. Когда я вытащил эту кружку из пепла, кружка Сенча пропала, облив его чаем. Я потряс чашкой, как это делал ранее Сенча и пепел превратился в кофе.
- Мог бы, и попросить, необязательно было чашку воровать. - Сказал Сенча, и достал из пепла другую ржавую кружку с чаем, потом он достал бутерброд с ветчиной и протянул его Сиккару.
- А с сыром можешь?
- В принципе могу, но придется либо кого-то ограбить, либо сделать его самому. Я успел сделать только два бутерброда, которые остались в Киеве.
- В смысле ограбить и сделать? И почему у тебя пропала кружка, пока я материализовывал такую же? Этот пепел вроде как материализует, какая ему разница, что из него достают?
- Пеплу все равно, что из него достают, вот только мы с тобой не можем создать что-нибудь уникальное. Все приходиться брать из памяти, потому, что-то должно где-то исчезнуть, чтобы потом здесь появиться.
- Все равно не понял. Что это за пепел …Как там его?
- Бхасма. Все рождено из пепла и в пепел возвращается. Он начало всего, и конец всего.
- Нулевой элемент? Бозон Хиггса - наименьшая неделимая материя! - С восторгом спросил я.
- Ты меня, конечно, прости, но я не понимаю, о каком бизоне идет речь. Пепел себе и пепел. Из него состоит все во вселенной. Частица этого пепла есть у каждого существа способного творить.
- А чего он такой твердый, сверху еще рассыпчатый, а чем глубже, тем тверже, почти как камень?
- Бхасма очень мелкий пепел, мы не можем его видеть. Но частицы его слипаются, образуя песчинки, которые мы уже можем различать, и чем глубже находятся песчинки, тем выше концентрация пепла в них. Есть крупицы, весом с целую планету, хотя выглядят как обычные песчинки. Пустыня Бхасма является одним из центров мироздания, с нее все начинается, в нее все возвращается.
- Сенча, у тебя все является центром, и все начинается отсюда. Вот только удовлетворительного ответа, где мы, я не получил. Бабочек-девушек не существует, единорогов тоже, хорошо, что ты дождевую тучу не отрицал и думающий лес. Про издевающиеся ветры не хочется даже вспоминать, туча хоть не ломала костей. Мне даже казалось, что пока мы летели, я видел драконов.
- Ой-ей-ей. Давай только без драконов, прошу тебя. Да, мир этот населен разными существами и сам по себе не такой однозначный, как ты привык. Тебе, скорее всего, не понятна будет идея, что придумать твоя оболочка ничего не может. Все, что было придумано, и будет якобы придумано находиться тут. Частица пепла, которую имеет твоя душа, может попадать в этот мир. Силы перенести, материальный объект у этой частицы нет, но вот зацепить какой-то образ она может. Именно эти образы и переносятся в головы писателей и художников.
- Погоди, но ведь пишут и ужасы всякие, про чудовищ и маньяков. Это тоже здесь?
- Частично да, но в основном ужасы и монстры находятся за границей этого мира. Тут все более менее позитивно, чтобы души, которые начинают свой путь отсюда, могли спокойно решить, куда им отправиться.
- А Серый замок?
- Серый замок наше изобретение. Мы взяли немного пепла Бхасма и создали место, которое подчиняется воле умершей души, и постоянно может трансформироваться. Чтобы ничто не влияло на ее выбор.
- Ты сказал, что души начинают путь отсюда, зачем тогда нужен Серый замок?
- Я тебе еще говорил, что не являюсь учителем, помнишь? Некоторые души начинают путь отсюда, самые достойные. Для большинства существует серый замок. Но перед воплощением все души получают экскурсию по мирам, чтобы они знали, куда им возвращаться. А так как этот мир самый совершенный, его больше всего душ и запоминает, и помнят его очень долго, пока из детей не вырастут и не станут взрослыми.
- Значит это рай. - Сделал свое умозаключение я.
- Да не рай это! - Сенча закричал, - Рай, рай, все носятся с этим раем. Что такое рай, Сиккар?
- Рай, там всегда хорошо, там все родные, туда души попадают после смерти.
- А что такое хорошо?
- Хорошо…хм… - это когда хорошо. Можно делать все что хочется, не мучает ни жажда, ни голод, ни жара, ни холод. Неужели не понятно?
- Тут тебе хорошо?
- Да.
- Жара мучает?
- Хм. Есть немножко.
- Значит это что?
- Значит это не рай, да понял, понял. Тогда что такое рай и где он?
- Вот задашь этот вопрос учителям, а я наставник.
- Тогда пошли к учителям, чего сидим? Куда идти? - Спросил я.
Сенча засунул руку в пепел и достал какой-то прибор, напоминающий старинный компас. Потом покрутил его в руке и указал пальцем, куда нам следует идти.
- С направлением определились, может, ты подскажешь, как раздобыть транспорт, а, Сенча?
- Перед тобой пустыня священного пепла, при помощи которого можно создать целую вселенную. Думаю, вопрос транспорта тоже решаем.
Идея создать мою машину, которую я знаю, как свои пять пальцев, меня очень обрадовала. Вот только мне было не понятно как ее достать из пепла, почему-то в голову пришел Архимед со своими механизмами, и теоретической возможностью сдвинуть с места всю землю. Я засунул руку в пепел и достал страницу из учебника по физике, где рассказывалось об Архимеде.
- О, акт творения самого Сиккара! Ну что же, порадуй меня представлением. - Сенча радовался как ребенок обнаруживший любимый мультфильм по телевизору. Он уже сидел на покрывале, а вокруг него росла зеленая трава.
Я глянул на страницу из учебника и понял, что ни разу не видел, ни одного механизма созданного Архимедом. Может быть только в фильмах, показывали разные деревянные шестеренки. Сразу пришло решение, достать из пепла хотя бы одну шестеренку, потом уже разберемся. Я засунул руки в пепел и к моему удивлению вытащил деревянное колесо из какого-то фильма, правда моя радость сменилась гневом, так как колесо это только выглядело деревянным, а на самом деле было сделано из крашеного пенопласта.
- Вот и первая деталь. - Радостно прокричал Сенча и захлопал в ладоши.
Я осознал свою ошибку, и понял, что колесо мне придется сделать самому. Для этого нужно было дерево, гвозди и инструменты. Понятное дело все это я взял из памяти моего прошлого посещения строительного магазина, хотя идея ограбления магазина мне не понравилась, но я решил, что когда закончу все верну на место. Когда я достал, все необходимые инструменты и материалы я понял, что не умею делать деревянные шестеренки. Более того, этого и не нужно, ведь в строительных магазинах продаются современные подъемные устройства.
Засыпав пеплом все свои новообретенные вещи, и вернув их мысленно на свои места, я вытащил подъемник, который, к слову был очень тяжелый. Теперь осталось правильно представить автомобиль, идея использовать свой мне не очень понравилась, и я представил мощный джип, стоявший в одном из автосалонов Киева. Зацепил крюк подъемника за кольцо на корпусе Джипа, находящегося в пепле, я подошел к чуду инженерной мысли способному поднять не то что автомобиль, а даже целый корабль, и нажал на кнопку пуска. Понятное дело, подъемник никак не отреагировал, так как в пустыне священного пепла не было электричества, но за то ярко отреагировал Сенча, он заливался смехом и катался на своем одеяле в окружении зеленой травы и разноцветных бабочек. Казалось, где-то за его спиной даже был кролик.
- Вот скажи мне, дитя прогресса, почему в сказках герои не ездят на современных автомобилях, а все больше на лошадях или верблюдах? - Спросил Сенча, с трудом сдавливая смех.
Я со злостью футбольнул пепел, чем создал большое пыльное облако, с которым, потом исчезли и авто, и подъемник, и все мои надежды сегодня покататься на джипе.
- Может, ты мне расскажешь, почему так происходит, наставник? - Со злостью выпалил я.
- С радостью. Все потому что для прогресса необходимо иметь электричество, добывать нефть и строить автозаправки. А значит, начнется развитие бизнеса, сформируются государства, социальный строй, коррупция и начнутся войны. И сказочный мир перестанет быть сказочным, а станет серой реальностью, в которую не захочется возвращаться. В итоге священный пепел найдет себе иное место, и весь этот мир трансформируется.
- Ясно. - Буркнул я.
- Чем тебе ковер-самолет не подходит, как средство перемещения?
- Я сегодня уже налетался, не очень мне понравилось приземление.
- Верблюд тебя устроит?
- Не знаю. Я никогда не ездил верхом на верблюде.
- Значит, подходит. - Сказал Сенча, встал со своего покрывала и засунул две руки в пепел, и за ноздри вытащил черного верблюда.
- Садись, поехали, а то так никогда не доберемся, до Беловодья.
Мы собрали все нужные и ненужные вещи, кое-что Сенча вытащил из пепла, кое-что вернул. Оседлали верблюда, и были готовые уже ехать, но услышали странный голос.
- Как поедем?
- Сенча, ты слышал?
- Да, слышал - это Бармут. Дружище, посоветуй, как быстрее отсюда попасть в Беловодье?
- Наверное, лучше по молочной реке, если конечно твоего друга не смущает качка. - Ответил верблюд.
- А до реки далеко? Что-то я совсем сбился, не могу понять, где мы точно находимся.
- Нет, не далеко, несколько часов пути. Правда придется пройти рядом с ущельем скорби, а это не для слабонервных. Ты уверен, что твой попутчик готов?
- Э-э-э, не красиво в третьем лице говорить о живых! Я же здесь, у меня и спросите. Об ущелье Скорби слышу уже во второй раз, что за ущелье такое? - Поинтересовался я.
- Ущелье Скорби является одной из границ Беловодья, за ним горная гряда печали, а за горной грядой печали, равнины боли. - Спокойным голосом сказал верблюд по имени Бармут.
- Хватит уроков географии, поедем через пустыню, пусть дольше, но безопаснее. - Сказал Сенча.
- А я хочу через ущелье Скорби, сам же сказал что путь мой, мне и выбирать. Хочу все посмотреть. Когда еще сюда попаду, будет что рассказать. Вот бы, фотик сюда, цифровой. - Я слез с Бармута, и достал из пепла свой фотоаппарат, точнее фотоаппарат Серафимова. И залез обратно на верблюда.
- Турист. - Сказал Бармут.
- Хуже, сказал Сенча, - посвященный. Ладно, давай по реке, пусть насмотрится на ущелье, может тогда будет старших слушаться. Ты сам-то как, Бармут, ущелье выдержишь?
- Не в первый раз. Приятного в ущелье мало, но так действительно короче. - Сказал Бармут.
Устроившись поудобней, я принялся все фотографировать. Правда, пока кроме пустыни ничего не было интересного, но за то я нащёлкался, Сенча, Бармута и даже записал кусочек их разговора.
Через пару часов пути, в пустыне пепла стал подниматься ветер. Мои поводыри сказали, что ущелье скорби уже близко. С каждым шагом ветер усиливался, поднимая столбы пепла, дорога перестала быть уже такой приятной. Вдруг Бармут остановился и сказал, что мы пришли.
- Вам лучше тут пересесть на лодку, а меня верните обратно, пока есть еще возможность. - Сказал Бармут.
Странно но, мы стояли в пепельном тумане, где ничего не было видно, никакого намека на ущелье.
- Погодите, а где ущелье? - Спросил я.
- Бармут, дружище, ты же сказал, что пойдешь через ущелье Скорби с нами. Что-то не так?
- Я передумал, Сенча. Я уже чувствую его, и мне становиться не по себе. Лучше я пойду. Верни меня, пока есть бхасма.
- Хорошо, Бармут. Иди. - Сказал Сенча, и стал разгружаться. Когда мы сняли, все наши вещи, точнее вещи Сенча, Бармут уже мог идти.
- Прощайте, сказал верблюд и через пару шагов растворился в облаке священного пепла.
- Прощай. - Сказали мы с Сенча в один голос.
Сенча пошел в туман и через мгновение появился, таща за собой лодку. Откуда она, я уже спрашивать не стал, понятное дело из пепельного облака.
- Загружай. - Скомандовал Сенча и уже через несколько минут, мы загруженные, сидели в деревянной лодке с длинным деревянным носом, торчащим метра на три спереди.
- И как теперь плыть? - Спросил я Сенча.
- Погоди, сейчас пепел сбросит нас вниз в молочную реку.
- А почему река называется молочной? - Спросил я, и, не успев договорить, мы резко стали падать вниз. Казалось, пепел под нами просто растворился, образуя яму по периметру лодки. Когда наше падение окончилось, лодка стремительно понеслась увлекаемая течением молочной реки. Мы с Сенча сидели полностью мокрые от брызг, появившихся после удара лодки о поверхность воды. Я слизал с себя бару брызг, и обнаружил что они сладкие, похожие на кокосовое молоко.
- В этом мире, так же как и в человеческой оболочке есть три типа рек, молочная река - река, которая на древнем языке звучит как Капхка. Она имеет сладковатый вкус, похожий на молоко ореха, и своими водами окутывает все Беловодье, наделяя его силой земли делая мир спокойным и уравновешенным. Так как Беловодье живой мир, его должна наполнять энергия жизни. За границей Беловодья течет кровавая река, которая на древнем языке называется Питта, частично она протекает и по Беловодью, наполняя его жаром. - Сказал Сенча и замолчал.
- А третья река?
- Что третья река?
- В человеческой оболочке, так же как в этом мире три реки. Молочная и кровавая реки есть, где третья река?
- Да не помню я про третью реку. Сказал же тебе, я наставник, а не учитель.
- Понятно, наставник это недоделанный учитель, так получается?
- Не морочь мне голову, этими реками. Какая тебе разница две реки или три? Ты хотел фотографировать, фотай, меня только не трогай. Дай спокойно подумать, ведь скоро ущелье скорби обратит свой взор на нас, и будет уже не до этого.
- Ладно, не хочешь говорить - не говори. Третья река на древнем языке звучит как Ватта. - С умным видом сказал я.
- Точно Ватта! Она тоже белого цвета и несет в себе холод, ее воды всегда замёрзшие, а течение идет внутри, ее называют молочной рекой, которая стоит. Отсюда и название Беловодье, потому что омывается двумя молочно белыми реками. - Сказал Сенча довольный собой.
- Сразу видно, что молочную реку, которая стоит, ты ни разу не видел, да Сенча?
- Видел, но давно. Хватит про реки! Ты должен был спрашивать меня об ущелье Скорби. А вместо этого морочишь мне голову всякими реками.
- Ой, прости. Расскажи про ущелье Скорби.
- Когда начнется, ты главное из лодки не выходи и никаких решений не принимай, ладно?
- Договорились. Но все же объясни, почему ущелье скорби?
- Скорбь является границей между добром и злом. Именно она способна обратить самую достойную душу в душу увлекаемую своими желаниями. Через скорбь быстрее всего можно измениться самому, и изменить мир, как в лучшую, так и в худшую сторону. Местные избегают это ущелье - им есть что терять. Не пускай скорбь в свое сердце и тогда граница Беловодья не будет иметь над тобой власти.
- Вроде Беловодье позитивное место, откуда границы и зачем они?
- Ты умный, Сиккар, но не догадливый. Доброе и позитивное может быть только рядом с чем-то злым и негативным. Все совершенное, совершенно только потому, что существует несовершенство. Да и разные существа приходят в Беловодье, так как астрала в Беловодье нет, всему негативному нужно куда-то деваться, правда стоит отметить и то, что все негативное еще откуда-то берется. Название для этого места не придумано, все говорят, что зло приходит из-за границы ущелья скорби и туда же уходит.
- Получается банальное противопоставление добра и зла, где добро белое и пушистое, а зло черное и отвратительное.
- Мы с тобой в принципе говорим только о добре. Скорбь, печаль, боль - это все признаки добра. То, что делает душу чище, но ведь если душа, может быть чище, это ведь означает, что она может быть и недостаточно чистой. И куда, по-твоему, девать это недостаточно чистое? - Спросил Сенча.
- выкидывать за границу Беловодья, ты это имел в виду? В общих чертах мы все это время говорили о мусорнике, куда ангелы сбрасывают свои перышки, и всякие иные марающие их божественную суть псевдоматериальные отбросы.
- Очень грубо, и не ясно, причем тут ангелы? Но да, мысль ты уловил.
Пока мы говорили, мы перестали обращать внимание на окружающий нас мир. Белые воды молочной реки несли нас по течению, к моей встрече с Великими учителями. Разговор был окончен, и мы заметили, как лодка покрылась небольшими розово-белыми цветами. Зрелище было захватывающим, и чем больше я разглядывал цветы, тем более их появлялось. Когда посередине лодки вспыхнул огонь, Сенча вдруг вскочил с криком:
- Началось! Немедленно закрой глаза, мы в погребальной ладье. - Сказал Сенча и зажмурился.
Действительно, наша лодка превратилась в ладью, посредине которой лежал мертвый молодой паренек, в старинном одеянии и доспехах. Вокруг было много еды, питья, дорогая одежда, а так же несколько мертвых собак. Рядом с молодым человеком лежала девичья фигура, накрытая великолепной красы шелковым одеялом. Если бы она не всхлипывала, я бы ее и не заметил, в этой ладье сплошь усеянной роскошью и цветами, где в центре горел костер.
- Сенча, тут труп и девушка плачет.
- Я тебя не вижу и не слышу. Ты тоже ничего ни видишь и не слышишь. Это все обман. Действие ущелья скорби. Реальны только мы с тобой. - Беспокойным голосом, сказал Сенча.
«Пусть обман, пусть не реально. Но ведь она плачет, значит ей нужно помочь». - Подумал я и решил выяснить, в чем дело. Легонько я отодвинул одеяло, и столкнулся взглядом с перепуганными глазами самой красивой девушки, которую когда-либо видел.
- Не бойся, вылась, Меня зовут…- Тут я задумался, как же меня все-таки зовут, Веня, Сиккар или Владимир Серафимов? Сиккар, сложно выговаривается, и мало ли как отнесется к моему имени незнакомка, и чтобы ее не пугать я сказал, что меня зовут Веня.
Девушка взяла меня за руку и что-то пролепетала на незнакомом мне языке. Я показал ей, что ничего не понимаю.
- Она сказала, что является женой великого вождя, и теперь она с мужем плывет на остров мертвых, чтобы там провести с ним счастливую загробную жизнь. - Сказал Сенча.
- Так ты полиглот, Сенча. И на каком языке она это сказала? - Спросил я.
- На каком-то скандинавском наречии, точно не могу сказать. Похоже на Шведский язык, но не уверен.
- Скажи, как можно понимать язык, и не быть уверенным, какой именно язык понимаешь?
Тут девушка опять что-то залепетала, и я решил, что Сенча снова переведет сказанное, но он молчал. Я подошел к нему поближе и толкнул в плечё:
- Сенча, ты чего. Полиглот, давай переводи. - Но Сенча молчал. Девушка лепетала, не обращая внимания на мои попытки растормошить моего друга. Я решил заглянуть ему в лице, которое он уронил на грудь, чтобы спрятаться от ущелья скорби, и тут же в ужасе отскочил назад. Вместо Сенча сидел скелет, с бородой и пышной шевелюрой, одетый в его одежду.
Теперь я понял, что началось. Меня почему-то не пугал труп в ладье, и девушка, которая взялась из ниоткуда, и скандинавское наречие. Остаться одному в этой неясной иллюзии, без подсказок Сенча, вот что меня испугало по-настоящему. По сути, Сенча постоянно ворчал, и не тянул на великого учителя, но небольшие его подсказки сглаживали все трудности. Когда я осознал, что остался один, тогда же я и понял, кто такой наставник, и зачем он нужен. Помощь, девушке, которая постоянно что-то лепетала на скандинавском, мне не казалось уже такой важной. Я корил себя в том, что не послушался Сенча, и не зажмурился, когда он того велел.
Девушка подошла ко мне сзади и обняла меня, прижавшись щекой к моей спине. Говорила она уже тише, и я слышал, что она опять плачет. Тело Серафимова стало реагировать на присутствие красивой молодой девушки, и мои мысли стали путаться. Жена вождя стала стягивать с меня мою коричневую куртку, и я повернулся к ней лицом, и хотел сказать, чтобы она прекратила. Одета она была в легкую белую ткань, которая еле скрывала ее красивое, молодое тело. На секунду я замешкался, она воспользовалась моментом и нежно поцеловала меня в губы. Сзади послышался мужской голос, который стал что-то лепетать на том же непонятном для меня скандинавском наречии. Когда я обернулся, то увидел, что труп молодого мужчины ожил, в руках он держал топор, и весь аж трясся от злости.
- Да ладно, мужик. Прекрати, ты труп, мы в иллюзии, подумаешь один невинный поцелуй. Кто же знал, что ты оживешь? - Восставший мертвец, вероятно, ждал от меня сигнала, чтобы напасть на нас, я бросился к нему на встречу, и мы стали бороться. Пока мы боролись, я случайно задел сидевшего Сенча, в виде скелета, и он упал за борт молочной реки.
«Реальны только мы с тобой». - Вспомнил я слова Сенча. И тут же перед моим взором, стала картина, где сидит Сенча, зажмурившись, а я под действием иллюзии борюсь сам с собой, и выкидываю его за борт.
- Вот черт! - Громко крикнул я, и оттолкнул от себя ожившего мертвого вождя. Тот недолго думая, ударил меня рукоятью топора, и я отключился.
Когда я пришел в себя, первое что я обнаружил, оказалась лужа крови, в которой я лежу. Недалеко что-то лепетал оживший вождь, который раз за разом бил свою жену топором и плакал. Смотреть в их сторону мне не очень хотелось, я и так понимал, какая картина передо мной откроется. Я вспомнил, что потерял Сенча, понял, что девушке я не помог, а только усугубил ее состояние. Меня тут же одолела боль и злость, я зажмурился и бросился на скандинавского зомби, сделав один толчок, я выкинул его из лодки. Казалось, он ожидал этого, и совсем не сопротивлялся моим действиям.
Стараясь не смотреть в сторону изрубленной молодой девушки, я взял шелковое одеяло, которое нас познакомило, и решил привести все к первоначальному виду. Не считая крови вокруг, разбросанных вещей, а так же отсутствующего вождя и Сенча, все было не месте. Девушка опять лежала под шелковым одеялом, а я сидел на краю лодки.
- Ты, почему меня не спас? - Кашляя и хрипя, спросила девушка под одеялом?
- Ого, заговорила человеческим языком - иллюзия. К чему был весь этот спектакль? Что ты такое?
- А ты открой одеяло и увидишь. - Хрипя, простонала разрубленная жена вождя.
- Мне не очень хочется, наблюдать весь тот ужас, который учинил твой мертвый скандинавский муж с твоим иллюзорным телом. Вернись к своему прежнему виду, и назови себя, тогда поговорим.
Девушка встала и сбросила с себя одеяло. Когда я увидел, ее разрубленное тело, к горлу подкатил ком, и в животе заныло. Но, раны стали затягиваться, кости срастались. Я с трудом сдержался, но решил все же подождать, пока иллюзорная скандинавская принцесса приведет себя в нормальный вид.
- Скажи мне, окровавленное нечто, нельзя было без вот этих кусков мяса, которые срастаются? Сразу встала бы здоровой и умытой, ведь иллюзией же, ты управляешь. К чему смущающие мой организм детали?
- Иллюзия или не иллюзия, всегда есть какие-то правила. Раны я получала с течением времени, значит, и залечиваться они будут так же с течением времени. А не моментально, потому что ты так захотел.
- Кто ты? Хотя нет. Где Сенча? - Спросил я девушку в засохшей крови, у которой уже успели зажить все изрубленные части тела.
- Не волнуйся за Сенча. У каждого своя лодка.
- Меня, признаться, это не успокоило. Тогда ответь на вопрос: Кто ты?
- Ты это знаешь - я ущелье Скорби.
- Да ты что? Прям целое ущелье?
- Ты когда в ванной моешься, Веня, капля воды на твоем теле - это что? - Спросило ущелье Скорби.
- Дурацкие ты вопросы задаешь, ну да ладно - отвечу: Капля воды на моем теле - это капля воды на моем теле.
- Значит просто вода, верно? - Спросила девушка, и ополоснула свое лицо водами молочной реки.
- Верно, просто вода.- Сказал я.
- Значит, по аналогии с каплей воды, которая просто вода, я - просто ущелье скорби. Так понятнее?
- Знаешь, просто ущелье Скорби, я привык, что вода обычно не разговаривает самостоятельно без вмешательства наркотических веществ. И если я вижу перед собой девушку, то логичнее предположить что она, т.е. ты, вы - некое живое существо, имеющее имя, а не название или обозначение места. Думаю, как моя личная иллюзия, ты должна меня понять. Как тебя зовут, капля ущелья Скорби?
- Почему ты решил, что все в мире должно быть тебе понятно и укладываться в твое мировоззрение? Неужели тебе не хватает ума, предположить, что есть нечто для тебя новое и не совсем понятное - это я к тому веду, что у меня нет имени. Я - ущелье Скорби, не часть ущелья, не название или обозначение места, я то, что очищает душу - я Скорбь.
- Значит, ты, дух скорби…
- Нет, я не дух…
- Не перебивай меня, пожалуйста. Когда я сталкиваюсь с чем-то новым, мне это нужно как-то понять. Я понимаю, что такое дух, и для меня ты дух скорби.
- Это ошибочное твое понимание, так как дух нечто ограниченное, имеющее форму, и находящееся где-то определенно. Я же безграничное, находящееся везде, и принимаю ту форму, которая, в данный момент тебе нужна. Потому я не дух скорби - я Скорбь.
- Ладно, не само ущелье, уже что-то. В философию вдаваться не буду. Понимаю, у тебя есть свои какие-то функции, по очищению души. Ты мне лучше скажи, когда эта иллюзия окончиться, у меня много дел?
- Я могу быть рядом с тобой бесконечное время, а значит и эта иллюзия, как ты ее называешь - может быть бесконечной.
- Ага, ты меня будешь мучить, условно тысячу лет, потом, когда моя душа очиститься, время вернется к своему обычному ходу, и мы с Сенча продолжим свой путь? И останется только память о тебе, а по факту пройдет меньше секунды, да? Может, давай сразу все закончим, а?
- Я не управляю временем, я только очищаю душу. Сколько времени ты со мной проведешь, столько времени и пройдет во всех мирах, и не важно, откуда ты пришел в Беловодье. - Сказала Скорбь.
- Это мне нравиться, меньше. Тогда давай быстрее очищай мою душу, и я продолжу свой путь, меня в другой лодке, как ты удачно выразилась, Сенча ждет.
- Как-то, ты без почтения ко мне обращаешься - мне это не нравиться. А процесс очищения от тебя зависит, когда очистишь свою душу, тогда и вернешься к своим делам. Сам же настоял на встрече со мной, значит очищение тебе нужно.
- Хватит кормить меня этой чепухой, делай своё дело и уходи. Я и так с тобой потерял достаточно времени. Что тебе от меня нужно, в конце концов? - Почти заорал я от возмущения.
- Не много, мне от тебя нужна чистота. - Ответила Скорбь.
- Дамочка, разбирай декорации и проваливай. - Крикнул я.
Девушка обиженно отвернулась, потом как-то перед глазами у меня слегка померкло, и передо мной возник, ее скандинавский зомби-муж с топором, а сама Скорбь пропала.
- Я уже говорил, что мне не нравиться твое непочтительное отношение ко мне. - Прохрипел вождь с топором и рубанул меня в колено, которое тут же наполнилось дикой болью, хрустнуло, и я стал быстро терять кровь. Моя злость сразу улетучилась, и появилось почтение, которое так требовала к себе Скорбь.
- Что ж так больно-то? Признаю, был не почтителен. Прости меня, Скорбь. Верни мне мою здоровую ногу, и мы спокойно все обсудим.
Вождь замер, а из-за его спины вышла его жена, которую мне видеть было куда приятнее.
- Ох, Веня, я же тебе уже говорила, что не управляю временем, не залечиваю ран, а всего лишь очищаю душу. - Сказала девушка, и я, не сдержавшись, закричал от боли.
- Скорбь, прости меня, но если я истеку кровью и умру здесь, я не смогу встретиться с учителями, и мне придется начинаться весь путь сначала. А значит, ты не сможешь очистить мою душу, и то же не выполнишь своих функций. Боль адская, помоги мне, пожалуйста?
- Могу пережать тебе рану, тогда кровь ты будешь терять медленнее, прости, лекарств у меня с собой нет, потому перелом и боль останется, но за то ты не умрешь. По крайней мере сразу, не умрешь. Касательно моих функций, мне все равно очиститься твоя душа или нет, сможешь ты встретиться с учителями, или тебе придется начинать свой путь сначала. Ты сам захотел очищения, потому очищаться придется тебе независимо от моих действий. Вода не моет, она помогает. Вот и я, не очищаю, я помогаю очищению. - Сказала Скорбь и туго перевязала мне рану, одной из веревок, лежащих на дне лодки.
Сначала мне захотелось разозлиться, ведь свои раны она очень даже мастерски излечила. Но боль, и воспоминание, о том, к чему привело мое не сдержанное поведение в образе стоявшего рядом зомби-мужа с топором, сменилось смирением, и я ничего не сказал. Мало ли, куда еще захочет приложиться своим топором мертвый скандинавский вождь.
- Кстати, я не всегда помогаю, когда меня просят. Но я люблю быть взаимной, ты хотел мне помочь, я это ценю. Именно по-этому сейчас помогаю тебе. - Сказала Скорбь, почти окончив перевязку, но потом остановилась.
- Хотя, ты же передумал мне помогать, и дал моему ожившему мужу изрубить мое прекрасное девичье тело. - Скорбь бросила веревку, рана открылась и кровь стала течь с прежней скоростью вызывая неимоверную боль.
Мысли путались, обида, печаль, и боль мешали сосредоточиться. Но я четко понимал, второй раз через ущелье Скорби я не поеду. Если, конечно, будет, этот второй раз. Не ясно, чем закончиться эта иллюзия, и где я окажусь после смерти, в этом замечательном, позитивном мире. Может снова в Киеве, в подвале бомжа. А может в сером замке, где опять придется искать себе воплощение. Слезы из глаз покатились сами от понимания, что я все испортил. Ни Менкериил, ни Сенча, ни Скорбь - невиновны в моем теперешнем положении. Я виновен, потому и страдаю. Я поднял веревку, и как мог, сам затянул рану, боль помешала сделать повязку тугой, но кровь сочилась уже меньше. Был шанс, что она скоро свернется и кровотечение остановиться. Я понимал, что нужно что-то делать, но пока не знал что именно.
- Зачем ты меня поцеловала? - Спросил я Скорбь.
- Это должно быть понятно и без вопросов. Ведь Скорбь приходит тогда, когда ее желают, ты возжелал меня как прекрасную девушку, я скрепила нашу связь поцелуем. Я всегда желанна, и всегда рядом, когда нужна.
- Ты нужна мне. Обними и поцелуй меня снова. - Сказал я.
- Не обманывай ни себя, ни меня. Я уже рядом с тобой. Нет смысла тебя еще раз целовать. Больше меня не станет, впрочем, и меньше тоже. Я либо сопровождаю существо, либо нет. Все предельно ясно.
- Тогда дай мне тебя поцеловать, мне сейчас нужна поддержка. Ведь когда тебе была нужна моя, я тебя поддержал, не отказал в поцелуе.
- Справедливо. - Сказала Скорбь и подошла ко мне ближе.
- Давай целуй, раз тебе это нужно. - С улыбкой сказала Скорбь.
- Да, но мне нужен поцелуй, мне нужна твоя поддержка, которая даст мне силы очистить мою душу и залечить мою рану. Ты ведь любишь быть взаимной?
- Значит, тебе нужны силы залечить рану, и очистить душу, да? Решил поразить меня своим умом, прибегнув к обману. Ладно, будут тебе силы залечить рану и очистить душу. Но ты уверен, что ничего не забыл? - Спросила рассерженная Скорбь.
- Вроде нет. - Сказал я. Теперь пришло мое время улыбаться, удачно найденному решению.
- Ты забыл попросить меня излечить боль. - Сказала Скорбь, потом щелкнула пальцами, и моя рана исчезла вместе с зомби-вождем, держащим топор. Колено сильно заболело, хотя раны уже не было.
- Вот я дурак, Скорбь. Опять на те же грабли наступил. Всегда думаю, что умнее всех. Сними мою боль, уж лучше пусть неопределенная вечность с тобой, чем эта нестерпимая боль. - Застонал я.
- Опять ты не по адресу. Помнишь, я помогаю души очищать, а не боль лечу. Боль твоя, справляться с ней тебе. А вот неопределенную вечность со мной, могу тебе устроить запросто. - Ответила Скорбь.
В этот момент, мне почему-то вспомнились слова Сенча: «Из лодки не выходи, решения не принимай…» «Вот оно, решение! Пока боль не утихнет, и Скорбь не покинет меня, самое лучшее просто плыть по течению. Конечно же! У каждого своя лодка! Моя проблема - это стремление все контролировать, и постоянно принимать решения. Ущелье Скорби, рано или поздно окончиться, и я буду свободен».
- Скажи Скорбь, а почему ты действуешь посредством иллюзии? - Спросил я.
- Погоди, а где мольбы об излечении боли? Где ярость оттого, что я отнимаю у тебя твое драгоценное время? Все сменилось обыкновенным любопытством?
- Если врага не победить, значит нужно научиться, с ним сосуществовать. А для этого я хочу получше тебя узнать. Тем более, что разговоры отвлекают от боли.
- Опять логика. У Вас мужиков все логично и не эмоционально. Я же девушка, меня любить нужно, а не вскрытие проводить, как лабораторной жабе. Не буду отвечать на твой вопрос.
- Тогда сама что-нибудь расскажи, может тогда мне легче будет тебя полюбить.
- Опять оскорбления?
- Не хочешь говорить - молчи. Согласен, моя боль, мне с ней справляться. Ты не обязана со мной разговаривать, чтобы мне стало легче. - Сказал я, поднял со дна лодки фотоаппарат и стал фотографировать местные, унылые достопримечательности.
- Неважно иллюзия я, или нет, душа в любом состоянии ведет себя по-настоящему. Ты такой, какой ты есть. В своем ли ты мире, спишь или находишься в иллюзии, реагирует твоя душа, не память, не эмоции, а именно душа. - Сказала Скорбь и села со мной рядом на край лодки.
- Спасибо. - Сказал я.
- Да не за что. А что это за штука, и что ты делаешь? - Спросила Скорбь, показывая на фотоаппарат. Мы проговорили с ней ни о чем, несколько часов. Пока нашу беседу не прервал знакомый голос.
- Сиккар, ты как там, в порядке? - Спросил Сенча.
Я отвлекся от фотоаппарата и увидел своего наставника. Мое лицо, тот час расплылось в улыбке.
- Я так рад тебя видеть.- Сказал я и обнял, своего друга. Скорбь меня покинула, и мне, признаться, в тот момент, стало ее немножко не хватать. Лодка приобрела свои прежние черты, иллюзия исчезла вместе с болью в колене. Молочная река и наша лодка, оставила ущелье, и мы вплыли в большое белое озеро, где вдалеке виднелся остров. Сенча сказал, что там я встречусь с Великими учителями.
Обсуждения Глава 9. Там, где обитают легенды