Мордехай больше своих спутников знал о мире, в котором они оказались. Долгие месяцы, в течение которых он корпел над древними свитками, собранными в архивах Ватикана, путешествия по египетским пустыням и бесплодным долинам междуречья, Индии, Китаю и Тибету не прошли даром. Он разгадал загадки пирамид и зиккуратов, и мегалитических сооружений древней Европы и Британских островов. Не зря он скитался по джунглям и пустыням нового света. И здесь в Америках он изучал великие строения седой древности и разгадал письмена древних, что нанесены на их стенах, или сокрыты в их глубине, в темных переходах, куда веками не ступала нога человеческого существа. Он, чернокнижник и алхимик, ученый волшебник много лет стремился к чистому знанию и той власти над людьми и окружающей нас вселенной. Не власти денег или наследного права! А власти абсолютной, что позволит ему изменить законы бытия и творения. И в первую очередь власти над собственной судьбой, права решать жить ему или умереть, дышать или не дышать…. Достигни он такой власти и впереди у него вечность. Вечность, в течение которой он сможет познать и овладеть всем в доступной вселенной.
Но человечность! Прежде чем браться за подобную задачу нужно избавиться от всего человеческого в себе, дабы человеческое, желания и устремления не привели его к куда более скромному и приземленному результату, составляющему человеческое счастье. Ибо счастье и есть сокровенное желание каждого человеческого существа, составленное из компонентов в диапазоне посредственного мирка. Любви, богатства, здоровья или долголетия. Всех истинных и ложных радостей обыденного существования. Нет, долгие годы он работал над собой и своим духом, добиваясь перехода к состоянию без жалости. Состоянию, в котором разумному существу чуждо все связанное с обычным миром. Вот благодаря этой науке он здесь, и не один. Он привел других, тех, что могли, но не пожелали постигнуть истинной природы мира. Так почему же он воспринимает все так же, по человечески, как и его спутники? Почему мир хаоса сложился для него в устойчивое видение и никак не желает открыть для него завесу истины?
Мысли, мысли! А есть ли в них смысл. Теперь уже поздно что-либо менять, и нужно брать то, что предлагает судьба. Этот город, о котором так много написано на стенах древних пирамид, по его прекрасным мощеным улицам Мордехай уверенным шагом шел в сторону сада судьбы. Твердым намерением попасть туда он прокладывал себе дорогу. И каждая улица должна была привести его в этот удивительный сад, где каждый, кто хотя и не достиг истинного просветления, но сумел попасть в этот мир мог получить желаемое. Но мысли путались, путались и желания, перемежались не нужными воспоминаниями и непонятными, возникшими из ниоткуда, угрызениями совести. Той самой совести, что молчала уже десятилетия. Эти воспоминания мешали ему, вели совсем не туда, куда приказывал его разум.
…Ах, как давно это было. Совсем мальчишка, он попросил милостыню у странного человека в черной мантии, что жил в небольшом отеле на самом краю города. Человек этот никогда особой щедростью не отличался, да и уличные мальчишки побаивались его. Говорили, что кое-кто ходил в его дом, да так и не вернулся. Но уж очень холодной выдалась эта осень, уж очень сильно подводило от голода живот, и он, пересилив свой страх, обратился к человеку в черной мантии:
- Сударь, будьте любезны, не откажите в помощи….
И человек не отказал. Он пригласил мальчишку в свой страшный дом. И накормил его вкусной горячей едой. Человек этот был стар. Седые волосы и борода его были аккуратно расчесаны. Носил он всегда одну и ту же черную одежду. В доме странно пахло травами, серой и чем-то еще невообразимо приятным и невообразимо гадостным. Он, наверное, впервые за последние несколько лет, абсолютно сытый и сонный сидел в кресле перед камином. Старик за рабочим столом шуршал какими-то бумагами. Огромные фолианты заполнили своими массивными тушами полки домашней библиотеки. Потрескивание поленьев и полный желудок усыпляли Мордехая, но он, напуганный страшными слухами, изо всех сил старался не заснуть. Глаза его сама собой затягивала какая-то мутная пелена, и тут он увидел их! Смутные тени перемещались по комнате, медленно подкрадываясь к мальчику. Он сжался в комок и заорал не своим голосом. Он звал на помощь и пытался, не без успеха, оттолкнуть жадные руки-щупальца, что тянули к нему тени. Старик налетел на них, взмахнул руками и прокричал нечто невразумительное. Странные существа сразу сжались и быстро исчезли.
Старик повернулся и стал с удивлением рассматривать мальчика, который по-прежнему сидел, свернувшись в кресле, и дрожал всем телом. Потом он улыбнулся своей хищной улыбкой и протянул к нему руку. Мальчик попытался еще больше вжаться в кресло, словно стараясь сделаться невидимкой, и, как ни странно, но это ему отчасти удалось. Его тело стало меняться, становясь прозрачнее и маскируясь по поверхность кресла. Старик радостно засмеялся и резким движением схватил мальчишку за волосы и выдернул из кресла. Неожиданно сильная, его рука держала Мордехая за волосы, не давая ему коснуться ногами пола. Этот старикан с легкостью удерживал десятилетнего мальчика на весу, а тот при этом извивался и дрыгался в тщетных попытках освободиться. Ну и, конечно же, орал во всю глотку от страха. Старик размахнулся и отвесил ему второй своей рукой крепкую затрещину.
- А ну прекрати орать, стервец! – проговорил старикан своим трескучим голосом. – Сейчас ты замолчишь и медленно сядешь в кресло. Опасности для тебя нет никакой. Ты понял меня? Если да то моргни правым глазом.
Мордехай моргнул правым глазом, и старик медленно опустил его на пол и отпустил волосы. Едва рука старика отпустила его, Мордехай со всех ног бросился к двери. Но черный человек опять крикнул что-то на непонятном языке, и черные тени вновь вылезли из своих углов и накинулись на мальчика. В этот раз они действовали решительно и свалили его на пол, а затем поволокли к креслу. Через несколько секунд Мордехай с размаху влетел в него, отбив себе копчик.
Старик приблизил свое лицо к лицу мальчика и уставился на него своими красноватыми глазками.
- Еще раз побежишь, прикажу гоблинам разорвать тебя, – спокойным голосом произнес старик и, подтянув второе кресло, уселся напротив Мордехая, - похоже, моим крошкам сегодня придется остаться без ужина, но я даже рад этому. Ты увидел их, детей тени, чего не может сделать ни один человек. А потом ты сумел превратиться в хамелеона. Выходит, мальчишки, что побывали тут до тебя, не наврали. Редкая удача. Слушай, мне давно нужен ученик и ассистент. Ты способный мальчик и мне подойдешь. Ну, сам подумай, хорошая еда, одежда, кров, вот что ждет тебя здесь. А что ждет тебя там? Нищета? Холод? Или костер инквизитора? Таким как ты не место среди обычных людей. А со временем ты можешь стать таким же могущественным, как и я, и даже еще могущественнее! Ты согласен?
Ну что он мог ответить? Сирота и ярмарочный урод? Конечно, он тогда согласился. И сразу попал в новый волшебный мир. Старик Карлос оказался неплохим в своем роде человеком. Нет, конечно, он был мерзавец, как и любой черный маг. На его совести сотни, если не тысячи жизней людей и бессчетное количество животных. Он был хитрый и коварный, умел посулами заманить жертву, а затем использовал ее в своих ритуалах. Или мог просто скормить своим слугам, среди коих числились гоблины, несколько зомби и даже тролль. Он зарабатывал самым черным колдовством и не гнушался убийствами. Но для своего нового воспитанника он был защитником и подлинным Учителем с большой буквы. Он открыл перед Мордехаем целый мир, сокрытый за толстыми обложками книг, научив его читать. Обучил его первым магическим приемам и показал, как отыскивать и привлекать себе на службу разных темных и не только существ волшебного мира. И многое, многое другое. Но и вместе с тем старик высмеивал его, когда Мордехай вспоминал о добродетели или родительской любви. Он поселил в его душе тьму. Но пока еще не отучил его от любви. Это произошло позже.
Пока же он только, только вступил на тернистый путь магии и учитель не требовал от него сделать выбор в пользу «темной» или «светлой» стороны. Он просто его учил. Через полгода он разрешил мальчику покинуть отель и навестить свою семью. В особенности Мордехай скучал по своей сестре, которая была всегда ласкова с ним, и которую он очень любил. Он одел свою лучшую одежду, взял кошель полный золотых монет и пешком отправился на другой конец города. Но в лачуге, в которой ютились его родные, он нашел лишь смерть и запустение. Соседи рассказали ему, что чума забрала их всех….
… он выскользнул из непрерывного потока воспоминаний, который захватил его и нес вновь по реке жизни. Вокруг был все тот же удивительный город. Те же дома, улицы и аллеи.
Он почувствовал непонятный дискомфорт. Что-то дергало его за руку. Он попытался высвободиться, но безуспешно. Чья-то рука крепко вцепилась в его рукав и не желала отпускать. Послышался тихий смех. Мордехай повернулся и увидел небольшую рыжеволосую девушку, которая и удерживала его. Девушка странным образом напомнила ему… ну да, напомнила ему сестру.
- Ну, здравствуй братишка. Что не узнал? Да нет, вижу, узнал.
- Узнал, узнал, я, наверное, никогда тебя не забуду, - с радостной улыбкой на лице Мордехай обнял сестру.
- Пойдем, посидим? Здесь недалеко есть неплохое местечко.
- Посидим. Веди.
Сестра взяла его за руку и повела за собой по шумным улицам. Немного погодя они завернули в тихий переулок и вошли в невысокую дверь. Заведение оказалось довольно приятным. Тихий внутренний дворик был разделен плетеными перегородками на уединенные кабинеты, внутри которых стояли плетеные же кресла и столы. Несколько небольших фонтанчиков создавали уютную атмосферу. Цветы радовали своим ароматом и цветом.
Сестра завела его в один из кабинетов и уселась в кресло, жестом приглашая его присесть на место напротив. Он сел и с выжидающим видом посмотрел на нее. Но сестра только притронулась указательным пальцем к губам, призывая его к молчанию. Странное существо материализовалось рядом со столиком и также молча, принялось сервировать его. В мгновение ока на столе появились несколько блюд и два кубка с дымящейся жидкостью. Существо исчезло так же как и появилось.
- Куда ж ты пропал, братишка, я так долго тебя искала. А потом мальчишки на улице рассказали, что ты пошел в дом к тому старику. Я думала, ты умер, а ты живой, - сказала сестра с лукавой улыбкой и отхлебнула странного варева, - Ты выпей, братишка, тебе понравится.
Мордехай с опаской отхлебнул напиток из чаши. На вкус тот был солоноват, но вместе с тем сладок и приятно освежал. Он отхлебнул больше и тоже улыбнулся сестре.
- Старик и впрямь сначала хотел убить меня. Но потом я понравился ему. Ведь я всегда был странным. Эта странность и спасла мне в тот вечер жизнь. Он стал мне вторым отцом. А если вспомнить нашего папашу, то, пожалуй, первым и единственным. Папашка-то наш только и делал, что пил горькую, да колотил мать и нас заодно. А когда был трезвый, то колотил от того, что выпить сильно хотелось и настроение ни к черту.
- Да уж, папаша наш был не сахар, упокой господь его душу, только не там где я. Два века бы его не видеть. Так значит, колдун сделал тебя своим учеником?
- Да. Он полгода не выпускал меня из дому, а потом я пришел в наш квартал. Хотел занести тебе денег, но никого не застал. Вы все перешли в лучший мир, ну или в худший. Это уж кто как. Но почему ты здесь? Ты всегда была так добра и невинна. Я думал ты попадешь в верхний мир, и уж совсем не ожидал увидеть тебя здесь, в аду краснокожих.
- А я и попала туда. Для обитателей верхнего мира путь в нижний мир и обратно открыт. Только срединный мир, мир людей нам заказан. Мы не можем появиться там во плоти. Но я всегда была с тобой, братишка. Я наблюдала за тобой и ничего не могла поделать. Проклятый старик скрывал все знаки, что я оставляла тебе. Что ты делаешь с собой, братишка? Ты же знаешь, расплата грядет. Ты не так беспощаден, не так мертв душой, что бы легко найти тот дар, за которым явился сюда.
Странная слабость охватила Мордехая. Трясущейся рукой он ухватил кусок мяса и запихал себе в рот. Он проглотил его, почти не жуя, и запил странной жидкостью. Сестра тоже принялась за еду. Он ел много и жадно, стараясь подавить внезапно напавший на него страх. Она брала маленькие кусочки своими тонкими длинными пальцами и не спеша клала их в рот. А потом они долго сидели молча и смотрели друг на друга. Впрочем, каждый избегал взгляда другого.
Наконец Мордехай собрался с духом и спросил:
- Зачем ты явилась мне, сестра?
- Ты же сам позвал меня, братишка, - она посмотрела прямо на него своими чистыми добрыми глазами, - наш мир так устроен. Любой кто вспомнит о нас с любовью или сожалением зовет нас. И мы слышим зов, и летим на него, как мотылек на свечу. Ты сам позвал меня братишка.
- Мой разум не звал тебя. Я желал ….
- Я знаю, - перебила она его, - я знаю братишка. Не я твоя награда. Да и я не хочу обратно в срединный мир. Смерть принесла мне успокоение, а иные миры, и тот и другой, счастье и мое подлинное место в мире. Нет, я пришла помочь тебе в твоих поисках. Коль уж спасти тебя не в моей власти, так хотя бы помогу тебе избежать кары.
- Кары? Бессмертному не страшны хтонические боги, - с легким смешком проговорил Мордехай.
- Страшны, еще как страшны. Да и ты пока не бессмертен. Запомни, братик, если вспомнишь кого – то или что-то, что не ищет твой разум, просто скажи: «Это не моя награда». А потом беги со всех ног. Гончие демоны будут преследовать тебя, если отвергнутый не пожелает отпустить тебя с чистым сердцем. Помни, душа будет требовать свое. Но тому кто на темном пути сердце плохой советчик. Не дай себя обмануть.
- Ты всегда заботилась обо мне, вижу, любишь меня и сейчас. Прости меня сестра, прости за все. Особенно за то, что опоздал тогда.
- Не плачь, малыш, сестренка всегда будет с тобой. Только научись видеть меня там, в своем мире. Прощай, мальчик, отпускаю тебя с чистым сердцем, - так сказала она и, взмахнув рукой, исчезла.
А Мордехай долго еще сидел и с печалью вспоминал те времена, когда он нищий мальчишка вечерами забирался под жалкие лохмотья, служившие ему одеялом, а сестра гладила его по голове и рассказывала незамысловатые сказки. Потом он стряхнул с себя оцепенение, поднялся на ноги и бодро вышел из заведения на поиски своей судьбы.
Что ж, раз сад судьбы не допускает его к себе, значит нужно сконцентрироваться на предмете поисков. Но как? Как представить и возжелать то, чего ты никогда не видел и … стоп! Как так не видел? Видел, несомненно, он уже сталкивался с этим замечательным предметом в своем прошлом. Не зря, нет, не зря к нему пришли все эти воспоминания. Нужно последовательно, шаг за шагом, день за днем прожить заново свою прежнюю жизнь. И пусть это опасно. Пусть можно встретить кого-то, кто не будет так добр как сестра, и демоны будут гнать его через весь город. Пусть! Но иного выхода нет.
Он осмотрелся вокруг и приметил каменную скамью, что стояла прямо на многолюдной улице, но как бы в стороне от общего потока, и достаточно уединенно, что бы никто не мог ему помешать. Он с трудом протиснулся сквозь поток праздно шатающихся жителей города и добрался до скамейки. Местечко, в общем, не слишком удобное, но, если сосредоточиться, вполне подходящее. А он именно сел и именно сосредоточился….
…Прошло несколько лет с тех пор, как Мордехай стал учеником волшебника. Много времени он проводил в лаборатории вместе со своим учителем, но иногда они выходили в свет. Учитель говорил, что так легче находить клиентов. Да и жертвы тоже.
Однажды Мордехай отправился в церковь к обедне. Он как всегда расположился в дальнем углу в тени, и принялся разглядывать прихожан. Вдруг среди знакомых лиц он увидел незнакомую девушку. Она была прекрасна в свои шестнадцать лет. Нет смысла просто описывать ее внешность, слова бесполезны, если нужно передать всю красоту и свежесть юности. Скажем просто, наш ученик волшебника немного влюбился.
С тех пор он не пропускал ни одной службы. Семья девушки была набожной, и она довольно часто приходила на церковные службы. А он стоял, по-прежнему, в тени и не решался подойти к ней. Служба заканчивалась и он, словно тень, шел за предметом своей любви до самого ее дома. Несколько раз он заметил за собой темную тень, но не придал этому значения. Дома его все также встречал учитель, и все было как всегда, только учитель временами хмурил, глядя на него, свои кустистые брови. К тому времени учитель начал преподавать ему науку вызывания духов. И тогда он убил свои первые жертвы. Двух уличных мальчишек он заманил в дом сладостями, так же как и его самого когда-то. А потом гоблины схватили их. Мордехай всегда присутствовал, когда учитель приносил в жертву духам людей и животных или добывал из них необходимые в работе мага ингредиенты.
В тот раз учитель как всегда разложил мальчишку на алтаре и достал из ларца жертвенный нож, но не своей рукой принес жертву, а протянул нож Мордехаю. Тот принял клинок дрожащими руками и встал перед алтарем. Его голос срывался от волнения и некоторого страха, потому что одно дело наблюдать, пусть и почти ежедневно убийство человека, другое дело убить самому. Он прочел необходимые заклинания и резким движением перерезал ребенку горло. Мальчик захрипел на алтаре, тело его затрепетало в судорогах, а глаза полезли из орбит. Темный алтарь загудел, впитывая кровь, а Мордехай сделал еще несколько надрезов в местах, где тело соприкасалось с алтарем. Алтарь пульсировал и, когда ребенок трепыхнулся в последний раз, выплюнул сгусток темной материи. Вторая жертва придала сгустку форму пылающего демона. Демон склонился перед Мордехаем и сообщил, что готов исполнить любое пожелание молодого господина. Мордехай не смог придумать ничего лучшего, как попросить демона добыть для него благосклонность той девушки из церкви. Теперь спустя много лет он понял, что механизм несчастья был запущен именно в тот день. Все что произошло потом, стало лишь неизбежным следствием злодейства, которое попытались применить для обретения счастья. Он нарушил механизм магии, отошел от главного правила: темное темным, а светлое светлым действом создавать надобно. Учитель же только скрипуче смеялся за его спиной. Но и не подумал предупредить.
На следующий день Мордехай по обыкновению направился к обедне. Но шел в церковь он окрыленный возможностью соприкоснуться с предметом своей любви. Демон вертелся вокруг готовый создать благоприятный момент. Мордехай несколько раз заметил по дороге его тень.
Войдя в церковь, он занял свое обычное место и снова принялся наблюдать за девушкой. Вдруг непонятная сила заставила его пройти ближе к алтарю. Служба подходила к концу и прихожане потянулись длинной вереницей к пастырю, чтобы получить святое причастие. Мордехай удивительным образом оказался между девушкой и престарелой служанкой, которая была приставлена к ней. Девушка шла чуть позади него. Пастырь протянул служанке святой хлеб, и та приняла его с обычной радостью и благодарностью, но тут снова вмешался демон Мордехая. Лишь он один видел, как существо быстрым движением просунуло пальцы в рот служанке и затолкнуло пресный хлеб причастия в дыхательное горло. Старуха захрипела, закашлялась, глаза ее полезли из орбит. Девушка позади Мордехая вскрикнула от испуга. Служанка задыхалась и смерть ее была бы неотвратимой, если бы не быстрые и точные действия Мордехая. Он резким движением ударил старуху по спине и выбил злосчастный кусок хлеба из ее горла….
Девушку звали Констанция, милая нежная Констанция. Мягкая, пушистая Констанция, его первая и единственная любовь….
- За что ты убил меня, любимый? – услышал он за своей спиной.
Оказывается он давно покинул уютный уголок, в котором погрузился в воспоминания, и забрел в странное, немного мрачное место, словно сошедшее со страниц готического романа. Дома мрачной архитектуры, больше похожие на средневековые церкви, из серого камня, изукрашенные изображениями демонов и святых, скульптурами, изображавшими горгулий и других мифических чудовищ. Темные парадные, непроглядный сумрак безлюдной улицы по которой ветер перекатывает из конца в конец опавшие листья и мелкий мусор.
- За что ты убил меня любимый? – повторила она свой вопрос. Безо всяких сомнений это была Констанция. С чем пришла она? С любовью или ненавистью? С тем и другим сразу? По спине Мордехая пробежал холодок. Боже, только бы она не задумала отомстить, только бы не задумала…. Перед его глазами вновь возникла та страшная картина, которую годами подбрасывала его, казалось бы, мертвая совесть. Темный алтарь, а на нем обнаженная и растерзанная девушка. Тело местами обуглилось, кожа на лице содрана. На кровоточащем месиве дикий, кошмарный оскал….
Медленно, очень медленно Мордехай обернулся и с облегчением увидел ее. Она явилась к нему такой же прекрасной, как в тот самый первый раз в церкви. Такой же юной красавицей. Только одежда ее была несколько экзотичной для белой девушки. Такой наряд больше подошел бы индианке.
- Только за власть и силу, любимая. Ты не можешь не знать ответа на свой вопрос.
- Но как ты смог? Ведь мы так крепко любили друг друга!
- Это все старик. В тот день он сказал: «Пришла пора делать выбор, сынок. А выбор у тебя не велик. Либо тьма, либо недолгая, полная искупления, жизнь, а потом все равно тьма. На тебе слишком много грехов, сынок. Таким как мы нет дороги назад» И я сделал выбор. Я выбрал тьму.
- Но за что меня? Мне было так больно, и теперь так холодно и одиноко. Разве не понимал ты, на какие страдания обрек мою душу?
- Старик в приступе извращенного садизма выбрал жертву. Он выбрал тебя. А потом совесть и горе рвали мою душу на части. Я хотел убить и себя тоже, но убил его. Я отомстил за тебя. Но, солнце мое, почему ты в этом мрачном месте?
- Как, ты не знаешь? За мою грешную любовь я попала в ад! За любовь к тебе, милый. Временами я думаю, что должна была возненавидеть тебя. Временами ненавижу. Но никогда любовь к тебе не гаснет в моем сердце. Лишь временами смешивается со жгучей ненавистью и тогда моя душа горит еще сильнее! Я и сейчас разрываюсь между любовью и ненавистью, но я подлинно рада видеть тебя!
- И я рад видеть тебя, и я тоже люблю тебя до сих пор. Но почему ты не идешь к другим духам? Зачем заперла себя в этом мрачном городе? Нижний мир таков, каким ты его себе представляешь. И если принять свою судьбу, может стать довольно приятным местечком.
- Но почему ты так странно говоришь? Разве ты пришел не затем, что бы забрать меня?
- Я уже и сам не знаю, зачем я здесь. Возможно, судьба привела меня за тобой, но только возможно.
Она промолчала. И вместе, погруженные каждый в свои мысли, они побрели по заваленной хламом мрачной улице. Они завернули на тропинку, отсыпанную гравием, и пошли по ней мимо могильных камней к готическому собору посреди кладбища. Цветные витражи здания светились изнутри, подсвеченные ярким пламенем. Когда они взошли на крыльцо, тяжелые створки распахнулись, в лица им ударила волна горячего воздуха и органной музыки, которая тяжелыми волнами давила им на уши. Мордехай и Констанция, ведомые музыкой, закружились в неистовом танце между рядами скамей к алтарю. Неожиданно музыка стихла и повисла мертвая тишина, нарушаемая только шумом трепещущего на факелах пламени, которое рвалось и трепетало, словно его обдувал сильный, почти ураганной силы ветер. Танцующая пара стояла перед самым алтарем. Из-за органа поднялся человек в темном балахоне и медленной походкой подошел к алтарю и занял место священника. Медленно человек скинул капюшон со своей головы и Мордехай с ужасом увидел обезображенное лицо своего учителя. Слепые опаленные глазницы уставились на него. Рот раскрылся с жутким исполненным страдания мычанием и Мордехай с ужасом увидел, что там нет языка. Человек протянул к ним руки, и Констанция подтолкнула Мордехая вперед.
- Давай, любимый, протяни ему руку, и он свяжет нас вечным союзом. Мы вернемся в подлунный мир и проживем вместе долгую и счастливую жизнь. Давай же, милый…
Мордехай медленно поднял свою руку и сделал шаг в направлении человека…
- Иди, иди со мной, милый, - шептала Констанция.
И человек уже собрался сомкнуть их руки, утверждая союз, когда Мордехай резко вырвался и отбежал на несколько шагов.
- Прости любимая, но ты не моя награда! – выкрикнул он.
И тут, прямо на его глазах образ девушки распался и перед его взором предстал на половину разложившийся труп. Она завыла жутко, нечеловечески и существо за ее спиной, что приняло образ учителя, взвыло вместе с ней и обратилось в огромного огнедышащего пса. Та, что была Констанцией, протянула указующий перст и ткнула им в сторону Мордехая. Огромный пес рванулся к нему, и Мордехай помчался прочь, напрягая все свои силы. Он бежал быстро, так быстро, как только мог. И молил бога, дьявола и всех их присных о том, чтобы не споткнуться и не упасть. Несколько раз он метнулся в стороны, с трудом избегая когтей и пасти демона, что с грохотом бил в то место, где он только что пробегал. Он метался от одной стороны улицы до другой в поисках укрытия, но все двери были заперты накрепко.
Отчаяние почти победило его, когда очередная дверь поддалась, и он с разбега влетел в помещение и растянулся на полу. Дверь с лязгом захлопнулась за его спиной, звякнули запоры, и огромная туша ударила в дверь с внешней стороны. Громкий вой чудовища огласил окрестности и оно, в ярости, принялось биться в дверь и скрести ее. Дверь дрожала, трещала, но не поддавалась, и Мордехай получил возможность осмотреться и немного перевести дух.
Все еще слегка оглушенный страхом и бегом, он, тяжело дыша, сел на полу скрестив ноги. Помещение - небольшой кабинет или библиотека. Здесь тихо потрескивали угли в камине и медленно плавились свечи в многочисленных подсвечниках, ярко освещая все вокруг. Полки прогибались под весом тяжелых пыльных фолиантов. В дальнем углу стоял лабораторный стол, сплошь уставленный всевозможными колбами, пробирками, ступками и другими инструментами алхимика. На с детства привычном месте стоял шкаф с алхимическими ингредиентами. У заложенного кирпичом окна стоял письменный стол, заваленный бумагами, и пустое кресло за ним. Мордехай повернул голову по направлению к двери и увидел гнусную ухмылку Старика Карлоса.
- Ну что, сынок, вот мы и свиделись! – мерзко хихикая проскрипел Карлос, - вижу ты совсем большой стал, совсем умный. До того умный, что припер на плечах демона- мстителя к дверям моей конуры. Как был мягкотелым слабаком, так им и остался! Да встань ты с пола, нечего его своим задом тереть, словно шваброй!
- Ну и чего ты развопился-то? – спросил его Мордехай, - Старая ты бурчащая калоша!
- А чему мне радоваться? Тому, что меня прибил мой собственный любимый ученик? Или тому, что этот болван привел ко мне демонов? Я, между прочим, с огромным трудом скрылся от них. А все эта твоя суженая, так ее в перекосяк!
- Она же не знает о существовании других духов!
- Кто тебе сказал? Она? Она небось, рассказывала тебе о своей большой любви и предлагала вечный союз и счастье? Что, глазки бегают? Вижу, вижу что предлагала. Ладно хоть сбежать от нее догадался. Эта тварь спит и видит, как бы нас с тобой уничтожить. Вот бывают же люди. Ну до того мстительные! Ну убили мы ее, с кем не бывает. Ну, попала в нижний мир. Здесь, в общем, не плохо. Существуй и радуйся! Так нет же, сама извелась и меня извела…
- Так она с самого начала хотела лишь мести? А я-то дурень повелся! И давно она на тебя старик охотится?
- Да считай с самого того момента, как ты проломил мне голову. Ох и разозлился я на тебя тогда. Да и до сих пор злюсь. Напустить бы на тебя демона, да, боюсь, одним тобой дело не ограничится. Он и до меня доберется. А все из-за проклятой любви, которую ты вбил себе в башку.
- Ну любовь – не любовь, а я то хоть жив пока еще. В нижнем мире я во плоти и по своей воле…
- Да знаю я, знаю. Абсолютной божественности жаждешь и ее ищешь. Вот только зря. Нету ее здесь. Она в верхнем мире, а туда тебе путь заказан. Вон, вечность есть, если хочешь, бери. Задарма отдам. Только помни, ни от стали, ни от свинца не спасет она тебя. Только вечная молодость и здоровье в этом ларце, - Старик Карлос взял шкатулку с самой дальней полки и любовно завернул ее в тряпицу, - Вот, держи, для себя берег, да не пригодилась. Бери, бери, это и есть твоя награда. Большего тебе здесь не сыскать.
Мордехай принял подарок и из чувства благодарности за все, что учитель когда либо сделал для него, низко поклонился ему.
- Спасибо тебе, учитель, теперь ты отдал мне последнее что имел. Там, на верху, я принесу тебе жертвы. Ты будешь доволен, - сказал Мордехай и, высоко подняв сверток, громко и отчетливо произнес, - Вот моя награда!
И в тот же миг он перенесся в тронный зал Митклантекутли, где его дожидались спутники.
Но человечность! Прежде чем браться за подобную задачу нужно избавиться от всего человеческого в себе, дабы человеческое, желания и устремления не привели его к куда более скромному и приземленному результату, составляющему человеческое счастье. Ибо счастье и есть сокровенное желание каждого человеческого существа, составленное из компонентов в диапазоне посредственного мирка. Любви, богатства, здоровья или долголетия. Всех истинных и ложных радостей обыденного существования. Нет, долгие годы он работал над собой и своим духом, добиваясь перехода к состоянию без жалости. Состоянию, в котором разумному существу чуждо все связанное с обычным миром. Вот благодаря этой науке он здесь, и не один. Он привел других, тех, что могли, но не пожелали постигнуть истинной природы мира. Так почему же он воспринимает все так же, по человечески, как и его спутники? Почему мир хаоса сложился для него в устойчивое видение и никак не желает открыть для него завесу истины?
Мысли, мысли! А есть ли в них смысл. Теперь уже поздно что-либо менять, и нужно брать то, что предлагает судьба. Этот город, о котором так много написано на стенах древних пирамид, по его прекрасным мощеным улицам Мордехай уверенным шагом шел в сторону сада судьбы. Твердым намерением попасть туда он прокладывал себе дорогу. И каждая улица должна была привести его в этот удивительный сад, где каждый, кто хотя и не достиг истинного просветления, но сумел попасть в этот мир мог получить желаемое. Но мысли путались, путались и желания, перемежались не нужными воспоминаниями и непонятными, возникшими из ниоткуда, угрызениями совести. Той самой совести, что молчала уже десятилетия. Эти воспоминания мешали ему, вели совсем не туда, куда приказывал его разум.
…Ах, как давно это было. Совсем мальчишка, он попросил милостыню у странного человека в черной мантии, что жил в небольшом отеле на самом краю города. Человек этот никогда особой щедростью не отличался, да и уличные мальчишки побаивались его. Говорили, что кое-кто ходил в его дом, да так и не вернулся. Но уж очень холодной выдалась эта осень, уж очень сильно подводило от голода живот, и он, пересилив свой страх, обратился к человеку в черной мантии:
- Сударь, будьте любезны, не откажите в помощи….
И человек не отказал. Он пригласил мальчишку в свой страшный дом. И накормил его вкусной горячей едой. Человек этот был стар. Седые волосы и борода его были аккуратно расчесаны. Носил он всегда одну и ту же черную одежду. В доме странно пахло травами, серой и чем-то еще невообразимо приятным и невообразимо гадостным. Он, наверное, впервые за последние несколько лет, абсолютно сытый и сонный сидел в кресле перед камином. Старик за рабочим столом шуршал какими-то бумагами. Огромные фолианты заполнили своими массивными тушами полки домашней библиотеки. Потрескивание поленьев и полный желудок усыпляли Мордехая, но он, напуганный страшными слухами, изо всех сил старался не заснуть. Глаза его сама собой затягивала какая-то мутная пелена, и тут он увидел их! Смутные тени перемещались по комнате, медленно подкрадываясь к мальчику. Он сжался в комок и заорал не своим голосом. Он звал на помощь и пытался, не без успеха, оттолкнуть жадные руки-щупальца, что тянули к нему тени. Старик налетел на них, взмахнул руками и прокричал нечто невразумительное. Странные существа сразу сжались и быстро исчезли.
Старик повернулся и стал с удивлением рассматривать мальчика, который по-прежнему сидел, свернувшись в кресле, и дрожал всем телом. Потом он улыбнулся своей хищной улыбкой и протянул к нему руку. Мальчик попытался еще больше вжаться в кресло, словно стараясь сделаться невидимкой, и, как ни странно, но это ему отчасти удалось. Его тело стало меняться, становясь прозрачнее и маскируясь по поверхность кресла. Старик радостно засмеялся и резким движением схватил мальчишку за волосы и выдернул из кресла. Неожиданно сильная, его рука держала Мордехая за волосы, не давая ему коснуться ногами пола. Этот старикан с легкостью удерживал десятилетнего мальчика на весу, а тот при этом извивался и дрыгался в тщетных попытках освободиться. Ну и, конечно же, орал во всю глотку от страха. Старик размахнулся и отвесил ему второй своей рукой крепкую затрещину.
- А ну прекрати орать, стервец! – проговорил старикан своим трескучим голосом. – Сейчас ты замолчишь и медленно сядешь в кресло. Опасности для тебя нет никакой. Ты понял меня? Если да то моргни правым глазом.
Мордехай моргнул правым глазом, и старик медленно опустил его на пол и отпустил волосы. Едва рука старика отпустила его, Мордехай со всех ног бросился к двери. Но черный человек опять крикнул что-то на непонятном языке, и черные тени вновь вылезли из своих углов и накинулись на мальчика. В этот раз они действовали решительно и свалили его на пол, а затем поволокли к креслу. Через несколько секунд Мордехай с размаху влетел в него, отбив себе копчик.
Старик приблизил свое лицо к лицу мальчика и уставился на него своими красноватыми глазками.
- Еще раз побежишь, прикажу гоблинам разорвать тебя, – спокойным голосом произнес старик и, подтянув второе кресло, уселся напротив Мордехая, - похоже, моим крошкам сегодня придется остаться без ужина, но я даже рад этому. Ты увидел их, детей тени, чего не может сделать ни один человек. А потом ты сумел превратиться в хамелеона. Выходит, мальчишки, что побывали тут до тебя, не наврали. Редкая удача. Слушай, мне давно нужен ученик и ассистент. Ты способный мальчик и мне подойдешь. Ну, сам подумай, хорошая еда, одежда, кров, вот что ждет тебя здесь. А что ждет тебя там? Нищета? Холод? Или костер инквизитора? Таким как ты не место среди обычных людей. А со временем ты можешь стать таким же могущественным, как и я, и даже еще могущественнее! Ты согласен?
Ну что он мог ответить? Сирота и ярмарочный урод? Конечно, он тогда согласился. И сразу попал в новый волшебный мир. Старик Карлос оказался неплохим в своем роде человеком. Нет, конечно, он был мерзавец, как и любой черный маг. На его совести сотни, если не тысячи жизней людей и бессчетное количество животных. Он был хитрый и коварный, умел посулами заманить жертву, а затем использовал ее в своих ритуалах. Или мог просто скормить своим слугам, среди коих числились гоблины, несколько зомби и даже тролль. Он зарабатывал самым черным колдовством и не гнушался убийствами. Но для своего нового воспитанника он был защитником и подлинным Учителем с большой буквы. Он открыл перед Мордехаем целый мир, сокрытый за толстыми обложками книг, научив его читать. Обучил его первым магическим приемам и показал, как отыскивать и привлекать себе на службу разных темных и не только существ волшебного мира. И многое, многое другое. Но и вместе с тем старик высмеивал его, когда Мордехай вспоминал о добродетели или родительской любви. Он поселил в его душе тьму. Но пока еще не отучил его от любви. Это произошло позже.
Пока же он только, только вступил на тернистый путь магии и учитель не требовал от него сделать выбор в пользу «темной» или «светлой» стороны. Он просто его учил. Через полгода он разрешил мальчику покинуть отель и навестить свою семью. В особенности Мордехай скучал по своей сестре, которая была всегда ласкова с ним, и которую он очень любил. Он одел свою лучшую одежду, взял кошель полный золотых монет и пешком отправился на другой конец города. Но в лачуге, в которой ютились его родные, он нашел лишь смерть и запустение. Соседи рассказали ему, что чума забрала их всех….
… он выскользнул из непрерывного потока воспоминаний, который захватил его и нес вновь по реке жизни. Вокруг был все тот же удивительный город. Те же дома, улицы и аллеи.
Он почувствовал непонятный дискомфорт. Что-то дергало его за руку. Он попытался высвободиться, но безуспешно. Чья-то рука крепко вцепилась в его рукав и не желала отпускать. Послышался тихий смех. Мордехай повернулся и увидел небольшую рыжеволосую девушку, которая и удерживала его. Девушка странным образом напомнила ему… ну да, напомнила ему сестру.
- Ну, здравствуй братишка. Что не узнал? Да нет, вижу, узнал.
- Узнал, узнал, я, наверное, никогда тебя не забуду, - с радостной улыбкой на лице Мордехай обнял сестру.
- Пойдем, посидим? Здесь недалеко есть неплохое местечко.
- Посидим. Веди.
Сестра взяла его за руку и повела за собой по шумным улицам. Немного погодя они завернули в тихий переулок и вошли в невысокую дверь. Заведение оказалось довольно приятным. Тихий внутренний дворик был разделен плетеными перегородками на уединенные кабинеты, внутри которых стояли плетеные же кресла и столы. Несколько небольших фонтанчиков создавали уютную атмосферу. Цветы радовали своим ароматом и цветом.
Сестра завела его в один из кабинетов и уселась в кресло, жестом приглашая его присесть на место напротив. Он сел и с выжидающим видом посмотрел на нее. Но сестра только притронулась указательным пальцем к губам, призывая его к молчанию. Странное существо материализовалось рядом со столиком и также молча, принялось сервировать его. В мгновение ока на столе появились несколько блюд и два кубка с дымящейся жидкостью. Существо исчезло так же как и появилось.
- Куда ж ты пропал, братишка, я так долго тебя искала. А потом мальчишки на улице рассказали, что ты пошел в дом к тому старику. Я думала, ты умер, а ты живой, - сказала сестра с лукавой улыбкой и отхлебнула странного варева, - Ты выпей, братишка, тебе понравится.
Мордехай с опаской отхлебнул напиток из чаши. На вкус тот был солоноват, но вместе с тем сладок и приятно освежал. Он отхлебнул больше и тоже улыбнулся сестре.
- Старик и впрямь сначала хотел убить меня. Но потом я понравился ему. Ведь я всегда был странным. Эта странность и спасла мне в тот вечер жизнь. Он стал мне вторым отцом. А если вспомнить нашего папашу, то, пожалуй, первым и единственным. Папашка-то наш только и делал, что пил горькую, да колотил мать и нас заодно. А когда был трезвый, то колотил от того, что выпить сильно хотелось и настроение ни к черту.
- Да уж, папаша наш был не сахар, упокой господь его душу, только не там где я. Два века бы его не видеть. Так значит, колдун сделал тебя своим учеником?
- Да. Он полгода не выпускал меня из дому, а потом я пришел в наш квартал. Хотел занести тебе денег, но никого не застал. Вы все перешли в лучший мир, ну или в худший. Это уж кто как. Но почему ты здесь? Ты всегда была так добра и невинна. Я думал ты попадешь в верхний мир, и уж совсем не ожидал увидеть тебя здесь, в аду краснокожих.
- А я и попала туда. Для обитателей верхнего мира путь в нижний мир и обратно открыт. Только срединный мир, мир людей нам заказан. Мы не можем появиться там во плоти. Но я всегда была с тобой, братишка. Я наблюдала за тобой и ничего не могла поделать. Проклятый старик скрывал все знаки, что я оставляла тебе. Что ты делаешь с собой, братишка? Ты же знаешь, расплата грядет. Ты не так беспощаден, не так мертв душой, что бы легко найти тот дар, за которым явился сюда.
Странная слабость охватила Мордехая. Трясущейся рукой он ухватил кусок мяса и запихал себе в рот. Он проглотил его, почти не жуя, и запил странной жидкостью. Сестра тоже принялась за еду. Он ел много и жадно, стараясь подавить внезапно напавший на него страх. Она брала маленькие кусочки своими тонкими длинными пальцами и не спеша клала их в рот. А потом они долго сидели молча и смотрели друг на друга. Впрочем, каждый избегал взгляда другого.
Наконец Мордехай собрался с духом и спросил:
- Зачем ты явилась мне, сестра?
- Ты же сам позвал меня, братишка, - она посмотрела прямо на него своими чистыми добрыми глазами, - наш мир так устроен. Любой кто вспомнит о нас с любовью или сожалением зовет нас. И мы слышим зов, и летим на него, как мотылек на свечу. Ты сам позвал меня братишка.
- Мой разум не звал тебя. Я желал ….
- Я знаю, - перебила она его, - я знаю братишка. Не я твоя награда. Да и я не хочу обратно в срединный мир. Смерть принесла мне успокоение, а иные миры, и тот и другой, счастье и мое подлинное место в мире. Нет, я пришла помочь тебе в твоих поисках. Коль уж спасти тебя не в моей власти, так хотя бы помогу тебе избежать кары.
- Кары? Бессмертному не страшны хтонические боги, - с легким смешком проговорил Мордехай.
- Страшны, еще как страшны. Да и ты пока не бессмертен. Запомни, братик, если вспомнишь кого – то или что-то, что не ищет твой разум, просто скажи: «Это не моя награда». А потом беги со всех ног. Гончие демоны будут преследовать тебя, если отвергнутый не пожелает отпустить тебя с чистым сердцем. Помни, душа будет требовать свое. Но тому кто на темном пути сердце плохой советчик. Не дай себя обмануть.
- Ты всегда заботилась обо мне, вижу, любишь меня и сейчас. Прости меня сестра, прости за все. Особенно за то, что опоздал тогда.
- Не плачь, малыш, сестренка всегда будет с тобой. Только научись видеть меня там, в своем мире. Прощай, мальчик, отпускаю тебя с чистым сердцем, - так сказала она и, взмахнув рукой, исчезла.
А Мордехай долго еще сидел и с печалью вспоминал те времена, когда он нищий мальчишка вечерами забирался под жалкие лохмотья, служившие ему одеялом, а сестра гладила его по голове и рассказывала незамысловатые сказки. Потом он стряхнул с себя оцепенение, поднялся на ноги и бодро вышел из заведения на поиски своей судьбы.
Что ж, раз сад судьбы не допускает его к себе, значит нужно сконцентрироваться на предмете поисков. Но как? Как представить и возжелать то, чего ты никогда не видел и … стоп! Как так не видел? Видел, несомненно, он уже сталкивался с этим замечательным предметом в своем прошлом. Не зря, нет, не зря к нему пришли все эти воспоминания. Нужно последовательно, шаг за шагом, день за днем прожить заново свою прежнюю жизнь. И пусть это опасно. Пусть можно встретить кого-то, кто не будет так добр как сестра, и демоны будут гнать его через весь город. Пусть! Но иного выхода нет.
Он осмотрелся вокруг и приметил каменную скамью, что стояла прямо на многолюдной улице, но как бы в стороне от общего потока, и достаточно уединенно, что бы никто не мог ему помешать. Он с трудом протиснулся сквозь поток праздно шатающихся жителей города и добрался до скамейки. Местечко, в общем, не слишком удобное, но, если сосредоточиться, вполне подходящее. А он именно сел и именно сосредоточился….
…Прошло несколько лет с тех пор, как Мордехай стал учеником волшебника. Много времени он проводил в лаборатории вместе со своим учителем, но иногда они выходили в свет. Учитель говорил, что так легче находить клиентов. Да и жертвы тоже.
Однажды Мордехай отправился в церковь к обедне. Он как всегда расположился в дальнем углу в тени, и принялся разглядывать прихожан. Вдруг среди знакомых лиц он увидел незнакомую девушку. Она была прекрасна в свои шестнадцать лет. Нет смысла просто описывать ее внешность, слова бесполезны, если нужно передать всю красоту и свежесть юности. Скажем просто, наш ученик волшебника немного влюбился.
С тех пор он не пропускал ни одной службы. Семья девушки была набожной, и она довольно часто приходила на церковные службы. А он стоял, по-прежнему, в тени и не решался подойти к ней. Служба заканчивалась и он, словно тень, шел за предметом своей любви до самого ее дома. Несколько раз он заметил за собой темную тень, но не придал этому значения. Дома его все также встречал учитель, и все было как всегда, только учитель временами хмурил, глядя на него, свои кустистые брови. К тому времени учитель начал преподавать ему науку вызывания духов. И тогда он убил свои первые жертвы. Двух уличных мальчишек он заманил в дом сладостями, так же как и его самого когда-то. А потом гоблины схватили их. Мордехай всегда присутствовал, когда учитель приносил в жертву духам людей и животных или добывал из них необходимые в работе мага ингредиенты.
В тот раз учитель как всегда разложил мальчишку на алтаре и достал из ларца жертвенный нож, но не своей рукой принес жертву, а протянул нож Мордехаю. Тот принял клинок дрожащими руками и встал перед алтарем. Его голос срывался от волнения и некоторого страха, потому что одно дело наблюдать, пусть и почти ежедневно убийство человека, другое дело убить самому. Он прочел необходимые заклинания и резким движением перерезал ребенку горло. Мальчик захрипел на алтаре, тело его затрепетало в судорогах, а глаза полезли из орбит. Темный алтарь загудел, впитывая кровь, а Мордехай сделал еще несколько надрезов в местах, где тело соприкасалось с алтарем. Алтарь пульсировал и, когда ребенок трепыхнулся в последний раз, выплюнул сгусток темной материи. Вторая жертва придала сгустку форму пылающего демона. Демон склонился перед Мордехаем и сообщил, что готов исполнить любое пожелание молодого господина. Мордехай не смог придумать ничего лучшего, как попросить демона добыть для него благосклонность той девушки из церкви. Теперь спустя много лет он понял, что механизм несчастья был запущен именно в тот день. Все что произошло потом, стало лишь неизбежным следствием злодейства, которое попытались применить для обретения счастья. Он нарушил механизм магии, отошел от главного правила: темное темным, а светлое светлым действом создавать надобно. Учитель же только скрипуче смеялся за его спиной. Но и не подумал предупредить.
На следующий день Мордехай по обыкновению направился к обедне. Но шел в церковь он окрыленный возможностью соприкоснуться с предметом своей любви. Демон вертелся вокруг готовый создать благоприятный момент. Мордехай несколько раз заметил по дороге его тень.
Войдя в церковь, он занял свое обычное место и снова принялся наблюдать за девушкой. Вдруг непонятная сила заставила его пройти ближе к алтарю. Служба подходила к концу и прихожане потянулись длинной вереницей к пастырю, чтобы получить святое причастие. Мордехай удивительным образом оказался между девушкой и престарелой служанкой, которая была приставлена к ней. Девушка шла чуть позади него. Пастырь протянул служанке святой хлеб, и та приняла его с обычной радостью и благодарностью, но тут снова вмешался демон Мордехая. Лишь он один видел, как существо быстрым движением просунуло пальцы в рот служанке и затолкнуло пресный хлеб причастия в дыхательное горло. Старуха захрипела, закашлялась, глаза ее полезли из орбит. Девушка позади Мордехая вскрикнула от испуга. Служанка задыхалась и смерть ее была бы неотвратимой, если бы не быстрые и точные действия Мордехая. Он резким движением ударил старуху по спине и выбил злосчастный кусок хлеба из ее горла….
Девушку звали Констанция, милая нежная Констанция. Мягкая, пушистая Констанция, его первая и единственная любовь….
- За что ты убил меня, любимый? – услышал он за своей спиной.
Оказывается он давно покинул уютный уголок, в котором погрузился в воспоминания, и забрел в странное, немного мрачное место, словно сошедшее со страниц готического романа. Дома мрачной архитектуры, больше похожие на средневековые церкви, из серого камня, изукрашенные изображениями демонов и святых, скульптурами, изображавшими горгулий и других мифических чудовищ. Темные парадные, непроглядный сумрак безлюдной улицы по которой ветер перекатывает из конца в конец опавшие листья и мелкий мусор.
- За что ты убил меня любимый? – повторила она свой вопрос. Безо всяких сомнений это была Констанция. С чем пришла она? С любовью или ненавистью? С тем и другим сразу? По спине Мордехая пробежал холодок. Боже, только бы она не задумала отомстить, только бы не задумала…. Перед его глазами вновь возникла та страшная картина, которую годами подбрасывала его, казалось бы, мертвая совесть. Темный алтарь, а на нем обнаженная и растерзанная девушка. Тело местами обуглилось, кожа на лице содрана. На кровоточащем месиве дикий, кошмарный оскал….
Медленно, очень медленно Мордехай обернулся и с облегчением увидел ее. Она явилась к нему такой же прекрасной, как в тот самый первый раз в церкви. Такой же юной красавицей. Только одежда ее была несколько экзотичной для белой девушки. Такой наряд больше подошел бы индианке.
- Только за власть и силу, любимая. Ты не можешь не знать ответа на свой вопрос.
- Но как ты смог? Ведь мы так крепко любили друг друга!
- Это все старик. В тот день он сказал: «Пришла пора делать выбор, сынок. А выбор у тебя не велик. Либо тьма, либо недолгая, полная искупления, жизнь, а потом все равно тьма. На тебе слишком много грехов, сынок. Таким как мы нет дороги назад» И я сделал выбор. Я выбрал тьму.
- Но за что меня? Мне было так больно, и теперь так холодно и одиноко. Разве не понимал ты, на какие страдания обрек мою душу?
- Старик в приступе извращенного садизма выбрал жертву. Он выбрал тебя. А потом совесть и горе рвали мою душу на части. Я хотел убить и себя тоже, но убил его. Я отомстил за тебя. Но, солнце мое, почему ты в этом мрачном месте?
- Как, ты не знаешь? За мою грешную любовь я попала в ад! За любовь к тебе, милый. Временами я думаю, что должна была возненавидеть тебя. Временами ненавижу. Но никогда любовь к тебе не гаснет в моем сердце. Лишь временами смешивается со жгучей ненавистью и тогда моя душа горит еще сильнее! Я и сейчас разрываюсь между любовью и ненавистью, но я подлинно рада видеть тебя!
- И я рад видеть тебя, и я тоже люблю тебя до сих пор. Но почему ты не идешь к другим духам? Зачем заперла себя в этом мрачном городе? Нижний мир таков, каким ты его себе представляешь. И если принять свою судьбу, может стать довольно приятным местечком.
- Но почему ты так странно говоришь? Разве ты пришел не затем, что бы забрать меня?
- Я уже и сам не знаю, зачем я здесь. Возможно, судьба привела меня за тобой, но только возможно.
Она промолчала. И вместе, погруженные каждый в свои мысли, они побрели по заваленной хламом мрачной улице. Они завернули на тропинку, отсыпанную гравием, и пошли по ней мимо могильных камней к готическому собору посреди кладбища. Цветные витражи здания светились изнутри, подсвеченные ярким пламенем. Когда они взошли на крыльцо, тяжелые створки распахнулись, в лица им ударила волна горячего воздуха и органной музыки, которая тяжелыми волнами давила им на уши. Мордехай и Констанция, ведомые музыкой, закружились в неистовом танце между рядами скамей к алтарю. Неожиданно музыка стихла и повисла мертвая тишина, нарушаемая только шумом трепещущего на факелах пламени, которое рвалось и трепетало, словно его обдувал сильный, почти ураганной силы ветер. Танцующая пара стояла перед самым алтарем. Из-за органа поднялся человек в темном балахоне и медленной походкой подошел к алтарю и занял место священника. Медленно человек скинул капюшон со своей головы и Мордехай с ужасом увидел обезображенное лицо своего учителя. Слепые опаленные глазницы уставились на него. Рот раскрылся с жутким исполненным страдания мычанием и Мордехай с ужасом увидел, что там нет языка. Человек протянул к ним руки, и Констанция подтолкнула Мордехая вперед.
- Давай, любимый, протяни ему руку, и он свяжет нас вечным союзом. Мы вернемся в подлунный мир и проживем вместе долгую и счастливую жизнь. Давай же, милый…
Мордехай медленно поднял свою руку и сделал шаг в направлении человека…
- Иди, иди со мной, милый, - шептала Констанция.
И человек уже собрался сомкнуть их руки, утверждая союз, когда Мордехай резко вырвался и отбежал на несколько шагов.
- Прости любимая, но ты не моя награда! – выкрикнул он.
И тут, прямо на его глазах образ девушки распался и перед его взором предстал на половину разложившийся труп. Она завыла жутко, нечеловечески и существо за ее спиной, что приняло образ учителя, взвыло вместе с ней и обратилось в огромного огнедышащего пса. Та, что была Констанцией, протянула указующий перст и ткнула им в сторону Мордехая. Огромный пес рванулся к нему, и Мордехай помчался прочь, напрягая все свои силы. Он бежал быстро, так быстро, как только мог. И молил бога, дьявола и всех их присных о том, чтобы не споткнуться и не упасть. Несколько раз он метнулся в стороны, с трудом избегая когтей и пасти демона, что с грохотом бил в то место, где он только что пробегал. Он метался от одной стороны улицы до другой в поисках укрытия, но все двери были заперты накрепко.
Отчаяние почти победило его, когда очередная дверь поддалась, и он с разбега влетел в помещение и растянулся на полу. Дверь с лязгом захлопнулась за его спиной, звякнули запоры, и огромная туша ударила в дверь с внешней стороны. Громкий вой чудовища огласил окрестности и оно, в ярости, принялось биться в дверь и скрести ее. Дверь дрожала, трещала, но не поддавалась, и Мордехай получил возможность осмотреться и немного перевести дух.
Все еще слегка оглушенный страхом и бегом, он, тяжело дыша, сел на полу скрестив ноги. Помещение - небольшой кабинет или библиотека. Здесь тихо потрескивали угли в камине и медленно плавились свечи в многочисленных подсвечниках, ярко освещая все вокруг. Полки прогибались под весом тяжелых пыльных фолиантов. В дальнем углу стоял лабораторный стол, сплошь уставленный всевозможными колбами, пробирками, ступками и другими инструментами алхимика. На с детства привычном месте стоял шкаф с алхимическими ингредиентами. У заложенного кирпичом окна стоял письменный стол, заваленный бумагами, и пустое кресло за ним. Мордехай повернул голову по направлению к двери и увидел гнусную ухмылку Старика Карлоса.
- Ну что, сынок, вот мы и свиделись! – мерзко хихикая проскрипел Карлос, - вижу ты совсем большой стал, совсем умный. До того умный, что припер на плечах демона- мстителя к дверям моей конуры. Как был мягкотелым слабаком, так им и остался! Да встань ты с пола, нечего его своим задом тереть, словно шваброй!
- Ну и чего ты развопился-то? – спросил его Мордехай, - Старая ты бурчащая калоша!
- А чему мне радоваться? Тому, что меня прибил мой собственный любимый ученик? Или тому, что этот болван привел ко мне демонов? Я, между прочим, с огромным трудом скрылся от них. А все эта твоя суженая, так ее в перекосяк!
- Она же не знает о существовании других духов!
- Кто тебе сказал? Она? Она небось, рассказывала тебе о своей большой любви и предлагала вечный союз и счастье? Что, глазки бегают? Вижу, вижу что предлагала. Ладно хоть сбежать от нее догадался. Эта тварь спит и видит, как бы нас с тобой уничтожить. Вот бывают же люди. Ну до того мстительные! Ну убили мы ее, с кем не бывает. Ну, попала в нижний мир. Здесь, в общем, не плохо. Существуй и радуйся! Так нет же, сама извелась и меня извела…
- Так она с самого начала хотела лишь мести? А я-то дурень повелся! И давно она на тебя старик охотится?
- Да считай с самого того момента, как ты проломил мне голову. Ох и разозлился я на тебя тогда. Да и до сих пор злюсь. Напустить бы на тебя демона, да, боюсь, одним тобой дело не ограничится. Он и до меня доберется. А все из-за проклятой любви, которую ты вбил себе в башку.
- Ну любовь – не любовь, а я то хоть жив пока еще. В нижнем мире я во плоти и по своей воле…
- Да знаю я, знаю. Абсолютной божественности жаждешь и ее ищешь. Вот только зря. Нету ее здесь. Она в верхнем мире, а туда тебе путь заказан. Вон, вечность есть, если хочешь, бери. Задарма отдам. Только помни, ни от стали, ни от свинца не спасет она тебя. Только вечная молодость и здоровье в этом ларце, - Старик Карлос взял шкатулку с самой дальней полки и любовно завернул ее в тряпицу, - Вот, держи, для себя берег, да не пригодилась. Бери, бери, это и есть твоя награда. Большего тебе здесь не сыскать.
Мордехай принял подарок и из чувства благодарности за все, что учитель когда либо сделал для него, низко поклонился ему.
- Спасибо тебе, учитель, теперь ты отдал мне последнее что имел. Там, на верху, я принесу тебе жертвы. Ты будешь доволен, - сказал Мордехай и, высоко подняв сверток, громко и отчетливо произнес, - Вот моя награда!
И в тот же миг он перенесся в тронный зал Митклантекутли, где его дожидались спутники.
Обсуждения Глава 4 Митклан великолепный Параграф 4