Сведений о Пушкине собрано так много, что их трудно даже согласовать. Но и после исследований П.Е.Щеголева, В.В.Вересаева, других энтузиастов и ученых загадка остается... Предлагаемая версия не претендует на полноту и тем более на научность. Здесь лишь переосмысливаются некоторые давно известные факты. Я даже буду рад, если исследователи опровергнут эту версию, потому что великий поэт предстает в ней не с лучшей стороны.
Итак, не красило Пушкина активное распространение им порочащих слухов. Его едкие строки, эпиграммы стали классикой, приговором той эпохе. Но были ли они столь же бесспорны в то время? Проверял ли поэт сведения, особенно насчет сексуальных отклонений у своих знаменитых современников? Вряд ли у него были для этого возможности, да и вряд ли он ставил такую задачу. Историческая правда для Пушкина, как и многих писателей, не имела большого значения. Мол, что слышу, о том и пою. Не жалея ни мать, ни отца ради красного словца.
Скорее всего, Пушкин, и не он один, промахнулись с оценкой отношений Геккерена и Дантеса. Нужна ли сомнительным связям такая броская реклама как усыновление? И уж тем более мужчины не склонны обременять себя серьезными обязательствами из-за каких бы то ни было сексуальных связей. Поэтому столь неординарный шаг Геккерена скорее надо расценивать как отражение высоких дружеских или отеческих чувств. Его цель - отмести всякие сомнения в честных намерениях. Но голландский посланник оказался плохо знаком с негласными нормами российской морали, которые в очень мягкой форме выглядят так: нет дыма без огня.
Так что с точки зрения Пушкина Дантес вроде уже не человек. Потому знаки внимания к Н.Гончаровой воспринимались поэтом как особо неуместные и оскорбительные. К тому же, обиду на весь неблагодарный мир вскармливали отсутствие карьеры, безденежье, недостатки внешности поэта.
Дантес аналогично считал Пушкина человеком второго сорта, не чувствуя никаких изъянов за собой. Главное, за что он мог ненавидеть Пушкина, это - сплетни. По развернувшимся событиям легко догадаться, что "доброжелатели" не оставили в беде иностранца, несколько удивленного местными нравами. Они подсказали, что своим вниманием к Гончаровой Дантес сможет развеять слухи и заодно охладить пыл их распространителя. Какова завязка! Человек, наивно пытающийся доказать, что он не верблюд, и гневный обличитель пороков, убежденный, что его действительно преследует верблюд. Куда там Шекспиру с его "Отелло"! Такой густой компот из высочайших проявлений духа и потрясающих низостей, такая трагикомедия возможна только на русской почве, где яростное отстаивание своей чести прекрасно уживается с неуемным желанием опорочить ближнего. Опытные интриганы не могли упустить выдающийся шанс и разыграли пьесу как по нотам. Нетрудно представить, с каким ажиотажем обсуждался бесплатный захватывающий сериал.
По-видимому, Дантес так и остался в неведении о назначенной ему роли и потому отыграл ее на едином дыхании. Примечательно, что он не принял первый вызов поэта, и дуэль не состоялась. Пушкину были сделаны огромные уступки, которые кардинально меняли жизнь сразу нескольких людей. Что это? Позорное отступление и признание Геккереном своих гнусных намерений? Но надо ли доказывать гнусность честным поступком? Нет! "Враги" Пушкина пошли на крайние, последние уступки, чтобы еще раз попытаться спасти свое честное имя. Заметим, что позже Дантес не отрекся от навязанной ему жены, увез ее во Францию. Разве так поступил бы бесчестный человек?
А что же Пушкин? Изменил ли он свое мнение о Дантесе как о редком мерзавце? Да ничуть. У него и в мыслях не было восстать против гуляющих порочных слухов о Геккеренах. Наоборот, его неотомщенная злоба разгорелась с новой силой. Да он и не мог быть удовлетворен, поскольку в отличие от Дантеса не мог не видеть, на какое бесподобное посмешище был выставлен. Особенность этого сюжета в том, что великий поэт оказался побит его же оружием: словом. Не цензурой, не репрессиями, не ссылкой, не холерой. Все прежние удары только оттачивали его божий дар. Здесь же поэта примешали к тому греху, за который он так безжалостно казнил других. Здесь его раздавило слово, намертво опутав гениально сплетенной интригой. По нормам, которые исповедовал Пушкин, слово и вызванные им последствия навеки покрыли позором имя поэта и, что еще ужаснее, измазали черной краской его величайший "нерукотворный памятник".
Не получив должного уважения от общества, Пушкин не выразил и должного уважения к другим, и трудно сказать, что здесь первично. От поэта не последовало ни малейших встречных шагов, на которые имел право рассчитывать Геккерен, достаточно пострадавший от молвы и от Пушкина. Вместо ожидаемых шагов Геккерен получил письмо, где открытым текстом было сказано все, что о нем думает поэт, а точнее, то, что твердила низменная и подлая молва. Сорвать скандальную и кошмарную пьесу еще большим скандалом - такой выход избрал поэт.
Но при выборе объекта для скандала в Пушкине говорил не "невольник чести", а скорее, невольник стереотипов бесчестия. Крайне оскорбительное письмо, о котором стараются по возможности вообще не упоминать, по-видимому, было полной напраслиной. Истинные анонимщики не попали под обстрел, но и они были всего лишь исполнителями, которыми водили гораздо более ловкие и осторожные руки.
Конечно, Геккерен был заинтересован, чтобы поэт замолчал навсегда, но все его поведение свидетельствует, что ему не нужны были публичные скандалы. Он сам пострадал от общества, и Пушкин мог стать для него скорее товарищем по несчастью. Но поэт придирчиво различал типы несчастий! Поэтому устроенный им скандал по сути продолжил ту же пьесу. Новый сюжетный поворот. Кульминация. К восторгу зрителей.
А дальше, как водится, финал. Дуэль. Да какая! Каждая сторона считала другую полным ничтожеством, неспособным к пониманию самых очевидных истин. Каждая сторона не сомневалась, что сделала все возможное, чтобы предотвратить трагедию. Каждая сторона была уверена в посягательстве на самое святое для нее. Здесь каждая сторона была униженной и оскорбленной. А противник воплотил, сконцентрировал в себе общественное давление и потому подлежал безжалостному уничтожению. Оттого дуэль стала верхом жестокости с обеих сторон, которые в обычной жизни были призваны нести людям культуру и понимание между народами...
Нет, Шекспиру до этого далеко! Куда ему с его "быть или не быть?" против нашенского "кто виноват?" ! А действительно, кто? Вечный вопрос...
Великий поэт своим едким языком отравил жизнь многим людям. При этом он не чувствовал за собой ни малейшей вины. В качестве гения он присвоил право на последнюю истину. Сегодня легко оправдывать своего кумира тем, что тот сам был очень раним и не питал ненависти к героям своих эпиграмм. И уж тем более приятно, что не мы оказались этими сомнительными героями. Но каково было реальным людям, попавшим под острие пушкинского пера? Каково сносить оскорбление, ничем не спровоцированное? Если удар нанесен в бою, в споре, то его как-то можно понять, к нему как-то можно приготовиться. А если удар нанесен в спину, без всякого на то повода, походя, из развлечения? Не будет ли ответ еще более коварным? Так что не случайно интриганы выставили гения на посмешище даже более виртуозно, нежели он сам выставлял других. Если поэт использует свой дар на то, чтобы возвести сплетню в ранг абсолютной истины, то это страшный, самоубийственный дар.
Но так ли все просто? Убийцу надо оправдать, а жертва наказала сама себя? Ничуть. Долгое время все виделось в черно-белых тонах, и Дантесу отказывалось даже в праве голоса. Но надо ли веками поливать грязью обидчиков поэта без права сходить в баню? Здесь нет правых и нет виноватых. Дантес - вот человек чести. Но он же и убийца. Похабник? Но он же и гений! Российское болото отвратительно и жестоко. Но это наше родное, горячо любимое и неповторимо прекрасное болото!
Н.В.Невесенко
Итак, не красило Пушкина активное распространение им порочащих слухов. Его едкие строки, эпиграммы стали классикой, приговором той эпохе. Но были ли они столь же бесспорны в то время? Проверял ли поэт сведения, особенно насчет сексуальных отклонений у своих знаменитых современников? Вряд ли у него были для этого возможности, да и вряд ли он ставил такую задачу. Историческая правда для Пушкина, как и многих писателей, не имела большого значения. Мол, что слышу, о том и пою. Не жалея ни мать, ни отца ради красного словца.
Скорее всего, Пушкин, и не он один, промахнулись с оценкой отношений Геккерена и Дантеса. Нужна ли сомнительным связям такая броская реклама как усыновление? И уж тем более мужчины не склонны обременять себя серьезными обязательствами из-за каких бы то ни было сексуальных связей. Поэтому столь неординарный шаг Геккерена скорее надо расценивать как отражение высоких дружеских или отеческих чувств. Его цель - отмести всякие сомнения в честных намерениях. Но голландский посланник оказался плохо знаком с негласными нормами российской морали, которые в очень мягкой форме выглядят так: нет дыма без огня.
Так что с точки зрения Пушкина Дантес вроде уже не человек. Потому знаки внимания к Н.Гончаровой воспринимались поэтом как особо неуместные и оскорбительные. К тому же, обиду на весь неблагодарный мир вскармливали отсутствие карьеры, безденежье, недостатки внешности поэта.
Дантес аналогично считал Пушкина человеком второго сорта, не чувствуя никаких изъянов за собой. Главное, за что он мог ненавидеть Пушкина, это - сплетни. По развернувшимся событиям легко догадаться, что "доброжелатели" не оставили в беде иностранца, несколько удивленного местными нравами. Они подсказали, что своим вниманием к Гончаровой Дантес сможет развеять слухи и заодно охладить пыл их распространителя. Какова завязка! Человек, наивно пытающийся доказать, что он не верблюд, и гневный обличитель пороков, убежденный, что его действительно преследует верблюд. Куда там Шекспиру с его "Отелло"! Такой густой компот из высочайших проявлений духа и потрясающих низостей, такая трагикомедия возможна только на русской почве, где яростное отстаивание своей чести прекрасно уживается с неуемным желанием опорочить ближнего. Опытные интриганы не могли упустить выдающийся шанс и разыграли пьесу как по нотам. Нетрудно представить, с каким ажиотажем обсуждался бесплатный захватывающий сериал.
По-видимому, Дантес так и остался в неведении о назначенной ему роли и потому отыграл ее на едином дыхании. Примечательно, что он не принял первый вызов поэта, и дуэль не состоялась. Пушкину были сделаны огромные уступки, которые кардинально меняли жизнь сразу нескольких людей. Что это? Позорное отступление и признание Геккереном своих гнусных намерений? Но надо ли доказывать гнусность честным поступком? Нет! "Враги" Пушкина пошли на крайние, последние уступки, чтобы еще раз попытаться спасти свое честное имя. Заметим, что позже Дантес не отрекся от навязанной ему жены, увез ее во Францию. Разве так поступил бы бесчестный человек?
А что же Пушкин? Изменил ли он свое мнение о Дантесе как о редком мерзавце? Да ничуть. У него и в мыслях не было восстать против гуляющих порочных слухов о Геккеренах. Наоборот, его неотомщенная злоба разгорелась с новой силой. Да он и не мог быть удовлетворен, поскольку в отличие от Дантеса не мог не видеть, на какое бесподобное посмешище был выставлен. Особенность этого сюжета в том, что великий поэт оказался побит его же оружием: словом. Не цензурой, не репрессиями, не ссылкой, не холерой. Все прежние удары только оттачивали его божий дар. Здесь же поэта примешали к тому греху, за который он так безжалостно казнил других. Здесь его раздавило слово, намертво опутав гениально сплетенной интригой. По нормам, которые исповедовал Пушкин, слово и вызванные им последствия навеки покрыли позором имя поэта и, что еще ужаснее, измазали черной краской его величайший "нерукотворный памятник".
Не получив должного уважения от общества, Пушкин не выразил и должного уважения к другим, и трудно сказать, что здесь первично. От поэта не последовало ни малейших встречных шагов, на которые имел право рассчитывать Геккерен, достаточно пострадавший от молвы и от Пушкина. Вместо ожидаемых шагов Геккерен получил письмо, где открытым текстом было сказано все, что о нем думает поэт, а точнее, то, что твердила низменная и подлая молва. Сорвать скандальную и кошмарную пьесу еще большим скандалом - такой выход избрал поэт.
Но при выборе объекта для скандала в Пушкине говорил не "невольник чести", а скорее, невольник стереотипов бесчестия. Крайне оскорбительное письмо, о котором стараются по возможности вообще не упоминать, по-видимому, было полной напраслиной. Истинные анонимщики не попали под обстрел, но и они были всего лишь исполнителями, которыми водили гораздо более ловкие и осторожные руки.
Конечно, Геккерен был заинтересован, чтобы поэт замолчал навсегда, но все его поведение свидетельствует, что ему не нужны были публичные скандалы. Он сам пострадал от общества, и Пушкин мог стать для него скорее товарищем по несчастью. Но поэт придирчиво различал типы несчастий! Поэтому устроенный им скандал по сути продолжил ту же пьесу. Новый сюжетный поворот. Кульминация. К восторгу зрителей.
А дальше, как водится, финал. Дуэль. Да какая! Каждая сторона считала другую полным ничтожеством, неспособным к пониманию самых очевидных истин. Каждая сторона не сомневалась, что сделала все возможное, чтобы предотвратить трагедию. Каждая сторона была уверена в посягательстве на самое святое для нее. Здесь каждая сторона была униженной и оскорбленной. А противник воплотил, сконцентрировал в себе общественное давление и потому подлежал безжалостному уничтожению. Оттого дуэль стала верхом жестокости с обеих сторон, которые в обычной жизни были призваны нести людям культуру и понимание между народами...
Нет, Шекспиру до этого далеко! Куда ему с его "быть или не быть?" против нашенского "кто виноват?" ! А действительно, кто? Вечный вопрос...
Великий поэт своим едким языком отравил жизнь многим людям. При этом он не чувствовал за собой ни малейшей вины. В качестве гения он присвоил право на последнюю истину. Сегодня легко оправдывать своего кумира тем, что тот сам был очень раним и не питал ненависти к героям своих эпиграмм. И уж тем более приятно, что не мы оказались этими сомнительными героями. Но каково было реальным людям, попавшим под острие пушкинского пера? Каково сносить оскорбление, ничем не спровоцированное? Если удар нанесен в бою, в споре, то его как-то можно понять, к нему как-то можно приготовиться. А если удар нанесен в спину, без всякого на то повода, походя, из развлечения? Не будет ли ответ еще более коварным? Так что не случайно интриганы выставили гения на посмешище даже более виртуозно, нежели он сам выставлял других. Если поэт использует свой дар на то, чтобы возвести сплетню в ранг абсолютной истины, то это страшный, самоубийственный дар.
Но так ли все просто? Убийцу надо оправдать, а жертва наказала сама себя? Ничуть. Долгое время все виделось в черно-белых тонах, и Дантесу отказывалось даже в праве голоса. Но надо ли веками поливать грязью обидчиков поэта без права сходить в баню? Здесь нет правых и нет виноватых. Дантес - вот человек чести. Но он же и убийца. Похабник? Но он же и гений! Российское болото отвратительно и жестоко. Но это наше родное, горячо любимое и неповторимо прекрасное болото!
Н.В.Невесенко
Обсуждения Гибель Пушкина. Психологическая версия