И Борис Георгиевич попытался достать платок. А комиссар, ничего не дождавшись, вновь пошел в наступление:
- Итак, господа, вы не хотите меня понять. Очень жаль. Придется мне поговорить с вами тет-а-тет. Все оставайтесь здесь. Вызывать буду по одному. Да! Сразу поясню. Мои вопросы, вероятно, покажутся вам странными. Дело в том, что если капсула повреждена, то в первую очередь она окажет влияние на психику ее обладателя. По этому признаку я определю, кто держал ее в руках. А то вы тут все помалкиваете. Ну, да я вас разговорю!
"О, ужас! - Подумал Борис Георгиевич. - Интересно, как моя психика? Кажется, неважно. Неужели уже действует? Да нет... Это от волнения. Я вполне нормален. Хотя понимают ли психи, что они ненормальные? Не-ет! Надо скорее от этого избавляться!"
Комиссар вышел в соседнее помещение. Но никого не вызвал. Гости стали ерзать на своих местах.
- Товарищи, а кто пойдет первым?
- Кого вызовут, тот и пойдет.
Покрутив глазами, все уставились на Бориса Георгиевича.
- Тов-варищи! - Взмолился он дрожащим голосом. - Им-мейте сов-весть!
- Да вы не волнуйтесь. - Участливо откликнулись товарищи. - Мы просто из интересов следствия. Вам легче будет прояснить дело.
- Мне? Легче? С чего вы взяли? Наоборот, мне тяжелее! Вы даже представить себе не можете, насколько мне тяжелее!
- Ну, почему не можем! Мы все отлично вас понимаем.
- Ничего вы не понимаете! Это я вас понимаю, как вы на меня все хотите свалить.
- Вот и неправильно! Ничегошеньки вы, Борис Георгиевич, не понимаете. Мы же ваши друзья, товарищи. Вам же хотим, чтобы лучше было. А вот вы не хотите нас понять.
- Я? Не хочу понять? Это вы не хотите меня понять!
- Отчего же? Мы очень хотим. Поверьте! И даже понимаем. Ну, будьте в конце концов мужчиной! Не женщин же нам посылать!
- А почему бы и нет! У нас все равны. Они сами равноправия добивались! А как до дела дошло, так в кусты? Нет, я пропускаю дам вперед!
- А мы не позволяем нас пропускать! - Возмутились обе женщины. - Чем мы хуже?
- А чем хуже?
- А не хуже, так и идите вперед.
- Если вызовут, то пойду. А зачем я на рожон полезу? Потом вы сами скажете, что я специально вперед полезла, чтобы все запутать и отвести от себя подозрения!
В этот момент появился Грунт:
- Господа! Мы еще не составили список. Так что кто хочет первым?
Все, молча, обернулись к Борису Георгиевичу и стали теснить его сверлящими взглядами. Неведомая сила приподняла бедного советского гражданина и затолкала в кабинет к комиссару.
- Садитесь, сударь. Вам незачем волноваться.
- А я и не волнуюсь. - Заявил Борис Георгиевич, не садясь и вытирая струи пота с лысины.
- Ну, и отлично. Скажите-ка, уважаемый, э-э... как вы относитесь к живописи?
- Живописи? Это к картинкам, что ли? Совсем не отношусь. Причем тут живопись? - Удивился советский гость и подумал: "Да, причем тут живопись? Может, он хочет попросить у меня ручку или карандаш, и я случайно достану капсулу? Неужели он уже догадывается? Ох, и хитрые бестии тут работают! Я пропал..."
- Живопись это прекрасно - Объяснил Грунт.
- Смотря какая! - Отозвался Борис Георгиевич, вспоминая настенные росписи в подъездах. "И причем тут живопись? Может, он еще и фальшивомонетчика во мне подозревает? Час от часу не легче!"
- Да. А какую живопись вы любите?
- Товарищ Грунт! Т.е. господин комиссар! Причем тут живопись? Я не понимаю. Вы спрашивайте как положено. Фамилию, год рождения, ну, я не знаю...
- Все это я и так узнаю. Я ведь не формалист. И просто хочу поговорить по-дружески.
"По-дружески? Нашел место, идиот. По-дружески! Как волк с ягненком. А! Он хочет понять, не псих ли я, не подействовала ли на меня капсула! Не буду ничего рассказывать! Чем больше скажешь, тем больше вреда. В такой ситуации и нормальный человек начнет всякую чушь нести."
- А мне нечего рассказывать! Я тут ни при чем!
- А зачем вы оправдываетесь? Я вас ни в чем не обвиняю.
"Действительно, зачем я оправдываюсь, если меня еще не успели ни в чем обвинить!"
- Да не оправдываюсь я! Просто... В общем, я ничего не знаю.
"Тьфу! Опять оправдываюсь! И как это я могу ничего не знать! Всегда человек что-то знает. Точно, он решит, что я псих."
- Да вы не волнуйтесь так, не волнуйтесь.
- С чего вы решили, что я в-в-в-волнуюсь? - Борис Георгиевич полез за платком, но вовремя спохватился и прижал руки по швам.
- Да вы не сжимайтесь так.
- А я и не сжимаюсь! С чего вы взяли?
- Да так... руки по швам...
Борис Георгиевич спешно оторвал руки. Они сильно дрожали.
- Зачем вы встали, как мельница? Это тоже не обязательно.
"Да что же это со мной! Ну точно, я псих! Уже на меня подействовало! Сразу он меня раскусил. Сейчас меня арестуют, обыщут. И конец!"
- Ладно. Идите. - Лениво произнес комиссар.
Борис Георгиевич не поверил своим ушам. На ватных ногах он вывалился за дверь.
- Ну как? Как? Что спрашивали? - Встретил его град вопросов.
Борис Георгиевич только открывал и закрывал рот.
- Ну как, трудные были вопросы?
Борис Георгиевич в изнеможении прислонился к стене. На всех это произвело гнетущее впечатление.
- Эх, и влипли! - Сделал вывод кто-то.
- Точно! Раз его не арестовали, значит, не он. А если не он, то кто-то из нас.
Борис Георгиевич сел за стол. Остальные продолжали стоять в оцепенении. Первым ожил Женя:
- Ребята! Не надо опускать руки! В спорте, т.е. в жизни, всякое бывает.
- Верно, Женька! Вот когда мы стояли под Курском...
- Ах, чтоб тебя!
- Надо смотреть на жизнь проще. - Продолжал Женя. - Ну, не победил сегодня, выиграешь завтра. Главное это участие!
- Да что вы такое несете, молодой человек! Это уже получается не участие, а соучастие!
- Все равно! Не надо бояться барьеров, т.е. препятствий. Надо смело идти вперед. Кто не рискует, тот не выигрывает.
"Вот кто мне нужен!" - Сообразил Борис Георгиевич и стал затираться в толпу.
- Ну, так и идите следующий, если вы не боитесь. - Загудела толпа.
- А я здесь ни при чем. - Стал оправдываться Женя. - Я вас хотел вдохновить, а не себя. Я и так вдохнувший... вдохший... вдохнутый...
- Вот вам и идти! Пошел! Пошел! На старт его!!
И молодого человека втолкнули в дверь.
- Вы что? - Удивился комиссар. - Я не вызывал...
- Ну, я сам... По просьбам трудящихся...
- Тогда выйдите пока.
Женя радостно толкнул дверь. Но снаружи держали крепко.
- Видите ли, комиссар, у нас не принято отказывать просьбам трудящихся. Да вы спросите меня быстренько, спринтом. Я и пойду. Мне ведь нечего скрывать. Можете меня обыскать. Я щекотки не боюсь. Вот смотрите.
Женя сунул руки в карманы, чтобы вывернуть их наружу. И вдруг застыл, побелев как полотно.
- Что с вами? Вам нехорошо?
Закатив глаза, бывший спортсмен распластался на полу.
- Э, э! Зольдатен! Господа! Помогите!
В двери показалось с десяток любопытных физиономий.
- Что они с ним сделали! - Всплеснула руками Верочка.
- Наверное, его пытали! - Подсказали сзади.
- Господа! Воды ему! И на диван! Скорее! Скорее!
Все засуетились. Женю перенесли. Через пару минут он открыл глаза:
- Я ничего им не сказал. Я держался до конца. - И он снова захлопнул глаза.
- Бедненький! - Запричитала Верочка. - Не умирай, пожалуйста. Вот вам, товарищи, пример настоящего мужчины!
Женя неожиданно обхватил наклонившуюся девушку и прижал к себе.
- Ах ты, мошенник! У! Пусти, хулиган! Пусти, тебе говорят! Помогите!
- Спасибо, Верочка! Я всегда знал, что вы выручите меня в трудную минуту. Вы даже не представляете, как вы мне помогли! Сразу стало легче.
- У! Негодяй! Я все расскажу комиссару, какой вы непорядочный! Вот сейчас же пойду и расскажу.
- О! Какая прекрасная мысль! - Обрадовались все. - Обязательно расскажите!
И ее затолкали в кабинет.
- Что с вами?
- Как что? - Удивилась Верочка и полезла в сумочку за зеркальцем. К ее удивлению сумочка была открыта. Сунув руку, вместо зеркальца девушка ощутила какой-то странный предмет, похожий на карандаш.
- Ах, негодяй! - Заорала Верочка на весь замок.
- Это вы мне? - Не понял комиссар.
- Нет. Это я не вам. - Правая рука девушки осталась в сумочке, а левой она почему-то старалась эту сумочку закрыть.
- Так я вас слушаю.
- Негодяй! - Выпалила Верочка, судорожно пытаясь освободить руку.
- Это вы мне?
- Нет. Я же сказала, что не вам.
- Так я вас слушаю.
- Негодяй!
- И это все?
- Да. - С облегчением выдавила девушка.
- А может, поговорим о живописи?
- Нет, комиссар! В другой раз. Сегодня я не в форме.
- Очень, очень жаль. Ну что ж, идите.
- Так быстро? - Удивились в холле.
- Негодяй! - Опять заорала девушка.
- Это вы о комиссаре? - Ехидно заулыбался Женя. - А в чем собственно дело?
- Я тебе покажу, негодяй, в чем дело!
- Ну, покажи, покажи! Пусть все видят!
- Нет. Я лучше потом. - Верочка вдруг сникла. Однако вскоре она оживилась и стала повсюду бросать косые взгляды. Как бы случайно она подошла к Борису Георгиевичу. Но тот бросился от нее прочь как от прокаженной. Женя тоже держался от нее на почтительном расстоянии. Остальные бурно обсуждали ситуацию.
- Ясно, что женщины вне подозрения. Иначе бы Веру так быстро не отпустили.
- По-моему, ее даже не спрашивали.
Теперь все уставились на пожилую даму.
- Катенька! Тебе не больно будет. Я уверяю. Вот когда мы стояли под Курском...
- У! Чтоб тебя! Ладно пошли. Но только вдвоем. А то тебя нельзя одного отпускать. А ну, разойдись! Мы идем в бой!
- Вот это по-нашенски! - Обрадовался ее спутник.
- Ну, где тут комиссар? А ну, задавайте ваши вопросы! - Женщина встала в горделивую позу.
- Но я, кажется, просил по одному...
- Ничего, так вам будет удобнее. И быстрее.
- Извините, мадам, но я сам знаю, как мне удобнее.
- Неправда! Мужчины ничего не знают. Я сама лучше знаю, что им надо!
- Хм... И что же мне надо?
- Вам надо знать, что мой муж видел это... тело... И трогал тело за нос. Так что если будут отпечатки пальцев, то мы честно во всем признаемся. Т.е. в том, что трогали. Не больше! Т.е. он трогал. Уф! Я сама не трогала. Нет, и не видела. И не слышала. Он видел. А молчит он потому, что я как старший по званию...
- Любопытно. И какое у него звание?
- Генерал-майор. В отставке. А я для него маршал. На общественных началах. Но зато не в отставке.
- Это чувствуется. - Заметил комиссар.
- Ведь верно? - Рявкнула дама.
- Так точно, Катенька. - Генерал вытянулся по струнке.
- Вот так-то! Вот и все, что вы хотели знать. Ясно? - Дама гордо махнула шиньоном и вдруг почувствовала в нем нечто лишнее.
- Ясно. - Согласился комиссар. - Можете идти.
Дама запустила руку в шиньон и как-то сразу задергалась. Выходила она бочком, бочком отнюдь не с маршальской степенностью.
Тут же в кабинет вошел Половиков.
- Извините, комиссар, что без приглашения. Но я не могу больше молчать. Все эти люди ненормальные, мошенники и предатели. Из них никому верить нельзя. Продавать родину это у них основное занятие. А я вам все точно скажу, кто когда ходил, хи-хи-хи, в туалет. Сначала этот, лысый дурак, Борис Георгиевич. Он и обнаружил тело, а может, даже и убил, потому как нам ничего не сказал. Потом этот дурак, Женя, ходил. Потом он вместе с этой дурой, Верочкой. Хи-хи-хи. Не знаю, зачем они вместе ходили. Ведь он только оттуда. Хи-хи-хи. Да вы записывайте, а то собьетесь. Их еще много ходило. Я точно все скажу. Ну, почему вы не записываете? Ну, дайте мне бумагу, я сам напишу. Если хотите, в трех экземплярах.
- Хватит и в одном. Ладно, пишите.
Половиков сункл руку в карман за ручкой и... остолбенел.
- Ну, что вы остолбенели? Пишите уж.
Не говоря ни ни слова, посетитель засеменил к двери и вышел, не прощаясь.
- Какие странные люди! - Всплеснул руками комиссар. - Ничего не понимаю!
Поразмыслив несколько минут, он вышел в зал.
- Господа! Я не успею опросить вас всех поодиночке. Да и не вижу в этом больше смысла. Через полчаса здесь будут химики, и вопрос будет исчерпан.
- Ну, слава Богу!
- Впрочем, из зала прошу не выходить. Пока могу предложить тему для беседы.
- Зачем это? Мы спать хотим.
- И все-таки я предлагаю...
- А! Это он все еще психов ищет.
- Господа! Давайте поговорим о... государственном устройстве. Какой бы вы хотели видеть свою Россию?
Все молчали. Никто не рвался в дискуссию.
- Ну! Так я слушаю, господа.
- Нечего тут слушать. - Заявил Лев Львович. - Нам и так хорошо. Поэтому думать и, тем более, переделывать тут нечего.
- А вы за всех не отвечайте. - Вступила Верочка. - Вы не у себя на собрании. Я вот не скрываю, что охотно пожила бы при капитализме.
- Да вам не капитализм нужен. - Заявила пожилая дама. - А барахло. Вы же мать родную продадите, а тем более капитализм с коммунизмом, если вам выгодно будет.
- Ну, знаете! - Вспыхнула Верочка.
- Катенька! Как ты можешь!
- Молчать!
- Лучше на себя посмотрите! - Добавила девушка.
- Нет, правда, товарищи. - Начал Половиков. Мы можем говорить свободно. Эта беседа нас ни к чему не обязывает. Раз комиссару надо, давайте ему поможем. А вот тот, кто будет отмалчиваться, точно попадет под подозрение. Так что говорите откровенно. Мне, например, нечего скрывать. Пусть я подвергнусь гонениям, но я честно скажу. Я всей душой за Советскую власть, за дружбу народов и коммунизм! Да здравствует наше правительство!
- Ха-ха-ха! - Ответили присутствующие. - Да вы же первый псих. Сразу видно.
- Ясно, ерунду он несет. Я, правда, не против коммунизма. Но раз не получилось, то что ж? Я охотно согласился бы на парламентскую республику.
- Да вы хоть знаете, что это такое? Сами-то ни бум-бум. Из-за таких вот и затея с коммунизмом провалилась.
- Что вы спорите, товарищи? Вы же ничего не понимаете. А все очень просто. Надо вернуться к конституционной монархии. Это уже проверено на практике в наших условиях.
- Ну, хватили! Тогда уж давайте вернемся к новгородскому вече.
- Ну зачем вы передергиваете! Я дело говорю.
- Ерунду вы говорите, а не дело. Власть должна переходить самому умному, самому достойному человеку, а не внутри одного семейства.
- Может, это вы такой умный и достойный?
- Я не о себе. Хотя вполне может быть.
- А! Я и раньше замечал у вас диктаторские замашки.
- Неправда! Я либерал. А насчет замашек в своем глазу бревно поищите.
- Нечего мне там искать. А идея ваша глупая. Никогда самого умного вы не найдете. Да и не в уме дело. Это вам не игра в шахматы. Тут политика! Борьба политических партий.
- Эх, товарищи!.. Вот при Сталине... Когда мы стояли под Курском...
- Да заткнитесь вы со своим Курском! Надоели уже.
- Как это заткнитесь! - Сверкнула очами пожилая дама. - Как вы смеете!
- Но вы же сами... тоже...
- Мне можно! Это мое право, а не ваше! Говори, родненький!
- Так вот, товарищи, когда мы стояли под...
Тут поднялся невообразимый гвалт. Отдельные спорщики вцепились друг в друга и принялись трясти изо всех сил. Женщины завизжали.
- Молчать! Стрелять буду! - Закричал комиссар.
Все разом стихло.
- Все вы сумасшедшие! Жаль, что капсула одна. А то бы я подумал, что каждый из вас стащил лекарство.
К столу подошли двое. Один в штатском.
- А! Вот и инспектор Крюк. Итак, господа, сейчас будет проведено химическое обследование, и мы, наконец, сможем вас отпустить.
- А это не опасно? Не имеете права! Лучше дом сначала обследуйте! - Раздались недовольные голоса.
- Спокойно, господа! Замок от нас не убежит. Но раньше я хочу снять с вас все подозрения. Это в ваших же интересах. Уверяю, что опасности никакой нет. Вы просто будете прикладывать руки к этой трубке. А насчет прав... Поверьте, я найду основания. Но сейчас я очень спешу. Поэтому я просто прошу вас. Пока прошу. Вы, конечно, можете отказаться. Но это лишь осложнит вашу судьбу. Так что советую подходить по одному.
Но никто не двинулся с места.
- Господа! Поверьте, я ваш друг. Пока. И желаю вам добра. Но вы легко можете превратить меня в своего врага. Не злоупотребляйте моей дружбой!
- Он все равно нас проверит.
- Ну, так идите первым.
- Сами и идите.
- А! Вы, господин, кажется, желаете?
- Нет! Что вы!
- Не скромничайте! Я же вижу в вас истинного патриота! - И комиссар почти силой вытащил Половикова.
Процедура заняла всего несколько секунд.
- Следующий! - Скомандовал комиссар.
- А как с этим? - Все ткнули в Половикова.
- Потом, потом! Подходите!
Операция прошла без эксцессов.
- Ну как? Что? - Спрашивали все друг друга.
А трое полицейских тем временем отошли в сторону и стали совещаться. Гости застыли в напряжении. Минут через десять Грунт вернулся и стал ходить вокруг стола, не произнося ни слова.
Инспектор Крюк с химиком остались в дальнем углу. Туда же привели фрау Дору. Крюк сам принялся ее обследовать. И вдруг все услышали громкий хлопок, как будто кому-то заехали по щеке. Гости обернулись и увидели, что инспектор приложил прибор к интимному месту фрау Доры.
- Спокойно, господа! Это мой коллега переусердствовал. Молодой еще, но очень талантливый.
Полицейские еще долго ходили по залу, совещались. Вдруг гости увидели, как хозяйка направилась к выходу.
- Вы что же, отпускаете ее? - Возмутился Борис Георгиевич.
- Это не ваше дело!
- Как знать...
- Не лезь, Боря. Они наверняка будут за ней следить.
- Господа! Фрау Михельбахер чиста как стеклышко. В химическом плане, разумеется. В отличие от всех вас!
- Что вы имеете ввиду?
- А то, что у всех вас высокое химическое загрязнение, которое вполне могло быть вызвано разрушенной капсулой.
- Что значит могло? Вы прямо скажите: есть ли на нас следы этого лекарства или нет?
- Видите ли, состав лекарства точно нам еще не сообщен. К тому же мы не знаем степень повреждения капсулы. Вот когда мы ее найдем, тогда я вам скажу точно. Пока ясно одно: ваше загрязнение намного выше нормы.
- Что, у всех?
- Да, у всех.
Гости заволновались.
- Но может быть, оно вызвано другими причинами? Я, например, долго работал директором химзавода.
- Да, это объяснило бы все для вас одного. Но, насколько мне известно, все вы приехали из разных мест. Так что совпадение показаний загрязнения обусловлено другими причинами, скорее всего, полуразрушенной капсулой.
- Значит, все мы бандиты?
- Да это и странно!.. Я, признаться, не верю, что все вы преступники.
Воцарилось долгое молчание. Лицо комиссара было очень кислым. Но вдруг оно начало светлеть. Он стал по очереди вглядываться в лица советских гостей. При этом он как будто открывал что-то для себя. И наконец поведал:
- Впрочем, я, кажется, начинаю догадываться!
Все в ужасе замерли. И Грунт понял, что дело на мази.
- Все вы держали эту капсулу в руках! Вот почему вы все такие сумасшедшие!
Присутствующие обреченно опустили головы.
- Итак, господа, капсулу на стол! На стол, я сказал!! Вы что, не слышите?!
Никто не пошевелился.
- До чего же упрямые эти русские!! Вы начинаете меня раздражать. Вы изобличены! Капсулу на стол!!
- Но у нас ничего нет! И у меня нет! Нет! - Все разом стали выворачивать карманы и высыпать на стол содержимое сумочек. Порыв был настолько искренним, что комиссар уже засомневался в своих выводах и в изнеможении упал на стул.
- Господа. Мне до пенсии совсем немного осталось. Сжальтесь надо мной. А если не захотите сжалиться, то и я над вами не сжалюсь!!
- Но у нас нет, нет! Поверьте!
- Нет, господа. Вы меня не понимаете...
- Ну нету же, нету, смотрите...
- Уф! Тихо! Всем сесть! Попробуем по-другому. Поднимите руку те, кто видел капсулу.
Никто не шевельнулся. Комиссар закатил глаза.
- Нет, господа! Вы меня не понимаете. А ну-ка, руки вверх! - И он выхватил револьвер.
Все разом вскинули руки.
- А теперь опустите те, кто не видел капсулу! - Кричал Грунт, размахивая оружием.
Но никто рук не опустил. Тогда комиссар убрал револьвер.
- Ну!
Руки по-прежнему торчали вверх.
- Значит, вы все видели ее?
- Да, да... - Выдавили присутствующие.
- Уф! Наконец-то. Теперь осталось выяснить, кто держал ее последним.
- Нет, нет. Я не последний. - Закричали все хором.
- Майн гот! Тогда кто же первый?
- Стало тихо.
- О! - Комиссар начал рвать на себе волосы. - Тогда пусть каждый скажет, что видел, от кого получил, кому передал.
- Мне подсунули ее! Я ни при чем! - Закричали все.
- А! Значит, вы подсовывали ее друг другу! Очень интересно! Так, кто первый подсунул? А? Ну! Нет, так не пойдет. Встаньте лучше в очередь: каждый за тем, кому он подсунул капсулу.
Очередь начала формироваться вяло. Но постепенно, по мере выяснения обстоятельств, страсти стали накаляться. Дошло чуть ли не до драки. Причем каждый высказывал стоящему сзади все, что он о нем думает. Высказавшись, все устремили взоры на первого в очереди, т.е. того, кому капсула досталась последней. К всеобщему удивлению там оказался отставной генерал. Оправившись от изумления, гости начали ощупывать свои карманы. На всякий случай.
- Итак, где капсула, генерал? Почему вы молчите? Что, не можете без приказа? Отвечайте немедленно, иначе я арестую вас вместе с вашим маршалом, т.е. женой!
- Разрешите доложить, комиссар, но я не знаю никаких капсул.
Все ахнули.
- Как! Вот здорово! - Загудела толпа.
- Вы напрасно отпираетесь, генерал! Прибор показал у вас точно такое же загрязнение, как у всех. Никак не ожидал от вас такого, генерал!
- Клянусь Иосифом Виссарионовичем, я не брал никаких капсул!
- Позвольте! Какого же черта вы поднимали руки?
- Вы же сами скомандовали: руки вверх!
- Тьфу! Тогда почему не опускали?
- Из солидарности. Чтобы не отрываться от коллектива.
Комиссар подошел к нему вплотную и, не закрывая рта, уставился генералу в глаза.
- О, Бог мой! Тогда кто ему подсунул? Вы? - Грунт оглядел Льва Львовича. - Не отпирайтесь, генерал! Вот же свидетель!
- Но у меня ничего нет. Вот смотрите. - И генерал снял пиджак.
Все интересующиеся обшарили его.
- А штаны? - Напомнил кто-то.
- При дамах?
- Какие к черту дамы! Теперь мы все соучастники. А ну, снимайте штаны!
- Ну, если Катенька не возражает...
- Не возражаю!
Генерал предстал во всей красе. Для верности его еще и ощупали. Когда все убедились, что у подозреваемого ничего нет, Грунт заявил:
- Все равно! Вы арестованы! - И он подозвал полицейских.
- Стойте! - Вдруг закричала пожилая дама. - Он не виноват. Он не видел капсулы. Это я увидела у него в кармане и взяла ее!
Все снова ахнули.
- Катенька! - Вдруг растрогался генерал и стал целовать ее руки.
- Ну, наконец-то! - Обрадовался комиссар. - Кладите ее на стол. Ну!
- Но... у меня ее нет...
- Как это нет!! - Лицо комиссара задергалось.
- Обыскать ее! Обыскать! - Закричали все.
- Не сметь! Прочь, мерзавцы!
- Мадам! Разумеется, мы противники насилия. Но и вы должны нас понять. Проявите благоразумие. Дайте мне капсулу и я найму вам лучшего адвоката!
- У меня нет капсулы! Нет! Понимаете?
- Как это нет? Тогда куда вы ее девали?
- Я не могу это сказать.
Поднялся невообразимый гвалт.
- Она ее съела. - Сообразил кто-то.
- Где капсула, мадам?!
- Не смейте на меня кричать! Вы же сами понимаете, что я не могу сказать.
- Я? Понимаю? - Комиссар ущипнул себя. - Убей меня Бог, но я ничего не понимаю! Где капсула?!
Дама молчала.
- Где капсула? - Стали скандировать все хором. - Где кап-су-ла? Где кап-су-ла?!
Когда все притомились, бедная женщина сказала:
- Хорошо, я скажу, если вы так настаиваете. Но потом пеняйте на себя, если всех вас упекут до конца дней.
- Говорите же! Говорите!
- Я передала ее... я передала ее... комиссару!!
Ужасный раскат грома потряс замок. Гости застыли в ужасе. А комиссар виновато захлопал глазами. Потом в панике он стал себя ощупывать.
- Но где? Где она? У меня нет! Вы врете, мадам! Я привлеку вас за оскорбление!.. При исполнении!..
Все опять обернулись к женщине.
- Я правду сказала!! - Молвила она, как будто это было ее последнее слово на суде.
Глаза повернулись к комиссару.
- Но нет же, нет! - Он снял пиджак, потом брюки и начал их трясти.
Гости с интересом ощупали заграничное обмундирование. Капсулы не было.
- Вы же видите, что нет! Куда вы ее засунули?
- Вот в этот карман.
- Но ведь нет же! Нет!
- Я и сама вижу, что нет.
- Тогда где же она?
- Почем я знаю! Я вам ее сунула.
Воцарилось очень неловкое молчание.
- А комиссар-то не промах, загребет пару миллиончиков. - Шепнул Женя.
- Помалкивайте уж лучше! - Шикнула Верочка.
- Господа! Это легко проверить. - Комиссар отошел и вернулся с прибором. - Вот смотрите! Прикладывайте ко мне, к одежде, к этому карману. Стрелка почти на нуле.
- Да он не работает, поди...
- А теперь к себе! Ну, видите? И к вам тоже. Видите? Вы врете, мадам!
Все опять повернулись к женщине. Та выпятила грудь и, как будто на эшафоте перед казнью, произнесла:
- Я правду сказала!!
- Обыскать ее! - Раздался один голос. Но его не поддержали. Стало тихо и... страшно. Следствие явно зашло в тупик.
- Господа! - Жалобно сказал Грунт. - У меня нет... Конечно, вы меня не знаете. Можете не доверять... Пусть для вас ничего не значит и моя должность и моя безупречная репутация. Но приборы! Приборы-то!
- М-да! Эта штука врать не будет. - Заметил Женя.
Но женщина стояла непоколебимо. Как сфинкс. Обращенные к ней взоры тут же отлетели, как от стенки, и вновь обратились на комиссара.
- Господа! Господа! Я не обязан перед вами оправдываться.
- М-да. Вы что-то усердно оправдываетесь. - Констатировал Борис Георгиевич.
Наконец, Грунт взял себя в руки. А бедная женщина по-прежнему стояла недвижима и горда. Как памятник.
Время тянулось медленно. Комиссар изредка переговаривался по рации. Вдруг он вскочил как ошпаренный.
- Что случилось, комиссар?
- Фрау Михельбахер исчезла! А наш человек, следивший за ней, убит!
- Ну, слава Богу! - Обрадовались гости. - Вот кто украл лекарство!
- Спокойно, господа! Это еще ничего не объясняет, а, наоборот, усложняет дело.
- Зря вы ее отпустили. Тогда и нас отпускайте. Мы спать хотим.
- Ну, конечно! Теперь уснешь...
Прошло еще несколько минут.
- Господа! Новое сообщение! Фрау Михельбахер найдена. Точнее, ее тело. Капсула тоже найдена! Рядом с телом. Странно... Впрочем, поздравляю вас, господа!
- Слава Богу! Только с чем?
- Значит, мы тут ни при чем?
- Как это ни при чем, когда мы ее друг другу передавали!
- Но мы же не знали. Не корысти ради...
- Хорошо, господа! Вы можете идти отдыхать! Нет, стойте! Мне сообщают, что капсула фальшивая! О, ужас! До пенсии я, кажется, не доживу!
- Фальшивая? Как фальшивая? Почему фальшивая? А где тогда настоящая?
- Спокойно, господа! Всем оставаться на местах!
Через некоторое время Грунт добавил:
- Экспресс-анализ показал наличие на фальшивке жиров, масла и разных пищевых продуктов. Есть подозрение, что именно эта капсула гуляла у вас по рукам.
- Ура! Значит, мы не сумасшедшие?
- Это еще не очевидно...
- Господа! Сейчас мы возьмем пробы со стола и с ваших пальцев.
Отбоя от желающих не было. Вскоре Грунт объявил:
- Господа! Вы передавали куклу! А в этом нет криминала. Я очень рад за вас.
- Значит, мы все честные порядочные люди?
- Ура, ура-а!
Когда немного стихло, раздался удивленный возглас:
- Товарищи! А где же тогда настоящая капсула? И что случилось с нашей милой фрау Дорой?
Все вдруг смолкли.
- Да! А где же настоящая?
- Как где? - Удивился комиссар. - У вас, господа!
Удар грома поверг всех в смятение.
- Почему у нас?
- А загрязнение? - Радостно потер руки комиссар. - Приборы не обманешь!
- Вы рехнулись, комиссар! Вы же сами сказали, что капсула была фальшивая.
- Да, фальшивая. Но рядом с ней находилась настоящая!
- Вы нас убиваете, комиссар! Это негуманно!
А грабить гуманно? Капсула в замке, и я ее найду! Ее некому было вынести. Из замка вышла только фрау Михельбахер. Но она чиста. Химически. Ее проверил инспектор Крюк.
- Почему же ее убили, если она такая чистоплотная?
- Это вас не касается! Итак, капсулу на стол!
- Мне уже дурно. - Сказала Верочка и уронила голову на соседское плечо.
Другие тоже застонали.
- Вы заблуждаетесь, комиссар! Мы будем жаловаться! - Заступился Лев Львович.
- Заблуждаются философы, а я опираюсь на факты. Мои люди, в том числе химики, уже обшарили весь замок. Так что лекарство у вас. Больше ему некуда деваться.
- Значит, мы опять все преступники?
- Почему все? Один-два. Это уточнит следствие.
- Как тогда вы объясните у нас одинаковое загрязнение?
- Это уже детали. Вот у меня, например, нет загрязнения, хотя я торчу тут ненамного меньше вашего, и фальшивку мне совали...
- Тогда мы требуем более точной экспертизы насчет загрязнения!
- Это от меня не зависит. От нас самих скрывают точную формулу лекарства.
- Безобразие!
- Не беспокойтесь! Ордера на ваш арест уже выписаны. Без формулы. Через несколько минут их доставят сюда.
- Ужасно!
Вскоре появилось еще несколько полицейских.
- А вот и ордера! Впрочем, могу вас обрадовать, господа! Нам все-таки сообщили состав лекарства. Сейчас мы еще раз проверим вас.
Моментально образовалась очередь. Комиссар очень удивился такой прыткости. Вскоре он объявил результаты. Вид у него при этом был плачевный.
- Господа! Ваше загрязнение не имеет никакого отношения к разыскиваемому лекарству. По-видимому, наши сведения об экологии в вашей стране сильно устарели. Вы свободны, господа!
- Ура! Ура-а!
- Все равно, мы будем жаловаться! Вы испортили нам отдых!
Когда возмущение улеглось, опять раздался удивленный голос:
- Позвольте! А кто же преступник?
Все сразу оживились.
- Да, да! Где капсула? И кто нам подсунул фальшивку?
- Это все она, фрау Дора! - Выступил Борис Георгиевич. - Это она мне подсунула!
- Нехорошо, Борис Георгиевич! Некрасиво!
- А кто тогда? Это она всех запутала. А настоящая капсула осталась у нее. И она ее спокойно вынесла!
- Позвольте, но ее же проверяли. У нее ничего не было. Приборы не обманешь!
- А-а... Это еще неизвестно, кто ее проверял!
- Инспектор Крюк проверял. Комиссар ему доверяет.
- Все равно! Я бы еще раз проверил тело фрау Доры на загрязнение этим препаратом.
- Ерунду вы несете, сударь! - Сообщил комиссар. - Впрочем, экспертиза, наверняка, уже была. Я сейчас узнаю. - Он приложил ухо к рации. Физиономия его скривилась. И нехотя, с трудом выдавливая каждое слово, он произнес: - Странно. У нее сильнейшее загрязнение.
- А! Вот кто чокнутый! - Обрадовалась пожилая дама. - Она мне сразу не понравилась. Особенно, когда про привидения рассказывала.
- Да! Комиссар! Вы что-нибудь знаете о гибели последнего владельца этого замка? Нам сказали, что его тело таинственно исчезло.
- Насчет гибели мне ничего не известно. А тело его лежит на местном кладбище. Могу вам памятник показать.
- Так я и думал! Она наврала нам!
- А вы еще метили в наследники! Теперь у меня одно желание: как бы ноги отсюда унести.
- Значит, я прав! - Обрадовался Борис Георгиевич.
- Вы слишком торопитесь. - Возразил Грунт. - Я, кажется, знаю эту историю, которую вам тут рассказали. Ее часто вспоминают. Особенно когда ослабевает поток туристов...
- Да?.. А мы-то поверили... Да! Но ведь есть еще загрязнение. У фрау Доры. Это-то что-нибудь значит?
- Это ничего не значит. Оно могло произойти позже. С трупом, например.
- А вдруг этот ваш Крюк специально выпустил ее? - Не отставал Борис Георгиевич. - К тому же у него была возможность вытащить у вас фальшивую капсулу. Если не он, то кто это сделал?
- Все это ерунда! Если фрау Михельбахер и Крюк сообщники, то им незачем было обращать на себя внимание оплеухами.
- Ну и что? Каждый из них мог преследовать собственные интересы. Наверное, оба захотели оставить настоящую капсулу у себя. Вот и повздорили.
- Все это чепуха! - Объяснил Грунт. - Масштабные дела так не делаются. Это вам не кража соседского белья. Тут все просчитывается до мелочей. Каждый выполняет строго определенную функцию. За самодеятельность тут одно наказание: смерть. Вам простительно это не знать. А я знаю!
- Значит, Крюк импровизатор-одиночка. Он случайно заметил у вас фальшивую капсулу. Кстати, он мог и не знать, что она фальшивая. Но когда он, простите, спер ее у вас, то проверил приборами. Тогда он решил найти настоящую и подменить ее!
- Но зачем тогда фрау Михельбахер пошла к нему проверяться?
- Ну... Может быть, у них что-то сорвалось, и у нее не было другого выхода. Хотя нет. Наверное, она и не понесла с собой капсулу. А крюк, обнаружив на ней загрязнение, о котором фрау Дора могла не знать, специально отпустил ее, надеясь без соперников отыскать капсулу в замке. А может быть, фрау Дора вступила в сговор с вашим инспектором. Временно, чтобы вырваться на свободу и сообщить боссам мафии. Не знаю...
- А не знаете, так и не лезьте не в свое дело. - Посоветовал комиссар. - Все это, уважаемый, чушь собачья! Если я правильно понимаю это русское словосочетание... А инспектор Крюк находится в замке и легко опровергнет ваши досужие домыслы. Как раз я сейчас его позову, потому что к нему прибывает подмога для поисков.
Поговорив по рации, комиссар изменился в лице:
- Все, господа! Подмога ему уже не нужна. Искать тоже больше нечего. Инспектор Крюк... скрылся!
- Как скрылся? Зачем скрылся? Ну, и порядочки тут! - Раздались встревоженные голоса.
- Тише, господа! Мне передают еще!.. Тише! Что?? - И дальше разговор пошел на немецком.
- Что, что он говорит? А ему что говорят? - Заспрашивали гости друг друга.
Тут же нашлись и знатоки немецкого:
- Кажется, группа преступников обнаружена. Во главе с Крюком!
- Вот это да!..
- Ну что, что, комиссар? Как поживает Крюк?
- Уже не поживает. - Буркнул Грунт. - Отстреливался до последнего...
- А капсула, капсула?
- У остальных преступников. Предположительно.
- А где же остальные-то?
От этого вопроса многие пришли в ужас и стали судорожно переглядываться, ожидая, что комиссар опять примется за присутствующих. К счастью, этого не произошло.
- Остальных преследует полиция. - Объяснил Грунт. - Один уже схвачен и дает показания. А я тут теряю с вами время! Все! До свидания.
- Постойте! А как же фрау Дора? Она была так приветлива...
- Это выяснит следствие. - Сухо заявил комиссар, но, слегка расслабившись, добавил: - Могу только сообщить, что нет фактов, подтверждающих ее участие в банде.
- Как это нет?! А кто нам подсунул... подарочек?!
- Даже если это сделала она, то в этом нет ничего криминального. Вот если бы среди вас ходила настоящая капсула, тогда совсем другое дело... Тогда и с вами я бы разговаривал иначе.
- Да, да! - Подтвердили присутствующие. - В этом нет ничего криминального! Особенно в отношении нас.
- Значит, мы так и не узнаем, как было дело... - Раздосадованно произнесла Верочка.
- А я знаю! - Вдруг выступил Борис Георгиевич.
Все замолчали. Даже комиссар, уже собравшийся уйти, развернулся обратно.
- Я знаю! - Подтвердил Борис Георгиевич. - Фрау Дора просто все перепутала. Она хотела сунуть нам настоящую капсулу, чтобы мы, ничего не подозревая, незаметно ее вынесли. А потом она хотела забрать ее. Но она все перепутала! Ох, уж эти женщины!
- Но зачем тогда фальшивка? - Заинтересовался Грунт.
- Фальшивку она заказала сама или, может быть, с сообщником, тем что остался в туалете. Наверное, эту куклу она хотела всучить потом Крюку. Но полиция оказалась слишком проворной и спутала все карты и у преступников, и у фрау Доры. Она в спешке перепутала капсулы. Да еще подложила первому попавшемуся человеку, т.е. мне. Выбор ее оказался не удачен. В данном случае, я имею ввиду... В общем, на проверку к Крюку она пошла с настоящей капсулой, думая, что это дубликат. Крюк, понятно, раскрыл дело, и фрау Дора поняла это. Тут и возник маленький конфликт. Впрочем, в их планы не входило поднимать шум. И они разошлись, каждый со своими намерениями. Ну, а далее Крюк, по-видимому, оказался немного дальновиднее нашей милой хозяйки. Впрочем, еще дальновиднее оказалась полиция... - Борис Георгиевич смиренно склонил голову перед Грунтом.
Комиссар застыл в задумчивости. И тут вдруг выступила Верочка:
- А я этому не верю! У этого человека, - она ткнула в Бориса Георгиевича, - нет ничего святого! Он, наверное, сам прихватил эту капсулу у убитого, в туалете... Или поднял с пола, думая, что это авторучка... А фрау Дора, может быть, героическая женщина, которая, не надеясь на полицию, вступила в жестокую схватку с преступниками!
- Да, да - Обрадовался бывший спортсмен. - Это она! Это она того бандита в туалете! Приемчиком. И наповал!
Верочка метнула испепеляющий взгляд.
- А зачем она наврала нам про барона Швеллермана? - Не поддержала ее пожилая дама.
- Да она же вас развлекала! Старалась!.. Для вас же... А вы!.. Конечно, потом она собиралась раскрыть шутку... Ну, скажите им, комиссар!
Но лицо Грунта приняло каменное выражение:
- Это покажет следствие! Прощайте, господа. Да! Чуть не забыл. Прошу извинить, если мы невольно доставили вам некоторое беспокойство...
- Беспокойство?! Некоторое? - Раздались возмущенные голоса вслед удаляющемуся комиссару.
Полиция исчезла так же внезапно, как и появилась. Гости застыли в недоумении.
- А как же мы? - Раздался тонкий голосок.
- А мы пойдем спать! - Пробасил Лев Львович.
- А это неопасно?
- Теперь нет! - Заявила пожилая дама.
- За мной! - Скомандовал ее муж. - Под Курском и не такое было.
- Да, да! Могло быть гораздо хуже. По крайней мере, в итоге оказалось, что все мы честные и порядочные люди.
Гости в задумчивости стали подниматься по лестнице.
- Стойте! - Неожиданно заявил Лев Львович. - Убей меня Бог, если я хоть что-нибудь понял в это истории! А потому послушайте мое мнение, раз я старший. Все эти местные - такие же обычные люди, которые сами могут ничего не понимать. И все их экспертизы - пшик. Завтра они еще что-нибудь намеряют, фальшивые капсулы поменяются с настоящими, а Крюк вдруг окажется героем, боровшимся против плохих полицейских. Мы никогда не узнаем, что и как было на самом деле. Не узнают об этом и в мире. Разве лишь услышат складную официальную версию. Не скажу, что в нашей стране намного лучше, но здесь другой мир, войти в который мы не готовы...
- А вас никто не заставляет входить. И вообще отойдите, загородили тут всю дорогу...
Гости продолжили подниматься. Только Борис Георгиевич немного задержался. Он подошел к портрету давно умершего барона и подмигнул ему:
- Вот так-то, товарищ Швеллерман!
В ответ барон тоже лукаво подмигнул. И страшный удар грома потряс все здание. Борис Георгиевич в страхе пригнулся, замахал руками и помчался вслед за соотечественниками.
Июнь 1991г. Н.В.Невесенко
- Итак, господа, вы не хотите меня понять. Очень жаль. Придется мне поговорить с вами тет-а-тет. Все оставайтесь здесь. Вызывать буду по одному. Да! Сразу поясню. Мои вопросы, вероятно, покажутся вам странными. Дело в том, что если капсула повреждена, то в первую очередь она окажет влияние на психику ее обладателя. По этому признаку я определю, кто держал ее в руках. А то вы тут все помалкиваете. Ну, да я вас разговорю!
"О, ужас! - Подумал Борис Георгиевич. - Интересно, как моя психика? Кажется, неважно. Неужели уже действует? Да нет... Это от волнения. Я вполне нормален. Хотя понимают ли психи, что они ненормальные? Не-ет! Надо скорее от этого избавляться!"
Комиссар вышел в соседнее помещение. Но никого не вызвал. Гости стали ерзать на своих местах.
- Товарищи, а кто пойдет первым?
- Кого вызовут, тот и пойдет.
Покрутив глазами, все уставились на Бориса Георгиевича.
- Тов-варищи! - Взмолился он дрожащим голосом. - Им-мейте сов-весть!
- Да вы не волнуйтесь. - Участливо откликнулись товарищи. - Мы просто из интересов следствия. Вам легче будет прояснить дело.
- Мне? Легче? С чего вы взяли? Наоборот, мне тяжелее! Вы даже представить себе не можете, насколько мне тяжелее!
- Ну, почему не можем! Мы все отлично вас понимаем.
- Ничего вы не понимаете! Это я вас понимаю, как вы на меня все хотите свалить.
- Вот и неправильно! Ничегошеньки вы, Борис Георгиевич, не понимаете. Мы же ваши друзья, товарищи. Вам же хотим, чтобы лучше было. А вот вы не хотите нас понять.
- Я? Не хочу понять? Это вы не хотите меня понять!
- Отчего же? Мы очень хотим. Поверьте! И даже понимаем. Ну, будьте в конце концов мужчиной! Не женщин же нам посылать!
- А почему бы и нет! У нас все равны. Они сами равноправия добивались! А как до дела дошло, так в кусты? Нет, я пропускаю дам вперед!
- А мы не позволяем нас пропускать! - Возмутились обе женщины. - Чем мы хуже?
- А чем хуже?
- А не хуже, так и идите вперед.
- Если вызовут, то пойду. А зачем я на рожон полезу? Потом вы сами скажете, что я специально вперед полезла, чтобы все запутать и отвести от себя подозрения!
В этот момент появился Грунт:
- Господа! Мы еще не составили список. Так что кто хочет первым?
Все, молча, обернулись к Борису Георгиевичу и стали теснить его сверлящими взглядами. Неведомая сила приподняла бедного советского гражданина и затолкала в кабинет к комиссару.
- Садитесь, сударь. Вам незачем волноваться.
- А я и не волнуюсь. - Заявил Борис Георгиевич, не садясь и вытирая струи пота с лысины.
- Ну, и отлично. Скажите-ка, уважаемый, э-э... как вы относитесь к живописи?
- Живописи? Это к картинкам, что ли? Совсем не отношусь. Причем тут живопись? - Удивился советский гость и подумал: "Да, причем тут живопись? Может, он хочет попросить у меня ручку или карандаш, и я случайно достану капсулу? Неужели он уже догадывается? Ох, и хитрые бестии тут работают! Я пропал..."
- Живопись это прекрасно - Объяснил Грунт.
- Смотря какая! - Отозвался Борис Георгиевич, вспоминая настенные росписи в подъездах. "И причем тут живопись? Может, он еще и фальшивомонетчика во мне подозревает? Час от часу не легче!"
- Да. А какую живопись вы любите?
- Товарищ Грунт! Т.е. господин комиссар! Причем тут живопись? Я не понимаю. Вы спрашивайте как положено. Фамилию, год рождения, ну, я не знаю...
- Все это я и так узнаю. Я ведь не формалист. И просто хочу поговорить по-дружески.
"По-дружески? Нашел место, идиот. По-дружески! Как волк с ягненком. А! Он хочет понять, не псих ли я, не подействовала ли на меня капсула! Не буду ничего рассказывать! Чем больше скажешь, тем больше вреда. В такой ситуации и нормальный человек начнет всякую чушь нести."
- А мне нечего рассказывать! Я тут ни при чем!
- А зачем вы оправдываетесь? Я вас ни в чем не обвиняю.
"Действительно, зачем я оправдываюсь, если меня еще не успели ни в чем обвинить!"
- Да не оправдываюсь я! Просто... В общем, я ничего не знаю.
"Тьфу! Опять оправдываюсь! И как это я могу ничего не знать! Всегда человек что-то знает. Точно, он решит, что я псих."
- Да вы не волнуйтесь так, не волнуйтесь.
- С чего вы решили, что я в-в-в-волнуюсь? - Борис Георгиевич полез за платком, но вовремя спохватился и прижал руки по швам.
- Да вы не сжимайтесь так.
- А я и не сжимаюсь! С чего вы взяли?
- Да так... руки по швам...
Борис Георгиевич спешно оторвал руки. Они сильно дрожали.
- Зачем вы встали, как мельница? Это тоже не обязательно.
"Да что же это со мной! Ну точно, я псих! Уже на меня подействовало! Сразу он меня раскусил. Сейчас меня арестуют, обыщут. И конец!"
- Ладно. Идите. - Лениво произнес комиссар.
Борис Георгиевич не поверил своим ушам. На ватных ногах он вывалился за дверь.
- Ну как? Как? Что спрашивали? - Встретил его град вопросов.
Борис Георгиевич только открывал и закрывал рот.
- Ну как, трудные были вопросы?
Борис Георгиевич в изнеможении прислонился к стене. На всех это произвело гнетущее впечатление.
- Эх, и влипли! - Сделал вывод кто-то.
- Точно! Раз его не арестовали, значит, не он. А если не он, то кто-то из нас.
Борис Георгиевич сел за стол. Остальные продолжали стоять в оцепенении. Первым ожил Женя:
- Ребята! Не надо опускать руки! В спорте, т.е. в жизни, всякое бывает.
- Верно, Женька! Вот когда мы стояли под Курском...
- Ах, чтоб тебя!
- Надо смотреть на жизнь проще. - Продолжал Женя. - Ну, не победил сегодня, выиграешь завтра. Главное это участие!
- Да что вы такое несете, молодой человек! Это уже получается не участие, а соучастие!
- Все равно! Не надо бояться барьеров, т.е. препятствий. Надо смело идти вперед. Кто не рискует, тот не выигрывает.
"Вот кто мне нужен!" - Сообразил Борис Георгиевич и стал затираться в толпу.
- Ну, так и идите следующий, если вы не боитесь. - Загудела толпа.
- А я здесь ни при чем. - Стал оправдываться Женя. - Я вас хотел вдохновить, а не себя. Я и так вдохнувший... вдохший... вдохнутый...
- Вот вам и идти! Пошел! Пошел! На старт его!!
И молодого человека втолкнули в дверь.
- Вы что? - Удивился комиссар. - Я не вызывал...
- Ну, я сам... По просьбам трудящихся...
- Тогда выйдите пока.
Женя радостно толкнул дверь. Но снаружи держали крепко.
- Видите ли, комиссар, у нас не принято отказывать просьбам трудящихся. Да вы спросите меня быстренько, спринтом. Я и пойду. Мне ведь нечего скрывать. Можете меня обыскать. Я щекотки не боюсь. Вот смотрите.
Женя сунул руки в карманы, чтобы вывернуть их наружу. И вдруг застыл, побелев как полотно.
- Что с вами? Вам нехорошо?
Закатив глаза, бывший спортсмен распластался на полу.
- Э, э! Зольдатен! Господа! Помогите!
В двери показалось с десяток любопытных физиономий.
- Что они с ним сделали! - Всплеснула руками Верочка.
- Наверное, его пытали! - Подсказали сзади.
- Господа! Воды ему! И на диван! Скорее! Скорее!
Все засуетились. Женю перенесли. Через пару минут он открыл глаза:
- Я ничего им не сказал. Я держался до конца. - И он снова захлопнул глаза.
- Бедненький! - Запричитала Верочка. - Не умирай, пожалуйста. Вот вам, товарищи, пример настоящего мужчины!
Женя неожиданно обхватил наклонившуюся девушку и прижал к себе.
- Ах ты, мошенник! У! Пусти, хулиган! Пусти, тебе говорят! Помогите!
- Спасибо, Верочка! Я всегда знал, что вы выручите меня в трудную минуту. Вы даже не представляете, как вы мне помогли! Сразу стало легче.
- У! Негодяй! Я все расскажу комиссару, какой вы непорядочный! Вот сейчас же пойду и расскажу.
- О! Какая прекрасная мысль! - Обрадовались все. - Обязательно расскажите!
И ее затолкали в кабинет.
- Что с вами?
- Как что? - Удивилась Верочка и полезла в сумочку за зеркальцем. К ее удивлению сумочка была открыта. Сунув руку, вместо зеркальца девушка ощутила какой-то странный предмет, похожий на карандаш.
- Ах, негодяй! - Заорала Верочка на весь замок.
- Это вы мне? - Не понял комиссар.
- Нет. Это я не вам. - Правая рука девушки осталась в сумочке, а левой она почему-то старалась эту сумочку закрыть.
- Так я вас слушаю.
- Негодяй! - Выпалила Верочка, судорожно пытаясь освободить руку.
- Это вы мне?
- Нет. Я же сказала, что не вам.
- Так я вас слушаю.
- Негодяй!
- И это все?
- Да. - С облегчением выдавила девушка.
- А может, поговорим о живописи?
- Нет, комиссар! В другой раз. Сегодня я не в форме.
- Очень, очень жаль. Ну что ж, идите.
- Так быстро? - Удивились в холле.
- Негодяй! - Опять заорала девушка.
- Это вы о комиссаре? - Ехидно заулыбался Женя. - А в чем собственно дело?
- Я тебе покажу, негодяй, в чем дело!
- Ну, покажи, покажи! Пусть все видят!
- Нет. Я лучше потом. - Верочка вдруг сникла. Однако вскоре она оживилась и стала повсюду бросать косые взгляды. Как бы случайно она подошла к Борису Георгиевичу. Но тот бросился от нее прочь как от прокаженной. Женя тоже держался от нее на почтительном расстоянии. Остальные бурно обсуждали ситуацию.
- Ясно, что женщины вне подозрения. Иначе бы Веру так быстро не отпустили.
- По-моему, ее даже не спрашивали.
Теперь все уставились на пожилую даму.
- Катенька! Тебе не больно будет. Я уверяю. Вот когда мы стояли под Курском...
- У! Чтоб тебя! Ладно пошли. Но только вдвоем. А то тебя нельзя одного отпускать. А ну, разойдись! Мы идем в бой!
- Вот это по-нашенски! - Обрадовался ее спутник.
- Ну, где тут комиссар? А ну, задавайте ваши вопросы! - Женщина встала в горделивую позу.
- Но я, кажется, просил по одному...
- Ничего, так вам будет удобнее. И быстрее.
- Извините, мадам, но я сам знаю, как мне удобнее.
- Неправда! Мужчины ничего не знают. Я сама лучше знаю, что им надо!
- Хм... И что же мне надо?
- Вам надо знать, что мой муж видел это... тело... И трогал тело за нос. Так что если будут отпечатки пальцев, то мы честно во всем признаемся. Т.е. в том, что трогали. Не больше! Т.е. он трогал. Уф! Я сама не трогала. Нет, и не видела. И не слышала. Он видел. А молчит он потому, что я как старший по званию...
- Любопытно. И какое у него звание?
- Генерал-майор. В отставке. А я для него маршал. На общественных началах. Но зато не в отставке.
- Это чувствуется. - Заметил комиссар.
- Ведь верно? - Рявкнула дама.
- Так точно, Катенька. - Генерал вытянулся по струнке.
- Вот так-то! Вот и все, что вы хотели знать. Ясно? - Дама гордо махнула шиньоном и вдруг почувствовала в нем нечто лишнее.
- Ясно. - Согласился комиссар. - Можете идти.
Дама запустила руку в шиньон и как-то сразу задергалась. Выходила она бочком, бочком отнюдь не с маршальской степенностью.
Тут же в кабинет вошел Половиков.
- Извините, комиссар, что без приглашения. Но я не могу больше молчать. Все эти люди ненормальные, мошенники и предатели. Из них никому верить нельзя. Продавать родину это у них основное занятие. А я вам все точно скажу, кто когда ходил, хи-хи-хи, в туалет. Сначала этот, лысый дурак, Борис Георгиевич. Он и обнаружил тело, а может, даже и убил, потому как нам ничего не сказал. Потом этот дурак, Женя, ходил. Потом он вместе с этой дурой, Верочкой. Хи-хи-хи. Не знаю, зачем они вместе ходили. Ведь он только оттуда. Хи-хи-хи. Да вы записывайте, а то собьетесь. Их еще много ходило. Я точно все скажу. Ну, почему вы не записываете? Ну, дайте мне бумагу, я сам напишу. Если хотите, в трех экземплярах.
- Хватит и в одном. Ладно, пишите.
Половиков сункл руку в карман за ручкой и... остолбенел.
- Ну, что вы остолбенели? Пишите уж.
Не говоря ни ни слова, посетитель засеменил к двери и вышел, не прощаясь.
- Какие странные люди! - Всплеснул руками комиссар. - Ничего не понимаю!
Поразмыслив несколько минут, он вышел в зал.
- Господа! Я не успею опросить вас всех поодиночке. Да и не вижу в этом больше смысла. Через полчаса здесь будут химики, и вопрос будет исчерпан.
- Ну, слава Богу!
- Впрочем, из зала прошу не выходить. Пока могу предложить тему для беседы.
- Зачем это? Мы спать хотим.
- И все-таки я предлагаю...
- А! Это он все еще психов ищет.
- Господа! Давайте поговорим о... государственном устройстве. Какой бы вы хотели видеть свою Россию?
Все молчали. Никто не рвался в дискуссию.
- Ну! Так я слушаю, господа.
- Нечего тут слушать. - Заявил Лев Львович. - Нам и так хорошо. Поэтому думать и, тем более, переделывать тут нечего.
- А вы за всех не отвечайте. - Вступила Верочка. - Вы не у себя на собрании. Я вот не скрываю, что охотно пожила бы при капитализме.
- Да вам не капитализм нужен. - Заявила пожилая дама. - А барахло. Вы же мать родную продадите, а тем более капитализм с коммунизмом, если вам выгодно будет.
- Ну, знаете! - Вспыхнула Верочка.
- Катенька! Как ты можешь!
- Молчать!
- Лучше на себя посмотрите! - Добавила девушка.
- Нет, правда, товарищи. - Начал Половиков. Мы можем говорить свободно. Эта беседа нас ни к чему не обязывает. Раз комиссару надо, давайте ему поможем. А вот тот, кто будет отмалчиваться, точно попадет под подозрение. Так что говорите откровенно. Мне, например, нечего скрывать. Пусть я подвергнусь гонениям, но я честно скажу. Я всей душой за Советскую власть, за дружбу народов и коммунизм! Да здравствует наше правительство!
- Ха-ха-ха! - Ответили присутствующие. - Да вы же первый псих. Сразу видно.
- Ясно, ерунду он несет. Я, правда, не против коммунизма. Но раз не получилось, то что ж? Я охотно согласился бы на парламентскую республику.
- Да вы хоть знаете, что это такое? Сами-то ни бум-бум. Из-за таких вот и затея с коммунизмом провалилась.
- Что вы спорите, товарищи? Вы же ничего не понимаете. А все очень просто. Надо вернуться к конституционной монархии. Это уже проверено на практике в наших условиях.
- Ну, хватили! Тогда уж давайте вернемся к новгородскому вече.
- Ну зачем вы передергиваете! Я дело говорю.
- Ерунду вы говорите, а не дело. Власть должна переходить самому умному, самому достойному человеку, а не внутри одного семейства.
- Может, это вы такой умный и достойный?
- Я не о себе. Хотя вполне может быть.
- А! Я и раньше замечал у вас диктаторские замашки.
- Неправда! Я либерал. А насчет замашек в своем глазу бревно поищите.
- Нечего мне там искать. А идея ваша глупая. Никогда самого умного вы не найдете. Да и не в уме дело. Это вам не игра в шахматы. Тут политика! Борьба политических партий.
- Эх, товарищи!.. Вот при Сталине... Когда мы стояли под Курском...
- Да заткнитесь вы со своим Курском! Надоели уже.
- Как это заткнитесь! - Сверкнула очами пожилая дама. - Как вы смеете!
- Но вы же сами... тоже...
- Мне можно! Это мое право, а не ваше! Говори, родненький!
- Так вот, товарищи, когда мы стояли под...
Тут поднялся невообразимый гвалт. Отдельные спорщики вцепились друг в друга и принялись трясти изо всех сил. Женщины завизжали.
- Молчать! Стрелять буду! - Закричал комиссар.
Все разом стихло.
- Все вы сумасшедшие! Жаль, что капсула одна. А то бы я подумал, что каждый из вас стащил лекарство.
К столу подошли двое. Один в штатском.
- А! Вот и инспектор Крюк. Итак, господа, сейчас будет проведено химическое обследование, и мы, наконец, сможем вас отпустить.
- А это не опасно? Не имеете права! Лучше дом сначала обследуйте! - Раздались недовольные голоса.
- Спокойно, господа! Замок от нас не убежит. Но раньше я хочу снять с вас все подозрения. Это в ваших же интересах. Уверяю, что опасности никакой нет. Вы просто будете прикладывать руки к этой трубке. А насчет прав... Поверьте, я найду основания. Но сейчас я очень спешу. Поэтому я просто прошу вас. Пока прошу. Вы, конечно, можете отказаться. Но это лишь осложнит вашу судьбу. Так что советую подходить по одному.
Но никто не двинулся с места.
- Господа! Поверьте, я ваш друг. Пока. И желаю вам добра. Но вы легко можете превратить меня в своего врага. Не злоупотребляйте моей дружбой!
- Он все равно нас проверит.
- Ну, так идите первым.
- Сами и идите.
- А! Вы, господин, кажется, желаете?
- Нет! Что вы!
- Не скромничайте! Я же вижу в вас истинного патриота! - И комиссар почти силой вытащил Половикова.
Процедура заняла всего несколько секунд.
- Следующий! - Скомандовал комиссар.
- А как с этим? - Все ткнули в Половикова.
- Потом, потом! Подходите!
Операция прошла без эксцессов.
- Ну как? Что? - Спрашивали все друг друга.
А трое полицейских тем временем отошли в сторону и стали совещаться. Гости застыли в напряжении. Минут через десять Грунт вернулся и стал ходить вокруг стола, не произнося ни слова.
Инспектор Крюк с химиком остались в дальнем углу. Туда же привели фрау Дору. Крюк сам принялся ее обследовать. И вдруг все услышали громкий хлопок, как будто кому-то заехали по щеке. Гости обернулись и увидели, что инспектор приложил прибор к интимному месту фрау Доры.
- Спокойно, господа! Это мой коллега переусердствовал. Молодой еще, но очень талантливый.
Полицейские еще долго ходили по залу, совещались. Вдруг гости увидели, как хозяйка направилась к выходу.
- Вы что же, отпускаете ее? - Возмутился Борис Георгиевич.
- Это не ваше дело!
- Как знать...
- Не лезь, Боря. Они наверняка будут за ней следить.
- Господа! Фрау Михельбахер чиста как стеклышко. В химическом плане, разумеется. В отличие от всех вас!
- Что вы имеете ввиду?
- А то, что у всех вас высокое химическое загрязнение, которое вполне могло быть вызвано разрушенной капсулой.
- Что значит могло? Вы прямо скажите: есть ли на нас следы этого лекарства или нет?
- Видите ли, состав лекарства точно нам еще не сообщен. К тому же мы не знаем степень повреждения капсулы. Вот когда мы ее найдем, тогда я вам скажу точно. Пока ясно одно: ваше загрязнение намного выше нормы.
- Что, у всех?
- Да, у всех.
Гости заволновались.
- Но может быть, оно вызвано другими причинами? Я, например, долго работал директором химзавода.
- Да, это объяснило бы все для вас одного. Но, насколько мне известно, все вы приехали из разных мест. Так что совпадение показаний загрязнения обусловлено другими причинами, скорее всего, полуразрушенной капсулой.
- Значит, все мы бандиты?
- Да это и странно!.. Я, признаться, не верю, что все вы преступники.
Воцарилось долгое молчание. Лицо комиссара было очень кислым. Но вдруг оно начало светлеть. Он стал по очереди вглядываться в лица советских гостей. При этом он как будто открывал что-то для себя. И наконец поведал:
- Впрочем, я, кажется, начинаю догадываться!
Все в ужасе замерли. И Грунт понял, что дело на мази.
- Все вы держали эту капсулу в руках! Вот почему вы все такие сумасшедшие!
Присутствующие обреченно опустили головы.
- Итак, господа, капсулу на стол! На стол, я сказал!! Вы что, не слышите?!
Никто не пошевелился.
- До чего же упрямые эти русские!! Вы начинаете меня раздражать. Вы изобличены! Капсулу на стол!!
- Но у нас ничего нет! И у меня нет! Нет! - Все разом стали выворачивать карманы и высыпать на стол содержимое сумочек. Порыв был настолько искренним, что комиссар уже засомневался в своих выводах и в изнеможении упал на стул.
- Господа. Мне до пенсии совсем немного осталось. Сжальтесь надо мной. А если не захотите сжалиться, то и я над вами не сжалюсь!!
- Но у нас нет, нет! Поверьте!
- Нет, господа. Вы меня не понимаете...
- Ну нету же, нету, смотрите...
- Уф! Тихо! Всем сесть! Попробуем по-другому. Поднимите руку те, кто видел капсулу.
Никто не шевельнулся. Комиссар закатил глаза.
- Нет, господа! Вы меня не понимаете. А ну-ка, руки вверх! - И он выхватил револьвер.
Все разом вскинули руки.
- А теперь опустите те, кто не видел капсулу! - Кричал Грунт, размахивая оружием.
Но никто рук не опустил. Тогда комиссар убрал револьвер.
- Ну!
Руки по-прежнему торчали вверх.
- Значит, вы все видели ее?
- Да, да... - Выдавили присутствующие.
- Уф! Наконец-то. Теперь осталось выяснить, кто держал ее последним.
- Нет, нет. Я не последний. - Закричали все хором.
- Майн гот! Тогда кто же первый?
- Стало тихо.
- О! - Комиссар начал рвать на себе волосы. - Тогда пусть каждый скажет, что видел, от кого получил, кому передал.
- Мне подсунули ее! Я ни при чем! - Закричали все.
- А! Значит, вы подсовывали ее друг другу! Очень интересно! Так, кто первый подсунул? А? Ну! Нет, так не пойдет. Встаньте лучше в очередь: каждый за тем, кому он подсунул капсулу.
Очередь начала формироваться вяло. Но постепенно, по мере выяснения обстоятельств, страсти стали накаляться. Дошло чуть ли не до драки. Причем каждый высказывал стоящему сзади все, что он о нем думает. Высказавшись, все устремили взоры на первого в очереди, т.е. того, кому капсула досталась последней. К всеобщему удивлению там оказался отставной генерал. Оправившись от изумления, гости начали ощупывать свои карманы. На всякий случай.
- Итак, где капсула, генерал? Почему вы молчите? Что, не можете без приказа? Отвечайте немедленно, иначе я арестую вас вместе с вашим маршалом, т.е. женой!
- Разрешите доложить, комиссар, но я не знаю никаких капсул.
Все ахнули.
- Как! Вот здорово! - Загудела толпа.
- Вы напрасно отпираетесь, генерал! Прибор показал у вас точно такое же загрязнение, как у всех. Никак не ожидал от вас такого, генерал!
- Клянусь Иосифом Виссарионовичем, я не брал никаких капсул!
- Позвольте! Какого же черта вы поднимали руки?
- Вы же сами скомандовали: руки вверх!
- Тьфу! Тогда почему не опускали?
- Из солидарности. Чтобы не отрываться от коллектива.
Комиссар подошел к нему вплотную и, не закрывая рта, уставился генералу в глаза.
- О, Бог мой! Тогда кто ему подсунул? Вы? - Грунт оглядел Льва Львовича. - Не отпирайтесь, генерал! Вот же свидетель!
- Но у меня ничего нет. Вот смотрите. - И генерал снял пиджак.
Все интересующиеся обшарили его.
- А штаны? - Напомнил кто-то.
- При дамах?
- Какие к черту дамы! Теперь мы все соучастники. А ну, снимайте штаны!
- Ну, если Катенька не возражает...
- Не возражаю!
Генерал предстал во всей красе. Для верности его еще и ощупали. Когда все убедились, что у подозреваемого ничего нет, Грунт заявил:
- Все равно! Вы арестованы! - И он подозвал полицейских.
- Стойте! - Вдруг закричала пожилая дама. - Он не виноват. Он не видел капсулы. Это я увидела у него в кармане и взяла ее!
Все снова ахнули.
- Катенька! - Вдруг растрогался генерал и стал целовать ее руки.
- Ну, наконец-то! - Обрадовался комиссар. - Кладите ее на стол. Ну!
- Но... у меня ее нет...
- Как это нет!! - Лицо комиссара задергалось.
- Обыскать ее! Обыскать! - Закричали все.
- Не сметь! Прочь, мерзавцы!
- Мадам! Разумеется, мы противники насилия. Но и вы должны нас понять. Проявите благоразумие. Дайте мне капсулу и я найму вам лучшего адвоката!
- У меня нет капсулы! Нет! Понимаете?
- Как это нет? Тогда куда вы ее девали?
- Я не могу это сказать.
Поднялся невообразимый гвалт.
- Она ее съела. - Сообразил кто-то.
- Где капсула, мадам?!
- Не смейте на меня кричать! Вы же сами понимаете, что я не могу сказать.
- Я? Понимаю? - Комиссар ущипнул себя. - Убей меня Бог, но я ничего не понимаю! Где капсула?!
Дама молчала.
- Где капсула? - Стали скандировать все хором. - Где кап-су-ла? Где кап-су-ла?!
Когда все притомились, бедная женщина сказала:
- Хорошо, я скажу, если вы так настаиваете. Но потом пеняйте на себя, если всех вас упекут до конца дней.
- Говорите же! Говорите!
- Я передала ее... я передала ее... комиссару!!
Ужасный раскат грома потряс замок. Гости застыли в ужасе. А комиссар виновато захлопал глазами. Потом в панике он стал себя ощупывать.
- Но где? Где она? У меня нет! Вы врете, мадам! Я привлеку вас за оскорбление!.. При исполнении!..
Все опять обернулись к женщине.
- Я правду сказала!! - Молвила она, как будто это было ее последнее слово на суде.
Глаза повернулись к комиссару.
- Но нет же, нет! - Он снял пиджак, потом брюки и начал их трясти.
Гости с интересом ощупали заграничное обмундирование. Капсулы не было.
- Вы же видите, что нет! Куда вы ее засунули?
- Вот в этот карман.
- Но ведь нет же! Нет!
- Я и сама вижу, что нет.
- Тогда где же она?
- Почем я знаю! Я вам ее сунула.
Воцарилось очень неловкое молчание.
- А комиссар-то не промах, загребет пару миллиончиков. - Шепнул Женя.
- Помалкивайте уж лучше! - Шикнула Верочка.
- Господа! Это легко проверить. - Комиссар отошел и вернулся с прибором. - Вот смотрите! Прикладывайте ко мне, к одежде, к этому карману. Стрелка почти на нуле.
- Да он не работает, поди...
- А теперь к себе! Ну, видите? И к вам тоже. Видите? Вы врете, мадам!
Все опять повернулись к женщине. Та выпятила грудь и, как будто на эшафоте перед казнью, произнесла:
- Я правду сказала!!
- Обыскать ее! - Раздался один голос. Но его не поддержали. Стало тихо и... страшно. Следствие явно зашло в тупик.
- Господа! - Жалобно сказал Грунт. - У меня нет... Конечно, вы меня не знаете. Можете не доверять... Пусть для вас ничего не значит и моя должность и моя безупречная репутация. Но приборы! Приборы-то!
- М-да! Эта штука врать не будет. - Заметил Женя.
Но женщина стояла непоколебимо. Как сфинкс. Обращенные к ней взоры тут же отлетели, как от стенки, и вновь обратились на комиссара.
- Господа! Господа! Я не обязан перед вами оправдываться.
- М-да. Вы что-то усердно оправдываетесь. - Констатировал Борис Георгиевич.
Наконец, Грунт взял себя в руки. А бедная женщина по-прежнему стояла недвижима и горда. Как памятник.
Время тянулось медленно. Комиссар изредка переговаривался по рации. Вдруг он вскочил как ошпаренный.
- Что случилось, комиссар?
- Фрау Михельбахер исчезла! А наш человек, следивший за ней, убит!
- Ну, слава Богу! - Обрадовались гости. - Вот кто украл лекарство!
- Спокойно, господа! Это еще ничего не объясняет, а, наоборот, усложняет дело.
- Зря вы ее отпустили. Тогда и нас отпускайте. Мы спать хотим.
- Ну, конечно! Теперь уснешь...
Прошло еще несколько минут.
- Господа! Новое сообщение! Фрау Михельбахер найдена. Точнее, ее тело. Капсула тоже найдена! Рядом с телом. Странно... Впрочем, поздравляю вас, господа!
- Слава Богу! Только с чем?
- Значит, мы тут ни при чем?
- Как это ни при чем, когда мы ее друг другу передавали!
- Но мы же не знали. Не корысти ради...
- Хорошо, господа! Вы можете идти отдыхать! Нет, стойте! Мне сообщают, что капсула фальшивая! О, ужас! До пенсии я, кажется, не доживу!
- Фальшивая? Как фальшивая? Почему фальшивая? А где тогда настоящая?
- Спокойно, господа! Всем оставаться на местах!
Через некоторое время Грунт добавил:
- Экспресс-анализ показал наличие на фальшивке жиров, масла и разных пищевых продуктов. Есть подозрение, что именно эта капсула гуляла у вас по рукам.
- Ура! Значит, мы не сумасшедшие?
- Это еще не очевидно...
- Господа! Сейчас мы возьмем пробы со стола и с ваших пальцев.
Отбоя от желающих не было. Вскоре Грунт объявил:
- Господа! Вы передавали куклу! А в этом нет криминала. Я очень рад за вас.
- Значит, мы все честные порядочные люди?
- Ура, ура-а!
Когда немного стихло, раздался удивленный возглас:
- Товарищи! А где же тогда настоящая капсула? И что случилось с нашей милой фрау Дорой?
Все вдруг смолкли.
- Да! А где же настоящая?
- Как где? - Удивился комиссар. - У вас, господа!
Удар грома поверг всех в смятение.
- Почему у нас?
- А загрязнение? - Радостно потер руки комиссар. - Приборы не обманешь!
- Вы рехнулись, комиссар! Вы же сами сказали, что капсула была фальшивая.
- Да, фальшивая. Но рядом с ней находилась настоящая!
- Вы нас убиваете, комиссар! Это негуманно!
А грабить гуманно? Капсула в замке, и я ее найду! Ее некому было вынести. Из замка вышла только фрау Михельбахер. Но она чиста. Химически. Ее проверил инспектор Крюк.
- Почему же ее убили, если она такая чистоплотная?
- Это вас не касается! Итак, капсулу на стол!
- Мне уже дурно. - Сказала Верочка и уронила голову на соседское плечо.
Другие тоже застонали.
- Вы заблуждаетесь, комиссар! Мы будем жаловаться! - Заступился Лев Львович.
- Заблуждаются философы, а я опираюсь на факты. Мои люди, в том числе химики, уже обшарили весь замок. Так что лекарство у вас. Больше ему некуда деваться.
- Значит, мы опять все преступники?
- Почему все? Один-два. Это уточнит следствие.
- Как тогда вы объясните у нас одинаковое загрязнение?
- Это уже детали. Вот у меня, например, нет загрязнения, хотя я торчу тут ненамного меньше вашего, и фальшивку мне совали...
- Тогда мы требуем более точной экспертизы насчет загрязнения!
- Это от меня не зависит. От нас самих скрывают точную формулу лекарства.
- Безобразие!
- Не беспокойтесь! Ордера на ваш арест уже выписаны. Без формулы. Через несколько минут их доставят сюда.
- Ужасно!
Вскоре появилось еще несколько полицейских.
- А вот и ордера! Впрочем, могу вас обрадовать, господа! Нам все-таки сообщили состав лекарства. Сейчас мы еще раз проверим вас.
Моментально образовалась очередь. Комиссар очень удивился такой прыткости. Вскоре он объявил результаты. Вид у него при этом был плачевный.
- Господа! Ваше загрязнение не имеет никакого отношения к разыскиваемому лекарству. По-видимому, наши сведения об экологии в вашей стране сильно устарели. Вы свободны, господа!
- Ура! Ура-а!
- Все равно, мы будем жаловаться! Вы испортили нам отдых!
Когда возмущение улеглось, опять раздался удивленный голос:
- Позвольте! А кто же преступник?
Все сразу оживились.
- Да, да! Где капсула? И кто нам подсунул фальшивку?
- Это все она, фрау Дора! - Выступил Борис Георгиевич. - Это она мне подсунула!
- Нехорошо, Борис Георгиевич! Некрасиво!
- А кто тогда? Это она всех запутала. А настоящая капсула осталась у нее. И она ее спокойно вынесла!
- Позвольте, но ее же проверяли. У нее ничего не было. Приборы не обманешь!
- А-а... Это еще неизвестно, кто ее проверял!
- Инспектор Крюк проверял. Комиссар ему доверяет.
- Все равно! Я бы еще раз проверил тело фрау Доры на загрязнение этим препаратом.
- Ерунду вы несете, сударь! - Сообщил комиссар. - Впрочем, экспертиза, наверняка, уже была. Я сейчас узнаю. - Он приложил ухо к рации. Физиономия его скривилась. И нехотя, с трудом выдавливая каждое слово, он произнес: - Странно. У нее сильнейшее загрязнение.
- А! Вот кто чокнутый! - Обрадовалась пожилая дама. - Она мне сразу не понравилась. Особенно, когда про привидения рассказывала.
- Да! Комиссар! Вы что-нибудь знаете о гибели последнего владельца этого замка? Нам сказали, что его тело таинственно исчезло.
- Насчет гибели мне ничего не известно. А тело его лежит на местном кладбище. Могу вам памятник показать.
- Так я и думал! Она наврала нам!
- А вы еще метили в наследники! Теперь у меня одно желание: как бы ноги отсюда унести.
- Значит, я прав! - Обрадовался Борис Георгиевич.
- Вы слишком торопитесь. - Возразил Грунт. - Я, кажется, знаю эту историю, которую вам тут рассказали. Ее часто вспоминают. Особенно когда ослабевает поток туристов...
- Да?.. А мы-то поверили... Да! Но ведь есть еще загрязнение. У фрау Доры. Это-то что-нибудь значит?
- Это ничего не значит. Оно могло произойти позже. С трупом, например.
- А вдруг этот ваш Крюк специально выпустил ее? - Не отставал Борис Георгиевич. - К тому же у него была возможность вытащить у вас фальшивую капсулу. Если не он, то кто это сделал?
- Все это ерунда! Если фрау Михельбахер и Крюк сообщники, то им незачем было обращать на себя внимание оплеухами.
- Ну и что? Каждый из них мог преследовать собственные интересы. Наверное, оба захотели оставить настоящую капсулу у себя. Вот и повздорили.
- Все это чепуха! - Объяснил Грунт. - Масштабные дела так не делаются. Это вам не кража соседского белья. Тут все просчитывается до мелочей. Каждый выполняет строго определенную функцию. За самодеятельность тут одно наказание: смерть. Вам простительно это не знать. А я знаю!
- Значит, Крюк импровизатор-одиночка. Он случайно заметил у вас фальшивую капсулу. Кстати, он мог и не знать, что она фальшивая. Но когда он, простите, спер ее у вас, то проверил приборами. Тогда он решил найти настоящую и подменить ее!
- Но зачем тогда фрау Михельбахер пошла к нему проверяться?
- Ну... Может быть, у них что-то сорвалось, и у нее не было другого выхода. Хотя нет. Наверное, она и не понесла с собой капсулу. А крюк, обнаружив на ней загрязнение, о котором фрау Дора могла не знать, специально отпустил ее, надеясь без соперников отыскать капсулу в замке. А может быть, фрау Дора вступила в сговор с вашим инспектором. Временно, чтобы вырваться на свободу и сообщить боссам мафии. Не знаю...
- А не знаете, так и не лезьте не в свое дело. - Посоветовал комиссар. - Все это, уважаемый, чушь собачья! Если я правильно понимаю это русское словосочетание... А инспектор Крюк находится в замке и легко опровергнет ваши досужие домыслы. Как раз я сейчас его позову, потому что к нему прибывает подмога для поисков.
Поговорив по рации, комиссар изменился в лице:
- Все, господа! Подмога ему уже не нужна. Искать тоже больше нечего. Инспектор Крюк... скрылся!
- Как скрылся? Зачем скрылся? Ну, и порядочки тут! - Раздались встревоженные голоса.
- Тише, господа! Мне передают еще!.. Тише! Что?? - И дальше разговор пошел на немецком.
- Что, что он говорит? А ему что говорят? - Заспрашивали гости друг друга.
Тут же нашлись и знатоки немецкого:
- Кажется, группа преступников обнаружена. Во главе с Крюком!
- Вот это да!..
- Ну что, что, комиссар? Как поживает Крюк?
- Уже не поживает. - Буркнул Грунт. - Отстреливался до последнего...
- А капсула, капсула?
- У остальных преступников. Предположительно.
- А где же остальные-то?
От этого вопроса многие пришли в ужас и стали судорожно переглядываться, ожидая, что комиссар опять примется за присутствующих. К счастью, этого не произошло.
- Остальных преследует полиция. - Объяснил Грунт. - Один уже схвачен и дает показания. А я тут теряю с вами время! Все! До свидания.
- Постойте! А как же фрау Дора? Она была так приветлива...
- Это выяснит следствие. - Сухо заявил комиссар, но, слегка расслабившись, добавил: - Могу только сообщить, что нет фактов, подтверждающих ее участие в банде.
- Как это нет?! А кто нам подсунул... подарочек?!
- Даже если это сделала она, то в этом нет ничего криминального. Вот если бы среди вас ходила настоящая капсула, тогда совсем другое дело... Тогда и с вами я бы разговаривал иначе.
- Да, да! - Подтвердили присутствующие. - В этом нет ничего криминального! Особенно в отношении нас.
- Значит, мы так и не узнаем, как было дело... - Раздосадованно произнесла Верочка.
- А я знаю! - Вдруг выступил Борис Георгиевич.
Все замолчали. Даже комиссар, уже собравшийся уйти, развернулся обратно.
- Я знаю! - Подтвердил Борис Георгиевич. - Фрау Дора просто все перепутала. Она хотела сунуть нам настоящую капсулу, чтобы мы, ничего не подозревая, незаметно ее вынесли. А потом она хотела забрать ее. Но она все перепутала! Ох, уж эти женщины!
- Но зачем тогда фальшивка? - Заинтересовался Грунт.
- Фальшивку она заказала сама или, может быть, с сообщником, тем что остался в туалете. Наверное, эту куклу она хотела всучить потом Крюку. Но полиция оказалась слишком проворной и спутала все карты и у преступников, и у фрау Доры. Она в спешке перепутала капсулы. Да еще подложила первому попавшемуся человеку, т.е. мне. Выбор ее оказался не удачен. В данном случае, я имею ввиду... В общем, на проверку к Крюку она пошла с настоящей капсулой, думая, что это дубликат. Крюк, понятно, раскрыл дело, и фрау Дора поняла это. Тут и возник маленький конфликт. Впрочем, в их планы не входило поднимать шум. И они разошлись, каждый со своими намерениями. Ну, а далее Крюк, по-видимому, оказался немного дальновиднее нашей милой хозяйки. Впрочем, еще дальновиднее оказалась полиция... - Борис Георгиевич смиренно склонил голову перед Грунтом.
Комиссар застыл в задумчивости. И тут вдруг выступила Верочка:
- А я этому не верю! У этого человека, - она ткнула в Бориса Георгиевича, - нет ничего святого! Он, наверное, сам прихватил эту капсулу у убитого, в туалете... Или поднял с пола, думая, что это авторучка... А фрау Дора, может быть, героическая женщина, которая, не надеясь на полицию, вступила в жестокую схватку с преступниками!
- Да, да - Обрадовался бывший спортсмен. - Это она! Это она того бандита в туалете! Приемчиком. И наповал!
Верочка метнула испепеляющий взгляд.
- А зачем она наврала нам про барона Швеллермана? - Не поддержала ее пожилая дама.
- Да она же вас развлекала! Старалась!.. Для вас же... А вы!.. Конечно, потом она собиралась раскрыть шутку... Ну, скажите им, комиссар!
Но лицо Грунта приняло каменное выражение:
- Это покажет следствие! Прощайте, господа. Да! Чуть не забыл. Прошу извинить, если мы невольно доставили вам некоторое беспокойство...
- Беспокойство?! Некоторое? - Раздались возмущенные голоса вслед удаляющемуся комиссару.
Полиция исчезла так же внезапно, как и появилась. Гости застыли в недоумении.
- А как же мы? - Раздался тонкий голосок.
- А мы пойдем спать! - Пробасил Лев Львович.
- А это неопасно?
- Теперь нет! - Заявила пожилая дама.
- За мной! - Скомандовал ее муж. - Под Курском и не такое было.
- Да, да! Могло быть гораздо хуже. По крайней мере, в итоге оказалось, что все мы честные и порядочные люди.
Гости в задумчивости стали подниматься по лестнице.
- Стойте! - Неожиданно заявил Лев Львович. - Убей меня Бог, если я хоть что-нибудь понял в это истории! А потому послушайте мое мнение, раз я старший. Все эти местные - такие же обычные люди, которые сами могут ничего не понимать. И все их экспертизы - пшик. Завтра они еще что-нибудь намеряют, фальшивые капсулы поменяются с настоящими, а Крюк вдруг окажется героем, боровшимся против плохих полицейских. Мы никогда не узнаем, что и как было на самом деле. Не узнают об этом и в мире. Разве лишь услышат складную официальную версию. Не скажу, что в нашей стране намного лучше, но здесь другой мир, войти в который мы не готовы...
- А вас никто не заставляет входить. И вообще отойдите, загородили тут всю дорогу...
Гости продолжили подниматься. Только Борис Георгиевич немного задержался. Он подошел к портрету давно умершего барона и подмигнул ему:
- Вот так-то, товарищ Швеллерман!
В ответ барон тоже лукаво подмигнул. И страшный удар грома потряс все здание. Борис Георгиевич в страхе пригнулся, замахал руками и помчался вслед за соотечественниками.
Июнь 1991г. Н.В.Невесенко
Обсуждения Где лекарство? Часть 2