Феникс

/ продолжение /

18. СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ

- Аминь! - как эхо повторил Давид.
Он посмотрел прямо в глаза Птице и понял: "сейчас или никогда!"
Как рыцарь в исторических романах, которых он прочитал множество, Давид опустился
на колено, взял Птицу за руку и предложил ей "руку и сердце".
От быстроты натиска Птица смутилась, но ничем не выдала своего волнения.
- Подожди,- сказала она,- Не гони картину. Я, конечно, отвечаю "да!", так как люб-
лю тебя всем сердцем. Тут нет ни капли сомнения, да и в твоей...

/ продолжение /

И тут на Давида обрушился водопад житейских забот. Во-первых он, наконец, вспомнил
что до сих пор живы его родители: папа Наум Львович и мама Жанна Григорьевна, которые
жили совсем недалеко от Хайфы, а именно в Кирьят- Хаиме...
Боже, какая несправедливость, когда собственные дети воспринимают родителей как
коспомат или только в "экстремальных ситуациях" проявляют себя как любящие дети.
Нельзя сказать что Давид был плохим сыном. Он частенько названивал "предкам" и
довольно редко...

/ продолжение /

Наша молодежь так же стремительна как в мыслях так и в поступках.
Глядя на них с неба Ангел сказал Богу: " Ей богу, прости меня, Господи, за калам-
бур, даже я бы не сумел так быстро справиться с этой кучей земных забот.
- Слава богу,- в ответ скаламбурил Бог,- что ты хорошо справляешься с кучей небес-
ных забот.
- Благодарю тебя, Господи, за доверие, но давай досмотрим этот фильм до счастливого
конца.
- Аминь,- сказал Господь.
А на земле, тем временем, медленно, но верно...

/ продолжение /

Все с нетерпением ждут появления новобрачных. Уже и хупа распахнула свои бело-
снежные шторы. Уже и рав, который узаконит этот брак появился в зале...
И вот он, наконец, волнующий момент!
Встречайте.
По лестнице в сопровождении свидетелей плывет Радочка в таком ослепительном сва-
дебном платье "что нив сказке сказать, ни пером описать", а рядом гордо шагает Давид,
который впервые за годы своей холостяцкой жизни, приобрел шикарный светлый костюм.
Они идут навстречу своему...

Официальное наименование – Сад Феникса, регулярный парк при клинике бессмертия КриоФеникс.

Ни сквозных аллей, продуваемых ветром, ни дерева способного обронить цветок, ягоду, лист, каплю росы. Только мужские растения вечнозелёных ив, называемых «пагодами зимы». Единственное растение, которое подошло. Уголки листьев загнуты к небу, словно крыши пагод. Дождинки скатываются по черенкам к стволу. Саженцы ростом по колено и стометровые великаны одинаково растут – расширяющимися к верхушке ярусами...

Глава 47.
"Как же холодно... Если б не медальон..." Курсировавший над Архи-Садом Гай настиг его. С каменным лицом. Молча. "Ладно, - подумал Бест, - моя первая реплика..."

- Гай... Всё это очень странно. Ты мог бежать... Короче, я долго ничего не спрашивал, но...

Тебе что-то нужно. Притом, не здесь, а от меня. Что, Гай? Ты дрался не за свою, а за мою жизнь. Так что тебе надо?

- Я... Все дьяволы извращённые адских, морских глубин!.. Я... Бест, я не собираюсь конфликтовать ни с кем в...

Глава 15.

Ни круглого сидения, ни покрывал и подушек, ни плодов и кувшинов... На их месте монолитная плита серой стали с углами острыми, как ножи, отполированная до блеска. Только дроидам и самому Монстру под силу принести такое.

Видно, тщеславный и злой, он захотел показать изгнанникам в полной мере, с кем имеют дело. Широким кругом, на голом полу сидя, они выслушали Беста в молчании.

Одним своим загнутым когтём, не отмеряя, не прицеливаясь, Монстр расчертил стальную плиту на клетки...

Отец за ужином, по обыкновению, размеренно шелестел газетой, и Ника, привыкшая к его долгим недельным отсутствиям, чувствовала себя неловко. Она медленно доедала наваристый гуляш, стараясь не стучать ложкой о расписные стенки деревянной миски.

Хлеб, подаваемый к столу в улитовском доме, всегда был отменно хорош: подовый, пахучий, с поджаристой хрумкой корочкой; а на разломе этот каравай был такого цвета, что хотелось посмотреть сквозь него на солнце.

Отец отложил газету на край стола...

Без лица
- Доброе утро, крошки!
Две пожилые леди в халатах недоброжелательно подняли головы. Глядя на эти покорёженные годами уставшие лица, не каждый бы смог пройти с улыбкой. Почему? Рассудите сами: двое дряхлых старушек либо с презрением, либо с полным равнодушием наблюдают за суетливым настоящим, гордо вспоминая ясное и веселое прошлое, когда они…С ними считали за честь (ну, или они так думают) здороваться такие люди! А сейчас – уборщицы! Эх…

- Клава, глянь, натоптал уже, ирод...

Глава 5.

Под белым капюшоном неразличимый в снегах, Сократ шуршал изгибами тропинок: вправо, влево, круто вправо, по склону наверх; чешуя крепкая, как закалённый металл со свистом скользит по сухой земле. Новых, медленно смотримых, Впечатлений у Сократа теперь не было.

Жажда смерти, лихорадочная жажда разбиться обо что-нибудь, утихла. Ненависть ко всему видимому только возросла. Год прошёл, весь год Изумруд охотился на него. Сначала он даже прятался, потом осмелел. Велик континент и силы...