Фантастический роман Планета Эй зи Кона часть первые 5

На таком ковре было очень удобно во что-либо иг-рать.

Все далее описываемые события происходили в одном селе, расположенном близ Днепропетровска. Название этого села — Новый Сурско-Литовск.

Поляна была большой. Справа от нее на большой возвышенности размещалась железная дорога, под которой, в конце этой лужайки, виднелись водосточные арки. Тот, у кого было развито воображение, наверняка примечал, что арки напоминали глаза огром-ного великана. При хорошей фантазии здесь также можно было различить его нос, даже морщинки на лбу. Великан будто искоса посматривал на ребят. Казалось, он вот-вот раз-бушуется и прогонит их, нарушающих его покой.

Слева тянулась длинная полоса, засаженная деревьями, упирающаяся в небольшой автомобильный мост, к которому вел глубокий овраг от арок. Недалеко от моста находи-лась начальная трехклассная школа, в которой более года назад учились эти ребята. Сей-час они посещали так называемую большую школу, находящуюся относительно далеко от места их проживания — в трех километрах.

Начиная прямо от поляны, возводились дома, скелеты которых выглядывали из-за маленького яблоневого сада, с краю которого находились редкие деревья груш и абрико-са.

Кругом пахло травой, акацией, цветами, и эти запахи, смешиваясь, поднимали на-строение ребят и очень веселили их. В таком чудесном месте всем хотелось пребывать бесконечно долго.

Сначала ребята играли в футбол, а когда это им наскучило, перешли к другим иг-рам. И так продолжалось еще долго. Ребята уже переиграли во множество игр и так ув-леклись ими, что не могли разойтись. Они готовы были играть до самой темноты.

У Алексея Потапова, яростно настроившегося на игру, в один миг пропало хорошее настроение. Теперь он, ранее играя лучше всех, в один миг потерял всякий интерес к этому занятию. В его настроении появилось нечто странное, появилось такое чувство, которое бывало, когда он слушал или читал заметки об инопланетянах, об их таинственных аппаратах, летающих тарелках — НЛО. Даже пульс участился.

«Что со мной происходит?» — подумал Алексей, с самого начала не догадываясь, в чем здесь дело. Но где-то подсознательно он почувствовал, что иная цивилизация отклик-нулась ему. Он уже давно мечтал побывать на инопланетном корабле, увидеть планету пришельцев. Часто, особенно вечером, лежа в кровати, он представлял в воображении длинные истории об этом. В этом придуманном мире Алексей часто управлял круглыми космическими аппаратами, которые в настоящее время появляются на небе все чаще и чаще. «Да-да, они меня узнали, — думал мальчик. — У них такое высокое развитие, что это и не удивительно». Он понял, что другая цивилизация дает ему понять, чтобы он по-кинул друзей, поляну и нашел надежное место. Нет сомнения, произойдет встреча с при-шельцами. От таких мыслей юноша очень обрадовался; ему казалось, что от радости у не-го вибрирует каждая клеточка.

Алексей быстрым шагом направился прочь, сказав друзьям, что ему пора отправ-ляться домой, что он и так заигрался, а дома ему может крепко влететь от родителей.

— Приходи. Еще поиграем, — сказал ему серьезный мальчик с черными волосами, которые придавали его внешнему виду какую-то суровость. Звали его Олегом.

— Пожалуй, сегодня я не приду, — ответил Алексей.
Странность в настроении Алексея проявлялась все более и более. Незнакомое чув-ство, наполнившее его тело, со временем заметно усилилось.

Дом Алексея находился близко. Но мальчишка не мог дойти до него. Он свернул в лесопосадку и пошел вдоль нее, пробираясь между деревьями. Словно неведомый магнит тянул его к себе, особый магнит, способный притягивать к себе лишь человека, его тон-кую сущность.

По посадке было идти легко и свободно. Она вся изменилась. Алексею вдруг при-помнились дни, когда он ходил сюда за грибами. Тогда здесь были настоящие джунгли, через которые ни пройти, ни проехать — ветки перепутали травы, листва, высокие кус-тарники.

Вот Алексей достиг канавы, проделанной водой. Пройдя по длинному подземному коридору, очень похожему на пещеру, тоже промытому водой, он ступил в другую, меньшую канаву. Раньше ему было трудно ходить по этой полутемной пещере из-за множества различных выступов, ямок, которые то и дело приходилось обходить. Сейчас же Алексей шел беспрепятственно, словно по тротуару. Он не замечал ничего!

Очень часто Алексей играл здесь с друзьями в войну. Все мальчишки его возраста очень любили эту игру, и он не был исключением. Играя в этом месте, ему казалось, что он находится, затаившись, в своем окопе, ожидая противника. Он и сейчас готов был в любую минуту нанести ему удар гранатой — камнем из глины.

Да, здесь Алексей постоянно вспоминал сражения, военные фильмы, книги на во-енную тематику, очень уж рельеф местности был подходящим для полевых сражений.

Какая-то сила заставила юношу сесть на траву, подостланную кем-то здесь, в ка-наве, недавно, во время игры. «Как же сурова была война…» — вдруг пронеслось в голове Алексея. И повторилось, как эхо.

Прошло около минуты. И вдруг какой-то голос, сначала казавшийся даже стран-ным, спросил мальчика, который к этому времени как будто воедино слился с воздухом:

— Что, размышляешь о войне, парнишка?
Юноша поспешно обернулся. Сзади стоял человек, а вокруг — незнакомое поме-щение приятного розового цвета. Алексею показалось, что этот цвет какой-то даже маги-ческий. Вверху находилось нечто наподобие люстры, ярко светившей цветом слоновой кости. Люстра эта была сделана как будто из хрусталя; при передвижении человека на ней возникали довольно частые яркие вспышки.

От волнения и неожиданности язык Алексея одеревенел. Он с трудом понимал об-становку.

Человек в комнате был один. Спустя некоторое время он неторопливо проговорил:

— Не бойся, Алексей. Мы просто воплощаем твою мечту в реальность. Сейчас ты находишься, как, конечно, уже понял, в одном из кораблей — НЛО, о которых за послед-нее время стали так часто писать в газетах и журналах, рассказывать по телевидению и радио.

Затем человек рассказал юноше о том, что они (инопланетяне) прибыли сюда из другой галактики.

— Благодаря четвертому измерению и огромным скоростям мы всего за несколько минут можем долететь от Земли к нашей планете или наоборот. Для тебя это, конечно, выше, чем даже магия. Должен сказать, друг мой, что измерений существует семь. Но вдаваться в подробности о них я не стану. Как бы я ни старался объяснять это тебе, а ты, будучи сосредоточенным, как бы внимательно ни слушал меня, все равно мало чего пой-мешь. Это очень сложно, поверь, даже для меня. Теперь расскажу о том, как мы узнали о тебе, а следовательно, и о твоей давней мечте, которая в данный момент начинает сбы-ваться. Это может показаться тебе сверхъестественным, но, как это ни странно, мы, пред-ставители иного мира, знаем каждого человека на Земле, знаем его характер, мысли, по-ступки… Но, думаю, ты удивишься еще больше, когда побываешь у нас и о многом узна-ешь. Сейчас пойдем со мной в другую комнату, где находится пульт управления этим громадным межзвездником. Там тебе и находиться, и слушать меня будет гораздо инте-реснее, чем здесь.

Через некоторое время Алексей увидел большую, круглую комнату, все стены ко-торой имели маленькие углубления, отличающиеся друг от друга формой. Здесь, в самом центре комнаты, почти на половину ее периметра, протянулся пульт с кнопками, рычага-ми, табло. За пультом работало множество людей, очень похожих на землян. Все говорило мальчишке о том, что устройство этого корабля очень и очень сложное. Он решил не расспрашивать о корабле, так как боялся, что ему откажутся объяснять, чего он очень не любил. Да, наш странный мальчик очень не любил, когда на его вопросы не могли по какой-либо причине ответить.

Пройдя через специальную дверь, условно разделяющую панель управления попо-лам, на другую сторону комнаты, мужчина попросил Алексея присесть на одно из кресел, находящихся близко к пульту и недалеко от иллюминаторов. Теперь гостю корабля пред-ставилась возможность хорошенько здесь осмотреться. Место, где он сидел, было как будто специально предназначено для наблюдения за обстановкой в комнате. У Алексея даже появилась мысль, что человек, разговаривающий с ним, является командиром эки-пажа и что это кресло является его рабочим местом, и при необходимости он отсюда при-казывает или подсказывает что-либо своим подчиненным. «Конечно, он не только сидит, — думал Алексей, — но и немало делает сам».

Людей в помещении было много, поэтому держать их всех в поле зрения было трудно. И тогда мальчишка стал наблюдать за одним членом экипажа. Этот процесс был для него очень интересным.

У всех инопланетян был примерно одинаковый рост, цветом волос они тоже мало отличались друг от друга. Все были светло-русыми. Пришельцы были одеты в сероватую одежду, похожую на комбинезоны, на которой кое-где располагались серебристые, ярко горящие при попадании на них прямых лучей света блески несколько вытянутой формы. Алексей сравнивал их со снегом, поблескивающим на солнце.

Издалека все присутствующие казались одетыми в таинственные серебристые кос-тюмы. Руки у них были длиннее, чем у землян. Ладони — более вытянутые. Их руки, словно отдельные неведомые существа, притягивали взор попавшего сюда человека. Строение кисти было очень похожим на строение ее у землян. Между пальцами у пред-ставителей иной планеты располагались маленькие перегородки — перепонки. Алексей мысленно представил себе глаза на руке одного из пришельцев. Да, действительно, полу-чается животное, очень даже забавное.

Губы у инопланетян были узкими и маленькими. В расслабленном состоянии они образовывали овал. Форма лица была такой же как у землян. Все остальные черты: ма-ленькие глазки, низко посаженные подо лбом, густые темные ресницы и полукруглые черные брови придавали всем инопланетянам удивительный, немного грозный вид. Но через некоторое время их черты уже казались мальчишке очень мягкими, он к ним при-вык.

Алексею припомнился удивительный сон. Да-да, именно такими снились ему инопланетяне. Ему также снилась их планета, и как он летит вместе с такими же людьми в огромном корабле. Ему приснился подробный сон, словно целый фильм. «Посмотрю, будет ли этот сон мне на руку», — подумал Алексей. Ведь не исключено, что этот сон и подобные ему мысли, которых у мальчика за последнее время стало множество, ему диктовали либо инопланетные гости, либо его собственная интуиция. «Может быть, — подумал Алексей, — какую-то часть из всего, что я вижу сейчас, я придумал сам».

Бывало множество случаев, когда Алексей вдруг ни с того, ни с сего прозревал и начинал понимать, как ему поступить в данной конкретной ситуации. Чаще всего это происходило в тяжелых жизненных обстоятельствах, из которых, казалось, не было выхода. Часто юноша находил, что все, оказывается, так просто, а он даже и не подозревал об этом. И тогда он удивлялся, почему не мог до такого простого решения додуматься с начала.

Пришелец еще немного рассказал о себе. В комнате, смотря то в иллюминатор, то на пульт, то на находящихся возле него людей, заодно слушая слова инопланетянина, у Алексея вдруг возникло особое, неведомое ранее, возвышенное чувство, владевшее им еще очень долгое время. Это чувство появилось у Алексея почти сразу, как только он уви-дел эту комнату. Но поначалу оно не было таким сильным: его эмоции словно постепенно набирали разгон. Казалось, нет предела его чувствам и эмоциям.

Через довольно большой промежуток времени, когда его внеземной собеседник вышел из комнаты, наблюдая за происходящим вокруг себя и за иллюминатором, Алексей не заметил, как погрузился в сон, несмотря на столь бурный поток настроений. Скорее всего, это произошло от некоторой монотонности происходящих событий. Ему приснился по-настоящему космический сон, героем которого был он сам. Не будем терять времени на рассказ об этом сне.

ГЛАВА 2
Алексей сидел у иллюминатора и смотрел в бескрайний космос, на звезды. Вот он услышал приближающиеся к нему шаги. Отвернув от иллюминатора вращающийся стул, стоящий почти вплотную к нему, мальчик увидел приближающегося пришельца, с кото-рым у него произошла встреча еще в самом начале этой чудесной экспедиции.

Вот мужчина (а это был-таки мужчина!) сел рядом с Алексеем на такой же стул и, повернувшись к нему лицом, сказал:

— Этот полет к нашей планете будет долгим, что обусловлено тем, что у нас име-ется кое-какая работа. Кроме того, сейчас двигатель нашего корабля не выполняет свои функции в полном объеме. Это даст тебе возможность рассмотреть нашу галактику доль-ше, более тщательно. За этоо время ты так привыкнешь к окружающей обстановке, что будешь находиться здесь, словно у себя дома.

— А как же дома? Ведь родители будут за меня беспокоиться, — в глазах Алексея промелькнула жалость. Они даже немного увлажнились.

— Об этом не волнуйся, — спокойным, неторопливым голосом ответил мужчина, моментально заразив своим спокойствием юношу. Вообще, мальчик с самого начала заме-тил, что этот субъект обладает какой-то заразительностью, очевидно, это была какая-то неведомая сила. — Как ни странно, в данный момент дома находится твой двойник, кото-рый совершенно ни чем не будет отличаться от тебя. Давай теперь поговорим о космосе. Тебе нравится? — субъект кивнул за иллюминатор.

— Конечно. Космос почему-то сообщает мне чувство жалости. Он ведь безжизнен. А в общем — очень красиво. Я знаю нашу земную галактику по книгам и фотографиям. Здесь все совершенно иное, лишь изредка попадается что-нибудь сходное.

— Да, ты прав, Алексей. Каждый звездный мир имеет свои особенности, — ино-планетянин взглянул в глаза юноше. — А знаешь, еще по какой причине мы взяли тебя с собой? Наверное, не знаешь.

— Честно говоря, нет. По какой?
— Скажу просто, потому что ты — очень хороший человек. Очень многое понима-ешь в жизни и все пытаешься сделать правильно, зачастую не замечая этого. У тебя нуж-ное для нас мировоззрение, сходное с нашим. Ты имеешь хорошую интуицию, жизненную позицию. Мы долго присматривались к тебе и наконец поняли, какой ты есть человек. Поверь, не будь всего этого, мы бы, имея лишь одно твое желание, не взяли бы тебя к себе, так сказать, погостить. Здесь также немаловажную роль сыграла твоя совесть. Ты один из немногих, которые правильно все взвешивают, оценивают. Хороший человек, конечно, понятие растяжимое. Особенно в земном понимании. Но мы очень рады за тебя, поверь.

Во время небольшой паузы Алексей словно невзначай спросил:

— Скажите, а на чем и как работает этот корабль? Или, может быть, я вас не пой-му?

— Да, пожалуй, так. Сейчас у тебя еще мало знаний, чтобы понять это. Возможно позже, когда пробудешь с нами много лет, ты что-нибудь поймешь.

— А вы что, будете контактировать со мной долгое время? — спросил Алексей, с удивлением взглянув на мужчину.

— Конечно. Ты погостишь у нас. Побудешь с нами, а потом возвратишься обратно на Землю. Но это не будет означать, что на этом наша дружба закончится.

-— А как вас зовут? Я как-то сразу не спросил об этом.

— Меня зовут Мэкконом. Я — командир этого полета.
— Как здорово иметь дело с командиром космической экспедиции инопланетян. А почему со мной разговариваете вы один? Остальные, наверное, не знают русского языка?

— Почему же, знают. Только у них очень много работы. Вообще, половина жите-лей нашей планеты знает русский язык. В отличие от Земли, где есть великое множество языков, наша планета разговаривает на одном языке.

— Почему же на вашей планете так любят и уважают русский язык?

— Потому, Алексей, что, русский народ мудрый, ибо перенес много бед, войн, знал множество страданий. Русские люди дружны, среди них много ученых. Русский язык заслуживает уважения. Это, конечно, не значит, что остальные языки нужно забыть. Их тоже изучают у нас, но меньше. Мы любим русский язык еще и за то, что он сложный, а следовательно, очень интересный. Люди нашей планеты любят преодолевать трудности. Кроме этого, русский народ и его страна представляют для нас наибольший интерес, ведь русские — это богоносная нация, носители самой высокой духовности, а страна русская — совесть мира.

Увидев, что у Алексея пока больше нет интересующих его вопросов, Мэккон вы-держал непродолжительную паузу, давая возможность Алексею обдумать только что ска-занные им слова, и неторопливо продолжил:

— Алексей, сейчас ты узнаешь еще много интересного. Я хочу тебе коротко рас-сказать историю нашей планеты. Выберу самое для тебя интересное. Остальное ты со временем узнаешь сам. Просто хочу заранее познакомить тебя с планетой, на которую мы отправляемся. Начну, пожалуй, вот с чего. Как и Земля, наша планета является третьей от солнца. На планете, о которой я тебе рассказываю, существуют телепатические башни, вроде радиостанций на Земле. Только здесь приемником сигналов служит мозг людей (мы тоже называемся людьми, это удачное слово мы позаимствовали у русских!). Ты тоже сможешь улавливать эти сигналы. При этом услышишь нечто подобное музыке, которая пробудит в тебе хорошие качества, придаст отличное самочувствие, а может даже изба-вить от некоторых болезней. Настроиться и отключаться от этих сигналов очень легко. Нужен только определенный настрой, этой технике ты тоже быстро обучишься. Можешь улавливать сигналы станции, например, когда грустно, когда в твоем настроении присут-ствует апатия. Ты знаешь, что некоторые люди обладают телепатией. Такие станции у нас на планете используют законы и принципы телепатии. Эти свойства наши ученые усо-вершенствовали. Поэтому сигналы может воспринимать любой человек. А теперь давай с тобой немного помечтаем. — Слова мужчины приняли теперь еще большую выразитель-ность. — Представь себе, что такие телепатические пункты существуют и на Земле. Пред-ставь, что земляне тоже смогут принимать их сигналы. Это было бы настоящей катастро-фой! обязательно нашлись бы те, которые использовали бы принципы этих станций в во-енных целях, в политике, короче, во зло всему живому. То есть шло бы навязывание чело-веку несвойственных ему мыслей. Людей просто-напросто зомбировали бы. Ты что дума-ешь по этому поводу?

— Я полностью согласен с вами. Жители Земли еще нравственно не готовы к обла-данию подобными знаниями.

— Молодец, Алексей! — похвалил командир. — Я знал, что ты именно так и ска-жешь. А вообще, знаешь, ты прилетишь на Землю и будешь чувствовать себя гораздо мудрее. Ведь наш корабль и наша планета окажут на тебя огромное терапевтическое влияние. Так сделано не специально. Это происходит само собой. Особенно сильное воз-действие проявляется у землян. Ты часто болеешь простудными заболеваниями — пере-станешь. Это даже улучшит твою плохую память.

— Очень буду рад этому. Спасибо вам.
— Жизнь сама по себе чудесна. Тем более для тех людей, которые не видят или же стараются не видеть ее отрицательных сторон, без которых в дуальном мире самой жизни просто не может быть. У нас на планете имеется очень много интересного, хорошего. Я даже могу предположить, что она покажется тебе интереснее Земли. Только не подумай, что я хвастаюсь. Нет. Здесь нет ни капли хвастовства.

— Я вас прекрасно понимаю. Вижу, что вы неспособны на подобное.

— Теперь, раз уж мы с тобой заговорили о Земле, я немного расскажу и о ней. Ты знаешь о наших кораблях по газетам, журналам и прочей периодике. Так вот, на этих ко-раблях у нас имеются специальные приемники, где перерабатывается вся поступающая информация. В эти пункты поступают биотоки мозговой деятельности землян. Есть уча-стки, куда поступают серьезные мысли, насмешливые, глупые… Таких пунктов многие сотни. Потом решается, помогать данному человеку или нет. Человек действует как будто по интуиции. Ты, конечно, не раз слышал, что мысль материальна. Так оно и есть. А сей-час, Алексей, я предлагаю тебе проследить за своим домом, прочесть мысли родных.

Мэккон что-то крикнул людям, стоящим у пульта, после чего один из них ответил тем же, видно, сообщая о готовности. Инопланетянин знаком показал мальчишке следо-вать за ним и направился к откликнувшемуся на его обращение человеку.

Алексею указали на специальный прибор, похожий на игру «Морской бой», где было такое же смотровое окно, такие же ручки. Поворачивая в различные стороны это окошко, приставив к нему лицо, можно было рассмотреть все комнаты его дома, каждый уголок жилища.

Вращая экран, Алексей попеременно слушал то мысли отца, то матери, то своего двойника, добиваясь этого с помощью специального прибора, похожего на мышку ком-пьютера, нажимая определенную кнопку.

Атмосфера в доме была обычной, нормальной. Алексей пронаблюдал минут пять, затем обернулся к находящемуся недалеко Мэккону и сказал:

— Пожалуй, я больше не буду смотреть. Когда-нибудь в другой раз. Вы, как я по-нял, начали изменять моего двойника. Мама его хвалит, говорит, что он исправляется.

— Да, — ответил Мэккон, — он постепенно станет таким, каким ты прибудешь об-ратно На Землю

Алексей еще около минуты постоял, задумавшись. Затем проговорил:

— Но ведь я, когда вернусь, не буду в курсе событий, произошедших дома без ме-ня.

Сказав это, юноша вздрогнул. Он обернулся и увидел, что Мэккона возле него нет, а вблизи стоит незнакомый инопланетянин.

— Об этом можешь не переживать, — ответил он находящемуся рядом Алексею, повернутому в это время к пульту. — В конце путешествия твое подсознание получит определенную информацию, в результате чего ты будешь знать все.

— Скажите, а много ли времени прошло с тех пор, как я покинул Землю? — спро-сил юноша. Ему почему-то казалось, что никто, кроме Мэккона, русского языка не знает. Ему было даже интересно пообщаться с еще одним человеком этой звездной команды.

— С тех пор прошла неделя.
— Надо же! А мне показалось, что не более суток. Удивительно быстро проходит время.

— Так и должно быть, Алексей. Ведь тебе очень нравиться этот полет. А счастли-вые, как известно, часов не наблюдают.

— Скажите, а как вас зовут?
— Все зовут меня Мельберн, — мужчина едва заметно улыбнулся.

ГЛАВА 3
Алексей вдруг заметил перемену в своем характере. Немного стеснительный ра-нее, он стал понемногу избавляться от своей замкнутости. Раньше он часто «надевал мас-ку». Нередко, зная, как нужно поступить, чтобы было правильно, он стеснялся это делать, и все вокруг считали его невоспитанным. Впервые в жизни мальчик почувствовал, как хорошо живется на свете без этих никому не нужных комплексов. Теперь он не стеснялся никого. Он свободно мог высказать свое личное мнение по любому вопросу, завести с любым человеком откровенный разговор. «Конечно, полет оказывает на меня прямо-таки магическое воздействие, — думал Алексей и от всего сердца благодарил своих новых друзей. Ему вдруг стало жаль, что многие ребята на Земле так и не смогут понять того, что начал понимать он. В конце концов такая негативная маска прирастает к человеку. Ясное дело — такому человеку будет трудно жить на свете».

Юноша грустил по остальным, по таким, каким он был раньше. В душе он пожелал всем таким людям исправиться, и чтоб жизнь преподнесла для этого все необходимое, на-пример, какие-то необычные жизненные ситуации.

К Алексею подошел Мэккон.
— Тебе грустно, Алексей, — констатировал он. — Нечем заняться? Пойдем со мной. Я вижу, тебе во время нашего путешествия необходимо найти какое-то занятие. Сейчас я хотел бы обучить тебя некоторым премудростям в управлении звездолетом.

После таких слов командира Алексей вмиг повеселел. Он, казалось, никогда более не будет грустить. Отныне он будет всегда жизнерадостен. Особое впечатление на него произвело слово: звездолет. Что-то таинственное было в этом названии.

— Большое вам спасибо. Не знаю, как и благодарить вас, — сказал Алексей. — У меня просто не хватает слов… Я скажу вам лишь одно: вы очень хороший человек.

— Другой на моем месте поступил бы точно так же, — ответил Мэккон, неловко усмехнувшись.

Алексей стоял возле пульта, а Мэккон ему рассказывал все простыми и понятными словами, то и дело прерывая свою речь фразой «Тебе это понятно?». Юноша, конечно, не без труда, понимал все.

— Ты придешь в школу, и тебя никто не узнает. Вместо троек ты начнешь полу-чать пятерки, — сказал Алексею Мэккон.

— А подозрений не будет? — полушутя спросил Алексей.

— Нет, — усмехнулся мужчина. — С кем не бывает. Человеку свойственно изме-няться, тем более, с течением времени.

При проверке знаний Алексея выяснилось, что он безукоризненно все понимал. Для него было радостно управлять кораблем — такой могучей машиной. Быть может, юноша с неимоверной скоростью запоминал все, желая поскорее хоть что-то узнать в управлении межзвездником. Он сам удивлялся: как быстро всему обучается.

Вскоре Мэккон приветливо сказал Алексею:
— Этого достаточно. Пойми только одно, Алексей: пользоваться остальным я тебя научить не могу. Сам понимаешь…

— Ничего, — ответил юноша. — С меня хватит и этого. Для меня это и так боль-шая честь.

Первое время во время управления кораблем за Алексеем следили люди, которые стояли возле него. Но после выяснилось, что можно обойтись и без присмотра.

Управление было, как, наверное, догадался читатель, делом сложным. Не каждый человек здесь без особой подготовки смог бы работать.

Почти все время, стоя у пульта, Алексей потихоньку приговаривал: «Этот длинный рычаг поворачиваем на сорок градусов. Так. Включается основной двигатель. Корабль после свободного движения в космическом пространстве начинает снова набирать скорость. Теперь смотрим на это чуть синеватое табло. Вот заморгал красный сигнал. Отключаем основной двигатель. Включаем двигатели, поддерживающие скорость. Вот эта педаль. Теперь эту маленькую кнопку с черной окружностью посредине. Так. Следим за компьютером. Поле вокруг корабля в норме. Сейчас метеорит будет откинут далеко в сторону». Юноше так было работать и легче, и интереснее.

Мэккон, когда еще учил Алексея управляться с пультом, говорил, что по поверхно-сти корабля проходит специальный заряд. Все мелкие тела, в том числе и метеориты, при-ближаясь к нему, тут же, благодаря этому заряду, с огромной силой отталкиваются, при-обретая такой же заряд.

Вот к Алексею подошел Мэккон. Юноша вопросительно посмотрел на него.

— Ничего-ничего, — сказал командир. — Я только хотел посмотреть показания некоторых приборов.

Постояв еще с минуту, Алексей спросил:
— Мэккон, а я смогу увидеть внешний вид корабля?
— Конечно, Алексей. Я и сам хотел тебе в ближайшее время это показать. Ты ско-ро сможешь вылететь с членами экипажа на орбиту межзвездника. Они планируют выход в космос. Мы прибываем на место, и на поверхности нужно произвести тестирование приборов, удалить ненужное оборудование, кое-что подремонтировать, короче, проделать профилактику. Ты согласен с этим?

— Конечно. Теперь уж вы не говорите, что каждый бы так поступил. Я вам говорю прямо в глаза: вы очень хороший человек. Вы стали моим настоящим другом. Я буду помнить вас всю мою жизнь.

— Не только помнить, но и общаться, — сказал Мэккон, и они оба улыбнулись.

И вот — выход в космос. Алексею выдали удобный, легкий и краси-вый темно-вишневый скафандр. Находиться в нем было легко и свободно. Первое время мальчику даже казалось, что без скафандра было совсем неудобно.

Космонавтов, выходящих в космос, было четверо. Пятым был Алексей. Пройдя не-большой полутемный коридор, эти пятеро оказались в очень светлом переходном отсеке, одна из дверей которого вела из корабля наружу.

К поясу каждого космонавта подходил трос, закрепленный в этом отсеке. Тросы были очень тонкими и легкими, но имели высокую прочность. Трос находился в поясной части скафандра. При передвижении космонавтов он разматывался. Кроме того, все кос-монавты были связаны между собой подобными тросами.

Эти стальные канаты имели удивительный и непонятный для Алексея цвет. Юноша все время смотрел на него, любуясь и пытаясь дать ему название. Но сколько бы он ни присматривался, определить цвет тросов не мог.

Вся поверхность звездолета казалась ослепительно-желтой. С самого начала, как только Алексей оказался здесь, у него закружилась голова. Причина заключалась в том, что все вокруг было незнакомым. Чувство невесомости и открытый космос, его вид, соз-давали у мальчика такое чувство, будто он сам находится в космосе, что вокруг него нет ни корабля, ни скафандра, ни троса, ни других людей.

Алексею вдруг почему-то захотелось отрезать трос, связывающий его с кораблем, и полететь к звездам и хоть немного попутешествовать вот в таком виде.

Меж тем он рассматривал корабль, который имел овальную форму. В самом центре его находилось большое цилиндрическое утолщение, указывая на которое люди, находя-щиеся возле Алексея, говорили, что это — поворотный двигатель. Они сказали также, что таких двигателей у корабля еще пять (всего их шесть); это сделано для того, чтобы меж-звездник мог двигаться в любом направлении. Они говорили также, что кроме этих, здесь имеются еще и аварийные двигатели. На поверхности корабля имелось множество раз-личных впадин, бугорков, небольших выростов.

— Это приборы, датчики, антенны, — объясняли Алексею члены экипажа.

Так, с помощью космонавтов Алексей обошел поверхность корабля, иногда пере-летая с места на место, чуть подпрыгивая. Максимальная длина прыжка составляла около тридцати метров. Юноша с нескрываемым интересом наблюдал за тем, что проделывали инопланетяне.

— А почему у вас все это не делается автоматически? — спросил он, когда космо-навты возвращались в межзвездный корабль. — Ведь и автоматика справилась бы с очи-сткой приборов от окисленного слоя, выдвинула бы антенны, нанесла на них специальный раствор, предохраняющий от воздействия неблагоприятных внешних условий…

— Понимаешь, — услышал в своем скафандре объемное звучание юноша, — этот звездолет у нас очень старый. Это один из первых таких кораблей. Ему уже много сотен лет. Современные межзвездники нельзя сравнить с ним. Возможно, ты однажды побыва-ешь в одном из них. Там действительно все автоматизировано. А у этого корабля — это последний полет. А после этого его, как говорят на Земле, спишут.

После возвращения в корабль Алексей чувствовал себя еще легче и свободнее, чем раньше. Но так продолжалось недолго — со временем его впечатления немного ослабли.

— А почему вы не вступаете в контакт с землянами? — спросил как-то Алексей у Мэккона.

— Во-первых, Алексей, на это влияют сами люди, обитающие на Земле. Послу-шай, что я тебе скажу по этому поводу. На Земле очень многие хотели бы завладеть пла-нетой, даже всей вселенной. Многие люди поражены жаждой власти. Узнав тайну передвижения с большими скоростями, они начали бы строить такие звездолеты, как этот, вылетать в космическое пространство. О последствиях я могу тебе и не говорить. Ты и сам прекрасно понимаешь.

— Конечно, понимаю. Такие люди захватывали бы чужие планеты, быть может, развязывали бы с жителями тех планет войны. Ну и тому подобное. Далеко ходить не нужно: можно взять хотя бы саму Землю — сколько на ней происходило войн. Извините за вопрос: а узнаю ли когда-нибудь я тайну высоких скоростей?

— Ты? Конечно. Иначе быть никак не может. Ты узнаешь об этом, но только чуть позже.

— А я в свою очередь пообещаю вам никогда и никому ее не открывать. Вы ведь меня хорошо знаете?

— Знаем, — задумчиво ответил мужчина.
Алексей по внешнему виду понимал, что Мэккон сейчас задумался о чем-то серь-езном. Быть может, о чем-то, связанном с вопросом юноши. Мальчик не стал его трево-жить.

Всех позвали обедать. Алексей, вспомнив приятную отделку комнаты и вкусные блюда, которые он всегда там ел, усмехнулся.

— Чему ты улыбаешься, Алексей? — приятным голосом, который, казалось, был даже каким-то магическим, спросил Эйреми, случайно оказавшийся возле Алексея. Это был один из тех космонавтов, с которыми юноша выходил на поверхность корабля.

— Я вспомнил, как здесь красиво. Кроме того, очень вкусно кормят.

— Да, ты прав. В таких полетах иначе и быть не может. Ты этого пока не знаешь. Это закон нашей планеты.

Окраска стен и пола в комнате, предназначенной для приема пищи, имела цвета, способствующие хорошему аппетиту и хорошему настроению. Основной фон был жел-тым. На стенах изображались виды космоса, больше всего похожие на фотографии, с це-лыми созвездиями, тучами движущихся, как казалось сначала, когда только начинаешь смотреть на рисунки, комет, астероидов, метеоритов. В такой же, «космической» посуде подавалась еда, состоящая из трех блюд. Удивительной была и сама еда. К тому же ее можно было есть как космонавтам, так и Алексею.

— Наши планеты — очень близкие родственники, — подчеркивали не раз члены этого экипажа.

ГЛАВА 4
Алексею не отказали в просьбе помочь убрать в столовой. «Я всякий раз, находясь в этой комнате, — говорил он, — почему-то очень хочу помочь. Может быть, это проис-ходит потому, что здесь очень красиво». Однажды Эйреми, услышав эти слова, сказал:

— Все это, друг мой, не от красивой обстановки. Здесь немаловажную роль играет твое желание помогать людям.

Алексей старательно убирал короткие овальные столы. Космонавты принимали пищу очень аккуратно, поэтому юноше убирать было не трудно. Это стало его своеобраз-ным хобби. Своего занятия мальчик не бросил до конца этого длительного и увлекатель-ного полета.

— Скажите, Мэккон, на вашей планете были когда-нибудь войны? — спросил как-то Алексей. Он ранее хотел спросить об этом у командира экипажа, но тот в последнее время где-то пропал. Видимо, у него были важные дела.

— Да, к сожалению, на нашей планете было множество войн, — ответил мужчина. — Но одна — была самая страшная. Вроде Второй Мировой на Земле.

Алексея не покидал интерес к пока неизвестной ему планете. Через небольшое время он вновь спрашивал:

— А много ли на вашей планете живет поэтов и писателей? Если, конечно, у вас есть такие искусства.

— Конечно же, у нас есть литература. И без мастеров слова, я уверен, не обходится любая планета, где существует разумное существо — человек. У нас таковых не менее чем на твоей родной планете — на Земле.

Вскоре после беседы Мэккон предложил Алексею просмотреть карту маршрута межзвездника. «Обозначается на ней все русскими буквами, — сказал тогда приятель юноши. — Я должен научить тебя пользоваться ею. Погоди немного, посмотри пока в ил-люминатор. Я сейчас ее принесу».

Мужчина подошел к пульту, нажал на нем одну из кнопок, после чего из неболь-шой вертикальной щели наполовину выдвинулась небольшая книжка.

— Вот, смотри, — сказал Мэккон, как только подошел. — Кстати, наш полет — последний на подобных кораблях. Когда мы прибудем на место, этот корабль будет либо ликвидирован, либо переоснащен современной техникой. Это будет решаться на специ-альном собрании. Не будет и вот таких книг. Вся информация будет заложена в компью-терах. Тебе, кроме всего прочего, повезло еще и в том, что ты стал свидетелем этого. Ты стал участником полета в корабле такой устаревшей конструкции.

В книге имелось множество различных знаков, отличавшихся один от другого формой и размерами. Одинаковых знаков здесь почти не было. Были лишь немного схо-жие. На многих знаках были написаны земные буквы. Было видно, что они написаны со-всем недавно. Знаки эти отличаа еще и цвет. Изредка попадались знаки, на которых изо-бражалось по две-три буквы.

— Так это ведь очень сложно, — сказал вдруг Алексей. — Сложно научиться по-нимать эти знаки.

— Вовсе нет, — возразил Мэккон. — Это совсем не трудно. Так только кажется на первый взгляд.

Однажды Алексеем овладело непонятное чувство. И он спросил у Эйреми:

— А где же Мэккон? Его что-то давненько не видать.
— Он в медицинской комнате. У него очень плохое состояние здоровья. Он может даже умереть, — Эйреми отвечал, как будто не подозревая о том, как сильно привязались эти люди друг к другу. Они за время полета стали настоящими друзьями.

В ответ на сказанное юноша сделал удивленное и немного даже испуганное лицо, закрыл рот рукой, чтобы не закричать и, забыв обо всем, что есть силы, побежал к челове-ку, который стал для него кем-то вроде старшего брата.

Врачебная комната оказалась открытой. Забежав в нее, на широких и очень мягких носилках (это было видно по телу Мэккона, которое сильно утопало в мягком материале), Алексей увидел… Его нового друга бросало в пот, цвет кожи у него сильно изменился: он стал каким-то неестественным, слегка желтоватым. Глаза у этого человека немного слезились. Взгляд был поникшим.

— Что с вами произошло? — с глубоким сопереживанием в голосе произнес Алек-сей, у которого уже успел появиться немалый блеск в глазах. — Вы… вы не умрете?

— Не беспокойся, Алексей, — слабым голосом проговорил Мэккон. — Я буду жить. Вот посмотришь.

Ранее этот человек казался юноше могучим, как гора, и смелым, решительным. А теперь он был беспомощным человеком, который потерял связь с внешним миром.

Мэккон чуть приподнялся в кровати, на которой лежал, посмотрел на мальчика, усмехнулся, наверняка, собрав все свои силы, и упал, потеряв сознание. Юноша, сидя ря-дом, заплакал, роняя слезы на командира экипажа. Слова Мэккона его не успокоили. Алексей даже еще больше стал переживать за него.

Вскоре в комнату вбежало четыре человека. Алексея вежливо попросили покинуть комнату, чему он сразу покорился. А врач тем временем привел Мэккона в чувства, что оказалось совсем не просто сделать.

— Мэккон, вам осталось жить не более часа, — дрожащими голосами говорили присутствующие в комнате, — посоветуйте нам что-нибудь. Вы ведь очень умный, пре-красный знаток практически в любом деле, быстро находите выход из любого положения. Поскорее! Мальчик может обидеться. А это, сами понимаете, к чему может привести. Со-ветуйте же. Не молчите!

— Знаете, что, друзья, — сказал Мэккон уверенным голосом, собравшись. — Я уже все тщательно обдумал и предлагаю поступить так…

Проговорив около двух минут, Мэккон потерял контроль над собой. Голос его по-степенно становился все тише. Затем он потерял сознание.

Когда все уходили со столовой после завтрака, Алексей подошел к Эйреми и спро-сил:

— Эйреми, а где же Мэккон? Я чувствую, что он умер или вот-вот умрет. Как бы мне хотелось, чтобы я ошибался по этому поводу.

— Что ты, Алексей. Врачи дают ему полную гарантию выздоровления. Отбрось плохие мысли. У тебя ложное предчувствие. Ты убедишься в моих словах очень скоро, когда увидишь Мэккона. Ложные предчувствия очень и очень редко, но бывают. Вернее, человек сам не знает, каким образом их понимать.

— Странно, — сказал тут же Алексей и отошел. Затем про себя он подумал: «У ме-ня никогда не было ложных предчувствий. Такое происходит в первый раз. Я здесь ров-ным счетом ничего не понимаю».

Командира не было еще два дня. И вот, наконец, он показался у входа в комнату:

— Здравствуй, друг мой. Знаю, ты давно ожидал моего появления.

— Конечно, Мэккон. Мне как-то не верится, что это именно вы.

Алексей подошел к мужчине и крепко обнял его, как, бывало, обнимал своего отца.

— А почему вы такой небритый? Вы ведь никогда таким не были.

— Видишь ли, Алексей, я долго не принимал препарата, останавливающего рост волос на теле. Долго болел. А при моей болезни принимать такие препараты нельзя. Я теперь, видимо, совсем некрасивый?

— Нет, что вы. Такой человек, как вы, не может быть некрасивым. Просто раньше вы были немного красивее. Но, быть может, мне так только кажется, ведь я привык вас видеть иным. А чем вы болели, Мэккон?

— У меня начало болеть сердце, нарушились его функции, функции мозга, почек. Эта болезнь у нас на планете самая страшная. Я хочу немного рассказать тебе о моем не-дуге. Подобные болезни существовали у нас на планете многие десятилетия назад. Этот корабль появился незадолго до того, как эту болезнь уничтожили. Как оказалось, вирус ее еще очень долгое время находился в этом корабле. И вот он начал активно развиваться. Почему он выбрал именно меня — известно. У меня несколько ослабленный иммунитет. Таким я есть от природы. Это объясняет также и то, почему меня едва спасли. Ведь бо-лезнь эту уже забыли очень давно. Против нее даже нет специальных лекарственных пре-паратов. Пока врачи установили диагноз, да пока подобрали необходимые средства лече-ния, потеряли какое-то время. Это удлинило процесс выздоровления. И еще, Алексей, этот вирус не действует на землян, тем более что в нашем корабле против него провели полную дезинфекцию. Никто уже не заболеет этой болезнью. Тебе мешает заболеть твой несколько иной, чем у нас, генетический код.

Алексей заметил в глазах у Мэккона какой-то непонятный, тоскливый и даже не-много загадочный взгляд. Это у него от перенесенной болезни, подумал юноша.

—А вы сможете по-прежнему руководить полетом? — задал очередной вопрос Алексей.

— Конечно, смогу. Я все смогу.
Алексея послали во врачебную комнату позвать врача. Очень быстро шел туда Алексей. Он был в приподнятом настроении. Конечно, здесь немаловажную роль сыграло то, что человек, который успел стать хорошим его другом, наконец-то выздоровел. Маль-чик нашел врача в лаборатории, дверь которой была закрыта изнутри.

— А что вы, позвольте поинтересоваться, здесь делаете?

— Только ты никому не говори, — тихо, с некоторой опаской, сказал врач. — Я изобретаю установку, способную хотя бы на время оживить человека.

— Это очень интересно. А разве подобное возможно?
— Конечно. Еще как возможно, — ответил врач, вытирая лоб, на котором обильно выступил пот, темно-серой тканью. Алексей как бы невзначай провел по ней указатель-ным пальцем правой руки. На ощупь ткань походила на шелковую.

—Это шелк? — спросил юноша.
— Нет. Происхождение этой ткани тебе неизвестно. Она лишь по виду напоминает шелк. Эта ткань, как и все ткани, которые существуют на нашей планете, не плавится и не горит, она не поддается высоким и низким температурам. Из подобной ткани сделаны практически все вещи. У нас на планете существует не много сортов тканей. В основном вот такая. Только окраска у нее, как ты понимаешь, различная.

— А что же вы говорите остальным? Ведь они знают, где вы. А вы, находясь здесь, изобретаете.

— Я просто работаю. Проверяю медицинские принадлежности, оборудование, ес-ли есть неполадки, устраняю их. Так что здесь никакого риска для меня нет. На этом пока остановлюсь. Поговорим чуть попозже. Меня ведь сейчас вызывают. А ты пока выйди. Я закрою дверь. Извини, но тебе лучше здесь не находиться.

— Я вас прекрасно понимаю. — Коротко ответил юноша.

И вот Алексей снова встретился с врачом.
— Скажите, пожалуйста, как вас зовут? — спросил мальчик. — Кругом столько со-бытий. И я как-то не спросил вас об этом.

— Меня все величают Румыном. У меня имя, похожее на земное слово румын, только ударение на у. Это я говорю, чтоб тебе было легче запомнить.

— А кто, Румын, в камере для мертвых? Я случайно увидел там чьи-то ноги. У нас ведь как будто никто не умер.

— Где? В камере? Ах да, здесь умер один космонавт. Его звали Келлон. Хороший был человек.

— Очень жаль, что так произошло.
— Конечно. Всех жалко, кто умирает.
Алексей по интонации и выражению лица собеседника понял, что тот говорит не-правду. Но тогда он не придал этому факту особого значения.

— А как, Румын, называется планета, на которую мы летим? — спросил вдруг Алексей. Он удивлялся сам себе, как подобная мысль не могла прийти ему в голову сразу, еще с начала всего этого увлекательного путешествия.

— Наша планета на нашем языке называется Эй зи Кон. Но мы будем называть ее Эй зи Кона. Ты ведь привык называть Землю в женском роде. Чтоб не было ничего не-обычного для тебя в названии нашей планеты, мы назвали ее именно так. В переводе это означает «планета, которая пережила множество преобразований». Конечно, это лишь приблизительный перевод. Должен сказать, что Эй зи Кона пережила гораздо больше, чем пережила твоя родная планета, — Земля.

— А сколько вам сейчас лет?
—По-земному исчислению мне тридцать один.
— Вы, можно сказать, совсем молодой. А сколько же лет Эйреми и Мэккону?

— Эйреми двадцать пять, а Мэккону — сорок.
— Скажу вам, Мэккон здорово сохранился. Я бы дал ему на вид не более тридцати. Вы что думаете по этому поводу?

— Я целиком и полностью с тобой согласен, Алексей, — Румын глубоко вздохнул, по-видимому сам того не замечая. В его голосе юноша подметил те же нотки, что и при рассказе о смертной камере. Но… не придал этому значения. Мало ли какое у его собе-седника настроение и о чем он думает.

Незадолго до посадки экипаж охватила большая тревога: стали плохо работать дви-гатели, неудовлетворительно работала антенна связи. «Сказывается устаревшая конструк-ция», — говорили космонавты. Неполадки нужно было устранять как можно быстрее, так как без связи с Эй зи Коной звездолету сложно совершить посадку. Конечно, радары за-фиксируют корабль, но нужно еще знать место посадки, обговорить, возможно, кое-какие детали. Это объяснил Алексею Мэккон. Чтобы быстро справиться с проблемами, надо бы-ло выходить в космос почти всем членам экипажа.

— Ну что ж, Алексей, — сказал Мэккон. — Ты останешься за главного в нашем корабле. Мы передаем в твои руки управление межзвездником. Знаем, что ты не подве-дешь, справишься с заданием. Желаю тебе удачи. С управлением ты уже хорошо ознаком-лен. Мэккон слегка улыбнулся и легонько похлопал Алексея по плечу, как он, бывало, делал раньше.

— Я буду максимально собранным в выполнении всех операций по управлению кораблем, — сказал, улыбнувшись, Алексей. И добавил, уже серьезнее. — Спасибо за ва-ше доверие.

— Полностью с управлением ты, конечно, не справишься, — отвечал Мэккон. — Поэтому половину этой функции возьмут на себя компьютеры.

Когда космонавты уходили устранять неполадки, Алексей, стоя у пульта, крикнул им вослед:

— Желаю удачи. Поскорей возвращайтесь!
Люди, видимо, очень огорченные очередной неудачей, ничего не ответили юноше. Они просто молча пошли на выполнение своего очень ответственного задания.

Вернулись они достаточно скоро, благополучно справившись с работой, потратив минимум сил и времени, но проделав огромную работу. «Так на Эй зи Коне делается все, — говорили юноше космонавты. — Поэтому жизнь на нашей планете очень прекрасна, в чем ты сам вскоре убедишься».

Сразу, как только члены экипажа вернулись и вошли в комнату управления, Мэк-кон воскликнул:

— Молодец, Алексей! Ты нам здорово помог. Без тебя мы бы, наверное, не справи-лись.

— Рад стараться, — обрадовано отозвался Алексей.
— А ведь не каждый бы с этим справился, — добавил Мэккон. — Это — сложная работа, требующая стальных нервов и хорошего терпения. Я надеялся на тебя и очень в тебя верил. И, должен сказать, что не ошибся.

— Спасибо за добрые слова, — ответил с улыбкой Алексей.

— Между прочим, Алексей, не я один знал, что ты не подведешь. Мы…

Договорить Мэккон не успел. Незнакомый Алексею металлический голос, который был немного даже таинственным, известил , что через четверть часа по земным меркам совершится посадка корабля на планету.

Алексей знал, что компьютер, который озвучивал сообщения, был настроен на рус-ский язык специально. Члены экипажа сделали так только ради него. Они даже разрешили юноше ввести в него соответствующую программу.

— Алексей, — сказал перед самой посадкой Мэккон. — На нашей планете сила тяжести в полтора раза превосходит земную. Поэтому мы оставим тебя в корабле для адаптации. Ты, наверное, заметил, что во время нашего полета здесь отсутствовала неве-сомость. Сила тяжести в корабле создается и поддерживается искусственно. Теперь, по-степенно увеличивая ее, мы величину притяжения до уровня нашей планеты. Здесь ты будешь находиться один. Адаптация твоего организма будет длиться в пределах одного-двух дней. Можно было, конечно, ускорить этот процесс, но так будет лучше.

ГЛАВА 5
Алексею разрешили ходить по кораблю, за исключением одной комнаты — меди-цинской.

— Мы провели дезинфекцию этой комнаты, поэтому заходить в нее нельзя. Да и вообще, там тебе делать нечего. В общем, ты меня понимаешь, — говорил Мэккон.

Один раз Алексей сквозь иллюминатор попытался увидать хотя бы маленькую часть космодрома. «Не повезло, что иллюминаторы находятся на одной стороне звездоле-та, — думал Алексей. — Отсюда видны лишь деревья, вернее, — целый лес, большой ка-кой, наверное, — уходит далеко за горизонт. Если бы эти иллюминаторы находились с другой стороны, можно было бы увидеть космодром. Постой-ка! А ведь на другую сторо-ну выходят иллюминаторы медицинского пункта. Но мне туда ходить запрещено. Ничего, я побуду здесь некоторое время. Вдруг кто-нибудь захочет прийти сюда. Затем осторожно, очень осторожно, попытаюсь-таки проникнуть туда, надев этот предмет, по-хожий на земной противогаз. Уж очень мне не терпится хоть одним глазком взглянуть на космодром».

Алексей очень любил подобное, любил таинственное. Таковым был его характер. Кроме того, он был настойчивым, целеустремленным; одним словом, он был оптимистом. Всегда верил в благополучный исход какого-либо мероприятия или дела. За это его любили друзья, а жизнь казалась ему порой прекраснее, чем многим остальным.

Во время нахождения Алексея в корабле к нему часто наведывался Мельберн. Он спрашивал юношу о его делах, о самочувствии. Один раз Мельберн сказал:

— Посмотри, Алексей, что я тебе принес, — и он вытянул из полиэтиленового па-кета большую толстую, пожелтевшую от времени, книгу. — Эта книга очень тебе понра-вится. Пускай тебя не смущает ее размер. Уверен, ты не оторвешься от нее, пока не про-чтешь до конца. Держи. Будет тебе, чем заняться в свободное время.

— Спасибо. Скажите, как там чувствуют себя остальные члены экипажа?

—Превосходно. Сейчас они все на работе. Вспоминают проделанный путь, тебя, конечно, вспоминают. Ну что ж, я пошел. Меня ожидают важные дела. Кстати, ты уже успел перекусить?

— Нет. Не успел еще.
— Ступай, поешь. Ты ведь голоден. Ну, друг мой, счастливо оставаться. Читай книгу и вообще, будь здесь, как в своем собственном доме.

Алексей, невзначай посмотрев себе на руку, где рукав случайно поднялся до локтя, вздрогнул. Часы! Юноша про них совершенно забыл. Сколько времени они стояли! Стрелки циферблата остановились ровно на половине первого. «Как раз подходящее вре-мя, — подумал Алексей, заводя свои часы. — Лучше вот так, хоть как-то знать течение времени. А раньше, находясь под сильным впечатлением, юноша совершенно забыл о своих часах.

— Все-таки с часами не так скучно, — высказал свою мысль вслух Алексей, ус-мехнулся, смотря на них и легонько гладя циферблат пальцами. А часы же, находящиеся в корабле, поломались, и их члены экипажа забрали в ремонт.

Часы у мальчика были новыми. Купил он их по случаю совсем недорого, поэтому они шли вперед в месяц на одну минуту, что Алексей не считал дефектом. «Эта минута не так уж и важна, в конечном счете», — думал он.

На другой день Алексею принесли новую одежду, и он долго ее рассматривал, изу-чая ткань. Хотя бы одну ниточку хотел найти Алексей и затем взять ее себе на память. Но… в одежде не было ни единой ниточки. Вся она была словно отлита из неведомого, особого металла, отличающегося необычайной гибкостью.

Мельберн приходил к Алексею пять раз в день в определенное время. «По нему хоть часы сверяй», — усмехнулся юноша. Самым удобным временем для задуманного было время с двенадцати до трех. «Трех часов мне вполне хватит, чтоб очень осторожно сходить в медкомнату», — прикидывал Алексей.

Ключи от двери медицинской комнаты (она действительно открывалась с помощью ключа) находились в одном из специальных ящиков пульта.

«Никто не знает, наверное, что мне это известно, — думал Алексей и через некото-рое время сам себе возразил: — Да нет, знают наверняка, если запрещают мне туда захо-дить».

Алексей, как только впервые услышал о ключе, очень удивился. Все двери на Эй зи Коне оставлялись открытыми, это в далекие времена здесь пользовались запорами, замками и ключами. И сейчас встретить дверь на замке можно было не часто, но все-таки подобное на этой планете насовсем не исчезло. О своем удивлении, о похожести этого с Землей юноша сразу рассказал Мэккону, на что тот ответил:

— На свете, друг мой, существует множество тайн. Существует во вселенной ка-кое-то информационное поле, дающее знания многим цивилизациям. Это поле дает зна-ния подсознанию людей, которые затем легко могут просочиться в сознание. Это проис-ходит в определенные моменты, например, во время внезапно нахлынувших эмоций или же в состоянии сна или легкой дремы. На нашей планете это давно уже было подмечено. Ученые и экстрасенсы сейчас усиленно работают над этим вопросом. Но до конца пока никому ничего не известно по этому поводу.

— Быть может, на это влияют биотоки человека, — предложил тогда Алексей. — Происходит своеобразный биоэнергетический обмен.

— Ты знаешь, это не совсем так. На этот биотоки влияет именно это вселенское поле. Быть может, Алексей, пока ты будешь гостить на нашей планете, ученые раскроют эту тайну, и ты обо всем узнаешь.

Книга, которую принес Алексею Мельберн, оказалась о полетах ученых Эй зи Ко-ны в другую галактику. Она рассказывала о том, как они нашли Землю. Здесь были описаны целые сражения между двумя планетами — Эй зи Коной и еще какой-то. Очень подробно описывались подвиги некоторых людей. В книге приводились случаи, когда один человек ценой собственной жизни спасал весь звездолет.

Когда до очередного прихода Мельберна оставалось полчаса, Алексей решил при-сесть почитать эту удивительную книгу. Книга эта была написана так, что юноше каза-лось, что он не оторвется от ее прочтения никогда. Ему казалось, что это — самая увлека-тельная книга из всех, которые ему приходилось читать когда-либо в жизни. Впрочем, это так и было.

Прошел час. Посмотрев на часы, Алексей проговорил:
— Почему так долго нет Мельберна? Он ведь должен был прийти еще полчаса на-зад. Это на него не похоже.

Юноша неосознанно огляделся вокруг. Вдруг на столике прямо перед собой он увидел какой-то удлиненный предмет, похожий на земной альбом и записку от Мельбер-на. Алексей воскликнул:

— Так он уже побывал здесь! Как же я не заметил этого!

В записке значилось: «Я принес тебе упаковку карандашей для рисования и аль-бом. Должен тебя обрадовать: к вечеру тебя заберут из корабля, и ты будешь проживать с нами в роскошном месте. Вижу, что ты не скучаешь. Продолжай в том же духе. До встре-чи. Мельберн».

Почерк у Мельберна был красивым, ровным. Долго любовался им юноша, смотря на то, как великолепно была написана каждая буковка, словно под какой-то особый тра-фарет.

Время от времени, читая книгу, Алексей произносил: «Вот это да! Вот молодец! Ну и парень»! О медкомнате пришлось позабыть. Мельберн был прав: начнешь читать эту удивительную книгу — трудно будет от нее оторваться.

Ближе к вечеру, насилу оторвавшись от чтения, юноша вдруг захотел отдохнуть, поспать, видимо, от переутомления глаз. У него была такая особенность: когда он что--нибудь читал перед сном, ему обязательно снилось прочитанное. Так случилось и в этот раз. Перед его глазами за считанные минуты пробежало все, о чем он прочитал.

Перед сном Алексей подумал: «Интересно, почему жители этой планеты решили написать книгу на русском языке?». Он поразмышлял немного и решил, что это опять же могло произойти из-за уважения к русскому народу и его языку. И чтоб можно было при случае дать прочесть землянам…

Мимо Алексея кто-то прошел. При этом неизвестный даже спросил: «Ты спишь?». Но юноша тогда подумал, что это ему только показалось. А после пробуждения он понял, что мимо него кто-то проходил в действительности: ящик, в котором находился ключ от медицинской комнаты, был наполовину приоткрытым. Тут же юноша вспомнил слова Мельберна, который говорил, что кроме него сюда после посадки корабля никто не ходит. У Алексея даже промелькнула мысль, что этот неизвестный человек не очень хотел, чтобы его видели и что ему было как раз на руку то, что парень крепко спал.

Алексея осенила догадка. Он понял, что это был врач — Румын, который, видимо, приходил сюда в связи со своими открытиями, о которых недавно рассказывал.

Еще почитав некоторое время интересную книгу, Алексей решил все-таки пойти в медкомнату. Приход Румына еще более усилил интерес юноши. Тем более что мальчик чувствовал: он может найти в той комнате что-то уж очень интересное. Его с огромной силой тянуло туда.

«И пора бы уже взглянуть на космодром», — про себя подумал Алексей. Но, как только он отложил книгу в сторону, в комнату вошел Мельбернс дружеской улыбкой на лице.

— Алексей, мы уже практически закончили адаптацию твоего организма. Ты не чувствуешь каких-то нежелательных симптомов, дискомфорта? — спросил он.

— Нет, Мельберн. Я чувствую лишь некую перемену в себе. Будто я стал другим.

— Ой, — Алексей обеими руками взялся за щеки. — Я совсем забыл. Как я сразу не догадался? Часы. Я пользовался ими так же, как и на Земле. Ведь сила тяжести увели-чивается. А сегодня удивился, почему вы пришли несколько раньше. Сила тяжести ведь действует и на часы. Если бы они были электронными, было б совсем другое дело.

Как, наверное, подметил читатель, Алексей много знал, был эрудированным маль-чишкой. Это было естественно, так как он интересовался различными теориями, откры-тиями, гипотезами. Юноша всегда обдумывал прочитанное, делал собственные выводы.

— Да, ты прав, друг мой, — ответил Мельберн и, спустя некоторое время, добавил: — Ты нарисовал что-нибудь в альбоме, который я вчерапринес?

Алексей слегка улыбнулся, вспомнив вчерашний вечер, вместо ответа подошел к столику, взял лежавший там альбом и протянул его мужчине.

— О, да ты нарисовал нас во время полета, нашего путешествия, — воскликнул Мельберн, перелистывая страницы. — Медицинская комната. Столовая. А вот ты с чле-нами экипажа в открытом космосе, вот вид того же космоса, но уже через иллюминатор. Вот комната, где сейчас находимся мы. Молодец, Алексей! Очень точно и красиво! Алек-сей, а ведь ты до полета, насколько мне известно, рисовал весьма посредственно. Правда?

— Да, вы правы. Я, честно говоря, сам себе удивился, когда со стороны посмотрел на то, что у меня получилось. Должен сказать, что здесь немаловажную роль сыграли кра-сочные, сменяющиеся цвета. Я нажимал по две кнопки на этом карандаше и смешивал цвета, создавая этим красивые оттенки.

— Очень достоверно. Я говорю тебе это еще раз. Такие живые, впечатляющие ри-сунки, удачный выбор красок. Ты изобразил все даже красивее, чем есть в действительно-сти. Вот видишь, Алексей, ты сам начинаешь убеждаться в нашей правоте насчет твоего путешествия на эту планету. Этот полет оказал положительное воздействие на тебя. Бла-годаря ему в тебе не возникли, а проснулись способности к рисованию. У каждого человека есть способности, можно сказать, ко всему. Только у каждого они развиты по-своему. У кого-то похуже, у кого-то — получше. Ничего нового, чего в тебе нет, этот полет не даст. Конечно, путешествие разбудит в тебе не все способности, а какую-то их часть. Но все-таки и это хорошо. Все способности сразу проявиться не могут: должен ос-таваться какой-то резерв. Это — закон природы.

И вот Алексей (это произошло сразу после ухода Мельберна) направился в меди-цинскую комнату. Здесь стоял непонятный, тяжелый запах, похожий на запах гари. Алек-сей передвигался осторожно, как будто для того, чтобы не нарушить покоя этой комнаты, чтобы не нарушить в помещении мертвецкую тишину. Вдруг в соседней комнате, где на-ходилась лаборатория, что-то застучало. Затем послышалось чье-то негромкое бормота-ние. Юноша на мгновенье замер. Затем он, как могло показаться случайному наблюдате-лю со стороны, тише и мягче кошки направился туда. Никого не обнаружив, стоя у входа, мальчик с чувством победителя направился обратно в предыдущую комнату.

Не доходя до двери, он остановился, вздрогнув. По телу его вмиг пробежал холо-док, который практически сразу пропал. Те же звуки доносились из комнаты, куда на-правлялся юноша. Алексей понял, почему ему казалось, что звуки доносятся из другой комнаты. Причина всему — акустика.

Юноша осторожно направился к комнате. В одном из ее углов он увидел необык-новенное зрелище: в камере для мертвых шевелился человек! Этот человек то и дело пе-реворачивался с боку на бок и тяжело дышал.

Внезапный страх охватил Алексея. Но это длилось недолго. Он уверенно подошел к камере и отворил ее крышку. И тут у него потемнело в глазах. Он едва не упал в обмо-рок. Это был… Мэккон.

— Мэккон… Мэккон, почему вы здесь? — произнес Алексей, уже успевший пере-брать в голове множество вариантов того, как и почему этот человек оказался здесь. Юноша был очень потрясен.

— Я живой? — спросил как бы сам себя Мэккон. Он удивился не менееАлексея.

Еще около минуты они молчали и смотрели друг на друга, совершенно ничего не понимая. И вот юноша узнал обо всем. Он узнал, что в Мэккона был переодет другой че-ловек. Алексей рассказал командиру о том, что кто-то сюда тайком приходил и о том, что Румын изобретает установку, способную оживить человека.

— Он оживил меня! — воскликнул Мэккон, выслушав до конца мальчика. — Да здравствует величайшая наука врача Румына!

Вдруг неожиданно раздались шаги, звонко разливаясь по всему кораблю. Алексей немного испугался: «Кто же это может быть? Судя по времени, никто не должен прийти. А может быть, это пришли посмотреть на тело Мэккона? Или настала пора его забирать».

Вот раздался звук выдвигающегося ящика. По мере приближения шагов к двери медицинской комнаты сердце юноши сжималось все более и более. Вот в дверях показал-ся удивленный Румын.

— Алексей, почему ты здесь? — воскликнул он, впрочем без неприязни и строго-сти.

В ответ на это Алексей улыбнулся, подошел почти вплотную к врачу и дружески сказал:

— Большое вам спасибо, Румын. Вы оживили Мэккона. У вас все получилось!

Как бы подтверждая это, Мэккон медленно поднялся и встал на ноги. Румын стоял, остолбеневший, смотря то на одного, то на второго. Он почему-то не мог вымолвить ни слова.