Фантастические истории

Очень-очень далеко, там, где ласковый прибой, вторя ветру, поёт песни о любви и счастье, есть сказочная страна. В чудном царстве, нарушая законы бытия, не бывает плохой погоды. В том краю никогда не бередит душу серый дождь али колкий снег, но всегда светит солнце. Можно бесконечно долго рассказывать о неповторимых красотах этой земли, но никакие краски не смогут передать хотя бы толику палитры флоры и фауны. Жители диковинной страны не ведают о злобе и ненависти, и подобно волшебникам могут...

Существует ли хоть кто-то, способный принять реальность такой, какая она есть, не желая додумывать ее? Мне кажется, это и есть цель жизни здорового человеческого разума. Принять реальный, действительный мир, возможно, отличный от того, каким мы его желаем видеть. Ведь это мы определяем свое место в мире. И именно наш мозг превращает нас в шесть миллиардов богов, едва сознающих свои возможности. Сон – отрезок времени, когда мы свободны. Во сне мы всемогущи и позволяем нашим мыслям делать, что им...

Странно мы, русскоязычные, устроены. Когда жили там, в краю далеком, в заповедной стране Лимонии, собираясь, в кругу общения, то в основном, судачили о работе, о новом генсеке, или же, о том дефиците, который был сказочной мечтой миллионов страждущих и жаждущих.

Теперь, в местах комплексного расселении пришельцев из бывшего СССР, в самом центре европейского комфорта и изобилия, случается, сообразим компанию, и сразу же разговор идет о болезнях, о какой-то суперсказочной диете. Ищём такую...

Пара строк читателям

Кама Сутра - уникальный трактат Древней Индии, именно о нем пойдет речь в романе, лежащем перед вами. Непревзойдённость содержания не в эротических фризах, которые более 10 веков покрыты неразгаданным ореолом тайны. Трактат редкостен именно повествованием, не переведённым должным образом и поныне. В моём романе вы не найдёте описания ни одной постельной сцены. Это роман о мифологии Древней Индии. Это книга о философии жизни, которая невозможна без истинной любви!

В...

Среди зрителей много молодых, симпатичных, одушевленных. Экскурсоводы чешут взахлеб с восторгом и упоением от своей причастности к великому искусству, оттого, что вот они понимают это суперсовременное и такое сложное и приобщают к этому пониманию других. Так сказать, подвижническая миссия, "нести в народ" и главное что нести? - великое, бессмертное и облагораживающее искусство.

А вот совершенно умилительная картинка; симпатичная и сама еще юная экскурсоводка, по виду кибуцница...

При любом упоминании об Алтайском крае, у меня всегда теплеет на душе, словно я вдруг услышал или прочитал о самом близком мне человеке и сразу же, в голове ясно звучит эта популярная, в свое время и любимая песня отца, которую я часто слышал от него в раннем детстве, в начале шестидесятых.

Он пел ее широко и раздольно, как наши поля, - красиво пел, работая на комбайне при уборке хлеба.

Родной мой, Алтайский край, с тех пор ты прошел большой путь, стойко, по-сибирски, переживал разные...

Осенним тёплым днём я вышел из дома на улицу и направился со своим новым изобретением к моему уважаемому другу, Исааку Альбертовичу. Я знал его лабораторию, как свои пять пальцев и даже знал, что именно сейчас делает учёный. В 14:00 (а сейчас 14:00) он всегда обедает. В дальнем правом углу лаборатории стоит стол – тумбочка. С виду, можно сказать, ничего приметного. Но это только с виду. Тумбочка разделена на две половинки, слева, замаскированный холодильник, а справа отдел для сыпучих продуктов...

В тишине короткой летней ночи были слышны крики птиц и нескончаемый треск цикад. Корвен сидел в пещере недалеко от входа, держа в руках зазубру яфрида и борясь с искушением прислониться к стене и закрыть глаза. Монотонное стрекотание насекомых действовало на него, как колыбельная песня на грудного ребёнка, и ему приходилось время от времени вставать на ноги, трясти головой и делать различные физические упражнения, лишь бы только взбодриться и отогнать от себя огромное желание уснуть...

Яркий иризовый луч пробился сквозь трещину в скале и, пронзив полумрак пещеры, осветил лицо Герона, лежавшего неподвижно на каменном полу. Он лежал, опрокинувшись на спину и раскинув в стороны руки, не подавая никаких признаков жизни. Но вскоре веки его дрогнули, а по телу прошла мелкая дрожь. Журналист начал медленно приходить в себя.

Когда пятно света сползло с его лица, Герон открыл глаза. Он совсем не чувствовал своего тела. Ему казалось, что в нём жили только глаза. Странное ощущение...

В столице тоже шёл дождь. Он смывал с домов, тротуаров и листьев городских деревьев пыль, накопившуюся за время засухи и, собираясь в мутные ручьи, исчезал под решетками дренажных люков. Огромный мегаполис, уставший от изнуряющей жары, жадно впитывал спасительную влагу, которая дарила ему свежесть и прохладу.

В квартире Адама и Зары стояла полная тишина. Капли дождя барабанили по оконным стёклам и пластиковым отливам, выбивая монотонный и завораживающий ритм. Под этот успокаивающий звук Зара...