Домашние кошки

Апрель. Хозяйки моют окна. Они так увлечены своим занятием, что не замечают весеннего ветра, гоняющегося по небу за облаками и за крик-ливой детворой.

Собака сидит на солнце, опьяненная ветром, полного запаха весны.

У меня такое чувство, словно молодой пес принес с собой солнце, и мать-мачеха зажелтела на ветру. И мое тоскливое настроение, как накану-не празднеств, растворилось в незримой пустоте. Я, вздрогнув, позавидо-вала детскому серебристому голосу, позвавшего кого-то:

“Христина-а...

Ночь.... Тишина.... Только тикают часы на стене, да за окном, изредка,

проедет машина....
Сон, смешанный с Явью, старается удержать тяжелые веки...

Каждый раз, как в кино, прокручивается одна и та же Картина....

Лестница вверх и Ты.... Множество дверей...Возле каждой, на миг, остановка... Стук в дверь...

Это - уже Явь! Соседская девчонка пришла с гулянья. Не впускают...

Она ждет....
Ее дверь, вплывает в мой Сон....Открывается... Впускает ночную гостью... и закрывается, медленно...

Армия - это единственное место, где молодой хочет стать дедом..

В наряд на кухню бегом марш! Да не жрать, а мыть посуду!

Рядовой Петров спал на посту у знамени. Проспал самое святое, что у нас осталось.

Сколько человек на гауптвахте? Как никого? Непорядок! Сейчас будут.

Бинокль не для того, чтоб прелести рассматривать у мимо проходящих, им требуется снайперов засекать, точки противника.

Со мной вас здесь двенадцать идиотов. Петров не в счёт, он прикомандированный и завтра...

Далеко далеко, в неизвестной русской деревушке появилась на свет редиска. Это конечно не совсем верно, сама редиска находилась в земле, только ее волосы выглядывали наружу. Редиска себе очень нравилась и считала себя чем-то особенным. Она была очень красивая, с длинными зелеными волосами, которые блестели на солнце, когда огромные двурукие рабы поливали их водой. У нее было округлое тело, цвет которого создавал красивый контраст с волосами. Редиска имела прекрасную возможность созерцать себя и...

-Пей, пей, кормилец, - ласково и чуть ворчливо проговорил Степан Григорьевич, подливая в ведро свежей воды. - Ай, Цыган, ай, красавец!

Утолив жажду, жеребец поднял голову и шумно вздохнул, громко шлёпая мокрыми горячими губами. Молодой, сильный, здоровый конь благодарно посмотрел на хозяина и получил кусок любимого белого сахара. С хрустом разгрызая угощение, он замер на секунду - за оградой, где-то в начале улицы, раздалось знакомое ржание. Цыган ответил на этот зов, по которому сразу узнал...

Барабашка.
В одном большом городе, в одной из многочисленных квартир, жил маленький барабашка. Был он маленький ростом, но лет ему было много. Он и сам не знал сколько.

В этой квартире жила ещё семья, состоящая из родителей и двоих детей; 8-его Миши и годовалой Нины. Папа работал Новым Русским и часто уезжал в командировки. Во всяком случае, он так всегда говорил маме. А мама работала продавцом цветов и часто приносила

не проданные цветы домой. Барабашке очень нравилось смотреть на них...

Жалость – аморальное чувство, зависть – глупое. Но всегда найдется, кому позавидовать и кого пожалеть. Разумеется, этого я не сказала, а продолжала щебетать нечто банальное, удобоваримое для Машки. Пашуня хохотнул, уловив издёвку, не отрываясь от телеэкрана, пива и орешков.

Я мрачно отметила, что от меня он оторвался уже давно. Наше параллельное сосуществование держится на его усталости и моём чувстве юмора. И наоборот.

В который раз за это несносное воскресенье сдержала порыв врезать чем...

Однажды Хинг Ши приснилась маленькая, ощетинившаяся от злости, крыса. Она подползла на задних лапках к ногам Учителя и прошипела:

— Человек, зачем ты рассказываешь окружающим свои ненужные притчи? Неужели ты не видишь, что топот ног льстивых посетителей в твоём доме раздражает нас, крыс, живущих внизу.

Не лучше ли тебе замолчать, и жить в тишине, а ещё лучше и в темноте? Тогда мы сможем смело выходить на поверхность и ходить по твоему дому.

Хинг Ши взял швабру и оттолкнул от себя крысу...

За кошмарную гордыню боги прокляли меня самой изощренной из своих мстей – неуемной, пронзительной, хаотической нежностью, вытекающей через кончики пальцев.

В тридцать лет не умирают от инфаркта, Голгофа не положена до тридцати трех, но откуда вот это ощущение что каждый миг, каждый день, каждый глоток воздуха – как последний, как будто еще немного и не хватит больше сил на следующий вдох, на следующий удар сердца, на то чтобы жить эту жизнь дальше такой, так как будто боишься не взять...

…..Её взгляд, такой горячий и жадный прожигал меня насквозь..Она ласкала меня своим взглядом.я однозначно ей понравилась…

Мы как-будто срослись с шестом, стали единым целым..холодная сталь мягко обжигала внутреннюю сторону моих бедер..я играла с Ней..

Хищной проходкой, лаская рукой шест я надвигалась на Неё..горячая и властная.

Я была Её Госпожей..и рабыней. Как две дикие кошки.. я нападала на Нее..Она моя.. Хищница.Загнанная,разъяренная,горячая, страстная. Желанная..резкой волной Она...