Дневник

Никиты.

Никиты, что через десять лет войдут в его повесть о Белом духе фантастическим фоном, – заброшенные каменоломни, с неимоверным количеством ходов, протяженности которых позавидует иная пещера. По неопытности они два года убили на отыскание входа, предпринимая вылазки в теплое время года, когда редкие тропинки напрочь зарастали травой или оказывались такими неприметными, что совершенно «не казались» неопытному глазу.

Но в ту ночь ударную группу старших ребят, что возглавлял его сын...

Недавно муж принес сушеного анчоуса в пакетиках под названием "Хамсец". Так вот, семейная жизнь моих родителей была несомненный и полный Хамсец!

Отца постоянно манили неведомые дали. В 41 год ему поставили диагноз лейкоз, с которым живут 5 лет. Отец прожил еще 10, благодаря йоге, которой занимался часами.

Он совершенно не собирался умирать. Купил в тот год новую шляпу, собрался в очередной раз уйти навсегда от мамы. А потом раз - резко ухудшились анализы и его положили в больницу. Это было...

Утро. Как всегда опаздываю на работу. Выбегаю из подъезда, застёгивая на ходу куртку.

На скамейке сидит Иван Кузьмич, или как все его называют - дед Кузя. Ему около восьмидесяти, но ум у него далеко не старческий.

- Опять спешишь? - спрашивает дед.
- Нет счастья в личной жизни.- отвечаю на ходу.
- Это потому, что ты не знаешь что такое счастье, - бросает в спину дед.

Трудно смириться, пропустить мимо ушей, что в свои 50 я не познал счастья. Останавливаюсь, понимая, что теперь без...

Сплошной словесный каламбур. Никакого интереса слушать мальчишеские бредни о своих похождениях. Ехал бы поезд быстрее, чтобы наконец то покинуть, это до смерти надоевшее, купе. Вторые сутки не умолкающий говор срывающийся на гогот, даже уже в ушах звенеть стало от надрывных речей: - вот мол я в прошлом месяце так оттянулся не в жисть не забыть, а этот слушает с ухмылкой и вставляет анекдоты по поводу и без. Надоели как черти. Хоть бы пожалели меня женщину и откровенничали где ни будь с...

Все это случилось двадцать два года назад. В одно холодное октябрьское утро я получил от редакции задание. Ничего особенного, задание как задание — встретиться с доктором Шугарменом, деканом физического факультета в нашем университете.

Не помню точно, что послужило поводом — какая-то годовщина чего-то такого: первого атомного реактора, испытаний атомной бомбы или, быть может, Нагасаки. Во всяком случае, в воскресной газете должен был быть разворот на эту тему.

Я нашел Шугармена в его...

11марта

Вчера я два раза была приято удивлена. Во-первых, решила ехать в аэропорт на такси и вроде нашле приличную тркнспортную компанию. Во-вторых аэропорт Шереметьво получшел, сотрудники Аэрофлота научились наконец улыбаться и вежливо разговаривать (наверное с ними теперь не только проводят психотрененги, но еще и платят хорошую зарплату). Самолет был полупустой, так летелось легко и просторно. Удалось даже поспать.

В аэропорту Дели меня встретил улыбчивый водитель и полная Луна...

Пишу, потому что пятый час утра и не могу уснуть, потому что грустно, сыро и холодно внутри.

Потому что тоска...
Все эти дневники и блоги в интернете открыли мне удивительную картину. Одна чернота, всепоглощающая грусть и показное одиночество.

Одиночество в сети. И совсем мало чего-то светлого и позитивного. Зато мегабайты картинок про несчастную любовь, стразы слез и отрезанные крылья Ангелов, истекающих кровью.

И бьюсь об заклад, что в данную минуту кто-то, как и я пишет похожие...

Послеобеденная конференция, проходившая в доме № 61 по улице Днепропетровской г.Санкт-Петербурга 20.12.1996г., плавно перелилась в откровенное застолье. Пили водку, и пили много. Я держал средний темп, за пару часов выпил пол-литра водки. Разгорелся спор на предмет того, кто же был прав, тот, кто эмигрировал после 1917 года или тот, кто остался в бывшей империи. Мне надоело молчать и слушать, заговорила водка: «Если бы те, которые сгинули или растворились в Турции, Америке, Китае и других...

Вырывать из тетради листки бумаги, гасить свет, заряжать телефон...

Срывать объявления в надежде найти то нужное, то желанное...

Долго-долго гулять по городу, вспоминая места наших свиданий...

Здесь мы впервые встретились, здесь ты подарил мне красную розу, а здесь мы думали, что расстанемся...но не расстались.

А я... А я пишу о тебе. Вспоминаю. Часто-часто. И пишу. Пишу дома в дневнике. Пишу в институте на последних страницах тетрадей... Пишу на улицах... Пишу в метро... Набираю...

«...Я уверен, во всем виноват химический завод. Тот самый, под сенью которого приютился наш забытый Богом промышленный поселок Ведельскирхен. Первое, что мне вспоминается из детства, это разрывающие беспомощно-нежную голубизну весеннего неба трубы, огромные, антрацитно-блестящие. Окутанные зловещими клубами ядовито-радужного дыма. Они казались мне тогда чем-то само собой разумеющимся, как детская песочница под окном или заваленный осколками битого кирпича и поросший чахлой травой школьный дворик...