Десятый

С первыми лучами яркого предиюньского солнышка бирюзово синяя красавица бабочка, протерев ручками огромные, в полголовы, золотые глаза, томно потянулась, расправила крылышки.

+ Как прекрасен этот мир! восхищённо воскликнула она.

+ Чему? спросил чёрный, целеустремлённо спешащий куда то навозный жук Женя, суетливо толкавший впереди себя навозный катышок.

+ А, что вы сказали?
+ Чему радуешься?
+ Как это чему? удивилась красавица бабочка, ведь солнце такое тёплое, оно так нежно целует...

Новый Апокалипсис.

Пустота.

Вам никогда не приходилось слушать тишину? Да, именно, тишину! Как можно слушать тишину, скажите вы. Ведь тишина - это отсутствие всяких звуков. Это когда нет ничего, что можно было бы слушать.

И где это вы в современном городе вообще-то встречали тишину? Шум потока машин на улице, шамканье шагов, торопящихся слева и справа... Стук женских каблучков, по-видимому, на самых стройных в этом городе ножках, и шаркающие шаги уже никуда не торопящегося старика...

Нас было пятеро, я не смогу назвать имена (выполняю просьбу своих друзей), даже вымышленные – зачем наговаривать на истинные имена и присваивать им чужое сознание. У нас у пятерых есть особенная черта, это большая любовь к природе. Для этого не нужно заканчивать высшие учебные заведения, как можно выучить любить?

Но давайте перейдём к делу. Сейчас очень много пропадает растений, идёт сплошное вымирание. Нужно помочь флоре, и не дать исчезнуть, уже и так редчайшим видам. Мы никого не...

Привет, потомок!
Давненько мы с тобою не общались вот так, в форме монолога.

Телефон, визави – все как-то не то. Ты полон забот: ты – папа и глава семейства; работа у тебя ответственная. Всегда приходится слушать мне тебя – ибо твои заботы куда важней моих. А вот теперь послушай ты или вернее почитай, подумай, а родится мысль, то и ответь – порадуй старика.

Я теперь работаю в санатории «Урал», душой отдыхая, как никогда прежде, и могу сказать, что лучшее место для жизни – здесь. А лучшее...

В цирке аншлаг. Зал битком. Жонглеры сменяют эквилиби-

тристов, воздушных акробатов - музыкальные эксцентрики,

гимнастов - хищные звери. Шло обычное дневное представ-

ление. Но вот очередь дошла до знаменитого мага Амира -

шель- Абурудейну. Все шло как обычно. Амир, он же Сема

Ахельсон, проделывал свои фокусы изящно и без помарок.

А затем наступил кульминационный момент выступления.

В центре арены ассистенты мгновенно возвели шатер из

цветного шелка. Вокруг шатра встали...

История вторая – «Гастарбайтер».

Нет ничего приятнее домашнего вечера. Когда шумный день уже прошёл, время на часах уже приближается к 23, и тебя никто не донимает звонками. И ты принимаешь душ, устраиваешься на диване перед сном и берёшь в руки свой старенький КПК, чтобы написать кусочек новой истории про свободу. Да, очень интересно: станут ли когда-нибудь все люди на Земле свободными? И я, когда напишу все эти истории - стану хоть чуть-чуть свободнее? Хотя бы от этого безумного желания...

Последняя надежда уехать с отцом в Африку растаяла уже в аэропорту.

– Тебе сейчас об учёбе думать надо, – строго сказал на прощание отец. – Я не на сафари еду и не для того, чтобы полюбоваться видами Килиманджаро. Я работать еду. Ты уже достаточно взрослый, чтобы это понять. Да и неспокойно сейчас в Нигерии.

– А Гришку Огрызкова отец с собой в Нигерию брал, не побоялся, – с упрёком сказал юноша.

– Ну и что хорошего? Просидел твой Гришка в посольстве почти год, как в тюрьме, и вернулся...

Глава 2

То бревном, то камнем, Игоря по скользкой глине несло вниз. Корни вековых деревьев, словно высохшие руки цеплялись за него, но он, ударяясь о камни - кровавым болидом прорывался вниз. Разрывая небо, затрещал раскат грома.

Ослепительная линия соединила небо и тело, и на раз - потухшее сознание ожило…

Веки приподнялись, и робкий лучик взгляда наткнулся на бесстрастное око Циклопа:

- Икчк-м-пиксо.
Щелкающий звук, включил у Игоря - мысль, воображение, восприятие.

- Все...

Гриша надевает скафандр, открывает люк и вылетает в от-

крытый космос. Страховочный канат крепко удерживает его

на орбите.
- Куда это ты на ночь глядя?!- кричи ему вслед из космического

комплекса Сара, не смотря на избыточный вес, находящаяся

в состоянии невесомости..- Опять к дружкам соображать "на

троих".
- Сара! Побойся бога, это же открытый космос,какие тут

друзья, какая водка?! Тут на миллионы километров ни одного

магазина...
- Что ты мне зубы заговариваешь...

Антуан не болел. Он практически никогда не болел. А к чему ему болеть? Он каждое утро встала спозаранок, выпивал чашку кофе с коньяком и круасаном, потом выкуривал хорошую сигарету и шел на прогулку. Каждое утро Антуан выходил на улицу и шел вдоль каштановой аллеи, наслаждаясь свежестью и прохладой Парижского воздуха.

Антуан никогда не нервничал. Он не был женат, у него не было родственников, а себя он помнил, только с момента учебы в Сорбонне. У него никогда не было домашних питомцев, денег...