Дело своей жизни

Ноябрьский вечер – дно времени. Она уехала.
Всё оказалось не так просто…
Катрина уже собирала эти пазлы до меня. Потом разобрала и обратно упаковала. Тщательно запечатала голографическим скотчем пакет и коробку. Мне бы подумать…. Я бы их, кровь из носа, никому не показал по живой луне, а закопал в Баронском Парке! Да что теперь…
Собрал, намазал клеем, перевернул. На обороте – смайлик отвернувшийся, уходящий вдаль, показывающий окей на прощанье, и его реплика: «Всё сложится!» А поверх...

В доме два телика, пять гитар, пианино, бильярд, вытащенный с чердака, карты, накрытые столы, выпивка и под три сотни мужиков.
Необъяснимая тишина в большом зале, где только мы вдвоём: Слава Румын и я.
Деньгами от него – пахнет. Конкретней – приглушённым лоском не дурака. У него хмурость Межича, глубоко вырезанные ноздри, и это выражение родственного кредита. Ещё – Слава Румын очень высокий. Мы садимся, но сразу встаём и так продолжаем разговор. Зал кажется тесным.
У Славы Румына такие глаза...

Слава Румын что-то перебирает на столе, зачерпывая и медленно высыпая. Это мои пазлы, надвое разорванный пакет валяется рядом. Он взял чужую вещь без спроса, война.
– Я тоже в детстве любил…
Клянусь, он говорит не про пазлы. Нарочно произносит – «в детстве»!
– И когда разлюбили?
– Когда научился и стало неинтересно... Помочь тебе?
Война. Флангов у меня нет, окопов и тыла с артиллерией. Ничего у меня нет, одна только ошалевшая конница:
– За что вы получили по башке, Слава?
– Мы свои, – не...

Бежать. Куда? Я не знаю.
Межичи получат от меня не Агнешку, а примерно хрен, это не обсуждается. Но я всё торможу, думаю – вот-вот сорвусь. А о том, как мы с ней распрощались, о том, что я сказал: «Приходи в гости». Что Агнешка сказала: «Приду». Это забыл напрочь!
Утро, темно. Двор в фонариках. Столы накрытые. В доме народ бы не поместился. Что-то не так… Декабрь – и парной воздух? Тепловые пушки, офигеть! Это Слава Румын устроил. Мимоходом, фланируя от парней с золотыми цепями к старикам в...

...не все то золото, что блестит...
....даже если оно и того же цвета...
....обман, может ждать везде и тогда придет разочарование....
...чтоб такого не произошло, проверяем хорошо "золотистость" на все, имеющиеся в нашем распоряжении, стороны...
...заглядываем во внутрь и разбираем на составляющие...
...и это не стыдно, потому, что лучше с самого начала хорошо разобраться, чтоб потом не было "ой" и "ай"...
...и "да, как же?"....
...а воть потому, что не поняли, обманулись или захотели быть...

Я всех вас встречу на страшном суде-- у нас все ходы описаны...
Имейте ввиду у цирка есть иные купала на каждого оденем удела и каждый мне ответит за взятое...
Жизнь на яву уж много плюрализма -- иной уже дошёл до онанизма -- я смерть у этих тварей отниму-- им смерти не видать , когда покинут тело человека мне будут мусор собирать и чистить море , океанов реку ...

Почитай мне.
И пусть я не пойму ни слова...
Почитай!
Черные швы Сайгё
В белых осыпях,
В алых голосах,
В ниточках Света.
Она, ещё нерожденная,
Прижимается к руке.
Я, ещё нерожденный,
Веду строку по её линии жизни.
Почитай мне,
Пока мы не написали это.

(мысли вслух)

И это был самый красивый день, что никогда не оставлял меня...Такими днями дышат, такими днями молятся жизни.. И никогда боле, я не рвал цветов...и никогда боле, я не осмеливался топтать их молитвы Богу

Достаточно просто остановиться...ничего боле не нужно...
прервать забег и посмотреть в себя и вокруг...мир прост...Бог прост...человек делает их него подобие своего ума, приписывая Отцу несправедливость и слепоту...просит, просит, требует.. и почти никогда не благодарит...но и просит то меркантильно, и за свои поражения и болячки винит кого угодно, но не себя...вдохновенны те, кто останавливает суету, чтобы слышать сердцем и дышать сердцем...они и в эпицентр жизни возвращаются уже иными...

Сколько нот приходит к нашему сердцу чтобы стать музыкой - каждое мгновение и каждая мысль...всё пропитано одной музыкой - музыкой Любви...и с тех пор, как нам дали эту жизнь на мгновение - Любовь ищет себя в нас