За то, что он возлюбил Меня, избавлю его; защищу его, потому что он познал имя Моё.
Воззовёт ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его;
Долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое.
Псалом 91(90):14-16
1. Отчаяние
От самого рождения вся моя жизнь была чрезвычайно сложной и трудной. На всём её протяжении ощущалась борьба двух невидимых и в то время еще не известных мне сил. Одна из них, непонятно почему, упорно пыталась уничтожить меня как физически, так и морально; другая же спасала от погибели, вся¬чески утешала и поддерживала.
Так длилось до весны 1990 года, в который и произошёл крутой, решающий поворот в моей судьбе. К этому времени здоровье ухудшилось настолько, что я явно почувствовал приближение смерти. Тогда я вдруг увидел бессмыс¬ленность прожитой мною жизни, какой, впрочем, точно так же живут и все остальные люди.
Зачем я родился и пришёл в этот мир? От рождения я ел и пил, изна¬шивал и менял одежды и обувь, рос и чему-то учился. Стал самостоятель¬ным, начал зарабатывать для всего этого деньги; женился, родил детей, которые так же идут по жизни тем же путём. Так было со всеми всегда, так есть и теперь.
Несомненно, всё это нужно, но не является основной целью жизни, ибо какой во всём этом есть большой смысл? Не так ли живут и все животные? Они рождаются, учатся выживать, самостоятельно добывать пищу и спасаться от опасностей; рождают себе подобных, передают им свой опыт и умирают, или погибают в непрерывной борьбе за существование. Разница лишь в том, что человек использует для всего этого более высокий разум.
Родилось в лесу животное, прожило свою жизнь и умерло. И что от этого изменилось? Никто ничего даже и не заметил. Никто не знал, когда и как это животное родилось, где и как оно жило, когда и как ушло из жизни. Точно так же может никто и никогда не узнать о рождении, жизни и смерти великого множества людей.
Что приобрёл мир от их рождения и от их жизнедеятельности, или что утратил с их исчезновением? Что оставили они после себя другим, тем, ко¬торые остались жить? Какова ценность их жизни? А, может, общество только легко вздохнуло и обрадовалось, узнав об их смерти?
Очень грустно и горько стало на душе от таких рассуждений. Так кто же я? Разумное животное, и только? Всё моё естество от¬чаянно протестовало: нет, я – не животное! Я нечто большее! А потому не могу и не хочу больше просто есть и пить для того, чтобы только продлить бессмысленное и бесцельное существование. Ибо я не увидел никакого большого смысла в такой прожитой своей жизни, а будущее вообще покрыто мраком неизвестности.
Сколько мне осталось жить? И какая разница в том, если я проживу так же ещё только один год, или десять, или даже сто? Зачем? Разве что, такая жизнь является только лишь основанием и подготовкой к чему-то более су¬щественному, более значительному.
Что я оставлю в этом мире после себя, какую ценность или какой яркий след? Какая польза от моей жизни мне самому и другим? Что потеряет мир с моим уходом? Ведь то, что делаю я, может делать вместо меня и кто-то дру¬гой, и, возможно, даже ещё лучше.
Бог даровал мне с рождения высокие умственные способности. Зачем? И если я делаю то, что могут многие, менее способные, значит, я занимаюсь не своим делом. Я чувствую, что могу значительно больше, я могу то, что не могут другие.
Но что это? Что я должен сделать на протяжении своей жизни? В каком деле я должен полностью реализовать потенциал своего ума? Так мучительно искал я ответы на эти и многие другие вопросы, но не находил. И от этого становилось невероятно тяжело на душе.
Разве это жизнь? А что же есть жизнь истинная, настоящая, которой я, как оказалось, ещё и не жил, и даже ничего не знаю о ней? Какая она? Положение усу¬гублялось ещё и ясностью осознания того, что нет на Земле ни одного чело¬века, который смог бы вразумительно и чётко ответить на все мучающие меня вопросы.
Ситуация казалась совсем безнадёжной, безвыходной, но я не мог и не хотел с этим смиряться. Что же оставалось делать? И тогда, в самый критический момент, я вдруг вспомнил о Боге и со слезами на глазах, находясь в полном отчаянии, мысленно обратился к Нему.
Воззовёт ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его;
Долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое.
Псалом 91(90):14-16
1. Отчаяние
От самого рождения вся моя жизнь была чрезвычайно сложной и трудной. На всём её протяжении ощущалась борьба двух невидимых и в то время еще не известных мне сил. Одна из них, непонятно почему, упорно пыталась уничтожить меня как физически, так и морально; другая же спасала от погибели, вся¬чески утешала и поддерживала.
Так длилось до весны 1990 года, в который и произошёл крутой, решающий поворот в моей судьбе. К этому времени здоровье ухудшилось настолько, что я явно почувствовал приближение смерти. Тогда я вдруг увидел бессмыс¬ленность прожитой мною жизни, какой, впрочем, точно так же живут и все остальные люди.
Зачем я родился и пришёл в этот мир? От рождения я ел и пил, изна¬шивал и менял одежды и обувь, рос и чему-то учился. Стал самостоятель¬ным, начал зарабатывать для всего этого деньги; женился, родил детей, которые так же идут по жизни тем же путём. Так было со всеми всегда, так есть и теперь.
Несомненно, всё это нужно, но не является основной целью жизни, ибо какой во всём этом есть большой смысл? Не так ли живут и все животные? Они рождаются, учатся выживать, самостоятельно добывать пищу и спасаться от опасностей; рождают себе подобных, передают им свой опыт и умирают, или погибают в непрерывной борьбе за существование. Разница лишь в том, что человек использует для всего этого более высокий разум.
Родилось в лесу животное, прожило свою жизнь и умерло. И что от этого изменилось? Никто ничего даже и не заметил. Никто не знал, когда и как это животное родилось, где и как оно жило, когда и как ушло из жизни. Точно так же может никто и никогда не узнать о рождении, жизни и смерти великого множества людей.
Что приобрёл мир от их рождения и от их жизнедеятельности, или что утратил с их исчезновением? Что оставили они после себя другим, тем, ко¬торые остались жить? Какова ценность их жизни? А, может, общество только легко вздохнуло и обрадовалось, узнав об их смерти?
Очень грустно и горько стало на душе от таких рассуждений. Так кто же я? Разумное животное, и только? Всё моё естество от¬чаянно протестовало: нет, я – не животное! Я нечто большее! А потому не могу и не хочу больше просто есть и пить для того, чтобы только продлить бессмысленное и бесцельное существование. Ибо я не увидел никакого большого смысла в такой прожитой своей жизни, а будущее вообще покрыто мраком неизвестности.
Сколько мне осталось жить? И какая разница в том, если я проживу так же ещё только один год, или десять, или даже сто? Зачем? Разве что, такая жизнь является только лишь основанием и подготовкой к чему-то более су¬щественному, более значительному.
Что я оставлю в этом мире после себя, какую ценность или какой яркий след? Какая польза от моей жизни мне самому и другим? Что потеряет мир с моим уходом? Ведь то, что делаю я, может делать вместо меня и кто-то дру¬гой, и, возможно, даже ещё лучше.
Бог даровал мне с рождения высокие умственные способности. Зачем? И если я делаю то, что могут многие, менее способные, значит, я занимаюсь не своим делом. Я чувствую, что могу значительно больше, я могу то, что не могут другие.
Но что это? Что я должен сделать на протяжении своей жизни? В каком деле я должен полностью реализовать потенциал своего ума? Так мучительно искал я ответы на эти и многие другие вопросы, но не находил. И от этого становилось невероятно тяжело на душе.
Разве это жизнь? А что же есть жизнь истинная, настоящая, которой я, как оказалось, ещё и не жил, и даже ничего не знаю о ней? Какая она? Положение усу¬гублялось ещё и ясностью осознания того, что нет на Земле ни одного чело¬века, который смог бы вразумительно и чётко ответить на все мучающие меня вопросы.
Ситуация казалась совсем безнадёжной, безвыходной, но я не мог и не хотел с этим смиряться. Что же оставалось делать? И тогда, в самый критический момент, я вдруг вспомнил о Боге и со слезами на глазах, находясь в полном отчаянии, мысленно обратился к Нему.
Обсуждения Да будет свет!