Было так темно, что она не могла разглядеть их лиц, но впрочем, они ее и не интересовали. Все, что ее действительно было интересно в этих людях, так это их руки. Руки, которые давали деньги и хотели только одного. Руки, которые тряслись и потели от боли и желания.
Руки, жаждущие и готовые задушить, если не получат своего. Они все тянулись и тянулись, давая ей деньги, а вместе с ними и свою жизнь.
Все руки были разными, и она это уже четко определяла. Некоторые еще совсем новые, даже чужие. Такие красивые аккуратные и молодые руки. Видно было, что они еще сомневаются, но желание и любопытство были очень сильными. И вот так робко и несмело, но они к ней тянулись, ложно думая, что в последний раз. Для этих рук проблема была не отдать деньги, а остаться незамеченными. Что-то вроде, возьми и не запоминай меня, я тут так, залетный. Конечно, это было недолго и, как правило, со временем и эти руки становились своими. Но пока они не знали это и даже были уверенны, что такого не будет. Было ли ей жалко эти руки? Да нет. Ведь когда-то и ее руки были такими же и никто не пожалел их в свое время. Так зачем ей теперь кого-то жалеть, тем более что они дают ей самое главное – воздух. Одна мысль в ее голове: дай, дай, давай еще больше и будем задыхаться вместе в этом большом и пустом мире. Взгляд голодного вампира на свежую кровь, вот как она смотрела на эти пока еще новые руки. Были и другие руки - мертвые. Сморщенные, грязные и пустые. Пустота их заключалась в том, что ими управлял не человек, а боль. Боль умирающей души и потерянности. Они тряслись и нервничали, но все равно тянулись. Эти руки уже давно были лишены всяких иллюзий. Они все прекрасно понимали, но ничего не могли с собой поделать. Осталась лишь одна участь, быть протянутыми. Иногда эти руки приходили в порядок, но не надолго, до первого удара судьбы. Как правило для оживших рук этих ударов больше, ведь они так долго пытались найти счастье там, где быть его не может. Но получали что-то похожее на счастье и при чем очень быстро, без особых усилий. Другие руки все ищут его, пытаются, а эти думают, что умнее других. Раз, и они уже как будто счастливы. Два, и они уже мертвы. За подобную иллюзию всегда дорого приходится платить. И они платят, платят своей душой. А тело без души жить не может, тем более руки. Очень быстро, но невыносимо больно они гниют, а потом и вовсе исчезают. Скоро и ее руки исчезнут и мало кто это заметит. Всегда найдется замена и возможно это будут сегодняшние еще молодые и новые в этом черном мире руки.
- Быстрее, сколько можно определяться? – завопил ее глухой, с оттенками на когда-то нежный голос.
- Все, все. Ну, ты поняла, здесь денег на сто пять, с каждой десятой одна призовая, значит твоя.
- Да поняла, не дура! Ну, я пошла.
Она накинула на голову платок, застегнула пальто и потянулась к коляске. Взяв на руки своего трехмесячного ребенка, который рыдал от шума и холода, она направилась по уже давно истоптанной дороге. Ребенок был с ней не потому, что его не с кем было оставить. Просто в его пеленках очень легко прятать, да и мало кто додумается проверять и обыскивать женщину с ребенком.
Все руки были разными, и она это уже четко определяла. Некоторые еще совсем новые, даже чужие. Такие красивые аккуратные и молодые руки. Видно было, что они еще сомневаются, но желание и любопытство были очень сильными. И вот так робко и несмело, но они к ней тянулись, ложно думая, что в последний раз. Для этих рук проблема была не отдать деньги, а остаться незамеченными. Что-то вроде, возьми и не запоминай меня, я тут так, залетный. Конечно, это было недолго и, как правило, со временем и эти руки становились своими. Но пока они не знали это и даже были уверенны, что такого не будет. Было ли ей жалко эти руки? Да нет. Ведь когда-то и ее руки были такими же и никто не пожалел их в свое время. Так зачем ей теперь кого-то жалеть, тем более что они дают ей самое главное – воздух. Одна мысль в ее голове: дай, дай, давай еще больше и будем задыхаться вместе в этом большом и пустом мире. Взгляд голодного вампира на свежую кровь, вот как она смотрела на эти пока еще новые руки. Были и другие руки - мертвые. Сморщенные, грязные и пустые. Пустота их заключалась в том, что ими управлял не человек, а боль. Боль умирающей души и потерянности. Они тряслись и нервничали, но все равно тянулись. Эти руки уже давно были лишены всяких иллюзий. Они все прекрасно понимали, но ничего не могли с собой поделать. Осталась лишь одна участь, быть протянутыми. Иногда эти руки приходили в порядок, но не надолго, до первого удара судьбы. Как правило для оживших рук этих ударов больше, ведь они так долго пытались найти счастье там, где быть его не может. Но получали что-то похожее на счастье и при чем очень быстро, без особых усилий. Другие руки все ищут его, пытаются, а эти думают, что умнее других. Раз, и они уже как будто счастливы. Два, и они уже мертвы. За подобную иллюзию всегда дорого приходится платить. И они платят, платят своей душой. А тело без души жить не может, тем более руки. Очень быстро, но невыносимо больно они гниют, а потом и вовсе исчезают. Скоро и ее руки исчезнут и мало кто это заметит. Всегда найдется замена и возможно это будут сегодняшние еще молодые и новые в этом черном мире руки.
- Быстрее, сколько можно определяться? – завопил ее глухой, с оттенками на когда-то нежный голос.
- Все, все. Ну, ты поняла, здесь денег на сто пять, с каждой десятой одна призовая, значит твоя.
- Да поняла, не дура! Ну, я пошла.
Она накинула на голову платок, застегнула пальто и потянулась к коляске. Взяв на руки своего трехмесячного ребенка, который рыдал от шума и холода, она направилась по уже давно истоптанной дороге. Ребенок был с ней не потому, что его не с кем было оставить. Просто в его пеленках очень легко прятать, да и мало кто додумается проверять и обыскивать женщину с ребенком.
Обсуждения Читай по рукам