Чистый хозяин Собственного Мира. Главы 66 и 67

Возвращаясь к Радже в разговорах, строя версии, пытаясь понять... Взрослеют что ли?.. Не… Старший приятель исчез и на хищников повеяло сквозняком бесприютности. Не холодным, кажется, точно - не тёплым, тревожащим сквозняком бытия. А Буро остался. И хищники по делу, без дела чаще обычного забредали к нему.

В группе возрастал на глазах новый предводитель. Лидерство медленно, но верно захватывал новичок, Каури. Его раздражала каждая замена игры Против Секундной Стрелки на посиделки до ночи, а то и заполночь. Как таковую, он уважал карточную игру. Изредка, и на высокие ставки, как прелюдию к борьбе, как жеребьёвка. А не так, так скучно. Понятно, для разговоров общих тем, общих воспоминаний с парнями у него нету.

Меж тем выигрывал, блефовать умел и с козырями везло. Безмятежные черты скрывали неутолимый, неутомимый азарт охотника. И для Каури, охотника небесного, это не азарт психологии, расчёта, интриги, но - драки, погони и борьбы, ветра в лицо, пены, захлёстывающей, где над Великим Морем драконы достигают максимальных скоростей, и куда рискует снизится всадник в последней надежде оторваться от преследования, где обоих вдруг накрывает волной... Это жизнь! И Секундная Стрелка ему нравилась, бешено раскрученный артефакт, напополам ловкости и везения!.. А пялиться в прямоугольные карточки - нет, не жизнь, а впрочем... Он, охотник небес, спустился на рынки континента за каким-то разнообразием.

Вечер истёк, гости разошлись, Каури сорвал банк и ушёл довольным. Хан-Марик растянулся на бордовом ковре, потянулся... Засиделись. Он тоже предпочёл бы побегать лишний раз против Секундной Стрелки, покувыркаться. Ударился, как рыбка на суше, спиной в жёсткий ворс ковра, разгоняя усталость, и вспомнил:

- Ладушки, Буро!..
- А?..
- Не притворяйся!
- Да не игра это, Марик! Так, старинное... Даже не знаю, как назвать...

Безнадёжно! Обещал, не отвертеться... Буро утопал за ширму, роняя что-то, ворча: "Было же... Точно помню, было..." Вынес пыльный графинчик. Хан-Марик понюхал воду и выпил медленно, внимательно.

Впечатление завораживало. Теплотой, беспечностью. Лёгкостью... Старший брат с младшей, совсем маленькой сестрой, действительно, играли в ладушки.

Дроиды за миллионы миллионов лет так тщательно прочесали бездну нерафинированных, цельных Впечатлений, изымая запретные, Восходящих не приводя без нужды, без конкретного запроса, к сомнительным, тоскливым, сохранённым ради антуража, что не диво в оставшемся множестве - мирное, радостное внезапно найти. Но даже в коллекциях редки столь безусловно чудесные...

Дети были кудрявы, черноволосы, смуглы. Кожа девочки светлее, ясное личико. Миндалевидные глаза, а ресницы - загнутыми лучами такой густоты и длины... Казалось - два карих цветка любуются двумя медовыми цветками напротив. Девочка старательно подставляла ладошки, отвлекалась и путалась, звонко смеясь. Впечатление пахло печью и сладостью. Корицей. Из перекрестья окошка падал свет. На них, на разломанную булочку рядом... Беспрепятственно с каждым глотком - весёлый смех, хлопки, запахи и, объявшая всё вместе, мирная тишина из Впечатления проливались в сырую тишину шатра неморского чудовища... Невозможно проливалась... Несочетаемо...

Казалось, там, в запечатлённом влагой прошлом, нет перехода ко всему, что возникло после. Что теперь находилось вокруг. Оно отдельно. Парит в сфере собственной невинности. Неуязвимое, летит и не снижается. Отношения не имеет к этой эпохе и этой земле, к безлюдной, по сути, Морской Звезде, морю принадлежащей, заливаемой каждую ночь серым туманом со всеми его сюрпризами...

А там, во Впечатлении, там невозможно зло.
Отдельно, в параллельной вселенной зародились Чудовища Моря, хищники, ача, обмен жизни на артефакт, бои на жизнь, с призами в качестве предлога... Во Впечатлении не существовало ни их, ни вражды, ни войн, ни лжи и коварства...

Отданные Хан-Марику, то были остатки Впечатления. Купив, Буро в грустные деньки, по чашке, помаленьку выпил сам, а это отлил сразу, чтоб не соблазниться, в заначке оставить. Мало ли, пригодится. Теперь вспоминал. На свой лад размышляя...

"...дроидов сделали, зачем? Как-то без них обходились раньше... Сами. Передавали по цепочке, что стоит знать. Не случайно, не абы кому предавали. Не абы что... И уж конечно не всё. И записывали когда, так всего не перечитаешь, искать не наищешься... А уж потом роботы для людей искали. Но разве знает человек, что ему надо?.. Если другой человек ему не сказал? А какой другой? Неслучайный, вот какой. Доживший до того, чтобы знать чего надо искать, а чего не надо. Чего стоит знать, а про что лишку уже... А про что, если и было, то лучше забыть…

Они отбирают теперь запретную, гадкую воду, но не отпечатайся по их, дроидов милости, выветрилась бы сама, и не было бы её... Потому что не надо усложнять. И хапать лишку не надо. И метаться туда-сюда от тучи к туче. Не рамы, а рамки нужны... Пределы. Границы. Как тем маленьким, крошечным людям: одна булочка, одна простенькая игра, вот они и счастливы, и спокойны...

Заглянуть если в море, занырнуть, о-па, вот где усложнения! А иначе назвать - уродства. Извращённая тварь? Да, я не спорю... И на Центральном так говорили: чудовище с извращённым телом... Оттого и по-праву скажу: отупляющие усложнения теней, вот закономерный финал усложнений. Стройно и есть красиво, это ли не наглядный пример?.. Океанское многоформие, простирающееся до гадов придонных, это прогресс?.. О-хо-хо... А-ха-ха, прогресс!.. Двое столкнуться в течении, у кого глаза остались, самих в дрожь бросает! Аж, укусить страшно!.. Лучше уж подождать!.. Погодить, пока с неба человечек не рухнет с дракона, заигравшись... Лучше его подождать... Оу, прогресс?.. Красота!..

Вкусы? Не надо много вкусов. Функции? Тоже не надо много. Верный выбор до первого поворота заменяет всю будущую суету. Отменяет её, да-да... Безобманное молчание... Блаженная тишина. Так нет же, дроиды раскроют тьму вариантов... Чтобы знал каждый, чем обделён! Если быстро-быстро не соберёт, не носится под облаками... Так они носятся-носятся, а заканчивается всё на дне морском, на пирамидке рыночной... Выиграли что-то? Или что-нибудь проиграли бы, не суетясь? Оу?.. Тихо прожив в Собственном Мире?

Блаженная, безобманная тишина... Поздно... Не без ответов, а без вопросов она - настоящая тишина. Прежде вопроса она безобманна. А после и молчанием солжёшь. И молчание - ответ, так-то... Дроиды учат вопросам. Провоцируют на вопросы... Отвечают на них, да, но короткое время. А она ширится, эта сеть. И привычка спрашивать остаётся... Жадность. Уже нет тишины, уже даже ритмы лучше, чем хаос. Коллекции лучше. Бои дают иллюзию завершённости, порядка. Но по-хорошему надо не завершать, не упорядочивать, а выбросить! Отринуть!..

Усложнение, да... Я не люблю искусство до дроидов. Искусство вообще. Пустое. Судорожные попытки тень удержать в руке, которую она кусает... Что толку, пустое... Искусство... Две-три песенки с Мелоди ничего, остальное дрянь. Я знаю... Я-то знаю, куда ведёт усложнение! Хоть и славно выплясывают они, я-то знаю, докуда допляшут!.. Было одно солнце на всех, стало за рамами по солнцу для каждого... Ну, пусть хоть так... Хоть там, в Собственном Мире текут они, годы подобные этому Впечатлению... Текут для кого-то неведомого. Кто-то неведомый, цени! Если есть земля и место под солнцем. Если вкусно поднесённое к губам... Если достаточно, то и не надо больше! Не усложняй, цени. Пожелай, чтоб всегда так и было...

Это из эпохи высших дроидов, из-под этой эпохи, с изнанки её, поднимая голову, пока ещё поднимается, советует вам неморское чудовище. Прислушайтесь, не пожалеете..."

Неискренне он брюзжал про себя... Танцоров и мимов, певцов всех мыслимых стилей, Впечатления содержащие это, и аксессуары изысканные Буро больше чем кто-либо любил. О мимолётности прекрасного остро печалился.

- А в чём смысл? - дёргал его Марик который раз.
- Ни в чём больше, - очнулся Буро, - ты видел. Так...

- Попробуем?
- Чего?!
- Можно на скорость. Кто первый собьётся!
- Ха... - Буро оттолкнул его в упрямый лоб кулаком. - Ты первый и собьёшься! Ты, Марик!..

И да, они играли в ладушки! На скорость, да!... Бутон-биг-Надир за невольную провокацию простил Густаву половину грехов. Однако в планах насчёт него, напротив - бесповоротно утвердился... Густав не мог и вообразить, как одинок и сентиментален может быть древний изгнанник, как умеет ценить минуты и мгновения. Ладони, ссоры, хохот, досаду, примирения, короткую драку и неудержимый смех... А, между прочим, Хан-Марик моду ввёл на эти поединки! Соединившуюся впоследствии с борьбой на руках. Одно - на скорость, реакцию, другое - на силу.

В поединке с Буро их руки выглядели как единый белый смерч, чуть-чуть золотившийся от всегда перепачканных мариковых рукавов. Взгляд случайного зрителя, непривычный взгляд не разобрал бы, кто выигрывает. Пластичными, быстрыми, русальичими руками побеждал Буро. Много раз, хлёстко, преобидно! Хан-Марик рычал на него, менял условия, требовал отыграться... "Густав... Знаешь, Гутка, - так думал Буро, - скорей облачные миры рухнут на континент и разобьются вдребезги, чем ты продашь Хан-Марика... Недолго тебе осталось... Будь ты чуток, как тень полночная, недолго... Или я или Мадлен..."

Насколько морской демон в чуждой стихии, страдающий непрерывно от жажды и холода, от неудобного, сильного тела и невозможности летать, способен, тем не менее, быть счастлив... Биг-Буро был счастлив в ту ночь.

Глава 67.
Трое: Биг-Джун, Биг-Рамон и Злотый приветствовали Буро у откинутого полога, вызвав его, - два-два-один-два-два-один, - для своих предназначенными, хлопками ранним утром. Настолько ранним, что перепрыгивать пришлось, в рядах через пятна в пыли, не тени уже, но возможно ещё ядовитое нечто... Учует влагу босой стопы, и вопьётся, как паразит древнего мира, вгрызётся, ищи потом у Олива спасения... А где нынче Олив?.. Раз такими рядами спешили, и от рамы, значит по делу. Каури остался стоять в начале ряда, далёким силуэтом. Верёвка в руке, казавшаяся ниточкой на расстоянии, шла к фигуре, скрытой за ним, ещё дальше, связанной и закутанной плотно, подобно Чарито, закрывавшейся с ног до головы и лица. Предосторожность либо следование старой моде.

- Торгуемся, Биг-Буро? - с поклоном спросил Злотый. - Диковинка. Тебе предлагаем первому, как всегда!.. Ну, и в том дело, что он тебя знает... Мы выловили его в море. Открытом море, за туманом, прямо в волнах!.. Представляешь, он был уже связан, кто-то здорово зол на него, раз так... Нехорошо, не подроидски. А впрочем, не случайно же, наверное, сам виноват... Наверное...

Буро начиная со слова "выловили" уже не вникал в его болтовню. Помертвев, он смотрел туда, где начало длинного ряда... Твёрдой земли не чуя под ногами, будто сам на волнах стоял, и некому-то его выловить... Пересохло в горле. Редко, незапамятно редко Буро повышал голос...

- Ид-диоты!.. - хрипло, со стоном зарычал он на ошалевших парней. - Вы идиоты, притащить его сюда?! Зачем вы приблизились к нему?! Вы зачем... З-злотый!.. За-зачем вам... Что вам в океане понад-добилось?!

Буро перевёл дух, не обделив уничтожающим взглядом ни одного из троих:

- Прид-дурки, вчера на континенте?! Вы когда-нибудь, пропади вы пропадом, недоумки, видали живого человека, купающимся наверху в волнах?! Ну, хоть в прибое в прибрежном, видали?! Хищное море смотрит в небо!.. Голодное, вечно голодное море вечно ждёт!.. Дождя... Падения, добычи!..

- Биг-Буро...
Он всплеснул руками, отмахнулся, застонал:
- Д-дивные, дивные вы ид-диоты... Нет, ну настолько!.. Злотый... - Буро притих, не кричал больше на него, старшего из них, - Злотый, ну, ты-то?.. А, пусть так... Абсурд, добро бы нарочно!.. Чистый абсурд!.. Ничего, пусть так... Вы ни при чём, ничего не меняет... Я жду... Предъявляйте... Поторгуемся, л-лютый абсурд... Знакомьте, чего уж теперь...

Слышали его там, в отдалении? Похоже, что да. Только вот Злотый не успел подать знак, а Каури выпустил верёвку, попятился, оступился, исчез... И закутанный силуэт, словно плывя, без шагов, без лишнего колыханья начал приближаться по безлюдному ряду...

- Сгинули мимо... - шикнул на парней Буро. - Вообще, с материка прочь...

Они переглянулись и отчасти вняли совету. Любопытный Биг-Джун мотнул головой, приглашая поднять пирамидки в своём шатре по соседству, всем сразу, благо верхушка обрезана широко. Досмотреть и если что, слинять по-быстрому. Хорошая идея. Жутко стало вдруг... А пока вылавливали и вели - что-то не было... Спешили?.. Сыро как-то... Знобко... К горлу снизу подходит...

Когда незнакомец поравнялся с Буро, выяснилось, что они одного, незаурядного роста. И золочёные дуги короны не возвышали Буро даже условно. Равные чудовища стояли лицом к лицу. Верёвок не оказалось на незнакомце. Складки, плотный кокон нетканой, не блестящей, не колыхнувшейся ткани, чёрные пряди распущенных волос. Подвижны огромные глаза, и то не зрачки, лишь веки. Они закрывались неспешно и редко. А распахивались - вдруг. Производя впечатление, будто усталый хозяин заходит домой, прикрывает дверь, но передумав, заподозрив кого-то за ней... - внезапным ударом распахивает. "Ошибиться невозможно, - подумал Буро. - Не ждал я тебя, Дзонг... Искал, а не ждал... Не так загадывал встретиться. Ну, по крайней мере, одно слово есть у меня для тебя. Если успею выкрикнуть".

Дзонг шевельнулся. Ткань упала, открывая матово-бледное лицо, лишённое какого бы то ни было цвета, и зелени морской. Не той белизны оно, что скрывает радугу, а той, что уже свернулась обратно, скомкала, прожевала все цвета жизни, белая, траурно белая, как прах... Буро вскинул руки одновременно с ним. Открытые, напряжённо открытые...

Бывает, в Великом Море демон морской встретит подобного себе, предположительно равного и не рискует напасть... На этот случай имеется жест, древнейший, наверное. Они показывают не отсутствие оружия, оно может быть вовсе не в руках, где угодно, чем угодно в мнимо-человекообразном существе. Они так показывают, что не лепят прямо сейчас. Не создают ни нового тени, ни нового указателя, прицела в уже имеющихся тенях. Открывают центр ладони и подушечки либо когти пальцев. В толще вод эти точки светятся, теплятся зеленоватым вперемешку с пурпурным от жара Огненного Круга. У Морских Чудовищ, исключительно у них так передаётся его сила в руки. Сила лепить тени из теней... Через них же и теряется жизненное тепло, поэтому руки, лапы их сжаты чаще всего в кулаки, прижаты к бокам при движении. Поэтому искажаются первыми, вовсе пропадают, даже не превращаясь в плавники, ради скорости - спинной гребень. В один момент пропадают, когда демону становится страшно от того, что очень холодно, будто жизнь подошла к концу, и он стремиться судорожно удержать остатки. Но это не конец, а начало следующей фазы, если суждено, феноменального холодного долгожительства.

И вот они замерли, вскинув руки, раскрыв ладони. Как не усмехнуться Буро?.. Тоже ладушки...

- Господин... - поклонился Дзонг-Ача, опуская руки, лицо не склоняя.

Немигающие глаза, раскатившийся, клокочущий голос... Шипение отбегающего, грохот рушащегося прибоя...

- Господин, - поклонился Буро.
А голос Дзонга ещё гудел, расходился по рынку волнами.

- Надир?.. Оуу?.. - клокотание захлёстывало, и негромко, а пробирает насквозь. - Так правильно, да?.. В океане мне сказали: "Надир". Маленький ача сказал: "Биг-Буро".

"Симург!.." - тёмной иглой кольнула догадка. Не о предательстве, какое... О потере.

- Кто, господин, именно на земле и кто в море... - Буро спросил как бы, проговорил, забыв вопросительную интонацию.

- Не знаааю... - Дзонг-Ача опустил, распахнул веки и облизнулся. - Они не представились...

Буро покивал своим скорбным мыслям под рокот шипящих, набегающих слогов... Один в один, на побережье вышел в бурю, в сезон туманов. "Надо же, такой голос... Бездны морские, треклятые..." Необъяснимым образом ясно ему было, что слова различает лишь он, то к кому они обращены... А как слышит их весь рынок?.. Бурей, штормом, землетрясением, или просто внезапной дрожью беззвучной?.. Не Буро к океану, побережье пришло к нему. Вместе с бурей, тенями, демонами. Отступить некуда. И нельзя.

Ача же, понизив гулкий голос чудовища, наклонился к нему и прошептал, зашипел неожиданно быстро:

- Ты знаешь меня... Я не ошибаюсь, я чувствую, знаешь... И давно знаешь, давно... Оуу!.. А следует из того - их тоже!.. Галло... Да?.. Да-да-да!.. Их тоже знаешь!.. Где бы нам переговорить, Надир?.. Тут сухо, сухой воздух... Ерунда, неприятно... - скоро захочется пить... Озеро на месте рынка? Устроит?..

Биг-Буро снова вскинул руки и посторонился:
- Господин... Дзонг. Прошу, проходи. Там другая... - атмосфера.

Под свой рост вымерял полог, гостю не пришлось нагибаться. Буро оглядел небо облачное, лучик далёкий-далёкий, Белого Дракона в зените, за маревом, рыночные ряды... Погрозил и махнул, прогоняя их подглядывавшим парням. Развернулся в полумрак и задёрнул полог за собой... По сводам, по тенту шатра началси скатываться капли, струйки... И ледяной биссер и крупные градины... Южный Рынок со всеми его обитателями, торговцами, завсегдатаями, охотниками, борчами, мишурой и сокровищами балансировал на краю.