Глава 56.
Для Господина Сомы с той игры Против Секундной Стрелки, на которой Пасс в лице его вытянул счастливый, да что там, спасительный билет, началась полоса везения. Насыщенная и утомительная. Сначала выигрывал по мелочи, затем внезапно - внеочередное право на три дюжины дней оставить свою пирамидку в игровом, охотничьем шатре.
Для Господина Сомы с той игры Против Секундной Стрелки, на которой Пасс в лице его вытянул счастливый, да что там, спасительный билет, началась полоса везения. Насыщенная и утомительная. Сначала выигрывал по мелочи, затем внезапно - внеочередное право на три дюжины дней оставить свою пирамидку в игровом, охотничьем шатре.
Отнюдь не оказались они безлюдны... Кому-то удавалась давняя интрига, кому-то запудрить мозги незнакомцу возле шатра. Реализуя пожелания охотников и заказчиков, До-До и Господин Сома в Архи-Саду почти не появлялись...
Зато появлялись некоторые, ими освобождённые и направленные. Хищники, потрясённые случившимся. Чистые хозяева, которых не отвратил испуг от поиска общения и информации на континенте, а возросший здравый смысл призвал искать места побезопаснее, чем Южный Рынок.
Бест выказывал Соме при каждой мимолётной встрече всяческое уважение. Ужасно тяготившее и смущавшее того. Многократно предлагал и просил председательствовать на Общих Встречах, задавать темы для них... Результатом его внимания сталь то лишь, что Сома прокрадывался на них после начала и в саду предпочитал укромные, тихие уголки.
Марафон его царствования в игровом шатре закончился, всё кончается. Отдохнув в прибрежном Собственном Мире До-До от напряжённых торгов, ещё более напряжённой их имитации, переговоров, порчи и исправления облачных миров, оба вернулись в Архи-Сад, как домой.
Тишина и покой... Шелестят кроны неплодовых, стремительно вымахавших деревьев Сай, чьи нижние, мощные ветви раскинуты широко и низко, а тонкие ствол вздымает ввысь. Прямой, сужающийся, силуэтом ровный, фактурой - крученный-перекрученный, лишённый коры ствол цвета слоновой кости. Если с нижних ветвей отломить маленькую веточку, за сутки она высохнет, изогнувшись причудливым, немыслимым образом. Смотри на неё и гадай: что это? Скульптурный артефакт сотворённый по древнему Впечатлению? Рукотворный портрет Чудовища Моря?..
Деревья Сай как раз расцветали. Одни вездесущим пухом, летящим с высоты крон. Другие крупными, мясистыми и махровыми цветами на нижних ветвях, коралловыми, розовыми. Венчик недолго держался, опадал. Оставался колючий орех. Одревесневшие орехи свалятся через полгода, ходить невозможно будет! Могучие, причудливые деревья так же глубоко пустили корни, как высоко кроны, достигли не влажных пластов земли, а самых озёр Чистой Воды забвения. Подобрать и съесть хрусткий розовый лепесток, всё равно, что спуститься попить её.
Сад пропах цветущими Сай, свежайшими, пропах сырой, взрыхлённой землёй, удобренной водорослями, добавившими солоноватой горчинки, перед посевом новой травы. Всем хотелось больше травы. Сильней, чем плодов. Мягкой, чтобы валяться. Высокой, густой, чтобы прятаться в ней. Цветов. Недавно кто-то купил на Техно и принёс старый атлас, дроидский, по устройству артефактов семян, как их создавать в Собственном Мире. Причём конкретные, бывшие прежде растения там представлены в малом количестве, для примера, остальное - принципы конструирования. Разбирались. Обсуждали, кто о чём мечтал... Определившись, искали хозяина, готового сделать их. До-До безграмотный и бездарный с чертежами, и Господин Сома слишком ленивый чтобы вникать, уступили это почётное право недавнему знакомцу, знакомцу Олива, что удивительно - чистому хозяину... Пта! Более чем охотно, тщательно и увлечённо, его стихия, Пта делал им травы. То всходило, то всходило задуманное... Но тем интересней! Случайно получилась метёлочка Три Хвоста, например... Оливу показал, гордый... Не каждому дано талантливо ошибаться!.. Олив не общался ни с кем. С Господином Сомой изредка. Не выдерживал, когда при нём ерунду начинали болтать про теней, про яды, про море... А так нет. Молчал.
Ауроруа, Рори - юная изгнанница, встреченная на вираже, на гонках в высоком небе, не привыкшая к людям и континенту, беспокойно поглядывала на чудовище с зелёной, оливковой кожей. Но рядом сидел её Чёрный Дракон, впившись в землю когтями, на задних лапах каждый палец толще её руки, каждый коготь - длинней её пальца. Дроид ворчал, мурлыкал горлом, притворным дыханием, не нужным ему, заслонял её и согревал угольно-чёрным боком, сенью сложенного крыла.
Внешне Ауроруа напоминала Селену, без перламутра на коже, а светлые кудри золотились. И ресницы. И губы. Уголки губ, потеплевшие лишь недавно. Носик упрям, улыбка насмешлива. Немножко свысока. В их жарких, суеверных спорах она была не страстной, но раздражающе точной. Изгнанница оказалась умна, образована во многих материях, далёких от практической пользы за время прожитое Восходящей. Потенциальный, несбывшийся "ангел" абстрактного мира... О них речь впереди, наружу редко выходящих... Утрата облачного эскиза выбила её из колеи. Абсолютно. До онемения... В Архи-Сад приведена, притащена диким зверьком, Дикарь номер два назвали бы, не представься она потом. Оттаяла. Осмыслила. Побыстрее многих. Освоилась. Преданная группе и конвенции, принципиальная до занудства. Не хуже Мурены острая на язык. В отличие от неё Рори пугливо избегала моря, и всего связанного с ним. Причины нет, просто страшно: огромное, волны, валы. Невесть что под ними. С утратой страх перед океаном не был связан. А подчёркнутая, нетипичная опека Чёрного Дракона - была...
Восходящей Ауроруа интересовалась отвлечёнными, умозрительными предметами, науками. Вместо ландшафтов и интерьеров. Которые надо не просчитывать, не исследовать, а собирать. Компоновать и любоваться. Жажду, вкус к обладанию иметь. Развивать, взращивать. Её же влекло чистое познание... Можно ли варьировать Собственный Мир снаружи? Нет, почему? Можно ли направлять его? Почему попытка выхода из эскиза помимо рамы, попытка проникнуть в облако помимо неё встречают не физическое, упругое сопротивление, а наоборот? Как-будто сам ты стал бесплотным, бессильным лететь и идти? Значит всё кажимость? Что такое рама? Могут ли Дом и Сад быть бесконечны, не повторяясь в деталях? И это имевшая хоть какое-то приложение часть её интересов. Основная вроде того: бесконечность, это как?.. Один - это сколько? В ней, в бесконечности, которая часть?.. Понятно в целом, чем готов встретить хищный, легкомысленный мир за рамой такого человека. Среди второй расы 2-2, в семействах и среди глав семейств дроидов способных искать ответы, Впечатления предметов не обнаружилось. Даже книг и Вирту они толком не нашли для неё.
И семейство её дроида, оказалось на грани прекращения, а оно происходит, если у главы меньше трёх подданных. Манок семейства Капсуль-Перелёт замолк, опустошение произошло. Ауроруа осталась без своего дроида по большому счёту, без собирающей песни его. Рядом, как с приятелем.
Чувствуя вину, он тем более активно знакомил, сопровождал Восходящую в Туманное Море дроидов 2-1, на авось, вдруг что проясниться. И местные обитатели по меткам, наугад летали с ней в дожди, ливни Впечатлений, стараясь взять масштабом, если не пониманием... Двух, трёх, четырёх-дневные ливни Впечатлений древних школ, сборочных цехов, лабораторий, и дроидских инструментов сборки пространства... Очень интересно и совсем не то... Внимание Ауроруа задержалось однажды на Впечатлении людей, перебрасывающихся короткими фразами ассоциаций, определений. Иногда банальных, иногда абсурдных, иногда остроумных без претензий, смешных. Они хотя бы открывали обзор понятий. Интересно, что сходим манером, происходит жеребьёвка на одном из игровых, облачных рынков - игрой в определения... Ещё геометрия удерживала под ливнями, но по неё-то как раз имелись Вирту...
И вот однажды вольный 2-1 обронил в разговоре с ней: "А твой Чёрный Дракон, он как считает?.." Речь шла о принципиальной возможности перемещения в облачном мире созданном без объёмов и плоскостей, только из векторов... Ауроруа здорово удивилась. До сих пор с телохранителем бесед не вела. И уж конечно понятия не имела, что главой над Чёрными Драконами стоит Гелиотроп. Ни о главе, ни об имени его не подозревала, создателя Коронованного...
Людям неведомый, дроидам недоступный, драконам своего семейства он многое успел передать. Не прямо, так косвенно. Без симпатии, притом взаимно... Но телохранители очень важны. Для небольших категорий людей, проводивших дни вне миров, особенно. А Гелиотроп - конструктор, технарь среди дроидов. Он вникал, будучи автономным, пронизывал драконьи орбиты, правил их, собой делился и отнимал, но так, что сила и чуткость их возрастали. С выгодой. Тем учились драконы. Соображали что к чему. Пространства, направления, оптимальная геометрия стремительной сборки... Озадачивались, как вести редкие, однако имевшие место вне-турнирные поединки между собой, по воле людей случавшиеся, поневоле...
Им не рекомендовано, как и Белым Драконам много болтать с людьми. Они ведь не высшие, автономные дроиды. Человеческий облик белых - притворство. А речь для тех и других - часть воплощения, вещи запретной... Но в конкретном случае нарушения владыки не усмотрели. Так Чёрный Дракон стал личным дроидом для Ауроруа, Восходящей. Чего давно хотел, но благоразумно дождался от четырёх тронов позволения... Увы, он же косвенно оказался виновен в утрате, нет тревожной ноты у драконьего манка, а напоминал дроид всё время, долгое время, нельзя постоянно напоминать... Что же не входить за пределы эскиза?.. Она выходила. И пропустила срок. Вся история нетипична. Птичка Фавор без песни кружила, смотрела то на правое, то на левое плечо...
Обычный день. Изгнанники делились влагой собранных Впечатлений, пересказом несобранных. Размышлениями, рассуждениями, как время течёт в неизвестных им пространствах Собственных Миров, по сравнению с тут... Так и этак поворачивая, домысливая... Неизбежно приплетая накопившиеся в их среде, живучие, особо процветающие в условиях недостатка информации, поверия. Суеверны хищники в постоянном напряжении волей-неволей выбранной ими судьбы. Мнимой силы, тайной бесприютности. Изгнанники суеверны не меньше их в бесприютности очевидной... Припомнили поверье, что любовь дроида взаимная, - а невзаимной любви полудроиды не знали, или, скорее, не назвали бы её этим словом, - пророчит беду... И что получить имя от дроида - плохая примета... Ауроруа прислушалась, хмыкнула. И возражать неохота...
Альбатрос раскладывал перед Соль сегодняшний подводный улов. Ныряли с Изумрудом, он улетел раньше, Гром и Мурена остались. Соль перебирала подходящие для питья раковины, битые плитки, изразцы... Пойдёт на дорожки Архи-Сада. Коллекционеры вскользь поглядывали, нет ли жемчуга. Среди всяческих богатств океанских находились мало в кладовых, оставшихся от Змея. Чудовища вернувшиеся на сушу не жалуют их, напоминающих подводный холод и сумрак... Жемчуга и у Соль не было.
Амиго, лёжа на спине, покачивая босой ногой, мечтательно глядел в кроны расцветающих Сай... Точно сочинял что-то. Римлянин не единожды толкнул его в бок: выдумывай вслух... Остальные были согласны, но терпеливы... После Беста центром притяжения в Архи-Саду становились как-то естественно не борцы, не игроки, и не богачи по местным меркам из коллекционеров, а он, Амиго, выдумщик, коллекционер легенд. Ещё Амарант, книжник и историк. В негласном соревновании за популярность Амиго выигрывал. И разнообразием повестей, его, бывало, долго не отпускала одна тема. А манерой вдохновенного повествования. Неподдельного увлечения. Там, где Амарант старался быть в изложении точным, нанизывая сухие слова, оговариваясь, могло ли быть такое на самом деле, Амиго - летел... Парил без оглядки. Перескакивая между эпохами... Ему всё равно... Слушателям тем более всё равно!.. Соперничества не имелось между ними, Амарант, как и все, предпочитал байки и песни Амиго...
Ауроруа, Бест, Амарант и Альбатрос разбирались с мокрой, неработающей четвертью Гига Вирту, из чужого, прибрежного тайника тогда добытой Амиго... Холод точился от книги, долго лежала на большой глубине. Кусок от тома раскрывался, где сам пожелает, и показывал мутно... Сома наблюдал, думал, кого на Южном просил бы починить?.. До-До приземлился, по обыкновению прыжком с дракона, как же - две секунды сэкономить, для игрока это святое!.. Ладони от земли отряхнул, сходу приветствуя всех и Пирита, приятеля по Рулетки, не ожидал увидеть в Архи-Саду:
- Бест... Привет, народу! О, Дабл-Ня... Не принимают на левом крыле? Это удача, знак судьбы!.. Ня!.. Ты больше чем на ставках заработаешь, танцуя между боями, между рядов!..
"Доди, горе моё!.. - безмолвно застонал Сома. - Откуда безбашенности в вас? Столько! Во всех, рулеточники, черти подводные!.. Чего тебе от него?.. Ну, чего прицепился?.." Пирит взлетел на ноги одним махом, уже бездну времени не имевший нормальной схватки, скучающий, застоявшийся, типичным прыжком вира, пружиной... Разочаровался, обернувшись: не борец...
- Игрок, тебе сообщить моё имя? Запомнишь?..
До-До пятился, изображая недоумение, запинаясь и падая напоказ, ногой об свою же ногу... Пирит в полумаске, в полном костюме фазана, - Руту тренируя на вира, сам ходил на правое в разных ролях, искал себя, - выглядел если не демоном, то и не человеком:
- Оставить тебе, игрок, памятку на лбу? Моё имя и приветствие?..
До-До в шкодном настроении, то есть обычном для себя, не устрашился бы и главного вира:
- Няя... - протянул обиженно. - Если на лбу, подумают, что это ты!.. До лба разрисовался... Бац! А это я!.. Я, а не Дабл-Мау!.. Какая печаль для них...
На последних словах они уже катились по земле. Ловкий До-До, как ни крути, а игрок сильнейшей группировки материка, Против Секундной Стрелки, лихо уворачивался от набросов фазаньих удавок.
- Ворюга с Южного, - Пирит бросил гоняться за насмешником, глупо для борца, - скажи лучше, не видел Руту в последние дни на рынке, или ещё где?
- Не-а, - сказал До-До, останавливаясь...
Наблюдавший потасовку народ вернулся к байкам и суевериям...
- У вас, забияки, обоих счастливые имена, - заметила Соль.
Дабл-Пирит, не знал поверья. Чуждый музыке и танцам, Рынок Мелоди, реактор мод, слухов, легенд, он разве что пересекал на Белом Драконе, задерживаясь одну песенку дослушать. Но за танцовщика принимали везде, а то и танцовщицей дразнили! Не проникся он нежностью к музыкальному рынку.
- Почему? - удивился он.
Соль отвлеклась, приложила к уху ракушку, Амиго ответил за неё:
- Двойные. Парные по смыслу, отражённые, бишь, палиндромы - это всё счастливые имена. У тебя в имени прямо есть цифра два...
Соль написала что-то пальцем в воздухе задумчиво и спросила:
- Амиго, отражённые, это как у Ауроруа?
- Точно-точно!.. С начала и с конца одинаково читаются.
Дабл-Пирит прежде не знакомый с изгнанницей, глянул по направлению. В стороне разглядел золотистую, склонённую голову, локон над томом Вирту, Гай заслонил...
Гай откинул обложку, поводил рукой над заглавием на форзаце, пальцами по обрезу страниц, кивнул и обратно захлопнул.
- Исправимо? - спросил хищника Римлянин.
Бест, всё чаще и чаще накрываемый волной интуиции столь же ясной, сколь бесполезной в девяносто девяти случаях из ста, болезненно сощурился, предчувствуя ответ. А может и не интуиция вовсе. Жизненный опыт накопился, обычный...
- Легко, - ответил каменный Гай, не давший себе труда прислушаться к разнице атмосфер Архи-Сада и торговых, охотничьих рынков, - оглавление порчено, человек нужен, его заменить... Ну, искра и горка опилок, просушить корешок. Заработает...
- Какой человек? - простодушно переспросил Римлянин.
- Любой, - ответил Гай и даже не улыбнулся.
Бест не вмешивался в разговор, но Гай адресовал ему, нахмурившемуся, последнюю фразу:
- Проветривайте так, на сквозняке сухого сезона... Тоже вариант.
И отошёл. Амарант покосился на Беста, на Господина Сому... Понизил голос:
- Всё понимаю... Но таким-то хищникам место ли тут?..
- Друг, - Бест дёрнулся, отмахнулся, - сто раз говорено, отстань ты от меня.
Римлянин проводил взглядом Гая, смутившись наивной своей ошибке:
- О, дроиды... - пробормотал.
В их кругу, а особенно при подобном разговоре Господин Сома чувствовал, словно он - Гай, и земля обязана, разверзшись, поглотить его... До-До возник за спиной, обнял за плечи и заставил очнуться. Бест отвлёкся от Гига Вирту.
- Господин Сома, - сказал он, - буду признателен, если ты покажешь мне с воздуха, с драконов, где что на Оливковом Рынке. Его бывшему хозяину не желательно обнаруживать себя так и теперь. На словах он мне объяснил. Хочу посмотреть на местности.
- Да, конечно!..
- Я с вами! - услышала и подскочила Мурена.
Естественно, и До-До... Отправились.
- Отражённое имя...
Дабл-Пирт, грамотный едва, пытался осознать, перебирая звуки: "А-у-р-о-р-у-а..."
- А ты знаешь, как мы нашли её в высоком небе? - спросил его Борей. - Это было что-то!.. Мы гонялись, я выигрывал. Я мчал в отрыве, четыре драконьих хребта с хвостами, не меньше! И тут... Они... Я чуть не свалился! Я над волнами морскими, на коротком кругу не сваливался, а тут, о!.. Не я один, мы поперву все решили: не человек... Дроиды шутят. Прикидываются!.. Представь себе: сидит в небе, не на Белом Драконе и не на раме, в отдалении от облачных миров девушка... На чёрном, как перекрестье чёрных, радужных молний в запретных Впечатлениях, - ты видел когда Впечатления войны Пястей?.. – на Чёрном Драконе сидит!.. На кольцах хвоста. В нашу сторону головы не повернула. Видит, ноль эмоций... И не скажешь по ней, грустна или как? Или всё в порядке? Дракон одну лапу держит, как подлокотник для неё. И плащ через лапу накинут, постелен... А другой лапой, в когтях зажав, - нет, я сам себе не верю! - дешёвой, нормальной искрой, с фокусировкой луча, чиркая, что-то пишет на ткани, на плаще!.. Я бы сказал, рисует, выводит... Ловко, как робот, как скрытая механика, орнамент выводит... Сказать, что мы выпали - ничего не сказать. Отсюда и "Ауроруа", он это слово, имя её писал, растягивая, когтястой лапой своей. Тонко, знаешь, изящно... Дроид всё-таки...
- Не знаю, - заметил Амиго, - могут ли дроиды верить в то же, во что и мы, но определённо, это имя "Аврора". Он словно хотел, исказив его, нейтрализовать плохую примету хорошей. Поименовать, но счастливым именем...
Пока слушал, Дабл-Пирит избавился от костюма фазана. Не улыбалось ему ни в костюме, ни на правом крыле Южного. Орущем, буйном, жадном до риска и выигрыша. Холодном, разобщённом и разобщающем при том. Ни кровожадность их не нравилась, ни удобное, вооружённое положение фазана, с закрытым лицом, с превращающимися в удавки слоями и деталями одежды. Не его это. Да и сам факт, что пошёл с тоски и скуки, под маской, не рискуя навлечь на себя лишние подозрения, узнай про это на левом крыле. Оправдываться лишний раз... Хоть он не участвовал в боях на жизнь, а развлекал там публику, наравне с опасливыми новичками правого, поставленный в условия заведомо невыгодные. По ставкам, и по бою. Зато без жертв.
Отбросил наряд - безумную груду лохмотьев, остался в шароварах, жилетке и чёрных узорах татуировок. Вздохнул свободно. Нерадостно. Когда ещё вернётся, когда создаст свою школу?.. Когда предвосхищающее, смутное недовольство откроется и превратится в его личный, новый стиль?.. Виры очень близки ему. И достойных фазанов из школы, а не тех у которых фазаньего только тряпки, Пирит уважает. Но чего-то не хватало... Учеников, побед, да, конечно! Шатра высокого, рядом с основателем Виром, разумеется! Гордого флага над ним!.. И чего-то ещё... Сущностного, в правилах и приёмах... Приятелей, как партнёров, велика радость на ступеньках сидеть... На арене ведь был не из последних!.. Теперь вот и Руты, где он?..
Тела полудроидов пластичны, легко заживляют раны, быстро приспосабливаются к избранному стилю жизни. В среднем, от начала жизни полудроиды грациозно стройны, можно сказать - женственны. Морские демоны, создавшие тень, но сохранившие человеческий облик, меняются сначала в цвете, а затем прибавляют в росте, они высоки. Борцы, гонщики, некоторые из игроков, совершенствуясь в силе и скорости, превращаются за считанные годы в таких, вроде Дабл-Пирита. Немного выше, куда шире прежнего в плечах. Торс, как ствол дерева. Мышцы, как ветви сай, перекрученные, затемнённые узорами татуировок, полные драконьей, сдержанной и очевидной силы.
- Ауроруа... - слитно попробовал Дабл-Пирит имя на вкус. - Подходит для Мелоди. Она не танцовщица?..
Он забыл в костюме несколько отододи, пришлось зарываться опять в лохмотья, искать, крепятся там хитро...
- Нет!.. - Соль засмеялась его версии. - О, надо будет сводить её туда, а то совсем не выходит из сада!.. Нет, она скорее технарь такой, особенный... Без механики... Технарь в абстрактном, в уме...
- Это как?..
Пирит пожал плечами, нащупал нужную петлю и дёрнул... О, угадал, выдернулась... Уж лучше носить в кармане или браслетом откровенно.
- Рори! - окликнула её Соль.
Оставшаяся в одиночестве, та охотно направилась к ним. Ныряя под раскидистые нижние веки сай, мелькая между стволами. Золотистые кудри приближались, скользили по саду, как солнечный луч из рамы чужого мира. Лицо достойное дроида по-мальчишески сурово. Глаза - ничуть. Глаза девы, огромные... Дабл-Пирит забыл про свои отододи.
- Рори, - ещё издали крикнула её Соль, - растолкуй попроще для нас, а не как всегда, что значит "абстрактно"?
С подобными глупостями не раз приставали к Рори, чаще всего от скуки и в шутку. Кому это надо всерьёз кроме неё, кому интересно?.. Она воспринимала их легкомысленность, как данность. Разговор о погоде, только не о погоде, привыкла. И обдумывала, подходя, разом два варианта ответа: серьёзный и в меру язвительный. Какой пригодится... Незнакомые, миловидные черты Дабл-Пирита, Дабл-ня, навели её на мысль, что уместнее шуточный ответ...
- Познакомься... - добавила Соль.
Пирит поднялся на ноги, роняя фазаньи лоскуты с себя, во весь рост, тёмным, нежданным деревом сай, в изломах чёрных татуировок, кельтских узорах, оскаленных клыках, мордах злых, пожиравших друг друга, изрыгающих пламя, переплетённых зверей... Рори остановилась. Улыбка сбежала с её лица. И золотой румянец тоже... Радуйся, Дабл-Ня, у тебя это получилось, внушить страх с первого взгляда. Не тому и не там, где планировал, но удалось... Пириту показалось, что он погасил солнце. Стало бесприютно. Пасмурно. Безнадежно. Соль дёрнула с упрёком, со смехом застывшую девушку за рукав... Но Дабл-Пирит не стал ждать ответа. Он извинился и стремительно покинул Архи Сад.
Глава 57.
- Гут, гут, удивительно... - повторял воркующим, согласным тоном новый друг Клока.
Переводя взгляд с арены, на него, на лазоревый, прозрачный дроидскиий инструмент в центре ладони... Познакомились здесь же, в амфитеатре левого крыла. Невысокий, крепкий, необщительный на первый взгляд он появился вдруг, но когда именно?.. В какой день?.. На какую серию боёв посмотреть пришёл, чтобы остаться надолго зрителем? Никто бы не ответил... Там на ступенях, кажется, он был вчера... И позавчера, кажется... И поза-позавчера, и давно уже - рядом с Клоком.
Вот и теперь, привычно сканируя пространство, избегая смотреть и далеко стоящим людям в глаза, непрерывно следя за периферией, неуловимыми полуповоротами, наклонами головы, не отпуская из поля зрения и находящееся за спиной, он слушал, кивал, слушал внимательно... Клок был в избыточном, полном от него восторге. От него?.. А что знал про него, сколько успел узнать?.. Да он и не стремился влезать в истории чужих жизней!.. Видно же, что-то пошло не так, но человек хороший, замечательный человек, это же сразу видно!.. Наконец-то у него появился настоящий друг, не по интересам, а про всё на свете способный понять!.. Слушать. Никуда не спешащий, друг не по играм, а по душе!..
Налюбовавшись Собственным Миром, словно впервые увидев его, впервые, да - глазами раскаявшегося хищника, Клок внёс изменения. Переменил с помощью Руты колодец, верёвочные и всякие разные мостики добавил, подвесные сады, отменно!.. С Рутой же отправился начинать борцовскую жизнь. Рулетки хороший рынок, но для похитителя и хулигана - пресновато, хочется что-то ещё. Естественным образом Дабл-Пирит, учитель побратима, стал и его учителем. Тем самым немедленно попав под запрет выхода на арену! Не огорчившись, рано было ему на арену. Но одна оплеуха дорого им стоила. Встречались для тренировок втроём, с любопытствующими изгнанниками в уголку Архи-Сада. Не гнали, однако неудобно с изгнанниками, драконы проявляются постоянно, шатёр поднять запрещено. Рядом с кем не оказалось дроидов, задерживались подольше, Гром... Кое у кого Чёрные Драконы свыклись с тем, что происходящее - игра.
Всё это для Клока чудесно, и сад, и преображённый пением дроида мир, и компания борцов, и... - Пирит сам часто практиковал их… - вязь сложно запоминаемых, танцевальных движений, то ровных от истока до устья, то ускоряющихся в удар и бросок…
Замечательно, но и при отсутствии времени на скуку, он хотел поделиться с кем-то. Рассказать. Про себя… Как развлекался, специфически... Как одинок был. Как попался... Что видел, что понял. Сколь важное многое понял!.. Созданный им дроид, восхитивший Беста, Клоку служил единственно для хвастовства! А не достаточно похвастаться, зависть вызвать, надо подробно пересказать... Про глубочайший до замирания сердца лазурный простор под ногами, словно идёшь по небосводу реально! По ясному небосводу шагаешь вниз головой! Не зная, куда вдруг провалишься, вверх или вниз?.. Потрясающе!.. Девушки Архи-Сада охотно слушали его. Смеялись, подначивали. Вздыхали о пушистых снегах, просили вынести для них немножко. И ещё чуть-чуть, если Рута позволит, северного сияния! Они могут купить, сменять на плоды и на песни! А затем появился Гутка... Не в саду, нет.
Рута с Пиритом, отлучённые, редко там появлялись, на левом крыле. Фигура постоянного зрителя, прямая и крепкая, сиротливая в неподвижной своей прямоте, напоминала тех редких перебежчиков с правого крыла, к которым и присматриваются долго и сами они не понимают, с чего начать, зачем пришли?.. Затем, что некуда кроме. Там тупик, тут непонятно что... День за днём... Пока не возьмёт верх скука либо пробудившийся интерес, вкус, любопытство к стилям, нюансам... Или скука без смертельных поединков, дрожи и ослепления, суммирующихся ставок в цепи: погиб, погиб, погиб... И бац! Богачом уходит незнакомец, в цепи последний... Чтобы назавтра, ну, через день, ну, через дюжину дней, вернуться, истосковавшись по замершему выдоху толпы, по разрывающим глотки воплям восторга и разочарования. Вернутся и стать первым в цепи... Это влечёт? Или все-таки потянет к искусству? К подобным себе, да к любым, тёплым людям? Которые не гостят в мире хищника, лаконичны и тревожны при торговых сделках, боятся продолжать дружбу вне Мелоди, чтобы танец начатый на нём не закончился охотой вне его... Хороводы, круги песен и объятия парных танцев, смыкаясь на Мелоди, на нём же и остаются, как правило. И это вполне благоразумно, увы...
Перебежчика Гутка напоминал, таковым он и представился. Да, он бывал в шатрах и на площадках правой стороны и ему не понравилось. И опять-таки сказал правду! Из игроков Простив Секундной Стрелки, Махараджа, Злотый и Биг-Джун проводили там порядочно времени. Гай бывал пореже. Густав - в тайне, отдельно ото всех. Чужую жизнь не отнимал, дракона сохранил. Располагает. Сразу. Клок не стал исключением.
Гай и Густав заходили на правое крыло без азарта, принуждая себя, не надолго, для поддержания формы. Гай, хищник мог участвовать в любых боях. Густав в тех, где роль кулачная и оборонительная. В этой роли выступали обыкновенно должники борцов, интересные публике именно жалким видом, неопытностью. Редко - асы. Для смеху, на спор. Увиливая, убегая, с правом на один блокирующий приём. Выступали за фиксированную, небольшую, жалкую, честно говоря, плату. Зато такого не придушат. Зрители делали ставки, сколько продержится. То есть Густав в маске и под другим именем регулярно, публично бывал бит и видел в этом прок для себя. Гай тренировал скорость и сосредоточенность, побеждал. Нико, не довольствуясь лаврами гонщицы, вознамерилась было выступать на правом жестоком крыле, принимавшем без разбора: хищниц, чистых хозяек... Но Махараджа взвыл, и в порядке исключения Нико уступила ему. Самодостаточный Хан-Марик не появлялся ни на правом, ни на левом.
Гутка очень-очень хотел познакомиться с Рутой, сыгравшим такую важную роль в судьбе нового друга, с человеком воплотившим дроидский инструмент, удивительным человеком, но всё как-то не получалось!.. Нерешительность одолевала в ответ на приглашение навестить Архи Сад... А близ арены... Не складывалось. То разминутся на несколько минут буквально, то Клок один остаётся смотреть технику борцов, указанных Рутой, и тут, но не раньше, Густав садится на ступеньке рядом...
Его забавляла эта двойная охота. Поймать одного руками другого. В итоге - обоих. Привести, и в презрительных лицах игроков Против Секундной Стрелки, когда встретят его с добычей, заново прочитать, явственно прочитать... Недоумевающее что-то, суеверное. Суеверный страх. Честолюбие не чуждо ему. И не обязательно оно ищет лести, восхвалений. Не всегда и славы, обволакивающей, завистливой. Густаву не надо. Достаточно нескольких мгновений недоброй, насторожённой тишины. И возрастающих с каждой удачей гонораров.
Он редко вовлекал в свою охоту парней группы, легенды ради иногда, чтобы антураж изобразили. По их просьбе допускал, когда заказчик не определился вполне, какого хочет результата, готов остановиться, припугнув. А так охотился без помощников. Одиночка. Ловля двоих, приведённых одновременно, и единожды удавшаяся, резко поднимает престиж. А для Густава она не была единичным явлением. Упрямого охотника зовут «вараном». Лихого, быстрого – «чик». Непонятного охотника, из тех, что завоевали в узких кругах известность, но прозрачнее не стали зовут «дымной пястью», рукой из дыма. Кажется, это название последней межчеловеческой, до эпохи высших дроидов, войны. Что-то хватающее, одновременно - завеса. Густав демонстрировал свойства всех трех типов. «Варан, комодо» - верхний комплимент. Престиж Густава, в соответствии с неформальным титулом, превратился мало-помалу в некий флёр отчуждённости среди близко и косвенно знакомых, отнюдь не вредивший, выгодный ему.
Однажды, когда занесло их вместе с Клоком на правое крыло, сделали ставки, и смотрели на удивление затянувшуюся борцовскую схватку, в соседнем торговом ряду мелькнул Хан-Марик. Чёрт! Расстояние между шатрами позволяло показаться и в следующем промежутке. Густав дёрнулся, закрываясь. Рефлекторно. Марику ясно сказано не подходить!.. Клок его заметил. Проклятье!
Но и нелепая случайность, однако, пошла на пользу охотнику! Фортуна подыгрывала Густаву, как всегда. Хан-Марика-то Клок видел в лицо и запомнил с той, потрясшей его охоты. Стремление Густава заслониться истолковал в его пользу! В пользу друга. Не задумался о возможных вариантах... Истолковал снова как момент, роднящий их, один объект страха и неприязни.
О, сколько же нового услышал Густав про себя и подобных себе!.. Интересного, лестного! Узнал парочку редких, заковыристых проклятий!.. И дикую, дичайшую смесь страшилок Южного. Про легендарную восьмёрку хищниц, чистых хозяек галло... Восемь дымных пядей... "Ха-ха-ха!.." Которые могли гипнотизировать пением и взглядом... "Чушь!.. На меня не подействовало!.." Которые на тайный, неведомый рынок высокого неба могли увести всякого... "Ага-ага!.." Меняли свой облик... "Куда же без этого?.." Которые собирают охотников, чистых хозяев, подобных им самим, на тайном, облачном рынке Гала-Галло... Запирают их там, мучат, пока охотник не согласится стать их слугой, их ловчим навек, и не предоставит залог, равный его жизни... А охотники собирают затем на земле - лучших борцов... "Дивный бред!.. Что же за залог такой, фантазии не хватило, не выдумали?.." Но это ещё не всё!.. Однажды, собрав воинство, у каждого ловчего - сотня бойцов, а ловчих тоже - сотня, они вылетят из Гала-Галло на драконах чёрных от железа, под стальными, воронёными сбруями, захватят все рынки неба, захватят весь континент Морская Звезда... Последнее было произнесено трагическим шёпотом. Густав, прикрывавший ладонью рот, вдохнул глубоко и сказал себе: "Гутка!.. Рыдаю!.. Ты и впрямь бесподобен, не рассмеявшись ни разу!.. Смейся! Можно!.. О, никакая охота не стоит такой, такой… О, великолепной комедии!.. Во что они только ни верят, мелкие рыбёшки Рулетки!.. Воинство галло?! Дрожащих галло?! О, я должен с кем-нибудь, хоть с Сомой, обязан с ним поделиться!.. Нельзя, чтоб такое сгинуло!.." Прикусил язык и не рассмеялся.
- Ты знаешь, его? Знаешь? - допытывался Клок, озираясь, нет ли Хан-Марика в рядах зрителей.
- Не коротко, - отвечал Густав, не поднимая головы, и тоже надеясь не увидеть Марика ближе, найдётся общий знакомый, пиши пропало. - Я знаю, что человека, с которым ходит, которому служит Хан, лучше избегать.
- Имя тоже знаешь?.. Какое? Мы говорим об одном и том же человеке?
Когда Густав тихо, почти рта не раскрывая, назвал своё полное имя, Клок понурился, клюнул головой, чёрным хохолком птичьим и крепче сжал его руку. Чарито, да, сердца у охотника не было. "Не смеяться... Только не рассмеяться!.. - единственно думал он. - Огласка страшная вещь. Сильная вещь... Не то, чего я добивался. Награда нашла героя, чёрт... У Буро поучись, Густав. У морской, извращённой твари стоит тебе поучиться. Сколько тайн погрузилось без возврата в сумрак и сырость, за пологом его шатра? Сколько нырнуло туда, но не вынырнуло? Не знаешь? И никто не знает! А при упоминании его имени, Бутон-биг-Надира, на шёпот не переходят и рук не заламывают. Напротив, совсем наоборот... Если что, если бежать поздно, а драться рано: «Пойдёмте к Буро, пусть рассудит...» Старая, хитрая тварь, опытная. Ну, вот исходя из имеющегося, куда кувырнулся бы он, что выгадал? Очевидно, - смешной хохолок, надо же придумать такую причёску!.. - чёрный хохолок, на всякий случай тебя бы он проглотил..." Густав понятия не имел про ача, слово знал, не больше...
Клок не торопил, но очевидно ждал ответной искренности. Легенду пришлось выдумывать на ходу. Густав то отводил глаза, то кивал на вопросы и предположения, обильно сыпавшиеся, упреждающие... В итоге версия принадлежала Клоку чуть не на половину, плюс приятное чувство своей догадливости, их дружеской близости, взаимопонимания...
Густав задал направление, привязку к Гаю. Импровизируя, недоговаривая, мало ли, переиначивать придётся...
Рута вскоре отправится грабить... "Почему? Зачем?.. Потому что грабителей удобно ловить, тащить не нужно. Они сами крадутся, сами... Ха-ха, сами. А зачем, дело третье, зачем, мы сейчас придумаем... Он отправится!.. И ты, хохолок, не оставишь побратима, правда?.. Махараджа ждёт вас, друзья".
Суетиться и перемудрить, две главные ошибки охотника. Густав понимал, детали, а часто и обоснования человек благополучно додумает сам. Намекни, в каком направлении думать. Не стыкующиеся вещи, пофантазирует, и объединит. Ставить что-либо под вопрос тяжелее. Люди стремятся сохранить картину мира, даже если она чужими словами была задана минуту назад.
Под какой вопрос ставить её? Если начать сомневаться, то в том или этом? Врёт он себе или мне? Разоблачение лжи необходимо или бестактно? Самоуверенность и неуверенность жертвы, как две галло, Лести и Чести играют в беспроигрышную лотерею. Лести всегда льстит, препятствует усомниться. А Чести внушает подспудную неуверенность, вознеся: "Не потерять бы лицо, не опозориться бы, молчание золото... Вдруг я просто не понимаю?.."
Всё это так… Но охотнику, варану, нельзя без перерыва - в небе и со случайными на рынках людьми. Расслабляет. Потом встречаешь... Кого-то, ну, вроде Буро, вроде старых его знакомцев, и очень их смешишь... Навык, комодо, навык гибкости, наблюдательности важней, чем навык вранья. За каждым словом, за каждым жестом надо следить на спонтанной охоте среди лабиринтов Южного. В лучшем случае ославят и обсмеют. А есть и сюрхантеры, тоже себе явление...
Легенда вырисовывалась такая... Густав, Гутка, в его теперешней ипостаси, покаялся, признался: сдурил. Задолжав, выкручиваясь. Он перезаложил артефакт, проигранный в предыдущем бою с возможностью выкупа. Надеялся на трофей со второй победы. Проиграл и второй. Плохо, что обманом. Артефакт столь редкий, что Гутка мог бы в открытую продолжать цепочку боёв не на жизнь, а на ставки до победы, лишь бы в результате к Гаю в руки пришёл проигранный артефакт. Ложь перечеркнула такой вариант. Как фактически сложилось? Ценность, якобы, представляла собой улитку, инструмент дроидов, оставшуюся в рабочем состоянии за пределами облачного рынка. А голограммы улиток весьма распространены, вырванные листы из атласа дроидских инструментов. Они бесполезные. Светятся ярко, можно освещать тканевые шатры, дорогу в сумерках. Голограмму вместо артефакта Гутка, якобы, и предъявил Гаю перед боем вместо артефакта. После поражения и невозможности рассчитаться, не смотря на клятвенные заверения достать и вернуть, был ведом в качестве платы, предложения мены к тогдашнему хозяину улитки. Бежал...
Гутка сделал нервный, демонстративный перерыв в разговоре. Предложил уйти. Выпить чего-нибудь дешёвого... На драконах продолжили.
Тут вступила в легенду его ипостась - Густав. Страшный человек, случайный знакомец, знавший о нём словно бы всё!.. И предложивший выход. Верно, ещё один бой. Не так... Он иначе сказал... Сеанс?.. Какое-то странное слово, неподходящее... Со ставками, которые покроют и вину, и враньё, и долги. С такими трофеями, с которыми - возвращайся храбро! Но попозже. Не теперь. И не на Южном... Когда стемнеет. С теми, кто неимоверно богат, но не любит ходить по суше. Ради развлечения зрителей, расположившихся на волнах...
Порывы ветра мешают тяжёлый морской туман с огоньками Туманного Моря дроидов, рвут и швыряют, и сметают обратно в океан с каменистого пятачка арены... Густав дал волю фантазии и красноречию. Трудно переборщить от первого лица. А Клоку неведомо море... Будто, он согласился... Дальше шли описания чудовищ, глаз, фосфоресцирующих в глубине, моргавших на палочках над волнами, зелёных демонов, человеческого в которых кожа, под ней колышется студень, а накинута жилеткой снова кожа, блестящая чешуя... Выдумывая, развлёкся, пока самого не затошнило. Обещанное грудами валялось на том же борцовском пятачке. Соперником был человек, незнакомый ему. Задача - столкнуть в море... "Видел Чёрного Дракона за моей спиной? - спросил Густав. - Я не потерял его, потому что он сам оступился, тот парень... Нечто из тёмной воды осветило его ступню... Выше, до колена, он светился как дроид и камнем ушёл на дно... Я видел и там... Так он сиял... Но я не буду рассказывать, извини... Я огляделся вокруг, когда смог. На ставшее как бы моим... И увидел, что Густава не было. Он на Белом Драконе спускался. Рядом - следующий... Очередной борец... Тут-то я вспомнил это слово, вроде "сеанс"... Забег! Да, точно, забег!.. До утра. Скольких ещё он приготовил для шоу?.. Не знаю. Последнее, что помню: как, смеясь, Густав поводит рукой, указывая свежему борцу на артефакты, валяющиеся под ногами, твоё будет... "Догадываешься, кому к утру трофеи, спорю, достались?! Не спрашивай, как я удрал оттуда, не спрашивай!.." Не придумал, короче говоря... Долго пробыл в Собственном Мире, но мир испорчен... Привычной, вольной, азартной жизни не хватало. На континенте в маске с тех самых пор. Без неё прячется от Гая на левом крыле. "Ведь Гай не бывает там, правда?.."
Густав благоразумно перемежал красочную повесть рассуждениями о жизни вообще... О себе... Катастрофа или везение выбросили его с правого крыла? Из круга борцов от хищничества и смерти отделённых одним броском? Беда ли - необходимость прятаться, иначе - посидеть и подумать о будущем. Познакомиться с тобой!.. Но когда ещё его примет левое крыло? Когда он накопит достаточно трофеев, здесь недорогих, для расплаты, для извинений? То есть - обязательно для дорогущей улитки! Гай ему не простит, факт! "Факт, - согласился Клок, - инструменты, его пунктик..." А если раньше, - да наверняка раньше! - Гай найдёт его, Густав для Гая?! Вон Марик мелькнул ведь не просто так?! Что остаётся?.. Грабёж? Он даже знает шатёр на задворках, где хранится его улитка... Богатого человека шатёр... "Ха-ха!.. Раджа даром отдал бы Гаю... Не важно..." Хотел грабануть, не решился... Передумал. Безнадёжное предприятие. Две пары торговых пирамидок, а больше под одним пологом не поднять, держат растрёпанные коконы паутинок... Столь невообразимо тонких, что вьются на сквозняке от взгляда. Кажется, не от дыхания, а от пристального взгляда!.. Такими же коконами, с артефактами вперемешку, заставлен пол шатра-тайника. Перепутаны, где ловчие, где не ловчие. Задень - сразу станет ясно. Но поздно... Вот если бы кто-то пришёл покупателем... И Махараджа снял их... Либо улитку саму... Кто-то совсем чужой, незнакомый. Глупости, лучше знакомый. Борец. Иначе откуда узнал про улитку? Другие зрители рассказали, логично. А ещё лучше чтобы пришли двое. Для надёжности. Для страховки. Торговаться и ходят вдвоём. Поручителем на выкуп, если что. Часть манёвра, как будто инструмент понадобился одному из друзей, а привёл его знакомый борец к Махарадже... Да, так логично. Сам же Гутка будет налётчиком. Сам рискует. Тем, двоим, нет риска почти...
Так сразу, Густав не дурак, весь план он не выпалил. Пускался в рассуждения... Менял тему... Позволял направлять, подсказывать ему... Припоминал ужасы полночного моря... В общем, подводил, подводил и подвёл. Единственная возможность для него спокойно существовать на континенте, это ограбить Махараджу и вернуть Гаю долг. То обстоятельство, что темперамент борцов специфичен, тренировки тренировками, а без открытых схваток, без арены, без азарта они скучали, тоже сыграло на руку. Удачно складывается: на задворки к радже, по той части Южного, где каждая собака Густава знает, они пойдут без него. Охотник идущий рядом с двумя незнакомцами, конечно, в их устоявшейся среде мог не опасаться приветственного хлопка по плечу: "Гус!.. Как дела?.." А того же самого издевательски, из-под маски, из-под откинутого полога шатра, который растает за минуту... Вполне вероятно. Но Густав загодя придёт, будет ждать их с Махараджей рядом. А может и вовсе не приходить, когда точно всё обговорено.
И оно было обговорено. С обеих сторон.
Ближе к финалу охоты Густав всё-таки свёл знакомство с Рутой, чтобы не вызывать подозрений. Уменьшить, а не увеличить интерес к себе, остававшемуся долго за кадром. И добавил ещё штрих. Он часто использовал эту страховку. Перенос центра внимания, как центра тяжести. На что-нибудь... Главное - совпадение по времени.
Опасаясь погореть на мелком вранье, он покочевал пару дней небесным бродяжкой среди облачных рынков. Прислушался к разговорам. Выделил борцовские новости. И выловил подходящее... Борцовские облачные рынки непопулярны по одной простой причине, своеобразность силы тяжести. И земли и воздуха. Из разных, случайных миров они переделаны, даже скорость руки, удара, броска на них будет другой, нежели на континенте. Не считая добавленных условий, препятствий, традиций. Пришедший с материка всегда принимает вызов на невыгодных для себя условиях. А привыкать, входить в курс дела... Не каждому охота. Есть и такие среди облачных борцовских, где вход - рубль, выход - два! То есть, выигрывай и выходи. Примерно, как Клок в Собственном Мире делал.
Но Густав нашёл популярное и подходящее. На песенном Веретено. Гравитация там тоже иная. Но он рынок сугубо мирный и многолюдный, гут... Кроме песен, там будут соревнования мимов. Грубый юмор... Пляски капри... Сценки, захватывающие и зрителей, не всегда по их воле, зато на радость тем, кто не попался!.. Среди них немало мимов символически боевых. И не символически, но с уморительными условиями, с завязанными глазами, в широких масках, разрисованных смешно, где нет прорезей для глаз, а есть зеркальце верху, в него и гляди! А зеркальце показывает, что сзади!.. Связанных, с одной свободной рукой, ногой, вообще связанных для бодания!.. Без ставок. Это весело и необычно.
Среди всего безобразия можно отдельно упомянуть нереально красивые, бои-кобры... Строго регламентированные, так как опасны. Но тоже за честь не за трофеи. Виров под-стиль. Минимум одежды, масло, разукрашенные тела. Всегда рядом значительное количество воды, любой, морской, связных Впечатлений, для страховки. Они были бы чрезмерно медитативны, чтоб стать зрелищными, но - превосходные тела, подсветка… И певицы, особенные, отмерявшие раунды куплетами... Для них пели «чары»… Право на один стремительный бросок, а дальше чем медленней, тем красивее. Армреслинг до удушения. Последовательность имеется. Распорядитель или перемена куплета, мелодии указывает очерёдность. Один пытается провести захват, закончить движение, а второй только препятствует, сколько есть силы, дыхания. Меняются. На силу, на выдержку. Есть время подумать... Бой-кобры изначально - не на публику. Так развивают тела, мускулатуру и гибкость. Продолжительность и степень доверия - не для правого крыла, с врагом или случайным человеком боя-кобры не захочешь.
Но мим-бои на Веретено, главное блюдо! Особенно для скучающих, отлучённых, оголодавших скукой. Грабительский налёт за день до веселья, это так - эпизод... Злой Густав.
- Уй!.. Проклятье!
"Дери вас все демоны моря! Скучно было придуркам или нашли книжку с картинками... Ни раньше, ни позже надо проявить изобретательность, черти морские..."
На серой, по-рыночному пыльной, тусклой заре материка, когда не удивительно и взаправду наткнуться на заплутавшую тень, прячущуюся за сыростью тканевого шатра, когда туманы уже утекли с рядов Южного, Густав с сопровождением объявился на его задворках. Отправился удостовериться порядок ли, что за ловушки, кто ловит, сколько их?.. Не забыли чего, день там, условленный?.. Не, не забыли. Уделили пристальное внимание.
Выбранный на сей раз шатёр-тайник Махараджи был широк, семигранен. Артефакт из недорогой ткани. Мнимая дешивизна, узость фронтальной части, скос крыши и стен в её сторону, рассчитанный Гаем правильно, создавал иллюзию, что он сверху закрыт, а значит, для стремительного похищения не предназначен. Обычный тайник. Но в действительности купол обрезан, верхняя точка не по центру его приходилась, смещённая к задней стене. Снаружи не угадать и присматриваясь. Да кто будет пялиться на чужое так прямо, голову задрав в узком ряду? В ряду и по высоте - вровень с соседними... И тайник неброский, и хорошая ловушка для воров.
Густав слышал за пологом голоса, он чуток, а утренний рынок безмолвен. Слышал и по мановению наступившую тишину. Не таясь, приближался, обычным шагом... Притихли, да?.. "Ну-ну, гут. Проверим вашу реакцию. И мою заодно". Никто, однако, из-за полога прыгать на него не собирался. Махараджа, Нико, Хан-Марик вчера мастеривший декорацию с ними, сейчас стоял за плечом, и Злотый, автор идеи… Ребята приготовили ему чисто эстетический сюрприз!.. Ах, какие удачные фонари взял призом Злотый!.. Они и стали отправной точкой, а вовсе не книжка с картинками, от них напрашивалось развить иллюзию в цельную картину!..
Подойдя вплотную, Густав уже стряхнул цепочки из рукавов... Холодные... Сжал в кулаках... Кулаком откинул полог шатра... И подскочил на месте! Барабанная дробь, конечно, добыче его не предназначалась, только ему самому! Впечатляет, да. Молодцы… Густав выругался, и ругательства его потонули в благодарном гоготе: спасибо, не разочаровал!.. В морду оскаленную, в пасть с первым шагом проваливался входящий, в глотку густой темноты. А как она рычала!.. Барабан гут, спору нет...
На клыках двух острейших, насколько вообще возможно их вертикально поднять, пирамидок, сиянием не уступая, поставлены продолжать остроту зазубренные шипы... Невинная вещь, в крючки на Рулетки такими играют, но выглядит, да... Ровно над ними остриями вниз нависают, сияя так же белым, два гранёных конуса светильника... Натурально - разинутая пасть! Но не они вдохновили ребят, этого добра полно, а светильники Злотого - очи! Пылающие живым огнём круглые, огроменные - глаза! Будь свет их немного сильнее, пробил бы тент, стал бы виден снаружи шатра. На тяжёлых крюках, на чернёных цепях с потолка свисала пара круглых фонарей. Внешний, медный обод держал их алое стекло, внутренний казался обводкой истекающей лавы зрачка. Они качались едва заметно и вразнобой, но это лишь усиливало жуть иллюзии. Биг-Джун выдал финальную, глухую рокочущую дробь, - шатёр ставили сверху на такую громаду барабана, не иначе, - ускорившуюся и оборвавшуюся дробь, сопроводив завыванием... Общий хохот перекрыл его. И Хан-Марик туда же, ага...
- Гут, гут, - похвалил декорацию Густав. - Тайник с пугалкой, нормуль. Уверены, что не перестарались?
- Твои борцы пугливы? - усмехнулся Джун. - А если и так, что за беда, гости от нас не убегут.
"Странно, что тут Нико..." - отметил про себя Густав.
Действительно странно. Чистая хозяйка участвовала в играх группы, но никогда - в охотах. Отточенная сотнями виртуозных, результативных охот, а ещё острее - единицами провальных, интуиция не обманула Густава. Но интерпретировать её тревожный сигнал он не имел оснований. До поры.
Зато появлялись некоторые, ими освобождённые и направленные. Хищники, потрясённые случившимся. Чистые хозяева, которых не отвратил испуг от поиска общения и информации на континенте, а возросший здравый смысл призвал искать места побезопаснее, чем Южный Рынок.
Бест выказывал Соме при каждой мимолётной встрече всяческое уважение. Ужасно тяготившее и смущавшее того. Многократно предлагал и просил председательствовать на Общих Встречах, задавать темы для них... Результатом его внимания сталь то лишь, что Сома прокрадывался на них после начала и в саду предпочитал укромные, тихие уголки.
Марафон его царствования в игровом шатре закончился, всё кончается. Отдохнув в прибрежном Собственном Мире До-До от напряжённых торгов, ещё более напряжённой их имитации, переговоров, порчи и исправления облачных миров, оба вернулись в Архи-Сад, как домой.
Тишина и покой... Шелестят кроны неплодовых, стремительно вымахавших деревьев Сай, чьи нижние, мощные ветви раскинуты широко и низко, а тонкие ствол вздымает ввысь. Прямой, сужающийся, силуэтом ровный, фактурой - крученный-перекрученный, лишённый коры ствол цвета слоновой кости. Если с нижних ветвей отломить маленькую веточку, за сутки она высохнет, изогнувшись причудливым, немыслимым образом. Смотри на неё и гадай: что это? Скульптурный артефакт сотворённый по древнему Впечатлению? Рукотворный портрет Чудовища Моря?..
Деревья Сай как раз расцветали. Одни вездесущим пухом, летящим с высоты крон. Другие крупными, мясистыми и махровыми цветами на нижних ветвях, коралловыми, розовыми. Венчик недолго держался, опадал. Оставался колючий орех. Одревесневшие орехи свалятся через полгода, ходить невозможно будет! Могучие, причудливые деревья так же глубоко пустили корни, как высоко кроны, достигли не влажных пластов земли, а самых озёр Чистой Воды забвения. Подобрать и съесть хрусткий розовый лепесток, всё равно, что спуститься попить её.
Сад пропах цветущими Сай, свежайшими, пропах сырой, взрыхлённой землёй, удобренной водорослями, добавившими солоноватой горчинки, перед посевом новой травы. Всем хотелось больше травы. Сильней, чем плодов. Мягкой, чтобы валяться. Высокой, густой, чтобы прятаться в ней. Цветов. Недавно кто-то купил на Техно и принёс старый атлас, дроидский, по устройству артефактов семян, как их создавать в Собственном Мире. Причём конкретные, бывшие прежде растения там представлены в малом количестве, для примера, остальное - принципы конструирования. Разбирались. Обсуждали, кто о чём мечтал... Определившись, искали хозяина, готового сделать их. До-До безграмотный и бездарный с чертежами, и Господин Сома слишком ленивый чтобы вникать, уступили это почётное право недавнему знакомцу, знакомцу Олива, что удивительно - чистому хозяину... Пта! Более чем охотно, тщательно и увлечённо, его стихия, Пта делал им травы. То всходило, то всходило задуманное... Но тем интересней! Случайно получилась метёлочка Три Хвоста, например... Оливу показал, гордый... Не каждому дано талантливо ошибаться!.. Олив не общался ни с кем. С Господином Сомой изредка. Не выдерживал, когда при нём ерунду начинали болтать про теней, про яды, про море... А так нет. Молчал.
Ауроруа, Рори - юная изгнанница, встреченная на вираже, на гонках в высоком небе, не привыкшая к людям и континенту, беспокойно поглядывала на чудовище с зелёной, оливковой кожей. Но рядом сидел её Чёрный Дракон, впившись в землю когтями, на задних лапах каждый палец толще её руки, каждый коготь - длинней её пальца. Дроид ворчал, мурлыкал горлом, притворным дыханием, не нужным ему, заслонял её и согревал угольно-чёрным боком, сенью сложенного крыла.
Внешне Ауроруа напоминала Селену, без перламутра на коже, а светлые кудри золотились. И ресницы. И губы. Уголки губ, потеплевшие лишь недавно. Носик упрям, улыбка насмешлива. Немножко свысока. В их жарких, суеверных спорах она была не страстной, но раздражающе точной. Изгнанница оказалась умна, образована во многих материях, далёких от практической пользы за время прожитое Восходящей. Потенциальный, несбывшийся "ангел" абстрактного мира... О них речь впереди, наружу редко выходящих... Утрата облачного эскиза выбила её из колеи. Абсолютно. До онемения... В Архи-Сад приведена, притащена диким зверьком, Дикарь номер два назвали бы, не представься она потом. Оттаяла. Осмыслила. Побыстрее многих. Освоилась. Преданная группе и конвенции, принципиальная до занудства. Не хуже Мурены острая на язык. В отличие от неё Рори пугливо избегала моря, и всего связанного с ним. Причины нет, просто страшно: огромное, волны, валы. Невесть что под ними. С утратой страх перед океаном не был связан. А подчёркнутая, нетипичная опека Чёрного Дракона - была...
Восходящей Ауроруа интересовалась отвлечёнными, умозрительными предметами, науками. Вместо ландшафтов и интерьеров. Которые надо не просчитывать, не исследовать, а собирать. Компоновать и любоваться. Жажду, вкус к обладанию иметь. Развивать, взращивать. Её же влекло чистое познание... Можно ли варьировать Собственный Мир снаружи? Нет, почему? Можно ли направлять его? Почему попытка выхода из эскиза помимо рамы, попытка проникнуть в облако помимо неё встречают не физическое, упругое сопротивление, а наоборот? Как-будто сам ты стал бесплотным, бессильным лететь и идти? Значит всё кажимость? Что такое рама? Могут ли Дом и Сад быть бесконечны, не повторяясь в деталях? И это имевшая хоть какое-то приложение часть её интересов. Основная вроде того: бесконечность, это как?.. Один - это сколько? В ней, в бесконечности, которая часть?.. Понятно в целом, чем готов встретить хищный, легкомысленный мир за рамой такого человека. Среди второй расы 2-2, в семействах и среди глав семейств дроидов способных искать ответы, Впечатления предметов не обнаружилось. Даже книг и Вирту они толком не нашли для неё.
И семейство её дроида, оказалось на грани прекращения, а оно происходит, если у главы меньше трёх подданных. Манок семейства Капсуль-Перелёт замолк, опустошение произошло. Ауроруа осталась без своего дроида по большому счёту, без собирающей песни его. Рядом, как с приятелем.
Чувствуя вину, он тем более активно знакомил, сопровождал Восходящую в Туманное Море дроидов 2-1, на авось, вдруг что проясниться. И местные обитатели по меткам, наугад летали с ней в дожди, ливни Впечатлений, стараясь взять масштабом, если не пониманием... Двух, трёх, четырёх-дневные ливни Впечатлений древних школ, сборочных цехов, лабораторий, и дроидских инструментов сборки пространства... Очень интересно и совсем не то... Внимание Ауроруа задержалось однажды на Впечатлении людей, перебрасывающихся короткими фразами ассоциаций, определений. Иногда банальных, иногда абсурдных, иногда остроумных без претензий, смешных. Они хотя бы открывали обзор понятий. Интересно, что сходим манером, происходит жеребьёвка на одном из игровых, облачных рынков - игрой в определения... Ещё геометрия удерживала под ливнями, но по неё-то как раз имелись Вирту...
И вот однажды вольный 2-1 обронил в разговоре с ней: "А твой Чёрный Дракон, он как считает?.." Речь шла о принципиальной возможности перемещения в облачном мире созданном без объёмов и плоскостей, только из векторов... Ауроруа здорово удивилась. До сих пор с телохранителем бесед не вела. И уж конечно понятия не имела, что главой над Чёрными Драконами стоит Гелиотроп. Ни о главе, ни об имени его не подозревала, создателя Коронованного...
Людям неведомый, дроидам недоступный, драконам своего семейства он многое успел передать. Не прямо, так косвенно. Без симпатии, притом взаимно... Но телохранители очень важны. Для небольших категорий людей, проводивших дни вне миров, особенно. А Гелиотроп - конструктор, технарь среди дроидов. Он вникал, будучи автономным, пронизывал драконьи орбиты, правил их, собой делился и отнимал, но так, что сила и чуткость их возрастали. С выгодой. Тем учились драконы. Соображали что к чему. Пространства, направления, оптимальная геометрия стремительной сборки... Озадачивались, как вести редкие, однако имевшие место вне-турнирные поединки между собой, по воле людей случавшиеся, поневоле...
Им не рекомендовано, как и Белым Драконам много болтать с людьми. Они ведь не высшие, автономные дроиды. Человеческий облик белых - притворство. А речь для тех и других - часть воплощения, вещи запретной... Но в конкретном случае нарушения владыки не усмотрели. Так Чёрный Дракон стал личным дроидом для Ауроруа, Восходящей. Чего давно хотел, но благоразумно дождался от четырёх тронов позволения... Увы, он же косвенно оказался виновен в утрате, нет тревожной ноты у драконьего манка, а напоминал дроид всё время, долгое время, нельзя постоянно напоминать... Что же не входить за пределы эскиза?.. Она выходила. И пропустила срок. Вся история нетипична. Птичка Фавор без песни кружила, смотрела то на правое, то на левое плечо...
Обычный день. Изгнанники делились влагой собранных Впечатлений, пересказом несобранных. Размышлениями, рассуждениями, как время течёт в неизвестных им пространствах Собственных Миров, по сравнению с тут... Так и этак поворачивая, домысливая... Неизбежно приплетая накопившиеся в их среде, живучие, особо процветающие в условиях недостатка информации, поверия. Суеверны хищники в постоянном напряжении волей-неволей выбранной ими судьбы. Мнимой силы, тайной бесприютности. Изгнанники суеверны не меньше их в бесприютности очевидной... Припомнили поверье, что любовь дроида взаимная, - а невзаимной любви полудроиды не знали, или, скорее, не назвали бы её этим словом, - пророчит беду... И что получить имя от дроида - плохая примета... Ауроруа прислушалась, хмыкнула. И возражать неохота...
Альбатрос раскладывал перед Соль сегодняшний подводный улов. Ныряли с Изумрудом, он улетел раньше, Гром и Мурена остались. Соль перебирала подходящие для питья раковины, битые плитки, изразцы... Пойдёт на дорожки Архи-Сада. Коллекционеры вскользь поглядывали, нет ли жемчуга. Среди всяческих богатств океанских находились мало в кладовых, оставшихся от Змея. Чудовища вернувшиеся на сушу не жалуют их, напоминающих подводный холод и сумрак... Жемчуга и у Соль не было.
Амиго, лёжа на спине, покачивая босой ногой, мечтательно глядел в кроны расцветающих Сай... Точно сочинял что-то. Римлянин не единожды толкнул его в бок: выдумывай вслух... Остальные были согласны, но терпеливы... После Беста центром притяжения в Архи-Саду становились как-то естественно не борцы, не игроки, и не богачи по местным меркам из коллекционеров, а он, Амиго, выдумщик, коллекционер легенд. Ещё Амарант, книжник и историк. В негласном соревновании за популярность Амиго выигрывал. И разнообразием повестей, его, бывало, долго не отпускала одна тема. А манерой вдохновенного повествования. Неподдельного увлечения. Там, где Амарант старался быть в изложении точным, нанизывая сухие слова, оговариваясь, могло ли быть такое на самом деле, Амиго - летел... Парил без оглядки. Перескакивая между эпохами... Ему всё равно... Слушателям тем более всё равно!.. Соперничества не имелось между ними, Амарант, как и все, предпочитал байки и песни Амиго...
Ауроруа, Бест, Амарант и Альбатрос разбирались с мокрой, неработающей четвертью Гига Вирту, из чужого, прибрежного тайника тогда добытой Амиго... Холод точился от книги, долго лежала на большой глубине. Кусок от тома раскрывался, где сам пожелает, и показывал мутно... Сома наблюдал, думал, кого на Южном просил бы починить?.. До-До приземлился, по обыкновению прыжком с дракона, как же - две секунды сэкономить, для игрока это святое!.. Ладони от земли отряхнул, сходу приветствуя всех и Пирита, приятеля по Рулетки, не ожидал увидеть в Архи-Саду:
- Бест... Привет, народу! О, Дабл-Ня... Не принимают на левом крыле? Это удача, знак судьбы!.. Ня!.. Ты больше чем на ставках заработаешь, танцуя между боями, между рядов!..
"Доди, горе моё!.. - безмолвно застонал Сома. - Откуда безбашенности в вас? Столько! Во всех, рулеточники, черти подводные!.. Чего тебе от него?.. Ну, чего прицепился?.." Пирит взлетел на ноги одним махом, уже бездну времени не имевший нормальной схватки, скучающий, застоявшийся, типичным прыжком вира, пружиной... Разочаровался, обернувшись: не борец...
- Игрок, тебе сообщить моё имя? Запомнишь?..
До-До пятился, изображая недоумение, запинаясь и падая напоказ, ногой об свою же ногу... Пирит в полумаске, в полном костюме фазана, - Руту тренируя на вира, сам ходил на правое в разных ролях, искал себя, - выглядел если не демоном, то и не человеком:
- Оставить тебе, игрок, памятку на лбу? Моё имя и приветствие?..
До-До в шкодном настроении, то есть обычном для себя, не устрашился бы и главного вира:
- Няя... - протянул обиженно. - Если на лбу, подумают, что это ты!.. До лба разрисовался... Бац! А это я!.. Я, а не Дабл-Мау!.. Какая печаль для них...
На последних словах они уже катились по земле. Ловкий До-До, как ни крути, а игрок сильнейшей группировки материка, Против Секундной Стрелки, лихо уворачивался от набросов фазаньих удавок.
- Ворюга с Южного, - Пирит бросил гоняться за насмешником, глупо для борца, - скажи лучше, не видел Руту в последние дни на рынке, или ещё где?
- Не-а, - сказал До-До, останавливаясь...
Наблюдавший потасовку народ вернулся к байкам и суевериям...
- У вас, забияки, обоих счастливые имена, - заметила Соль.
Дабл-Пирит, не знал поверья. Чуждый музыке и танцам, Рынок Мелоди, реактор мод, слухов, легенд, он разве что пересекал на Белом Драконе, задерживаясь одну песенку дослушать. Но за танцовщика принимали везде, а то и танцовщицей дразнили! Не проникся он нежностью к музыкальному рынку.
- Почему? - удивился он.
Соль отвлеклась, приложила к уху ракушку, Амиго ответил за неё:
- Двойные. Парные по смыслу, отражённые, бишь, палиндромы - это всё счастливые имена. У тебя в имени прямо есть цифра два...
Соль написала что-то пальцем в воздухе задумчиво и спросила:
- Амиго, отражённые, это как у Ауроруа?
- Точно-точно!.. С начала и с конца одинаково читаются.
Дабл-Пирит прежде не знакомый с изгнанницей, глянул по направлению. В стороне разглядел золотистую, склонённую голову, локон над томом Вирту, Гай заслонил...
Гай откинул обложку, поводил рукой над заглавием на форзаце, пальцами по обрезу страниц, кивнул и обратно захлопнул.
- Исправимо? - спросил хищника Римлянин.
Бест, всё чаще и чаще накрываемый волной интуиции столь же ясной, сколь бесполезной в девяносто девяти случаях из ста, болезненно сощурился, предчувствуя ответ. А может и не интуиция вовсе. Жизненный опыт накопился, обычный...
- Легко, - ответил каменный Гай, не давший себе труда прислушаться к разнице атмосфер Архи-Сада и торговых, охотничьих рынков, - оглавление порчено, человек нужен, его заменить... Ну, искра и горка опилок, просушить корешок. Заработает...
- Какой человек? - простодушно переспросил Римлянин.
- Любой, - ответил Гай и даже не улыбнулся.
Бест не вмешивался в разговор, но Гай адресовал ему, нахмурившемуся, последнюю фразу:
- Проветривайте так, на сквозняке сухого сезона... Тоже вариант.
И отошёл. Амарант покосился на Беста, на Господина Сому... Понизил голос:
- Всё понимаю... Но таким-то хищникам место ли тут?..
- Друг, - Бест дёрнулся, отмахнулся, - сто раз говорено, отстань ты от меня.
Римлянин проводил взглядом Гая, смутившись наивной своей ошибке:
- О, дроиды... - пробормотал.
В их кругу, а особенно при подобном разговоре Господин Сома чувствовал, словно он - Гай, и земля обязана, разверзшись, поглотить его... До-До возник за спиной, обнял за плечи и заставил очнуться. Бест отвлёкся от Гига Вирту.
- Господин Сома, - сказал он, - буду признателен, если ты покажешь мне с воздуха, с драконов, где что на Оливковом Рынке. Его бывшему хозяину не желательно обнаруживать себя так и теперь. На словах он мне объяснил. Хочу посмотреть на местности.
- Да, конечно!..
- Я с вами! - услышала и подскочила Мурена.
Естественно, и До-До... Отправились.
- Отражённое имя...
Дабл-Пирт, грамотный едва, пытался осознать, перебирая звуки: "А-у-р-о-р-у-а..."
- А ты знаешь, как мы нашли её в высоком небе? - спросил его Борей. - Это было что-то!.. Мы гонялись, я выигрывал. Я мчал в отрыве, четыре драконьих хребта с хвостами, не меньше! И тут... Они... Я чуть не свалился! Я над волнами морскими, на коротком кругу не сваливался, а тут, о!.. Не я один, мы поперву все решили: не человек... Дроиды шутят. Прикидываются!.. Представь себе: сидит в небе, не на Белом Драконе и не на раме, в отдалении от облачных миров девушка... На чёрном, как перекрестье чёрных, радужных молний в запретных Впечатлениях, - ты видел когда Впечатления войны Пястей?.. – на Чёрном Драконе сидит!.. На кольцах хвоста. В нашу сторону головы не повернула. Видит, ноль эмоций... И не скажешь по ней, грустна или как? Или всё в порядке? Дракон одну лапу держит, как подлокотник для неё. И плащ через лапу накинут, постелен... А другой лапой, в когтях зажав, - нет, я сам себе не верю! - дешёвой, нормальной искрой, с фокусировкой луча, чиркая, что-то пишет на ткани, на плаще!.. Я бы сказал, рисует, выводит... Ловко, как робот, как скрытая механика, орнамент выводит... Сказать, что мы выпали - ничего не сказать. Отсюда и "Ауроруа", он это слово, имя её писал, растягивая, когтястой лапой своей. Тонко, знаешь, изящно... Дроид всё-таки...
- Не знаю, - заметил Амиго, - могут ли дроиды верить в то же, во что и мы, но определённо, это имя "Аврора". Он словно хотел, исказив его, нейтрализовать плохую примету хорошей. Поименовать, но счастливым именем...
Пока слушал, Дабл-Пирит избавился от костюма фазана. Не улыбалось ему ни в костюме, ни на правом крыле Южного. Орущем, буйном, жадном до риска и выигрыша. Холодном, разобщённом и разобщающем при том. Ни кровожадность их не нравилась, ни удобное, вооружённое положение фазана, с закрытым лицом, с превращающимися в удавки слоями и деталями одежды. Не его это. Да и сам факт, что пошёл с тоски и скуки, под маской, не рискуя навлечь на себя лишние подозрения, узнай про это на левом крыле. Оправдываться лишний раз... Хоть он не участвовал в боях на жизнь, а развлекал там публику, наравне с опасливыми новичками правого, поставленный в условия заведомо невыгодные. По ставкам, и по бою. Зато без жертв.
Отбросил наряд - безумную груду лохмотьев, остался в шароварах, жилетке и чёрных узорах татуировок. Вздохнул свободно. Нерадостно. Когда ещё вернётся, когда создаст свою школу?.. Когда предвосхищающее, смутное недовольство откроется и превратится в его личный, новый стиль?.. Виры очень близки ему. И достойных фазанов из школы, а не тех у которых фазаньего только тряпки, Пирит уважает. Но чего-то не хватало... Учеников, побед, да, конечно! Шатра высокого, рядом с основателем Виром, разумеется! Гордого флага над ним!.. И чего-то ещё... Сущностного, в правилах и приёмах... Приятелей, как партнёров, велика радость на ступеньках сидеть... На арене ведь был не из последних!.. Теперь вот и Руты, где он?..
Тела полудроидов пластичны, легко заживляют раны, быстро приспосабливаются к избранному стилю жизни. В среднем, от начала жизни полудроиды грациозно стройны, можно сказать - женственны. Морские демоны, создавшие тень, но сохранившие человеческий облик, меняются сначала в цвете, а затем прибавляют в росте, они высоки. Борцы, гонщики, некоторые из игроков, совершенствуясь в силе и скорости, превращаются за считанные годы в таких, вроде Дабл-Пирита. Немного выше, куда шире прежнего в плечах. Торс, как ствол дерева. Мышцы, как ветви сай, перекрученные, затемнённые узорами татуировок, полные драконьей, сдержанной и очевидной силы.
- Ауроруа... - слитно попробовал Дабл-Пирит имя на вкус. - Подходит для Мелоди. Она не танцовщица?..
Он забыл в костюме несколько отододи, пришлось зарываться опять в лохмотья, искать, крепятся там хитро...
- Нет!.. - Соль засмеялась его версии. - О, надо будет сводить её туда, а то совсем не выходит из сада!.. Нет, она скорее технарь такой, особенный... Без механики... Технарь в абстрактном, в уме...
- Это как?..
Пирит пожал плечами, нащупал нужную петлю и дёрнул... О, угадал, выдернулась... Уж лучше носить в кармане или браслетом откровенно.
- Рори! - окликнула её Соль.
Оставшаяся в одиночестве, та охотно направилась к ним. Ныряя под раскидистые нижние веки сай, мелькая между стволами. Золотистые кудри приближались, скользили по саду, как солнечный луч из рамы чужого мира. Лицо достойное дроида по-мальчишески сурово. Глаза - ничуть. Глаза девы, огромные... Дабл-Пирит забыл про свои отододи.
- Рори, - ещё издали крикнула её Соль, - растолкуй попроще для нас, а не как всегда, что значит "абстрактно"?
С подобными глупостями не раз приставали к Рори, чаще всего от скуки и в шутку. Кому это надо всерьёз кроме неё, кому интересно?.. Она воспринимала их легкомысленность, как данность. Разговор о погоде, только не о погоде, привыкла. И обдумывала, подходя, разом два варианта ответа: серьёзный и в меру язвительный. Какой пригодится... Незнакомые, миловидные черты Дабл-Пирита, Дабл-ня, навели её на мысль, что уместнее шуточный ответ...
- Познакомься... - добавила Соль.
Пирит поднялся на ноги, роняя фазаньи лоскуты с себя, во весь рост, тёмным, нежданным деревом сай, в изломах чёрных татуировок, кельтских узорах, оскаленных клыках, мордах злых, пожиравших друг друга, изрыгающих пламя, переплетённых зверей... Рори остановилась. Улыбка сбежала с её лица. И золотой румянец тоже... Радуйся, Дабл-Ня, у тебя это получилось, внушить страх с первого взгляда. Не тому и не там, где планировал, но удалось... Пириту показалось, что он погасил солнце. Стало бесприютно. Пасмурно. Безнадежно. Соль дёрнула с упрёком, со смехом застывшую девушку за рукав... Но Дабл-Пирит не стал ждать ответа. Он извинился и стремительно покинул Архи Сад.
Глава 57.
- Гут, гут, удивительно... - повторял воркующим, согласным тоном новый друг Клока.
Переводя взгляд с арены, на него, на лазоревый, прозрачный дроидскиий инструмент в центре ладони... Познакомились здесь же, в амфитеатре левого крыла. Невысокий, крепкий, необщительный на первый взгляд он появился вдруг, но когда именно?.. В какой день?.. На какую серию боёв посмотреть пришёл, чтобы остаться надолго зрителем? Никто бы не ответил... Там на ступенях, кажется, он был вчера... И позавчера, кажется... И поза-позавчера, и давно уже - рядом с Клоком.
Вот и теперь, привычно сканируя пространство, избегая смотреть и далеко стоящим людям в глаза, непрерывно следя за периферией, неуловимыми полуповоротами, наклонами головы, не отпуская из поля зрения и находящееся за спиной, он слушал, кивал, слушал внимательно... Клок был в избыточном, полном от него восторге. От него?.. А что знал про него, сколько успел узнать?.. Да он и не стремился влезать в истории чужих жизней!.. Видно же, что-то пошло не так, но человек хороший, замечательный человек, это же сразу видно!.. Наконец-то у него появился настоящий друг, не по интересам, а про всё на свете способный понять!.. Слушать. Никуда не спешащий, друг не по играм, а по душе!..
Налюбовавшись Собственным Миром, словно впервые увидев его, впервые, да - глазами раскаявшегося хищника, Клок внёс изменения. Переменил с помощью Руты колодец, верёвочные и всякие разные мостики добавил, подвесные сады, отменно!.. С Рутой же отправился начинать борцовскую жизнь. Рулетки хороший рынок, но для похитителя и хулигана - пресновато, хочется что-то ещё. Естественным образом Дабл-Пирит, учитель побратима, стал и его учителем. Тем самым немедленно попав под запрет выхода на арену! Не огорчившись, рано было ему на арену. Но одна оплеуха дорого им стоила. Встречались для тренировок втроём, с любопытствующими изгнанниками в уголку Архи-Сада. Не гнали, однако неудобно с изгнанниками, драконы проявляются постоянно, шатёр поднять запрещено. Рядом с кем не оказалось дроидов, задерживались подольше, Гром... Кое у кого Чёрные Драконы свыклись с тем, что происходящее - игра.
Всё это для Клока чудесно, и сад, и преображённый пением дроида мир, и компания борцов, и... - Пирит сам часто практиковал их… - вязь сложно запоминаемых, танцевальных движений, то ровных от истока до устья, то ускоряющихся в удар и бросок…
Замечательно, но и при отсутствии времени на скуку, он хотел поделиться с кем-то. Рассказать. Про себя… Как развлекался, специфически... Как одинок был. Как попался... Что видел, что понял. Сколь важное многое понял!.. Созданный им дроид, восхитивший Беста, Клоку служил единственно для хвастовства! А не достаточно похвастаться, зависть вызвать, надо подробно пересказать... Про глубочайший до замирания сердца лазурный простор под ногами, словно идёшь по небосводу реально! По ясному небосводу шагаешь вниз головой! Не зная, куда вдруг провалишься, вверх или вниз?.. Потрясающе!.. Девушки Архи-Сада охотно слушали его. Смеялись, подначивали. Вздыхали о пушистых снегах, просили вынести для них немножко. И ещё чуть-чуть, если Рута позволит, северного сияния! Они могут купить, сменять на плоды и на песни! А затем появился Гутка... Не в саду, нет.
Рута с Пиритом, отлучённые, редко там появлялись, на левом крыле. Фигура постоянного зрителя, прямая и крепкая, сиротливая в неподвижной своей прямоте, напоминала тех редких перебежчиков с правого крыла, к которым и присматриваются долго и сами они не понимают, с чего начать, зачем пришли?.. Затем, что некуда кроме. Там тупик, тут непонятно что... День за днём... Пока не возьмёт верх скука либо пробудившийся интерес, вкус, любопытство к стилям, нюансам... Или скука без смертельных поединков, дрожи и ослепления, суммирующихся ставок в цепи: погиб, погиб, погиб... И бац! Богачом уходит незнакомец, в цепи последний... Чтобы назавтра, ну, через день, ну, через дюжину дней, вернуться, истосковавшись по замершему выдоху толпы, по разрывающим глотки воплям восторга и разочарования. Вернутся и стать первым в цепи... Это влечёт? Или все-таки потянет к искусству? К подобным себе, да к любым, тёплым людям? Которые не гостят в мире хищника, лаконичны и тревожны при торговых сделках, боятся продолжать дружбу вне Мелоди, чтобы танец начатый на нём не закончился охотой вне его... Хороводы, круги песен и объятия парных танцев, смыкаясь на Мелоди, на нём же и остаются, как правило. И это вполне благоразумно, увы...
Перебежчика Гутка напоминал, таковым он и представился. Да, он бывал в шатрах и на площадках правой стороны и ему не понравилось. И опять-таки сказал правду! Из игроков Простив Секундной Стрелки, Махараджа, Злотый и Биг-Джун проводили там порядочно времени. Гай бывал пореже. Густав - в тайне, отдельно ото всех. Чужую жизнь не отнимал, дракона сохранил. Располагает. Сразу. Клок не стал исключением.
Гай и Густав заходили на правое крыло без азарта, принуждая себя, не надолго, для поддержания формы. Гай, хищник мог участвовать в любых боях. Густав в тех, где роль кулачная и оборонительная. В этой роли выступали обыкновенно должники борцов, интересные публике именно жалким видом, неопытностью. Редко - асы. Для смеху, на спор. Увиливая, убегая, с правом на один блокирующий приём. Выступали за фиксированную, небольшую, жалкую, честно говоря, плату. Зато такого не придушат. Зрители делали ставки, сколько продержится. То есть Густав в маске и под другим именем регулярно, публично бывал бит и видел в этом прок для себя. Гай тренировал скорость и сосредоточенность, побеждал. Нико, не довольствуясь лаврами гонщицы, вознамерилась было выступать на правом жестоком крыле, принимавшем без разбора: хищниц, чистых хозяек... Но Махараджа взвыл, и в порядке исключения Нико уступила ему. Самодостаточный Хан-Марик не появлялся ни на правом, ни на левом.
Гутка очень-очень хотел познакомиться с Рутой, сыгравшим такую важную роль в судьбе нового друга, с человеком воплотившим дроидский инструмент, удивительным человеком, но всё как-то не получалось!.. Нерешительность одолевала в ответ на приглашение навестить Архи Сад... А близ арены... Не складывалось. То разминутся на несколько минут буквально, то Клок один остаётся смотреть технику борцов, указанных Рутой, и тут, но не раньше, Густав садится на ступеньке рядом...
Его забавляла эта двойная охота. Поймать одного руками другого. В итоге - обоих. Привести, и в презрительных лицах игроков Против Секундной Стрелки, когда встретят его с добычей, заново прочитать, явственно прочитать... Недоумевающее что-то, суеверное. Суеверный страх. Честолюбие не чуждо ему. И не обязательно оно ищет лести, восхвалений. Не всегда и славы, обволакивающей, завистливой. Густаву не надо. Достаточно нескольких мгновений недоброй, насторожённой тишины. И возрастающих с каждой удачей гонораров.
Он редко вовлекал в свою охоту парней группы, легенды ради иногда, чтобы антураж изобразили. По их просьбе допускал, когда заказчик не определился вполне, какого хочет результата, готов остановиться, припугнув. А так охотился без помощников. Одиночка. Ловля двоих, приведённых одновременно, и единожды удавшаяся, резко поднимает престиж. А для Густава она не была единичным явлением. Упрямого охотника зовут «вараном». Лихого, быстрого – «чик». Непонятного охотника, из тех, что завоевали в узких кругах известность, но прозрачнее не стали зовут «дымной пястью», рукой из дыма. Кажется, это название последней межчеловеческой, до эпохи высших дроидов, войны. Что-то хватающее, одновременно - завеса. Густав демонстрировал свойства всех трех типов. «Варан, комодо» - верхний комплимент. Престиж Густава, в соответствии с неформальным титулом, превратился мало-помалу в некий флёр отчуждённости среди близко и косвенно знакомых, отнюдь не вредивший, выгодный ему.
Однажды, когда занесло их вместе с Клоком на правое крыло, сделали ставки, и смотрели на удивление затянувшуюся борцовскую схватку, в соседнем торговом ряду мелькнул Хан-Марик. Чёрт! Расстояние между шатрами позволяло показаться и в следующем промежутке. Густав дёрнулся, закрываясь. Рефлекторно. Марику ясно сказано не подходить!.. Клок его заметил. Проклятье!
Но и нелепая случайность, однако, пошла на пользу охотнику! Фортуна подыгрывала Густаву, как всегда. Хан-Марика-то Клок видел в лицо и запомнил с той, потрясшей его охоты. Стремление Густава заслониться истолковал в его пользу! В пользу друга. Не задумался о возможных вариантах... Истолковал снова как момент, роднящий их, один объект страха и неприязни.
О, сколько же нового услышал Густав про себя и подобных себе!.. Интересного, лестного! Узнал парочку редких, заковыристых проклятий!.. И дикую, дичайшую смесь страшилок Южного. Про легендарную восьмёрку хищниц, чистых хозяек галло... Восемь дымных пядей... "Ха-ха-ха!.." Которые могли гипнотизировать пением и взглядом... "Чушь!.. На меня не подействовало!.." Которые на тайный, неведомый рынок высокого неба могли увести всякого... "Ага-ага!.." Меняли свой облик... "Куда же без этого?.." Которые собирают охотников, чистых хозяев, подобных им самим, на тайном, облачном рынке Гала-Галло... Запирают их там, мучат, пока охотник не согласится стать их слугой, их ловчим навек, и не предоставит залог, равный его жизни... А охотники собирают затем на земле - лучших борцов... "Дивный бред!.. Что же за залог такой, фантазии не хватило, не выдумали?.." Но это ещё не всё!.. Однажды, собрав воинство, у каждого ловчего - сотня бойцов, а ловчих тоже - сотня, они вылетят из Гала-Галло на драконах чёрных от железа, под стальными, воронёными сбруями, захватят все рынки неба, захватят весь континент Морская Звезда... Последнее было произнесено трагическим шёпотом. Густав, прикрывавший ладонью рот, вдохнул глубоко и сказал себе: "Гутка!.. Рыдаю!.. Ты и впрямь бесподобен, не рассмеявшись ни разу!.. Смейся! Можно!.. О, никакая охота не стоит такой, такой… О, великолепной комедии!.. Во что они только ни верят, мелкие рыбёшки Рулетки!.. Воинство галло?! Дрожащих галло?! О, я должен с кем-нибудь, хоть с Сомой, обязан с ним поделиться!.. Нельзя, чтоб такое сгинуло!.." Прикусил язык и не рассмеялся.
- Ты знаешь, его? Знаешь? - допытывался Клок, озираясь, нет ли Хан-Марика в рядах зрителей.
- Не коротко, - отвечал Густав, не поднимая головы, и тоже надеясь не увидеть Марика ближе, найдётся общий знакомый, пиши пропало. - Я знаю, что человека, с которым ходит, которому служит Хан, лучше избегать.
- Имя тоже знаешь?.. Какое? Мы говорим об одном и том же человеке?
Когда Густав тихо, почти рта не раскрывая, назвал своё полное имя, Клок понурился, клюнул головой, чёрным хохолком птичьим и крепче сжал его руку. Чарито, да, сердца у охотника не было. "Не смеяться... Только не рассмеяться!.. - единственно думал он. - Огласка страшная вещь. Сильная вещь... Не то, чего я добивался. Награда нашла героя, чёрт... У Буро поучись, Густав. У морской, извращённой твари стоит тебе поучиться. Сколько тайн погрузилось без возврата в сумрак и сырость, за пологом его шатра? Сколько нырнуло туда, но не вынырнуло? Не знаешь? И никто не знает! А при упоминании его имени, Бутон-биг-Надира, на шёпот не переходят и рук не заламывают. Напротив, совсем наоборот... Если что, если бежать поздно, а драться рано: «Пойдёмте к Буро, пусть рассудит...» Старая, хитрая тварь, опытная. Ну, вот исходя из имеющегося, куда кувырнулся бы он, что выгадал? Очевидно, - смешной хохолок, надо же придумать такую причёску!.. - чёрный хохолок, на всякий случай тебя бы он проглотил..." Густав понятия не имел про ача, слово знал, не больше...
Клок не торопил, но очевидно ждал ответной искренности. Легенду пришлось выдумывать на ходу. Густав то отводил глаза, то кивал на вопросы и предположения, обильно сыпавшиеся, упреждающие... В итоге версия принадлежала Клоку чуть не на половину, плюс приятное чувство своей догадливости, их дружеской близости, взаимопонимания...
Густав задал направление, привязку к Гаю. Импровизируя, недоговаривая, мало ли, переиначивать придётся...
Рута вскоре отправится грабить... "Почему? Зачем?.. Потому что грабителей удобно ловить, тащить не нужно. Они сами крадутся, сами... Ха-ха, сами. А зачем, дело третье, зачем, мы сейчас придумаем... Он отправится!.. И ты, хохолок, не оставишь побратима, правда?.. Махараджа ждёт вас, друзья".
Суетиться и перемудрить, две главные ошибки охотника. Густав понимал, детали, а часто и обоснования человек благополучно додумает сам. Намекни, в каком направлении думать. Не стыкующиеся вещи, пофантазирует, и объединит. Ставить что-либо под вопрос тяжелее. Люди стремятся сохранить картину мира, даже если она чужими словами была задана минуту назад.
Под какой вопрос ставить её? Если начать сомневаться, то в том или этом? Врёт он себе или мне? Разоблачение лжи необходимо или бестактно? Самоуверенность и неуверенность жертвы, как две галло, Лести и Чести играют в беспроигрышную лотерею. Лести всегда льстит, препятствует усомниться. А Чести внушает подспудную неуверенность, вознеся: "Не потерять бы лицо, не опозориться бы, молчание золото... Вдруг я просто не понимаю?.."
Всё это так… Но охотнику, варану, нельзя без перерыва - в небе и со случайными на рынках людьми. Расслабляет. Потом встречаешь... Кого-то, ну, вроде Буро, вроде старых его знакомцев, и очень их смешишь... Навык, комодо, навык гибкости, наблюдательности важней, чем навык вранья. За каждым словом, за каждым жестом надо следить на спонтанной охоте среди лабиринтов Южного. В лучшем случае ославят и обсмеют. А есть и сюрхантеры, тоже себе явление...
Легенда вырисовывалась такая... Густав, Гутка, в его теперешней ипостаси, покаялся, признался: сдурил. Задолжав, выкручиваясь. Он перезаложил артефакт, проигранный в предыдущем бою с возможностью выкупа. Надеялся на трофей со второй победы. Проиграл и второй. Плохо, что обманом. Артефакт столь редкий, что Гутка мог бы в открытую продолжать цепочку боёв не на жизнь, а на ставки до победы, лишь бы в результате к Гаю в руки пришёл проигранный артефакт. Ложь перечеркнула такой вариант. Как фактически сложилось? Ценность, якобы, представляла собой улитку, инструмент дроидов, оставшуюся в рабочем состоянии за пределами облачного рынка. А голограммы улиток весьма распространены, вырванные листы из атласа дроидских инструментов. Они бесполезные. Светятся ярко, можно освещать тканевые шатры, дорогу в сумерках. Голограмму вместо артефакта Гутка, якобы, и предъявил Гаю перед боем вместо артефакта. После поражения и невозможности рассчитаться, не смотря на клятвенные заверения достать и вернуть, был ведом в качестве платы, предложения мены к тогдашнему хозяину улитки. Бежал...
Гутка сделал нервный, демонстративный перерыв в разговоре. Предложил уйти. Выпить чего-нибудь дешёвого... На драконах продолжили.
Тут вступила в легенду его ипостась - Густав. Страшный человек, случайный знакомец, знавший о нём словно бы всё!.. И предложивший выход. Верно, ещё один бой. Не так... Он иначе сказал... Сеанс?.. Какое-то странное слово, неподходящее... Со ставками, которые покроют и вину, и враньё, и долги. С такими трофеями, с которыми - возвращайся храбро! Но попозже. Не теперь. И не на Южном... Когда стемнеет. С теми, кто неимоверно богат, но не любит ходить по суше. Ради развлечения зрителей, расположившихся на волнах...
Порывы ветра мешают тяжёлый морской туман с огоньками Туманного Моря дроидов, рвут и швыряют, и сметают обратно в океан с каменистого пятачка арены... Густав дал волю фантазии и красноречию. Трудно переборщить от первого лица. А Клоку неведомо море... Будто, он согласился... Дальше шли описания чудовищ, глаз, фосфоресцирующих в глубине, моргавших на палочках над волнами, зелёных демонов, человеческого в которых кожа, под ней колышется студень, а накинута жилеткой снова кожа, блестящая чешуя... Выдумывая, развлёкся, пока самого не затошнило. Обещанное грудами валялось на том же борцовском пятачке. Соперником был человек, незнакомый ему. Задача - столкнуть в море... "Видел Чёрного Дракона за моей спиной? - спросил Густав. - Я не потерял его, потому что он сам оступился, тот парень... Нечто из тёмной воды осветило его ступню... Выше, до колена, он светился как дроид и камнем ушёл на дно... Я видел и там... Так он сиял... Но я не буду рассказывать, извини... Я огляделся вокруг, когда смог. На ставшее как бы моим... И увидел, что Густава не было. Он на Белом Драконе спускался. Рядом - следующий... Очередной борец... Тут-то я вспомнил это слово, вроде "сеанс"... Забег! Да, точно, забег!.. До утра. Скольких ещё он приготовил для шоу?.. Не знаю. Последнее, что помню: как, смеясь, Густав поводит рукой, указывая свежему борцу на артефакты, валяющиеся под ногами, твоё будет... "Догадываешься, кому к утру трофеи, спорю, достались?! Не спрашивай, как я удрал оттуда, не спрашивай!.." Не придумал, короче говоря... Долго пробыл в Собственном Мире, но мир испорчен... Привычной, вольной, азартной жизни не хватало. На континенте в маске с тех самых пор. Без неё прячется от Гая на левом крыле. "Ведь Гай не бывает там, правда?.."
Густав благоразумно перемежал красочную повесть рассуждениями о жизни вообще... О себе... Катастрофа или везение выбросили его с правого крыла? Из круга борцов от хищничества и смерти отделённых одним броском? Беда ли - необходимость прятаться, иначе - посидеть и подумать о будущем. Познакомиться с тобой!.. Но когда ещё его примет левое крыло? Когда он накопит достаточно трофеев, здесь недорогих, для расплаты, для извинений? То есть - обязательно для дорогущей улитки! Гай ему не простит, факт! "Факт, - согласился Клок, - инструменты, его пунктик..." А если раньше, - да наверняка раньше! - Гай найдёт его, Густав для Гая?! Вон Марик мелькнул ведь не просто так?! Что остаётся?.. Грабёж? Он даже знает шатёр на задворках, где хранится его улитка... Богатого человека шатёр... "Ха-ха!.. Раджа даром отдал бы Гаю... Не важно..." Хотел грабануть, не решился... Передумал. Безнадёжное предприятие. Две пары торговых пирамидок, а больше под одним пологом не поднять, держат растрёпанные коконы паутинок... Столь невообразимо тонких, что вьются на сквозняке от взгляда. Кажется, не от дыхания, а от пристального взгляда!.. Такими же коконами, с артефактами вперемешку, заставлен пол шатра-тайника. Перепутаны, где ловчие, где не ловчие. Задень - сразу станет ясно. Но поздно... Вот если бы кто-то пришёл покупателем... И Махараджа снял их... Либо улитку саму... Кто-то совсем чужой, незнакомый. Глупости, лучше знакомый. Борец. Иначе откуда узнал про улитку? Другие зрители рассказали, логично. А ещё лучше чтобы пришли двое. Для надёжности. Для страховки. Торговаться и ходят вдвоём. Поручителем на выкуп, если что. Часть манёвра, как будто инструмент понадобился одному из друзей, а привёл его знакомый борец к Махарадже... Да, так логично. Сам же Гутка будет налётчиком. Сам рискует. Тем, двоим, нет риска почти...
Так сразу, Густав не дурак, весь план он не выпалил. Пускался в рассуждения... Менял тему... Позволял направлять, подсказывать ему... Припоминал ужасы полночного моря... В общем, подводил, подводил и подвёл. Единственная возможность для него спокойно существовать на континенте, это ограбить Махараджу и вернуть Гаю долг. То обстоятельство, что темперамент борцов специфичен, тренировки тренировками, а без открытых схваток, без арены, без азарта они скучали, тоже сыграло на руку. Удачно складывается: на задворки к радже, по той части Южного, где каждая собака Густава знает, они пойдут без него. Охотник идущий рядом с двумя незнакомцами, конечно, в их устоявшейся среде мог не опасаться приветственного хлопка по плечу: "Гус!.. Как дела?.." А того же самого издевательски, из-под маски, из-под откинутого полога шатра, который растает за минуту... Вполне вероятно. Но Густав загодя придёт, будет ждать их с Махараджей рядом. А может и вовсе не приходить, когда точно всё обговорено.
И оно было обговорено. С обеих сторон.
Ближе к финалу охоты Густав всё-таки свёл знакомство с Рутой, чтобы не вызывать подозрений. Уменьшить, а не увеличить интерес к себе, остававшемуся долго за кадром. И добавил ещё штрих. Он часто использовал эту страховку. Перенос центра внимания, как центра тяжести. На что-нибудь... Главное - совпадение по времени.
Опасаясь погореть на мелком вранье, он покочевал пару дней небесным бродяжкой среди облачных рынков. Прислушался к разговорам. Выделил борцовские новости. И выловил подходящее... Борцовские облачные рынки непопулярны по одной простой причине, своеобразность силы тяжести. И земли и воздуха. Из разных, случайных миров они переделаны, даже скорость руки, удара, броска на них будет другой, нежели на континенте. Не считая добавленных условий, препятствий, традиций. Пришедший с материка всегда принимает вызов на невыгодных для себя условиях. А привыкать, входить в курс дела... Не каждому охота. Есть и такие среди облачных борцовских, где вход - рубль, выход - два! То есть, выигрывай и выходи. Примерно, как Клок в Собственном Мире делал.
Но Густав нашёл популярное и подходящее. На песенном Веретено. Гравитация там тоже иная. Но он рынок сугубо мирный и многолюдный, гут... Кроме песен, там будут соревнования мимов. Грубый юмор... Пляски капри... Сценки, захватывающие и зрителей, не всегда по их воле, зато на радость тем, кто не попался!.. Среди них немало мимов символически боевых. И не символически, но с уморительными условиями, с завязанными глазами, в широких масках, разрисованных смешно, где нет прорезей для глаз, а есть зеркальце верху, в него и гляди! А зеркальце показывает, что сзади!.. Связанных, с одной свободной рукой, ногой, вообще связанных для бодания!.. Без ставок. Это весело и необычно.
Среди всего безобразия можно отдельно упомянуть нереально красивые, бои-кобры... Строго регламентированные, так как опасны. Но тоже за честь не за трофеи. Виров под-стиль. Минимум одежды, масло, разукрашенные тела. Всегда рядом значительное количество воды, любой, морской, связных Впечатлений, для страховки. Они были бы чрезмерно медитативны, чтоб стать зрелищными, но - превосходные тела, подсветка… И певицы, особенные, отмерявшие раунды куплетами... Для них пели «чары»… Право на один стремительный бросок, а дальше чем медленней, тем красивее. Армреслинг до удушения. Последовательность имеется. Распорядитель или перемена куплета, мелодии указывает очерёдность. Один пытается провести захват, закончить движение, а второй только препятствует, сколько есть силы, дыхания. Меняются. На силу, на выдержку. Есть время подумать... Бой-кобры изначально - не на публику. Так развивают тела, мускулатуру и гибкость. Продолжительность и степень доверия - не для правого крыла, с врагом или случайным человеком боя-кобры не захочешь.
Но мим-бои на Веретено, главное блюдо! Особенно для скучающих, отлучённых, оголодавших скукой. Грабительский налёт за день до веселья, это так - эпизод... Злой Густав.
- Уй!.. Проклятье!
"Дери вас все демоны моря! Скучно было придуркам или нашли книжку с картинками... Ни раньше, ни позже надо проявить изобретательность, черти морские..."
На серой, по-рыночному пыльной, тусклой заре материка, когда не удивительно и взаправду наткнуться на заплутавшую тень, прячущуюся за сыростью тканевого шатра, когда туманы уже утекли с рядов Южного, Густав с сопровождением объявился на его задворках. Отправился удостовериться порядок ли, что за ловушки, кто ловит, сколько их?.. Не забыли чего, день там, условленный?.. Не, не забыли. Уделили пристальное внимание.
Выбранный на сей раз шатёр-тайник Махараджи был широк, семигранен. Артефакт из недорогой ткани. Мнимая дешивизна, узость фронтальной части, скос крыши и стен в её сторону, рассчитанный Гаем правильно, создавал иллюзию, что он сверху закрыт, а значит, для стремительного похищения не предназначен. Обычный тайник. Но в действительности купол обрезан, верхняя точка не по центру его приходилась, смещённая к задней стене. Снаружи не угадать и присматриваясь. Да кто будет пялиться на чужое так прямо, голову задрав в узком ряду? В ряду и по высоте - вровень с соседними... И тайник неброский, и хорошая ловушка для воров.
Густав слышал за пологом голоса, он чуток, а утренний рынок безмолвен. Слышал и по мановению наступившую тишину. Не таясь, приближался, обычным шагом... Притихли, да?.. "Ну-ну, гут. Проверим вашу реакцию. И мою заодно". Никто, однако, из-за полога прыгать на него не собирался. Махараджа, Нико, Хан-Марик вчера мастеривший декорацию с ними, сейчас стоял за плечом, и Злотый, автор идеи… Ребята приготовили ему чисто эстетический сюрприз!.. Ах, какие удачные фонари взял призом Злотый!.. Они и стали отправной точкой, а вовсе не книжка с картинками, от них напрашивалось развить иллюзию в цельную картину!..
Подойдя вплотную, Густав уже стряхнул цепочки из рукавов... Холодные... Сжал в кулаках... Кулаком откинул полог шатра... И подскочил на месте! Барабанная дробь, конечно, добыче его не предназначалась, только ему самому! Впечатляет, да. Молодцы… Густав выругался, и ругательства его потонули в благодарном гоготе: спасибо, не разочаровал!.. В морду оскаленную, в пасть с первым шагом проваливался входящий, в глотку густой темноты. А как она рычала!.. Барабан гут, спору нет...
На клыках двух острейших, насколько вообще возможно их вертикально поднять, пирамидок, сиянием не уступая, поставлены продолжать остроту зазубренные шипы... Невинная вещь, в крючки на Рулетки такими играют, но выглядит, да... Ровно над ними остриями вниз нависают, сияя так же белым, два гранёных конуса светильника... Натурально - разинутая пасть! Но не они вдохновили ребят, этого добра полно, а светильники Злотого - очи! Пылающие живым огнём круглые, огроменные - глаза! Будь свет их немного сильнее, пробил бы тент, стал бы виден снаружи шатра. На тяжёлых крюках, на чернёных цепях с потолка свисала пара круглых фонарей. Внешний, медный обод держал их алое стекло, внутренний казался обводкой истекающей лавы зрачка. Они качались едва заметно и вразнобой, но это лишь усиливало жуть иллюзии. Биг-Джун выдал финальную, глухую рокочущую дробь, - шатёр ставили сверху на такую громаду барабана, не иначе, - ускорившуюся и оборвавшуюся дробь, сопроводив завыванием... Общий хохот перекрыл его. И Хан-Марик туда же, ага...
- Гут, гут, - похвалил декорацию Густав. - Тайник с пугалкой, нормуль. Уверены, что не перестарались?
- Твои борцы пугливы? - усмехнулся Джун. - А если и так, что за беда, гости от нас не убегут.
"Странно, что тут Нико..." - отметил про себя Густав.
Действительно странно. Чистая хозяйка участвовала в играх группы, но никогда - в охотах. Отточенная сотнями виртуозных, результативных охот, а ещё острее - единицами провальных, интуиция не обманула Густава. Но интерпретировать её тревожный сигнал он не имел оснований. До поры.
Обсуждения Чистый хозяин Собственного Мира. Главы 56 и 57