Слава Богу! Всего лишь сон.
И это мгновение между сном и не сном: улыбка "мадонны". Со слезами. То ли село, то-ли деревенька на берегу. Женщина вся в чёрном, с белым мраморным лицом и пустыми глазницами от горя, слёз, ужаса потери любимого ребенка и неотвратимости рока.
И это мгновение между сном и не сном: улыбка "мадонны". Со слезами. То ли село, то-ли деревенька на берегу. Женщина вся в чёрном, с белым мраморным лицом и пустыми глазницами от горя, слёз, ужаса потери любимого ребенка и неотвратимости рока.
На устах — «молчание». Откуда то сверху, над ухом ласковый и в то же время решительный голос умершей уже 15 лет назад матушки, мамы, мамочки, — делай массаж сердца. Четыре раза надавила, затем один вдох, рот в рот напрямую, без всяких там бинтиков и подручных платочков. Исполняю послушно. -Раз, два...Пронеслось:
- О! нет! Там же вода! Полны лёгкие воды! Хватаю дитя за ноги и «вниз головой» трясу. Что-то выливается и булькает. Вода? Тина? Продолжаю... три, четыре. Обхватываю своими губами полумёртвые холодные уста младенца. (?) Вдыхаю струю воздуха своим дыханием. В полуприкрытых глазах ребёнка — стонущий от боли, голубого цвета «взгляд». Зрачки чёрные, кукольные, смотрят куда-то в сторону, вот-вот готовые к полёту из своих орбит... И этот болезненный стон. Не из уст. Из глаз. Тельце ребёнка, худенькое, синее, как у цыплёнка. Массаж. Каждое надавливание материнских ладоней - ломаются и гнуться косточки, спинка отваливается, поясница и копчик.
Все по отдельности в моих руках.
- «Больно, ах, как же больно!». Смертельная желтизна нежной кожицы. Ребёнок почему-то оказался в пелёнке. Собираю, собираю, а они опять вразвал. Наконец собрала все части тела, косточки. Всё на месте. «Склею, пришью, только живи, только дыши!» - носится в голове.
- Ну! Дыхание! Где же ты! ?
...Сейчас, сейчас уже задышит, забьётся сердечко. Глупое, маленькое сердечко. Ну кто же купаться ходит в ночное, да хоть и с таким же безмозглым влюблённым мальчишкой. Ему-то что! Он то выкарабкался кое-как из омута.
Тишина. Только и слышно - Шу, шу, шу... Шу, шу, шу... Вокруг какие-то люди; мужик беспалый с черными от работы, руками; кума, которая и принесла дурную весть:
- Девка то твоя, утопла! Господи!!! Упокой её душу! И в рёв, и давай биться о дверной косяк своей седой головушкой-то.
- Стоп! (это крик в душе).
- Какие тут нюни да слюни...Бежать надо! К доченьке! СпасУ, спасУ!
Черный платок на голову и к реке. Рябая гладь зловеще-тёмной раннеутренней воды. С разбегу в воду...С первого же раза, за косу, схватилось тельце и волоком его на берег. Люди подхватили, и в лачугу рыбацкую.
«Зачем, почему, отдайте, верните!!! Моё чадушко!»...
И матушкин голос. Непонято. Но времени на раздумья нет. Двадцать минут, двадцать минут, ну тридцать, от силы.
Успение... Нет! Только не успение! Успеть, успеть!!! Я смогу, Я! Я! Я! Отойдите все, не мешайте, Я, и только Я! ...Бесконечное ожидание. Но...
...status idem! Без динамики, - развела бы руками современная медицина.
- Помогите-ка, люди добрые! Подержите! Попридержите девочку мою.
(и уже не ребенок в пеленке, а лоточек пластмассовый с цыплячьими кусочками и личиком младенца).
- Мне помолиться нужно. Как же забыла то! У Бога просить нужно или у Господа Иисуса Христа!
-Господи спаси, сохрани и помилуй. Отче наш, сущий на небесах..., и полилась молитва... Прости, что забыла, верни память-то, Боженька, отец мой небесный. Спаси-бо. Благодарю за всё, что даёшь мне, за все, что имею. Спасибо за жизнь, за вдох, сердце материнское, за чадо прелестное и любимое. Прости, что возлюбила дитятко своё превыше, чем тебя, Отец. А ведь знала, знала, помнила когда-то!
…«что полюбишь более, чем Бога — потеряешь». Спасибо Господи! Спасибо!Спасибо! Спасибо! Я готова делиться с тобой отец, всей радостью жизни своей, счастьем! На все воля твоя, Господи. Чему быть, того не миновать. Вот возьми! Делюсь с тобой, как и обещала...
На беломраморном лице горемычной появился какой-никакой румянец. Черный платок пал с русой нечёсанной с утра головы... Слёзы... Сквозь них улыбка.
Это счастье, наверное, — делиться с Богом самым дорогим и сокровенным!
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Тут будильник заголосил. Или первые петухи?
Всего лишь сон?! Слава Богу!
А какой поучительный и воспитательный.
Спасибо тебе, Пап! С добрым утром!
- Отче наш, сущий на небесах. Да святи....(далее по тексту Нового Завета).
- О! нет! Там же вода! Полны лёгкие воды! Хватаю дитя за ноги и «вниз головой» трясу. Что-то выливается и булькает. Вода? Тина? Продолжаю... три, четыре. Обхватываю своими губами полумёртвые холодные уста младенца. (?) Вдыхаю струю воздуха своим дыханием. В полуприкрытых глазах ребёнка — стонущий от боли, голубого цвета «взгляд». Зрачки чёрные, кукольные, смотрят куда-то в сторону, вот-вот готовые к полёту из своих орбит... И этот болезненный стон. Не из уст. Из глаз. Тельце ребёнка, худенькое, синее, как у цыплёнка. Массаж. Каждое надавливание материнских ладоней - ломаются и гнуться косточки, спинка отваливается, поясница и копчик.
Все по отдельности в моих руках.
- «Больно, ах, как же больно!». Смертельная желтизна нежной кожицы. Ребёнок почему-то оказался в пелёнке. Собираю, собираю, а они опять вразвал. Наконец собрала все части тела, косточки. Всё на месте. «Склею, пришью, только живи, только дыши!» - носится в голове.
- Ну! Дыхание! Где же ты! ?
...Сейчас, сейчас уже задышит, забьётся сердечко. Глупое, маленькое сердечко. Ну кто же купаться ходит в ночное, да хоть и с таким же безмозглым влюблённым мальчишкой. Ему-то что! Он то выкарабкался кое-как из омута.
Тишина. Только и слышно - Шу, шу, шу... Шу, шу, шу... Вокруг какие-то люди; мужик беспалый с черными от работы, руками; кума, которая и принесла дурную весть:
- Девка то твоя, утопла! Господи!!! Упокой её душу! И в рёв, и давай биться о дверной косяк своей седой головушкой-то.
- Стоп! (это крик в душе).
- Какие тут нюни да слюни...Бежать надо! К доченьке! СпасУ, спасУ!
Черный платок на голову и к реке. Рябая гладь зловеще-тёмной раннеутренней воды. С разбегу в воду...С первого же раза, за косу, схватилось тельце и волоком его на берег. Люди подхватили, и в лачугу рыбацкую.
«Зачем, почему, отдайте, верните!!! Моё чадушко!»...
И матушкин голос. Непонято. Но времени на раздумья нет. Двадцать минут, двадцать минут, ну тридцать, от силы.
Успение... Нет! Только не успение! Успеть, успеть!!! Я смогу, Я! Я! Я! Отойдите все, не мешайте, Я, и только Я! ...Бесконечное ожидание. Но...
...status idem! Без динамики, - развела бы руками современная медицина.
- Помогите-ка, люди добрые! Подержите! Попридержите девочку мою.
(и уже не ребенок в пеленке, а лоточек пластмассовый с цыплячьими кусочками и личиком младенца).
- Мне помолиться нужно. Как же забыла то! У Бога просить нужно или у Господа Иисуса Христа!
-Господи спаси, сохрани и помилуй. Отче наш, сущий на небесах..., и полилась молитва... Прости, что забыла, верни память-то, Боженька, отец мой небесный. Спаси-бо. Благодарю за всё, что даёшь мне, за все, что имею. Спасибо за жизнь, за вдох, сердце материнское, за чадо прелестное и любимое. Прости, что возлюбила дитятко своё превыше, чем тебя, Отец. А ведь знала, знала, помнила когда-то!
…«что полюбишь более, чем Бога — потеряешь». Спасибо Господи! Спасибо!Спасибо! Спасибо! Я готова делиться с тобой отец, всей радостью жизни своей, счастьем! На все воля твоя, Господи. Чему быть, того не миновать. Вот возьми! Делюсь с тобой, как и обещала...
На беломраморном лице горемычной появился какой-никакой румянец. Черный платок пал с русой нечёсанной с утра головы... Слёзы... Сквозь них улыбка.
Это счастье, наверное, — делиться с Богом самым дорогим и сокровенным!
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Тут будильник заголосил. Или первые петухи?
Всего лишь сон?! Слава Богу!
А какой поучительный и воспитательный.
Спасибо тебе, Пап! С добрым утром!
- Отче наш, сущий на небесах. Да святи....(далее по тексту Нового Завета).
Обсуждения Черно-белое кино или невещий сон под утро