Чёрный кот

Часть 2 Остановилось время. Конец света?

Глава 1 Они вернулись в этот мир снова июль 2009 года .

В мире происходят порой невероятные вещи.
Иногда в жаркий июльский день к нам вторгаются существа из иного мира.

В середине 40ых прошлого века появлялись черные всадники, в начале нового века мы с вами уже видели их вторжение.

Это был третий их приход.
В небе над Сибирью их видели многие. Только говорили по-разному об этом вторжении.

Одни уверяли, что появились они ровно в полдень, и...

Первое ощущение, пришедшее к нему - была пустота… Всеобъемлющая, огромная и черная. И где-то в центре этой пугающей пустоты билось и пульсировало его крошечное «Я»…

Было очень страшно. Следом за пустотой пришла боль…

И страх прошёл, потому что это было знакомое чувство. Боль была разная, то острая, как штрих бритвы, то тупая как молот, то тягучая как гудрон на жаре…

Пёс попытался открыть глаза, и это удалось ему с определённым усилием. По глазам ударил изумрудный высверк свежей листвы...

Мышей перекрасим, а кошек поймаем опять,
И с ведьмами будем всю ночь до утра танцевать.
И пусть чародеи там бесятся, нам не почем,
Мы вместе с Балдою их снова в свой лес уведем.
И Дикой охотой закончится наш Хеллуин.

Мы их победим, мы с тобой и тогда устоим,
Мы черти, а значит нам духи чужие –пустяк.
Мышей перекрасим, котов переловим и так
Еще веселиться, мы с ведьмами снова начнем,
Что вспомнят в гробу лишь о празднике духи своем.
( Гимн чертей заповедного леса)

Глава 5 Кот Баюн...

Какие только чудеса не случаются накануне Нового года.

Сначала самым чудесным образом в заповедном лесу оказался белый тигренок Тарас,

Его подхватил Змей Горыныча, когда Тарас убегал из дворца царя Гороха.

Белого тигренка нашему царю подарили недавно иноземные купцы, чтобы год белого тигра был удачным. А тигренок взял, да и сбежал из дворца.

Поступил он очень легкомысленно. Ведь в те дни лютовали страшные морозы, а ледяное сердце Кащея от тоски и одиночества сделалось каменным...

Вступление

В заповедном лесу редко что менялось.
Духи бессмертны, чудовища тоже жили по много-много лет и чаще всего умирали от мечей внезапно народившихся героев.

Герои же рождались не часто, потому особенных тревог и не возникало.

Жизнь текла своим чередом.
Только вдруг негаданно –нежданно, какой-нибудь таинственный тип падал, как снег на голову , тогда и начиналась суета сует.

Вот и на этот раз Черт Стас и черт Тарас вместе с котом Баюном и Змеем Горынычем изготовились...

…Собственно ничего и не произошло, ровным счётом ничего. И, ежели посмотреть в синее глубокое небо, которое перевёрнутой чашей накрывало жёлтое, уже начинающее выгорать поле, разбитую заезженную сельскую дорогу, гнилой мост, перекинутый через неглубокий овраг и округлое озеро с домашними утками, то можно было молвить, что ровным счётом в природе окружающей ничего и не переменилось…

За исключением, пожалуй, самого малого, алой капельки крови, которая странным образом, словно блестящая печатка...

На рассвете в дремучем лесу вдруг появился и запел Соловей.

Встрепенулся лес, ожил, повеселел.
И хотя голос у соловья был не такой уж звонкий, но его услышали те, кто хотел услышать, обрадовались звери и духи, песня голосистая всегда приятна и красива.

Черти всполошились, побежали соловья послушать, Леший остановился, Водяной вынырнул из тихого омута – он там, у Омутника гостил, споры с ним бесконечные вел.

Такое внимание Соловью было ну очень приятно.
Только черти наши полосатые...

Красный

- Как и следовало ожидать он полностью и безоговорочно мертв, – констатировал человек Токугавы поднимаясь с корточек со сканером в руках.Человек-лисица лежал распластав конечности по тротуару все с тем же мерзким выражением на лице, к которому теперь правда добавилось нечто, что следовало понимать как, «отдувайтесь теперь без меня», и вставать больше не собирался. Да и как тут встанешь, когда у тебя все брюхо разворочено. Под трупом кроваво-коричневым сиропом растекалась лужа.

- Не...

Музыка Шопена тихо и нежно звучала в небольшой, погруженной в вечерние сумерки, комнате. Грустная, сомнамбулическая мелодия шопеновского ноктюрна, печально замирала в сонной синеве томного вечера и таяла в сгущающем воздухе.

Чтобы потом, в тишине и полумраке, певуче возродиться из ниоткуда, завораживая своей волшебной мелодией, унося на своей вечерней волне нежнейших звуков в неведомо-прекрасные дали грёз, неуловимых, как обволакивающее дыхание тихих ночей, как прощальные сумерки умирающей...

Я стоял на широком листе лопуха, и он чуть-чуть, едва-едва, еле заметно покачивался подо мной. Это было удивительно. Наверное, весил я в то мгновение ничуть не больше воробья. И чувство невесомости приятно кружило голову, манило в полёт.

Чертова трясогузка – а это была она – цвиркнула завистливо, пролетая. Дёрнулся за нею взглядом, и следом – удар в мозжечок, как крепкий подзатыльник, кинул меня на стену. Вес мой обрушился на меня – с хрустом подломился лопуховый лист, ступни жёстко приняла...