Большая река

В дальних краях, где солнце начинает свой путь из глубин близкого моря, протекала река. Проложив себе это русло бессчётные века назад, она неторопливо стремила своё тело к океанским волнам. Немало земель видела река на своём пути, поселений, и людей, что жили в них. Там, где были её воды ещё холодны и прозрачны, через неширокий поток был переброшен лёгкий мост из красноватого дерева, что рос в изобилии у здешних мест. Тут проходила дорога, ведущая в большой город. Люди, обитавшие среди зелёных...

На каменных плечах Северного города устало дышал поздний вечер, уже почти сросшийся серыми тенями с ночью.

На том месте, где когда-то стоял Дом Алексеев, – тот самый «каменный жилой дом постройки Х1Х века», сгоревший в предыдущей истории, – теперь был разбит небольшой скверик: две скамейки – три куста.

И ничем уже не заслоняемая, красовалась напротив церковь с колокольней.

Черная масса воды одной из речушек города вздыблена наводнением до самого парапета…

Экран как-то внеурочно...

Он приходит всегда в разное время, то в конце весны, то в середине лета. Его сложно заметить, но легко почувствовать. Его бесполезно ждать, так как он непредсказуем и приходит всегда неожиданно, чтобы застать врасплох сердце. Он мягок и нежен, в его прикосновениях чувство теплоты и бархатная грусть. И когда он касается тебя, ты отчетливо понимаешь, что у тебя нет, и просто не может быть, ни каких секретов от него, так как он видит всю глубину твоего сердца, все самое сокровенное в нем, все то...

Глубоко под землей находятся огромные пещеры, куда не проникает никогда луч света. В подземелье нет ветра, нет дождя или снега. Но там есть растения, животные и даже реки и озера. А освещают пещеры светлячки, маленькие искорки света.

Когда они летают и светятся – в подземелье день. А когда светлячки засыпают, в пещерах наступает ночь.

Но, что самое удивительное, в подземелье находится огромная страна – Темникия, с многочисленными жителями – темникийцами.

Часть подземелья здесь отведена...

Тень промелькнула и пропала. Прохожий вздрогнул и остановился в растерянности: «Что бы это могло быть?». Он оглянулся и увидел её.

Рыжая лайковая перчатка. Она лежала на сером, окутанном поздними сумерками снегу, и свет от покачивающегося на ветру фонаря то отступал, то снова обозначал её контур.

«Какая-то растяпа потеряла», – размышлял человек, поднимая находку и стряхивая с неё невесомый снег.

«Правая, правая… Где же твоя пара? – мужчина поднёс её к лицу и принюхался. – Какой тонкий...

Рассвет поднимался по курсу корабля, на небе проступал слабый розоватый отсвет. Волны набегают на бриг со стороны океана, и она мерно кренится с боку на бок. Впереди погасли звезды. Привычный глаз мог уже видеть на милю вокруг судна.

И вот, когда «Пацифик» приподнялся на волне, на востоке блеснуло над горизонтом золотистое зернышко, исчезло, вновь появилось и стало расти. Солнце поднимается из воды из тонкого-тонкого облачка, громадное, алое. Оно быстро превратилось в ликующий свет и...

Они шли.
Над ними и среди них, незримо присутствовала Синегорская ночь. Она была младшей дочерью Вселенской мглы, а по мужской линии числилась потомком раздвоенной пустоты. Расстроенная её рождением тьмущая тьма, доводившаяся Синегорской ночи безымянной сестрой, подарила ей такой непроглядный наряд, в котором уже битый ногами о камни час, перемещались путники.

Синегорская ночь плыла над горами. Она собиралась выйти за муж. Её малолетний жених, - приморский мрак, уже заслал сватов и шутов...

Никто не знает, что Константин выжил. Его спас тот самый старик-отшельник Баир, которого, как все думали, забил до смерти бандит Лысый.

Эпизод – излечение Константина духовной силой старого йогина: через видение-притчу…

Аспирант после скорого излечения становится другим человеком. Его подобрал бывший лама, который ушел на двадцать лет в отшельничество – обычное для тех мест дело. Сухощавый старик-йогин выхаживает аспиранта, и тот не просто оживает, но буквально воскресает духовно. Он даже...

V

С тех пор Елена часто приходила к Реке Забвения, пела грустные песни. Иногда она приносила цветы и бросала их в реку.

Необычные чувства переполняли её порой. Жгучее, неведомое ей ранее чувство одиночества и обречённости.

Её душа не находила покоя и металось в сердце, как птица в клетке.

Потеря любимого человека терзала её и сильная душевная тоска отдавалась в Царстве Света... Птицы уже не пели так же радостно как прежде, листва не шелестела и цветы не сияли при виде грустной Елены...

Запершись в туалете, Давид торопливо раскуривает крохотную трубочку. Перед его глазами оставшиеся на земле друзья, а появившуюся вдруг женщину под зонтом он грубо просит не мешать его естественной потребности.

С появлением дыма срабатывают противопожарные датчики, и скрепя сердце Давид вынужден подчиниться требованию табло предупреждения.

За действиями молодого оболтуса неприметно наблюдает Лысый. От него не утаилось приобретение молокососом «травки...