Больные душой

Нередко на кладбище можно встретить что-то подобное на памятниках:

"Не высказать горя, не выплакать слез.
Ты радость навеки из дома унес"

Или

"Из жизни ты ушел мгновенно,
А боль осталась навсегда"

Даже если искренность, а не понт. Кто-нибудь подумал об усопшем хоть немного? Не о том, какие бедные родственники и как им плохо. Это разные вещи. Представили ли хоть раз, каково ему, усопшему, знать, что он ОСТАВИЛ после себя БОЛЬ и навеки УНЕС из дома своих любимых РАДОСТЬ? Знать...

Цивилизованность-это прежде всего благоприятность зрелищных форм общественной жизни с признаками народной карнавальной утопии, на время высвобождая людей из обыденной, тяжкой жизни и власти общественных институтов, высокие технико-технологические показатели труда и нравы, победившие зло, а уж потом всё остальное. Доброта, терпение, человеколюбие, преданность высшим моральным, этическим и религиозным ценностям, как и сопереживание, желание справедливости и целеустановки на прогрессивность не...

И я скажу, кто твой друг и кто ты такой. А ты, кто такой, что так много говоришь и пишешь, думаешь что умный? Скажи мне, кто твой друг и я скажу тебе... Что, нету друзей, были и раз дружились, и теперь одни враги? И правильно.

Кругом одна вражда, Сталина на них нету. Всех к стенке и в застенки, и тебя в том числе, ибо хамло, дерьмо, а ещё и насмешки строишь. Выслушал отключил и отключился. Вышел на связь и прилучился к возвышенному, душевному и духовному, забылся.

Когда видишь страдание...

Моя маленькая провинция.
Тихий городок, маленький клубок историй, историй счастливых и грустных, клубок сплетенный чувствами и жизнью, жизнью истории и историями жизни, клубок в котором сплетены любовь и предательство, одиночество нищих поэтов и любовь безграмотных графов и лордов. Но однажды, один раз, все становятся добрее и даже больная душа становится щедрой, это тот момент, момент когда нет злобы, нет ненависти и презрения, момент когда я обрёл жизнь…

Легкий ветер подымал бури...

Я бы хотел поговорить с тобой.
Начистоту.

Давай оставим все, что мы знаем о себе, да и вообще обо всем в мире.

Ведь если бы мы прилетели бы с другой планеты и посмотрели бы сами на себя – что каждый из нас сказал бы о себе? О нашей жизни? О том, как мы живем?

События, нужды, приятности и переживание. Боль, страх… Надежды…

У нас с тобой на самом деле нет ничего. Кроме надежды.

Надежды, что завтра будет лучше. Или не завтра. Просто потом.

Мы с тобой не знаем, что будет завтра...

5. Костер.

Пять туристических палаток в живописном беспорядке. По горизонту черная кайма гор по звездам прозрачного неба.

У костра неподалеку от горки валежника кружком расположились туристы. Парни и девушки 15 – 20-ти лет. Внимание привлекает худощавый монах-буддист с холщевой сумкой через плечо. Он в самом начале своего рассказа и скоро начало превращается в закадровый комментарий к событиям:

– Эта история произошла в Забайкалье, на южных плоскогорьях буддийской Бурятии, где резко...

Мордехай больше своих спутников знал о мире, в котором они оказались. Долгие месяцы, в течение которых он корпел над древними свитками, собранными в архивах Ватикана, путешествия по египетским пустыням и бесплодным долинам междуречья, Индии, Китаю и Тибету не прошли даром. Он разгадал загадки пирамид и зиккуратов, и мегалитических сооружений древней Европы и Британских островов. Не зря он скитался по джунглям и пустыням нового света. И здесь в Америках он изучал великие строения седой древности...

Кто может проникнуть в сердце и мысли женщин? Где тот мудрец и ясновидящий ?

Женщины, - они, как морская волна, вечно изменчивы… Они то просты и понятны, как чистая

вода, то непостижимы и загадочны, как звездное небо… Кто поймет, - кто их разгадает ?

С блестящего черного диска, медленно кружащегося на старом проигрывателе, тихо выплывала странно завораживающая, протяжная мелодия и нежный, почти ангельский голос, дивно вплетался в пленительную ткань мелодичных звуков.

Этот нежно...

Безумен порыв страсти — душа, срываясь с цепи жестокого разума, летит в вихре огненного урагана желания к заветной цели и разрушает тысячи препятствий на пути. Ради заветной диво-мечты, к которой можно будет прикоснуться, насладиться, она готова сжечь ни одну жизнь, да и собственную щадить не станет.

Возможно, наслаждения будет всего лишь миг — и крылатая душа, достигнув апогея страсти, взмоет Фениксом в звездное небо, оставляя тело в вечном покое на земле. Но разве думает об этом человек...

Сам того не желая, Олег ненароком, случайно, толкнул ее, спящую. Не умышленно, но больно! И испугался, и замер в ожидании того, что за этим последует? Укушенное яблоко искушения выскользнуло из его рук и ехидно покатилось к ногам той, что так долго безмятежно спала рядом с ним.

Это не был страх, а скорее тревога, беспокойство. Ведь он знал, что за яблоко взял в руки. И знал наперед, что за этим последует душевная боль своя и близких душ, что наступят перемены, от которых уже не отказаться...