Больно

в анекдотах народа мудрость и свобода
ъ

- Мама, как мине правильно писать –
"флякончик" или
"фликончик"?

- Ой, напиши ради Бога "пузырок", и все!

- Сынок, брось каку!
- Мама, это не кака, это моя жена.

Сара!
В меня выскочил вот такой чиряк!
- Шо, на самом деле?
- Нет, немного рядом!

В операционной:
-ОЙ! ОЙ! Доктор, мне больно!
- Тихо больной ! У нас же экзамен!

Репетиция Бориса Годунова в еврейском театре. Актер, играющий Годунова, произносит свою реплику...

Маленькая мама. Рассказ второй.
Рождение.

Леся весь вечер простояла у окна, наблюдая, как большие полные капли осеннего дождя стекали вниз по стеклу, скапливаясь и превращаясь в тонкие ручейки, которые тяжелыми струйками падали на землю под окнами.

«Как слезы…» - подумала она.
С тяжелым вздохом девушка осмотрела больничную палату. По размерам она была совсем небольшая и потому неуютная, возле стен стояли старые пружинные койки, расстояние между которыми было столь небольшим, что даже...

Я сижу в голубой комнате и предвкушаю встречу со своим Учителем. Уже принимая во внимание тот факт, что комната голубая, а не белая, как по обыкновению, я понимаю, что сегодня какой-то особенный день, особенный урок, а, скорее всего, даже особенный экзамен.

Самый главный экзамен в моей небесной жизни. Я чувствую, как волнение, словно ртутный столбик, поднимается все выше и выше. Меня начинает бросать то в холод, то в жару, и я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы снизить отметку на...

Глава 7.
Был и ещё один, завсегдатаям известный изгнанник, торговавший сначала на Центральном. После катастрофы сумел удрать, обосновался на воссозданном Южном Рынке. Изгнанник, но за глаза чаще называли его Морским Чудовищем, хоть и нельзя было того сказать на вид.

Не имея собственного мира, он ставил шатёр плотный, узорчатый и столь огромный, что торговал в первой его части. Дальше - ширмы, занавеси, сокровища, полумрак, чёрт знает чего там. Неуловимый запах морской сырости витал в его...

Книги Времени.
Книга 1. Игра со временем.
Часть 2

Совместное путешествие

- Здравствуйте, молодые люди! Видать, у пруда были? Что такие озабоченные?

- Здравствуйте, дедушка, - ответила за двоих Мила, - да мы, вот, тоже, как Вы, пытаемся разобраться в истории этого имения и докопаться до его тайн.

- Следопытами, значит, решили стать. Что ж, это похвально. История - вещь занятная и поучительная, особенно если в ней имеются тайны.

А я вот докопался до одной. Вернее, внучка моя...

Дары, обмен и утешенье

– Ну, что же, верное решение, – произнесла Яуда, когда они остановились перед дверью аудитории, – теперь попробуй восстановить опыт в режиме полемики.

Эмиль первым вошёл, и прозвенел звонок.
– Эффектно, – прокомментировал Филипп, – напоминаю задание: магнитность объективно-субъективных разногласий как фактор межмерностного перехода огнематерии.

Какие откровения нам подарят оппоненты на сей раз? Надеюсь, вы не всё своё красноречие истратили в тет-а-тетном...

Часть 1

Выбор

– К сожалению, нет возможности восстановить всю картину полностью, поскольку не все её фрагменты сохранились, но и даже то, что осталось, весьма впечатляет, – показавшись в дверях, произнёс толстячок, видимо, заканчивая с кем-то разговор, и поправил очки. Затем он закрыл за собой дверь, прошёл к креслу, уселся в него, поднял правую руку, выпрямил указательный палец определённо вверх и продолжил:

– Забудьте всё, о чём вам говорили раньше. Забудьте о тех, кто вам говорил...

Трудно же я отходил от всего этого.
Первое время депрессия была – ужас, мама, роди меня обратно!

Песня сирен неумолкаемо звучала в ушах, сводя с ума. Красный огонек тревоги горел в тумане безумия, окутывавшего мой мозг, предупреждая: «У тебя не все дома» - и это были правдивые слова. Как шутили в студентах мы – тихо шифером шурша, едет крыша, не спеша.

Боль сердешная временами сменялась странной пустотой в голове. Черной такой, пугающей, равнодушной до отупения. Это когда как в той...

Глава 27. Еще удар

Как во сне Колымагин приполз к телу Антона Филипповича и стал рыться в приборах. Связь не работала. Сгоревший кайфомер был уже ни к чему, а другие приборы были незнакомы Александру Степановичу.

"Интересно, а я то почему жив?" - Все время спрашивал себя великий ученый. И для верности ощупывал и похлопывал себя по щекам.

"А где моя машина? Может, подняться на поверхность? Хотя и так ясно. Ее сожгли! Негодяи!! Может, на меня не действуют их лучи? Пойти что ли, проверить...

Глава 29. Выяснение обстоятельств

Больница была какая-то странная. Вместо просторных светлых корпусов были темные узкие норы. Больные лежали в несколько этажей. Как ряды книг на полках. Впрочем, у Журкина была отдельная палата. С охраной. Но одновременно Сверлов с Колымагиным никак не могли в ней поместиться.

- Ну как? - Спросили они у врача.
- Плохо. Бредит все время.
- А что говорит? Может, важное что-нибудь?
- Да ерунду какую-то.
- Это для вас ерунда. А для нас государственное дело...