Боль

Глава 6
Вика

В эту новогоднюю ночь Вика получила мощнейший энергетический удар. Праздник проходил у Питера с Лидой дома. Генрих разлил шампанское по бокалам. Лидочка собиралась произнести праздничный тост. И тут Вика почувствовала, острую боль, прошившую тело, гигантской занозой с головы до пят.

… У нее перед глазами лица друзей начали превращаться в страшные головы упырей, и ей казалось, что она слышит хлопанье крыльев и какой-то ужасный голос, который раздавался все ближе и ближе. Она с...

Я лежала на кровати, раскинув руки в стороны. Пока снотворное не начало действовать, я думала, думала. Мысли мои уносились в июнь, на месяц назад. Когда все было нормально. Когда всему происходящему со мной сейчас было положено начало.

Это был праздник. День города, я точно помню. Я тогда зашла к ним, чтобы потом вместе поехать на Горсовет. Там обещали салют и выступление местных групп. В-общем, веселье было запланировано грандиозное. Сагира в тот день вызвали в экстренном порядке на работу...

Часть 1. В аду

1
Весеннее солнце запустило свой лучик в нашу палату. Скрипнули больничные койки, кто-то застонал, кто-то запел, кто-то выругался. Лежало нас здесь восемь человек, все после «позорной» операции на геморрой. Числился я в «старожилах», операция была повторной и валялся я тут уже второй месяц.

«Вся попка в шрамах», - уныло подумал я, и мысль эта наполнила меня чувствами брезгливости и стыда.

- Эх, сейчас бы на волю да набухатся, - мечтательно произнес сосед по палате дядя...

– Да, Дротов, эти подземелья, муравленые ходы, кладбище костяков, горящих страшным, мертвым светом в темноте пещер,- все это тесно связано с личностью Грозного царя, насмешника и тирана, личностью, до сих пор еще тусклее освещенной русской историей, чем наши изнемогающие фонарики.

В самом деле: что мы знаем о нем? В те дни, по свидетельству историка Забелина, "память предков была унесена потоком петровских преобразований; через пятьдесят лет родная старина стала от нас дальше ассирийской". В...

С непонятной улыбкой на лице и подарочной коробкой в руках Александрос вошел в лифт и нажал на кнопку этажа, где располагалась квартира Кейти. Он не жаловал сюрпризы, но Кейти любила их. И он не мог дождаться, когда увидит ее лицо в тот миг, когда она поймет, что он вернулся на тридцать шесть часов раньше, чем планировал.

Во время своего восьмидневного пребывания за границей он много часов провел в магазинах, хотя и не любил это занятие. Все же ему понравились магазины игрушек. А еще отчего...

В то время, в начале 90-х, я после службы в армии подрабатывал в геологических экспедициях. В стране творился полный безпредел, политические страсти шумели в городах, а в Прибайкалье, казалось, время остановилось. Однажды, в предгорье горы Зундук у меня произошла встреча со странным человеком.

Тогда я сильно ушибся, и меня отвезли к местному целителю, а тот направил нас ещё дальше. В конце концов, мы оказались в глуши, в какой-то юрте. Хозяина звали Дансаран. Это был непривычно для бурятов...

_ И весна прошла, и лето свежее… ОСЕНЬ была опять и вновь, — хмарью небесной, ветвями и травами поникшими… Мефодий Евдокимович на балконе своем стоял, — у рамы деревянной, окрашенной эмалью белой так давно... Взгляд его медленно брел по местности малой, поселковой, которая вот уже и который год внизу, под окнами да и при дороге была — видимостью обыденной...

По скалам да и стволам березовым да хвойным,.. противоположного склона горного, Взгляд в движении был — к месту определенному:"…а и что...

Навещая своего больного друга в онкологическом диспансере, я заметил, что люди как-то неохотно, а порой и боязливо посещают сие учреждение. Что это? Отвращение от внешнего вида больных - порой ужасного? Нежелание вспомнить о бренности жизни – в том числе и личной? Думаю, всё гораздо сложнее.

Как-то в палату, в которой лежал мой друг, поместили пятидесятилетнего мужчину, Бориса Сергеевича, находящегося на последней стадии рака поджелудочной железы и которого время от времени навещал его сын...

Последние дни июля принесли невиданную жару. Дождя не было почти месяц, и асфальт на улицах буквально плавился. Подошвы прохожих оставляли на нем четкие отпечатки. В отдельные дни столбик термометра зашкаливал за сорок − и это в тени.

Измерить же температуру на солнце было невозможно — у градусника не хватало шкалы.

Измученные горожане спасались на Дону. Поблизости от воды было немного прохладнее. Те же несчастные, кто томился в душном городе, старались снять с себя все, что можно. Если бы...

— Нет, раньше субботы не надо. - Ольга замолчала, потом вдруг посмотрела на Катю и почти прошептала: - Катенька...

— Что, мама?
Ей очень хотелось сказать: «Подойди ко мне». Но она не говорила. А Катя стояла, прислонившись к столбу веранды.

Потом вздохнула:
— Ну, хорошо, я пошла.
Ольга осталась сидеть неподвижно. Слышала, как застучали по деревянным ступенькам крыльца Катины каблучки. Хлопнула калитка. И она все еще ждала, что Катя обернется, воротится, воротится. Нет, не обернулась...