Быстрым шёпотом. Прости

Будешь долго спать, кобылья голова приснится. В детстве так пугали. Чего в ней страшного, неизвестно, и всё же какая-то правда за этой угрозой есть.
«Простите, простите меня», – повторял он быстрым шёпотом, едва проснувшись. За что?
…
Спал он не долго, слишком долго бодрствовал накануне.
Фирма за копейки получила здание – бетонную коробку даже без перекрытий, а высота позволяла… этажей девять с нормальными потолками. Внизу сделать глухие помещения, но с хорошей вентиляцией под склады и производство. Верх для бездельников всяких, рекламщиков, менеджеров, эйчаров. Студии, офисы, опенспейсы… Креативные, извините, пространства. Ресторанчик на крыше, тут пойдёт сплошное остекление…
Лучше всего под 3Д производство пустить. Оборудовать и перепродать. Город вполне мог бы выкупить для университета, как учебный комбинат.
Город согласился, но смету затребовал быстро, просто стремительно. Крайний срок послезавтра. Вот он и сидел перед ноутом в ворохе распечаток все эти два дня, как хомяк в стогу. Сходство усиливалось тем, сколько летело в шредер бумаги, вылетая мелкой соломкой. Уборщицу прогнал, мешала.
Опоры, экспертизы материала, балки, марки металла, типы лестниц, заказ лифтов. Стеклопакеты, напольные покрытия… Строчки, строчки, строчки. Таблицы, таблицы, графики и снова таблицы…
Дедлайн кончился резко, как обрыв под ногами. Вроде норм, уф. Даже пива не особо хотелось. В фитнес клуб на беговую дорожку? Завтра. Взял бутылочку Хайнекен и, нарочно сменив ноутбук, с головой нырнул в родной чат: модельки.
…
За два дня набежало, чего почитать. Всё тело расслаблялось, когда, ещё не вступая в диалог, он только серфил по накиданным френдами ссылкам…
Оснастка для каравелл, новинки с алика. О, неужели? Кок выложил свой катамаран, закончил, молодец. Вода из французской эпоксидки. Кок, он – шеф повар, в чате кого только нет. Ругани нет почти. А вот этот перец насчёт морилки неправ. Но  спорить тоже не хотелось, да и поздно уже, время… Не успел он посмотреть на часы, вырубился. А проснувшись, увидел, что это и не часы вовсе. Это календарь, и дата на нём – сто лет вперёд. А как же чат? Ведь недоговорили…
Чат стоял, как бетонная коробка заброшенного здания. С вертикальными пустотами лестниц, с горизонтальными пустотами этажей. Никакой катастрофы, просто все разошлись, и затем умерли, прожив, сколько кому суждено. Сто лет – никого не осталось.
Прокруткой мыши он ходил по этажам чата вверх и вниз, щёлкал на разделы без названий… Никого. Пустое пространство, тонкие линии незаполненных строк. Квадратные площадки аватарок. Место для даты, окошко для статуса… Основные статьи, галерея, личка, флуд – исчезли, пропали. Сто лет и, как не бывало ни слов, ни людей…
Он ходил и шептал: «Простите меня, простите, простите». Такая замена «я вас люблю». Я вас не помню, вы умерли, а любовь осталась. Я забыл вас, простите.
Как он хотя бы назывался, этот чат?  Какой был никнейм, ник был… у кого? Да у него же, ну!.. Абсурд, ничего так не получится. Да и не надо. Здесь был его дом, теперь он пуст. Нет смысла в судорожных поисках. Это не кошмар, это какой-то непостижимо странный реквием.
Почувствовать бы хоть что-то. Наклонившись к монитору, он глубоко вдохнул и лизнул стекло. Для непроснувшегося рептильного мозга – совершенно естественный жест, замена поцелуя. Не так ли прощался с мёртвыми сородичами ящер, прежде чем съесть или оставить падальщикам? Прежде чем уйти, волоча хвост по растрескавшейся глине. Белая страница чата оказалась горькой и пахла, как бетонный ангар – каменной пылью и сыростью одновременно.