Австралийская дикарка 2

В углу корзинки Саманта нашла две маленькие бутылки белого вина. Все это пришлось как нельзя более кстати. После трехчасового осмотра лошадей, отмеченных Тревором в каталоге, Саманта и Бандар ужасно проголодались. Они разложили провиант под не слишком тенистым деревом и наслаждались робкими лучами зимнего солнца.

Саманта устроилась по-турецки на пледе, который им тоже уложила Клео специально для пикника. Шейх сидел, прислонившись спиной к стволу дерева.

– Великолепно, – сказала Саманта, уплетая кекс. И это относилось не только к пирогу, но и к ней самой – ей удалось почти ни разу не посмотреть на то, как ест Бандар. – Я была так голодна, что могла проглотить лошадь.

– Клео умница, что подумала о провизии, – ответил араб, улыбаясь ей поверх бокала с вином. – Съесть местную лошадь – это дорогое удовольствие. Особенно одну из тех, что вы мне порекомендовали.

– Ну, не знаю. Если постараемся, мы можем купить некоторых из них довольно дешево.

– Нет, – сказал он и допил вино. – Не думаю.
– Все это прекрасные кобылы, некоторые с отличными показателями на дорожке. Но серьез но, Бандар, – сказала Саманта, заговорщически понизив голос, чтобы никто ее случайно не услышал, – народу не особенно много. Может быть, к вечеру еще подъедут, и все равно покупателей меньше, чем ожидалось. Так что если не мешкать, то в самом начале торгов мы можем сделать пару выгодных приобретений. Поверьте мне.

– К началу торгов нас здесь не будет, – объявил вдруг шейх и поднялся.

Саманта тоже вскочила, ошарашенная таким неожиданным поворотом событий.

– Что вы имеете в виду? Почему нас здесь не будет к началу торгов?

Он помедлил с ответом, тщательно отряхивая траву со своих джинсов.

– Я уже купил пять кобыл, которых мы выбрали. И оплатил их, пока вы ходили к машине за корзиной.

– Оплатили? – переспросила она, совершение сбитая с толку. – И сколько же вы за них отдали?

– Два миллиона долларов.
– Два миллиона! – воскликнула Саманта так, что окружающие обернулись. Но ей не до них дела. – Два миллиона за пять лошадей, каждая из которых не стоит больше ста тысяч? – Она не верила своим ушам. У парня больше денег, чем мозгов.

Шейх раздраженно посмотрел на нее.
– Ферма организует их транспортировку в поместье Али за свой счет, – холодно сказал он.

– Да неужели? За ту цену, которую вы заплатили, они бы и весь аукцион туда перевезли.

– Тише, – скомандовал Бандар, его глаза вспыхнули негодованием. – Здесь не время и не место для споров. Сложите тарелки в корзину. Мы можем обсудить все в машине.

Саманта хотела сказать этому нахалу, что она ему не горничная, но шейх уже шагал через лужайку к стоянке. Ей ничего не оставалось, кроме как выполнить его распоряжение – не бросать же корзину и посуду здесь. Саманта могла представить себе, что на это сказала бы Клео.

Она быстро собрала посуду, разбив при этом один из бокалов, бросила сверху плед, подхватила корзину и пошла вслед за Бандаром. Он уже сидел в машине, и настроение у него было, судя по выражению лица, ничуть не лучше, чем у нее. Они не говорили друг другу ни слова. Саманта не выдержала первой:

– Вы приехали на аукцион, чтобы заключить сделку. А не вываливать деньги с бухты-барахты, сколько с вас попросят. Если бы вы спросили меня, я сказала бы вам, сколько стоят эти лошади. Не знала, что вы в этом такой профан. Я думала, вы разбираетесь в лошадях.

Шейх показал себя весьма знающим человеком, когда они осматривали товар. Особенно Саманту впечатлило то, как спокойно стояли рядом с ним незнакомые лошади, как легко подпускали его, позволяли себя обследовать. Может, все дело в том, что Бандар нежно разговаривал с ними, рассказывая лошадям, какие они красавицы и как он ими восхищается.

– Моя дорогая Саманта, – сказал он холодно, но девушка заметила, что на шее у него вздулись жилы. – Если сделку заключаете вы, то и сколь ко заплатить, решаете вы. Я могу заплатить и больше.

– Но это не вы платили! – не унималась Саманта. – Вы купили этих лошадей на деньги.

Али.
– Вы думаете, я стал бы брать на это деньги у Али? Я купил их на свои деньги. Это мой подарок лучшему другу.

Саманта застыла с открытым ртом.
– О… Я… я не знала. Я прошу прощения.
– Давно пора. Вы одна из тех женщин, кто сначала говорит, а только потом думает. Я редко совершаю опрометчивые поступки. К вашему сведению, Али мне вчера сказал, что владелица этого ранчо – пожилая леди с серьезными финансовыми проблемами. Ее покойный муж был не очень хорошим бизнесменом. Два миллиона для меня ничто, но ей их может хватить на всю оставшуюся жизнь.

– О! – только и смогла выговорить Саманта. Ей было очень стыдно – и за свою поспешность в суждениях, и за несдержанность. – Простите меня, – пробормотала она. Ответом ей был еще один сердитый взгляд. Саманта вздернула подбородок. – Но вы могли бы заранее мне об этом сказать!

– Заранее я ничего не планировал. Я собирался остаться на аукцион и заплатить за этих лошадей разумную цену, но передумал. Если честно – а вы уже доказали мне, что очень высоко цените честность и прямоту, по крайней мере в себе, – это именно вы заставили меня изменить свои намерения и не дожидаться начала аукциона.

– Я? Вы из-за меня не остались на аукцион?
– Думаю, вы понимаете, о чем я говорю, – сказал он, поворачиваясь и глядя ей прямо в глаза.

Сердце Саманты учащенно забилось.
– Понятия не имею, – растерянно пробормотала она.
Его глаза сузились.
– Я не верю вам. Вы же умная девушка. Или вас настолько; смущает наше взаимное притяжение, что вы не хотите себе в этом признаться?

– Что? – Саманта смотрела на него, широко распахнув глаза и открыв рот.

– Не отрицайте этого. Между нами с самого начала проскочила искра. Хотя я чуть было не усомнился в этом, когда вы явились на ужин в таком виде, будто намеревались убирать навоз. Я еще подумал, как это странно для женщины – не пытаться подчеркнуть свою природную красоту.

– Ха! – машинально выпалила Саманта. – Было бы что подчеркивать.

Шейх твердой рукой взял девушку за подбородок и повернул ее лицо к себе.

– Вы думаете, что вы некрасивы? – он и посмотрел ей в глаза таким взглядом, от которого растаяла бы любая женщина.

Саманта и растаяла, но тут же возмутилась его бесцеремонностью. Она резко сбросила его руку. Ее щеки пылали, а сердце бешено колотилось.

– Не смейте со мной так разговаривать! Вы говорите все это только для того, чтобы затащить меня в кровать. Я думаю, что вы серьезно больны. И знаете чем, мистер Толстосум? У вас тяжелая секс-зависимость. Стоило вам уехать из Лондона и оставить там трех ваших кротких подружек, как вы на стенку полезли. Так вот, я вам не кроткая подружка. К вашему сведению, – употребила она его же выражение, – я не люблю, когда меня используют. Особенно высокомерные толстосумы, у которых денег больше, чем представлений о морали.

Казалось, монолог Саманты ошарашил ее саму не меньше, чем Бандара. Она не могла поверить, что сказала это. Мужчина ее мечты хотел затащить ее в кровать, а она ему отказала. И не просто отказала, но и оскорбила его так, что вряд ли он когда-нибудь повторит свое предложение. Ей так нравится портить себе жизнь?

Дрожа всем телом, Саманта открыла дверцу машины и выскочила наружу. Сознание, что она сама лишила себя всего, сводило ее с ума.

– Я в дамскую комнату, – выпалила она. – Вернувшись, отвезу вас обратно. Сами будете всем объяснять, почему мы не остались на аукцион. Я высажу вас и сразу поеду к себе. Можете сказать всем, что у меня расстройство желудка. Думаю, они вам поверят. Вы прирожденный лжец.

Она развернулась и пошла прочь.

Бандар, стиснув зубы, смотрел, как она идет через лужайку, размахивая руками, а конский хвостик прыгает у нее на макушке.

Никогда в жизни никто не смел так с ним разговаривать. Тем более женщина!

Он не мог понять, почему его так влечет именно к этой невыносимой дикарке. Мало того, что Саманта Нельсон действительно не идеал красоты – насчет этого она, пожалуй, права, – у нее еще невыносимо острый язык.

С первой же встречи она постоянно говорила ему гадости, спорила с ним, оскорбляла его.

Внезапно Бандара озарило. Ну конечно! Именно поэтому он так на ней и зациклился: она бросила ему вызов.

А Бандар всегда поднимал брошенную перчатку. Дайте ему необъезженную лошадь, и он не успокоится, пока животное не признает его власть и не станет есть у него из рук.

Но никогда еще ни одна женщина не бросала ему вызов. До этих пор.

Он увидел в зеркале заднего вида, что Саманта возвращается. Ее походка, все ее движения говорили, что она до сих пор раздражена и готова к обороне. Шейх изучал упрямую линию ее рта, предвкушая, как этот рот нежно и податливо раскроется, уступая его губам.

Его плоть напряглась, когда он мысленно сорвал с нее одежду. У нее было хорошее тело: высокий рост, тонкая талия, крепкая маленькая грудь, длинные стройные ноги.

Бандар поморщился, заметив, какой физиологический эффект вызвали эти мысли. Он должен взять себя в руки, иначе ничего не выйдет.

Он не собирался сдаваться. Саманта будет принадлежать ему. Это только вопрос времени.

Жаль, что именно времени у него и нет. Меньше чем через три недели он должен вернуться в Лондон. Ему придется быть очень жестким.

Конечно, ему уже доводилось быть жестким с женщинами. Если честно, он действовал жестко со всеми своими женщинами. Европейские дамы ужасно меркантильны. Сколько бы они ни клялись, что им нужен ты, на самом деле им нужны только твои деньги.

А эту интересуют деньги? – спросил он себя.
Саманта открыла дверцу, села в машину и завела мотор. Все это она проделала, ни разу не взглянув на Бандара.

И все-таки между ними проскакивали искры, как бы она это ни отрицала. Возбуждение носилось в воздухе, смешиваясь с запахом ее духов.

И вдруг до него дошло: на ужине он не заметил, чтобы она была надушена.

Тогда почему она надушилась сегодня?
Она надушилась для него. Она хотела ему нравиться.
Тогда почему она отвергла его?

Сидя в машине, Бандар гадал о причинах ее поведения. Саманта молчала, так что у него было время обдумать множество вариантов. Но он не нашел ни одного убедительного. Разве что у нее строгие религиозные убеждения, исключающие секс вне брака. Это, кстати, объясняет и ее странную реакцию, когда он сказал, что у него три любовницы.

Но религиозный фанатизм слабо сочетался с дерзкими манерами и острым язычком этой девушки.

Нет, причина должна быть более личной. Может быть, ее обидел какой-нибудь мужчина? Обманул, подорвал ее веру в себя?

Лошади, с которыми плохо обращались, становились недоверчивыми и строптивыми. Как Саманта.

Но тут в голову шейху пришла другая мысль. Что, если она все еще девственница? Что, если ее просто пугала физическая близость?

Бандар поглядел на непроницаемое лицо Саманты и отмел такую возможность. Вряд ли эту девушку могло что-то напугать.

Тогда в чем дело?
Он понятия не имел. Бандар был уверен, что нравится ей. Он чувствовал это все время.

Что касается его, то Саманта ему не просто нравилась. На самом деле он не мог думать ни о чем другом. Даже вчера, когда ему пришлось провести весь день в постели из-за ужасных головных болей, он все равно не мог ни на секунду отвлечься от мыслей об этой девушке.

Сейчас головная боль его не мучила. Но его мучило кое-что другое. Желание.

В другое время, в другом месте шейх мог бы взять себя в руки. Но на сей раз это не имело смысла. К концу месяца он может быть мертв.

Такие обстоятельства заставляют выстраивать приоритеты, И спешить свои желания. Он может умереть и никогда не узнать, каково это – держать в объятиях Саманту, целовать ее упрямый рот, заниматься с нею любовью от заката до рассвета.

Всю оставшуюся дорогу до дома шейх планировал соблазнение. Соблазнение, которое обещало быть нелегким, но оттого лишь более желанным.

Терпение, сказал он себе. Терпение.
Но возможность близкой гибели лишает человека терпения. И совести.

Саманта Нельсон будет принадлежать ему, чего бы это ни стоило!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Слезы текли по лицу Саманты. Медленные, тяжелые слезы ненависти к самой себе.

Девушка забралась с ногами на кровать. На ней была уютная розовая пижама, а в руках – большая чашка горячего шоколада.

Солнце давно село, ночь обещала быть холодной, и она включила обогреватель. Саманта сидела и думала, какая она безнадежная и высокомерная дура. И трусливая. Боится показаться глупой. Боится женщины в себе.

Боится мужчин.
Дорога домой была ужасна. Бандар не сказал ни слова. Разумеется, Саманта платила ему тем же. Так они и доехали в напряженном молчании до самого дома. Она высадила его и направилась прямо к себе. Ей, может, и не хотелось, но она уже объявила ему об этом, так что отступать было поздно. Там девушка выдернула телефонный шнур из гнезда, отключила мобильник, одетая рухнула на кровать, натянула на голову одеяло и зарыдала.

Почему она так возмущенно отреагировала на слова шейха, что их тянет друг к другу?

Ведь это должно было ее обрадовать.
Сначала она успокаивала себя тем, что все сказанное ею было совершенно справедливо. Шейх вовсе не хотел именно ее. Он просто хотел секса, а Саманта была единственным доступным объектом. Нет, это неправда. Она не была единственным объектом. Но была самым доступным. Почему? Потому что не сумела скрыть, что он ей нравится. Бандар наверняка заметил, как она таращилась на него за ужином.

И конечно, он должен был заметить, что она прихорашивалась перед их совместной поездкой. Духи, тушь. Человеку с его опытом все сразу стало понятно.

А как она вела себя, когда они осматривали лошадей! Сияла улыбкой, как реклама зубной пасты, и сюсюкала, как полоумная блондинка. У него были все основания считать, что Саманта пойдет навстречу его желаниям.

А что она сделала? Накинулась на него, как бешеная собака. Бандар, наверное, подумал, что она ненормальная!

А она просто трусливая.
Если бы можно было прожить этот день снова, она всё сделала бы по-другому.

В дверь постучали. Саманта недовольно нахмурилась, но потом решила, что это пришла Клео, обеспокоенная ее мнимой болезнью. Девушка поставила чашку давно остывшего шоколада на столик, быстро вытерла слезы и пошла к дверям.

– Иду, иду, Клео.
У Саманты рухнуло сердце, когда она увидела шейха, стоявшего на пороге. Это худшее, что могло случиться этим вечером.

Он был в шикарных бежевых брюках и свежей голубой рубашке. На ногах – бежевые замшевые мокасины без единого пятнышка. Щеки свежевыбриты, прическа – волосок к волоску.

Перед всем этим великолепием стояла Саманта в стоптанных тапочках, старой фланелевой пижаме, волосы всклокочены, физиономия опухла от слез. Еще одна унизительная выходка судьбы.

– Что… – она запнулась. – Что вы здесь делаете?
Шейх быстро окинул ее недоуменным взглядом, от которого она почувствовала себя еще нелепее.

– Клео хотела принести вам немного супа, прежде чем уехать в город, – сказал он, передавая ей термос. – Они с мужем каждую среду ездят в какой-то клуб. Я подумал, что им не стоит делать крюк, и решил отнести его сам. Сказал, что хочу узнать, как вы себя чувствуете.

– Как видите, я прекрасно себя чувствую. Позвольте вам напомнить, что моя болезнь была выдумкой.

Шейх пристально посмотрел на нее.
– Непохоже, чтобы вы прекрасно себя чувствовали. – Его голос был обеспокоенным и заинтригованным. – Вы плакали.

– Не ваше дело.
– А мне кажется, мое, – сказал он категорично. – Давайте я зайду, и вы мне расскажете, что случилось.

– Давайте вы не будете заходить. – Саманта преградила ему дорогу. Хватит с нее на сегодня.

Бандар не двинулся с места.
– Я зайду. А если вы не будете меня впускать, я просто возьму вас в охапку и все равно войду.

– Вы не посмеете! – задохнулась она от возмущения и от… чего-то еще.

– Вы уже знаете, что я посмею сделать все что угодно, – сказал он голосом, от которого у нее закружилась голова. – У теня не так много времени, и я не собираюсь тратить его, разыгрывая джентльмена. Я знаю, что вы хотите меня так же, как я – вас. Я знаю это, – повторил шейх, твердо глядя ей в глаза. – Что бы вы ни говорили, ваши глаза говорят другое.

– Вы сошли с ума, – выдохнула Саманта.
Но это она, она сошла с ума. Бандар давал ей еще один шанс, и она опять упускала его.

– Это не сработает, Саманта. Я вижу, что на самом деле скрывается за вашими словами. Все это только блеф. Я очень хорошо играю в покер и знаю, когда мой противник блефует. В глубине души вы только этого и хотите – чтобы я взял вас на руки и понес в спальню. Вы хотите, чтобы я занимался с вами любовью до самого утра. Вы как необъезженная лошадь, которая боится седла и встает на дыбы, едва к ней подходят. Если бы я совсем не знал вас, то мог бы подумать, что вы все еще девственница.

– Девственница? – воскликнула она ошеломлённо. – Господи, да с чего вы взяли?

С того, что ты вела себя как дура и продолжаешь в том же духе.

Но Саманта не могла остановиться. Она слишком привыкла спорить с мужчинами.

– То есть у вас уже был любовник, – сказал он удовлетворенно. – Если бы вы были невинны, это поставило бы меня в затруднительное положение. Я не сплю с девственницами.

– Ой, правда? Вы не спите с девственницами? Дайте этому человеку орден!

Шейх улыбнулся.
– У вас злой язычок. Посмотрим, как он справится с моим.

Саманта подпрыгнула.
– Что вы о себе думаете?
– Многое. Очень многое. А вот вы, напротив, слишком мало о себе думаете. Да, теперь я понимаю, в чем проблема. Я должен был догадаться раньше. Вы решили, что некрасивы и я не могу, вами увлечься. Решили, что мне просто нужна женщина, все равно какая. Но вы не правы. Вы мне очень нравитесь, меня тянет к вам. С самого начала. И я хочу заняться любовью именно с вами.

Саманта смотрела на него, ее сердце громко билось в груди, а голова кружилась. Она понимала, что его последние слова – это только лесть, но они все равно сводили ее с ума.

– У меня нет времени, чтобы играть в игры, – продолжал он жестко. – Если вы по-прежнему настроены сказать «нет», говорите сейчас. Потому что, как только я до вас дотронусь, будет уже поздно.

Она открыла рот, чтобы сказать «нет», но не смогла произнести ни звука. Похоже, что тело наконец отказалось подчиняться ее глупой голове. Саманта позволила Бандару забрать у нее термос, и он был небрежно отброшен в сторону. Она позволила ему взять ее на руки, не сопротивлялась, даже не возражала.

Она забыла все свои глупые принципы, забыла, что нельзя уступать мужчине, и взамен получила нечто незнакомое и опьяняющее. Наслаждение отдаваться.

Саманта обвила руками его шею, положила голову ему на грудь и прижалась к ней губами.

– Так-то лучше, – хрипло сказал шейх и понес ее в дом.

Да, подумала она, прижимаясь к нему. Намного лучше.

Бандар заглянул в спальню.
– Слишком маленькая и слишком холодная, – объявил он и пошел дальше.

Он положил ее на ковер в центре гостиной. Его пальцы начали расстегивать пуговки пижамы.

– Зачем ты носишь это бабушкино белье? – сказал Бандар с упреком. – Твоя кожа заслуживает атласа и шелка.

К тому моменту, как он расстегнул последнюю пуговицу, Саманта снова испугалась. Да, она не была девственницей, но какое это имело значение? Она не умела заниматься любовью. Она не знала, как вести себя с мужчиной в постели. Тем более с таким опытным, как Бандар. Что она должна делать? Что говорить? Нужно сказать ему правду.

– Бандар… – Ее тихий голос дрожал.
Шейх остановился и заглянул ей в глаза.
– Что? – спросил он нетерпеливо.
– Я не девственница, – проговорила Саманта. – Но я не очень опытная.

Он молча смотрел на нее несколько секунд, потом улыбнулся.

– Не волнуйся. Моего опыта хватит на двоих.
Шейх осторожно взял ее лицо ладонями и поцеловал. Его поцелуй был нежным и таким долгим, что Саманта начала задыхаться. Он слегка прикусил ее нижнюю губу и ласкал ее языком. Когда Бандар наконец оторвался от губ девушки, она застонала. Ее глаза смотрели на него с каким-то испуганным ожиданием. Саманта не понимала, что с ней происходит, но точно знала: если он немедленно не поцелует ее снова, она, наверное, умрет.

Ее рот опух, все тело дрожало от нетерпения.
Бандар провел рукой по ее щеке, по шее, по ложбинке между грудей. Соски напряглись под мягкой тканью. Его губы снова потянулись к ее рту, в то время как руки забрались под ее пижаму и накрыли маленькие груди.

Его поцелуи вызвали в Саманте возбуждение, которого она не знала прежде, но ощущение его ладоней на груди довело ее почти до обморока. Она выгнулась, запрокинула голову и застонала.

Шейх поднялся.
– Подожди, – велел он. – Я сейчас вернусь.
Она лежала на полу, не понимая, что происходит; ее била дрожь.

Он вернулся с пуховым одеялом и расстелил его на полу.

– Нам будет тепло и удобно.
Но Саманта и так не чувствовала холода, все ее тело горело как в огне.

– Иди сюда.
Она поднялась, но едва могла идти, так у нее дрожали колени. Он наблюдал за ней с удовольствием, если не с самодовольством.

Когда она подошла, Бандар провел руками по её волосам.

– Мне нравится, когда у тебя волосы распущены, – проговорил он и снова скользнул губами по ее губам. – Но мне не нравится то, что на тебе надето. Я хочу это снять. Не бойся.

Она и не боится. Или боится? Это страх заставляет ее так трястись? Или невероятное возбуждение?

Саманта судорожно вздохнула, когда он стянул пижамную куртку с ее плеч и застыл, любуясь ее грудью. По его взгляду невозможно было понять, как он относится к тому, что видит. Она была вполне довольна своим телом, но кто знает, что нравится этому мужчине? Может, ему, как восточному человеку, нравятся пышная грудь и округлый животик? Тогда ему точно будет не по вкусу ее плоский торс.

После нескольких секунд, которые показались ей вечностью, он выпустил ее курточку из рук, и та упала на пол. Бандар медленно стянул с нее пижамные штаны, и теперь она стояла перед ним обнаженная.

Шейх неспешно обошел вокруг нее, и она расправила плечи под его изучающим взглядом.

Саманта едва могла поверить, что это она тут стоит, будто рабыня на невольничьем рынке. Прежняя Саманта – та, которой она была всего несколько минут назад, – никогда не пошла бы на такое. Даже в фантазиях.

Но новая Саманта наслаждалась происходящим. Она не могла насытиться его взглядом, блуждающим по ее телу. Она была готова стоять так всю ночь, если ее шейх ей повелит.

Бандар обошел ее в третий раз и покачал головой.
– И ты считаешь себя недостаточно красивой? – пробормотал он. – У тебя что, нет зеркала? Если бы у меня был гарем, ты была бы его украшением. Ты создана для того, чтобы приносить наслаждение мужчине. Мне.

Он взял ее на руки и опустил на одеяло. Потом собрал ее волосы и разложил веером вокруг головы.

– Не двигайся, – приказал он, поднимаясь на ноги. – И не закрывай глаза. Я хочу, чтобы ты смотрела, как я раздеваюсь.

У нее пересохло во рту, когда он стянул через голову рубашку и остался перед ней голым по пояс.

Шейх был изумительно сложен: широкие плечи, узкая талия, плоский мускулистый живот, сильные руки наездника. Но больше всего Саманту очаровала, его кожа – гладкая, шелковистая, цвета молочного шоколада, – до нее так и тянуло дотронуться.

Саманта страстно хотела коснуться его. Она хотела ласкать его всюду.

Она сглотнула, когда его руки потянулись к ремню. Но Бандар не стал расстегивать молнию брюк, как она ожидала. Он сел и снял ботинки и носки.

– Ты, наверное, не пьешь противозачаточные?
Она покачала головой.
– Неважно. У меня есть, – сказал он и достал небольшой пакетик из кармана брюк.

То есть Бандар заранее знал; что она не устоит. Но ее открытие не оскорбило Саманту. Его опыт, уверенность, его покровительственное отношение – это именно то, что ей всегда было нужно. Вот он, тот взрослый, опытный любовник, которого она мечтала найти. Он научит ее всему, что ей надо знать, и не даст ей повторять прежние ошибки.

Бандар уже очень сильно повысил ее самооценку. Она видела в его глазах подлинное восхищение ее телом. Этот мужчина смотрел на нее так, будто она была самой красивой женщиной в мире.

Но его собственная красота скоро отвлекла Саманту от мыслей о себе. Шейх скинул белье и предстал перед ней во всем великолепии своей наготы. Девушка потрясение смотрела на него. Она никогда не видела ничего подобного.

Его возбужденный фаллос казался в два раза больше, чем у обычного человека. Вздымаясь из темных блестящих завитков, он доставал до самой талии. Она почувствовала, что уже полностью готова принять его.

Бандар надел презерватив и лег рядом с нею.
– Сколько у тебя было мужчин?
– Не много, – ответила Саманта охрипшим голосом. – И ни один не был похож на тебя.

Он улыбнулся.
– Ты говоришь это только для того, чтобы затащить меня в кровать.

– Я никогда не льщу, – улыбнулась она в ответ. Как ни странно, это была правда.

– Я тебе верю. Но давай не будем ничего говорить, Отложим разговоры на потом.

Саманта быстро поняла, почему все кобылы на ферме сразу покорялись шейху. У него были руки ангела… Или дьявола.

Ее тело дрожало под его ладонями. А за ладонями следовали губы.

Она вскрикнула, когда Бандар коснулся языком ее соска.

Саманта никогда не испытывала ничего подобного. Ее университетские парни не утруждали себя прелюдией.

Пока он ласкал ртом ее грудь, его правая рука скользнула между ее ног. Она почувствовала внутри себя его длинные пальцы и вскрикнула.

Шейх оторвался от груди и накрыл ртом ее рот, заглушая стоны. Его рука продолжала нежную пытку, а язык двигался в такт пальцам. Саманта чувствовала, как что-то твердое упирается ей в бедро. Она дрожала от возбуждения, судорожно сжимая ноги и чувствуя жар внизу живота. Девушка едва не кричала от страсти.

Но тут он оторвался от ее рта и перевернул Саманту на живот. Прежде чем она успела понять, что происходит, Бандар надавил руками на ее спину, заставляя прогнуться.

Он с неожиданной легкостью вошел в нее. Положив ладонь ей на затылок, он пригнул ее голову к полу. Она попыталась встать на четвереньки, опираясь на руки, но шейх удержал ее за плечи.

– Опустись, – приказал он, когда девушка попыталась снова подняться. – Тебе понравится. Доверься мне.

Подчиняться ему очень нравилось Саманте. Это заводило. Сильные руки обхватили ее бедра, и он начал двигаться внутри нее, сначала медленно, потом все быстрее и глубже.

Она слышала его тяжелое дыхание. Или это было ее дыхание?

Стоны точно были ее.
Шейх склонился над нею, отбросил волосы с затылка, и она почувствовала его губы на своей шее. Страстно целуя, он покусывал ее, а она кричала от боли и наслаждения. Саманта слышала, как он бормочет что-то, но она не могла разобрать что.

Он грубо схватил ее за бедра, его мощные толчки сотрясали все ее тело. Саманта вцепилась в одеяло, чувствуя, как внутри у нее что-то натягивается, сильнее и сильнее. Ее мускулы сжимались, удерживая его в себе, не желая его отпускать. Она хотела, чтобы он был еще мощнее и грубее, чтобы сделал что-нибудь, что порвало бы эту натянутую тетиву. Еще немного, и она не выдержит. Она хотела сказать ему об этом, когда внезапно первая судорога поразила ее.

Саманта читала про пик блаженства. Но что можно узнать из книг?! Внутри нее будто прорвало дамбу, и поток наслаждения хлынул через ее тело. Она качалась на волнах экстаза, все более тихих и ласковых, и вот наконец замерла, и стоны, слетавшие с ее губ, сменились тихим вздохом удовлетворения.

Только тогда она задалась вопросом, успел ли Бандар испытать то же, что и она. Она понятия не имела, дошел ли он до вершины удовольствия, настолько была ослеплена собственным наслаждением.

Он все еще крепко удерживал ее за бедра, но не двигался, а его дыхание было тяжелым и рваным.

Когда шейх отпустил ее, Саманта рухнула на одеяло, как карточный домик. В ее теле будто растаяли все косточки. Она с трудом повернула голову и посмотрела на него. Бандар сидел рядом на одеяле, обхватив колени руками.

Взгляд у него был странно потерянным.
У Саманты внутри все похолодело.
– Я что-то не так сделала? – спросила она, перевернувшись и прикрывшись концом одеяла. Ему было плохо с ней? Как ей это узнать?

– Конечно, нет, – ответил он. – Если бы я был шейхом былых времен, я бы сразу купил тебя для своего гарема.

– Правда?
– Правда. Ты прелестная маленькая рабыня, рожденная для гарема, для того, чтобы дарить наслаждение своему господину. Больше всего я бы хотел остаться здесь с тобой до утра. Но, к сожалению, должен уйти. Кажется, у меня начинает болеть голова. Мне необходимо принять лекарство, иначе завтра я буду совершенно разбит. А это не входит в мои планы, – сказал он, заглянув ей в глаза. – Я хочу завтра опять заняться с тобой любовью. И послезавтра. И каждый день.

Она снова задрожала под взглядом его блестящих черных глаз, возбужденная этим обещанием.

– Ты… У тебя часто такие боли? – спросила она встревоженно.

– Не очень. Все в порядке. Я просто должен принять лекарство. Покажи, где у тебя ванная.

Мне нужно спешить.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Когда Бандар ушел. Саманта осталась лежать на полу в гостиной, завернувшись в одеяло. Ее тело было абсолютно счастливо.

Исключая голову.
Завтра, послезавтра, каждый день…
Только где они будут встречаться? Шейх не сможет приходить сюда. Его наверняка заметят, а сплетни здесь разносятся быстро. Она не хотела, чтобы о ней судачили, к тому же это плохо отразилось бы на ее карьере.

То, что она собиралась увольняться в конце июня, ничего не меняло. Конный мир тесен, все всех знают. Хорошая репутация очень важна. По крайней мере для Саманты. Она слышала, как ^люди говорят о женщинах, неразборчивых в связях, и не желала, чтобы ее обсуждали подобным образом.

По тем же причинам не могло быть и речи об их встречах с Бандаром в особняке.

Саманта подумала о Клео.
Не рассказать ли ей все? Она помогла бы Саманте потихоньку пробираться к шейху по ночам. Но девушка быстро отказалась от этой идеи. Клео никогда не умела хранить секреты. К тому же Саманта заранее знала, каким недоверчивым взглядом встретит подруга ее рассказ.

Она и сама едва верила в случившееся. Что в ней нашел этот избалованный мужчина? Шейх сказал, что она с самого начала заинтриговала его. Но чем? Единственное, что ей приходило на ум, – она пару раз ему надерзила.

Может, ему нравятся сильные женщины?
Но она оказалась не такой уж сильной. Сегодня вечером она была как глина в его руках. Саманта задрожала, вспомнив, с каким сладострастием подчинялась его желаниям.

Бандар был прав. Она рабыня, рожденная дарить наслаждение своему господину. Своему шейху.

Ей надо остыть, иначе она завтра открыто помчится к нему в спальню, наплевав на то, что подумают окружающие.

Утро застало Саманту все еще на полу в гостиной. Как потрясающе спится после потрясающего секса! – подумала она, потягиваясь. Саманта чувствовала блаженство каждой клеточкой своего тела. Вот чего ей всегда не хватало. Вот о чем ей горячим шепотом рассказывали подруги. Вот почему прекрасные женщины связываются с ужасными мужчинами. Потому что те хороши в постели.

А Бандар не просто хорош. Он великолепен. А как он красив! Фантастически!

Она задрожала, вспомнив руки Бандара. Как они прикасались к ней. Саманта не могла дождаться, когда он снова дотронется до нее. Снова посмотрит на нее. Обнаженную.

Эти мысли опять зажгли огонь внизу ее живота. Она сходит с ума.

– Вставай, глупая девчонка, – приказала себе Саманта. И тут же вновь вспомнила о Бандаре. Как он приказывал ей. Как она повиновалась ему. Безропотно, слепо, самозабвенно.

Ее голова закружилась, внутри все горело и пульсировало.

Саманта застонала. Как же ей сегодня работать? Она думает о Бандаре все время, хочет его.

Это похоже на пытку. Она и не знала, что желание может сводить с ума. Саманта то была совершенно счастливой и удовлетворенной, то мучилась от тоски по его телу, от стремления опять заняться с ним любовью. Она хотела снова испытать это наслаждение, хотела снова почувствовать его внутри себя.

Вскочив на ноги, она подобрала одеяло с пола и начала одеваться.

* * *
– Я вижу, ты все еще неважно себя чувствуешь.
Саманта, нахмурившись, поглядела на Джеральда и, чтобы не вступать в долгие объяснения, решила держаться прежней легенды. Бандар должен был сказать, что у нее расстройство желудка.

– Живот побаливает, – проговорила она.
– До сих пор не успокоился?
– Ага. И голова.
– Иди-ка ты домой, – предложил Джеральд. – И ложись в постель.

Она очень этого хотела. Но только с шейхом вдвоем.
– Доброе утро, – услышала она голос Бандара.
Саманта вздрогнула, ее соски, сразу отвердел и – и это только от звука его голоса.

Она повернулась. Шейх спокойно встретил ее взгляд, будто ничего между ними и не было. Да, он действительно прекрасный игрок в покер!

Хотя, наверное, все много проще – он плейбой. В Лондоне у него остались три подружки. Она всего-навсего еще одна случайная женщина в его жизни, что бы он вчера ни говорил. Просто девчонка, которая помогает ему коротать время в ужасно скучной дыре, какой ему, очевидно, казалось это место.

Она не должна позволить себе увлечься этим мужчиной. Он фантастический любовник. Но влюбиться в него было бы страшной глупостью. Ей нужно относиться к нему только как к секс-партнеру, научиться у него всему, чему можно, а затем оставить его без воспоминаний и сожалений.

Как это сделает он.
В то же время Саманта не могла отрицать, что следующие три недели обещают быть самыми захватывающими в ее жизни.

И трудно было сохранить голову на плечах, когда он стоял рядом.

– Как вы себя чувствуете сегодня, Саманта? – спросил шейх вполне официально.

– Не очень хорошо, – ответил за нее Джеральд. – Все еще болит живот. Я велел ей отправляться домой и лечь в постель.

– Неплохое предложение. У меня есть лекарство, но оно в доме.

Его голос звучал совершенно невозмутимо, глаза тоже ничего не выдавали. Он просто дьявол, сексуальный дьявол.

– В патио есть шезлонг, в котором вы сможете прекрасно отдохнуть. Тот дом, в котором живет.

Саманта, слишком холодный, – объяснил шейх Джеральду. – Я заходил вчера вечером проведать ее. Мне пришло в голову, что, пока она нездорова, ей лучше перебраться в особняк, в комнаты для гостей. Но я не решился предложить.

Джеральд засмеялся.
– И правильно сделали. Наша Саманта не позволяет мужчинам собой командовать. Верно.

Саманта?
Девушка выдавила из себя улыбку.
– Смотря что они велят.
– Бандар дело говорит. Будь умницей, иди в дом, прими лекарство, отдохни. Клео о тебе позаботится, – сказал Джеральд, выходя из конюшни.

– К сожалению, Клео не сможет о тебе позаботиться. По четвергам она ездит в город за покупками. Норман поехал с нею. Так что дом минимум на три часа в нашем распоряжении.

– Вы очень уверены в себе, не так ли? – дерзко спросила Саманта.

И во мне, подумала она с горечью. Шейх обернулся, нахмурившись.

– Вы собираетесь дать задний ход?
– Нет, – ответила она. – Но, пожалуйста, не думайте, что я буду срываться и мчаться к вам, стоит только свистнуть. У меня тоже есть гордость, знаете ли.

– Ты же хочешь снова заняться со мной любовью, разве нет?

– Да.
– Тогда не говори мне про гордость. Гордость – это только предлог не быть тем, кто ты есть на самом деле.

– Не быть кем?
– Женщиной, которая наконец открыла для себя радость секса и уже не сможет от него отказаться. Не отрицай это.

Саманта попыталась возразить, но он не дал ей сказать ни слова.

– Я знаю, что говорю. Ты проиграешь, если поставишь на гордость. Пришло время посмотреть правде в глаза.

– И в чем эта правда?
– Ты – умная, самостоятельная девушка с очень сильным характером. Но в сексе ты любишь подчиняться. Здесь нечего стыдиться.

Саманта смутилась. Но все же он, наверное, был прав. Вчера вечером ей понравилось, как властно он с ней обходился.

– Если ты полностью отдаешься своему любовнику, это освобождает тебя от ответственности за происходящее. Тебе не нужно стараться, не нужно ни о чем думать. Ты просто расслабляешься и получаешь удовольствие. Если твой мужчина искушен в науке любви, такой секс может доставить тебе неземное удовольствие. Точно так же, как и ему.

– Мне доставило бы удовольствие, если бы мы закончили этот разговор и пошли в дом.

– Хочешь побыстрее получить свое лекарство?
– Да, – сказала она, дрожа от возбуждения.
– Тогда мы пойдем очень-очень медленно. – Бандар положил руку ей на плечо. – Ты должна научиться терпению, Саманта. Здесь я приказываю. А ты повинуешься. Ясно?

– Совершенно.
– Ты будешь делать все, что я велю. И всегда.
Она стряхнула его руку.
– И не мечтай. Вчерашний вечер был фантастическим, но у меня своя голова на плечах.

Хотя она понимала, что с каждым днем, проведенным в обществе этого непредсказуемого мужчины, от ее головы было все меньше толку.

Шейх скривился.
– Ты просто пока не объезжена как следует. Но у меня еще есть немного времени.

– Я не лошадь!
– Какая жалость! Лошади не умеют лгать. Пошли. – Он направился к дверям. – Пора принимать лекарство.

– Ты совершенно невыносим, – сказала Саманта, следуя за ним. Но все ее тело уже изнемогало от желания.

В особняке Бандар сразу повел ее в крыло, где располагались спальни для гостей.

Саманта там уже бывала. Один раз. В канун Рождества Клео наводила порядок в комнатах, готовясь принимать гостей, а Саманта ей помогала. Не потому, что это входило в ее обязанности, а потому, что ей было одиноко.

Гостевые апартаменты состояли из спальни, гостиной и ванной комнаты. По роскоши они не уступали номерам пятизвездочного отеля. В спальне стояла кровать неимоверных размеров, а краны в ванной были позолочены.

– Я наполню ванну, – сказал Бандар, усадив ее на диван в гостиной.

Саманта вздрогнула.
– От меня пахнет конюшней?
– Я люблю запах лошадей, – ответил он. – Как-нибудь мы займемся любовью на лошади.

– О…
В ее воображении немедленно возникло видение: Бандар верхом на лошади, а она, совершенно голая, – у него на коленях спиной к нему.

Поводья держала дна, потому что обе руки мужчины были заняты: он ласкал ее. Шейх был обнажен, и она чувствовала его глубоко внутри себя, как вчера вечером. Лошадь пошла галопом и…

– Но не сегодня, – продолжил он, возвращая ее в реальность. – Сегодня я хочу искупаться с тобой в ванне. А потом заняться любовью в нормальной кровати.

Она опять не смогла сказать ничего, кроме восхищенного:

– О!..
Не было предела его фантазиям. Не было конца эротическим сценариям, которые он предлагал. И не было никакого сомнения, что все их он уже опробовал.

Черная ревность охватила Саманту, когда она представила себе Бандара, сидящего в ванне не с нею, не говоря уже о сексе на лошади, на твердом полу, на огромной кровати и вообще где бы то ни было.

– Ты уже пробовал это с другими женщинами, да ведь? – упавшим голосом спросила она.

– Что? А… другие женщины, – сказал шейх и задумался, нахмурившись.

Сердце Саманты замерло в груди. Она не хотела, чтобы ее догадка подтвердилась. Но что, если так? Что, если он скажет, что она права? Хватит ли ей мужества, чтобы уйти?

– У меня было много женщин. Мы живем в очень разных мирах, Саманта, – сказал он наконец. – Я живу в мире, где огромные деньги проявляют в людях их самые дурные качества. Особенно в женщинах. Я люблю секс, и это очень интимная для меня вещь, что-то вроде творчества. И я предпочитаю партнерш, которые это понимают. Я не из тех мужчин, которые любят, чтобы женщины были сверху да еще и связывали их. Мужчина должен связывать женщину.

– Связывать?
– Тебе понравится, обещаю, – заявил он безапелляционно.

– С чего ты взял? – спросила она, затаив дыхание. Но сама мысль об этом уже возбудила.

Саманту. Он свяжет ее? Где? Чем?
– Я уверен, – сказал он, не отрывая взгляда от ее разом пересохших губ. – Там есть чай, кофе и все остальное, – он указал на маленькую кухню, ловко упрятанную в углу гостиной. – Налей нам что-нибудь выпить, пока я буду наполнять ванну.

– Нет, – ответила она. – Я не хочу пить. Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. Поцелуй меня.

Бандар. Сейчас.
Бандар был ошеломлен ее страстным призывом. И возбужден им.

С самого начала Саманта привлекала его именно этим. Своей внутренней силой. Скрытой страстностью. Вчера вечером она рабски повиновалась, и это ему нравилось, а теперь ее синие глаза полны дерзостью и вызовом, и ему хочется сорвать с нее одежду и овладеть ею прямо тут.

– Если я поцелую тебя, то уже не смогу остановиться, – сказал он, ошеломленный неожиданным чувством – ему казалось, что внутри у него вулкан, который вот-вот начнет извергаться.

– Зачем ты все это говоришь? Почему просто не поцелуешь меня?

В одну секунду Бандар оказался рядом с ней, сгреб ее в охапку и впился в ее губы таким поцелуем, какой он не дарил еще ни одной женщине. Саманта ответила ему с той же страстностью и, вцепившись в его рубашку, притянула его еще ближе к себе. Бандар почувствовал, что больше не может терпеть. Такое с ним было впервые в жизни и совершенно ему не нравилось. Он гордился своей опытностью и выдержкой.

В отчаянии он схватил ее за волосы и с силой оторвал от своих губ. Бандар посмотрел в ее дико распахнутые глаза и начал срывать с нее одежду.

К черту гордость! Всё к черту!
Он через голову снял с нее свитер, затем бюстгальтер. Когда он стал расстегивать ее джинсы, случилась маленькая заминка – кусочек ткани попал в молнию. Бандар безуспешно дергал замок, потом швырнул Саманту на ближайший диван и, не расстегивая, стянул с нее брюки вместе с совершенно несексуальными хлопчатобумажными панталончиками, которые он поклялся сжечь.

Совершенно голая, она вскочила с дивана и начала сражаться с одеждой шейха. Бандар был слишком ошеломлен и возбужден, чтобы остановить ее. Она была подобна сейчас дикому животному.

Теперь он тоже был обнажен и слишком близок к опасной черте.

Она не должна была так к нему притрагиваться, так ласкать его.

Бандар приподнял Саманту и резко вошел в нее. Потом пронес ее через всю комнату и впечатал в стену. Он грубо схватил Саманту за руки и, широко разведя их, прижал к деревянной обшивке. Бандар яростно, мощными толчками входил в нее. Он слышал, как она кричала, но не знал, крики ли это боли или удовольствия. Ему было все равно. Он совершенно не владел собой.

Уже через десять секунд, чего с ним прежде никогда не бывало, Бандар почувствовал, что изливается в нее, вскрикивая и дрожа, как перевозбужденный подросток. Он застонал, когда вспомнил, что не использовал презерватив. Но все-таки как потрясающе было ощущать, что между ними нет никакой преграды! Взрыв Саманты накрыл его новой волной наслаждения.

И лишь потом осознание случившегося начало надвигаться на него.

Саманта будет в ужасе. Она не простит ему. И будет права. Хотя, черт побери, она тоже виновата! Она не должна была так его заводить! Разве мужчина может контролировать себя в такой ситуации?

Но прежде тебе всегда удавалось, Бандар, безжалостно сказал его внутренний голос. Ты никогда не терял контроль. Никогда.

Так что же с ним происходит?
Саманта издала полувздох-полустон. Ее глаза были закрыты, голова бессильно свесилась на грудь. Она сползла бы на пол, если бы он по-прежнему не удерживал ее за запястья.

– Тебе нехорошо? – спросил Бандар, не решаясь выпустить ее из рук.

Ее веки медленно приоткрылись. Губы, так же медленно, растянулись в улыбке.

– Мне прекрасно. Спасибо, – промурлыкала она.
– Я не использовал презерватив, – сказал он, все больше ужасаясь этому. Что он наделал!

Бандар не хотел ребенка. Не теперь, когда он под постоянной угрозой и не смог бы защитить свое дитя. Он оставил бы ему кучу денег, но деньги – еще не все, что бы люди об этом ни думали. Ребенок должен расти с отцом.

– Да, – сказала она. – Я заметила.
Как спокойно она отреагировала. Слишком спокойно. Бандар напрягся. Неужели это была старая, как мир, уловка? Неужели она все это спланировала? Соблазнить его на этот сумасшедший секс, забеременеть и тем самым поймать его в ловушку?

Его уже пытались захомутать таким образом. Однажды это почти удалось, и с тех пор он стал очень осторожным. Последние пятнадцать лет он всегда держал себя в руках.

Бандар всматривался в ее лицо, пытаясь разглядеть правду в этих на вид бесхитростных чертах.

Обычно он издалека чуял охотниц за состоянием. Он не мог поверить, что Саманта из их числа. С другой стороны, никто лучше его не знал, что некоторые женщины не остановятся ни перед чем, чтобы запустить руки в миллиарды его семьи.

– Почему ты не остановила меня?

Саманта была поражена гневом, звучавшим в его голосе. Но потом разозлилась сама.

– Почему ты сам не остановился? – ответила она. – Никто не вынуждал тебя делать то, что ты сделал.

Он так резко выпустил ее из рук, что она вскрикнула.

Его глаза сузились и превратились в черные льдинки.

– Ты вовсе не так неопытна, как говорила. Ты обманула меня.

– Я тебя не обманывала, – заявила она, но тут же в замешательстве умолкла, вспомнив, что все-таки не была с ним до конца честна.

– Да у тебя на лице все написано. Ты лжешь. Его обличительный тон вывел ее из себя.

– Ну да, я обманула тебя. Чуть-чуть. В этом нет ничего страшного. Даже наоборот.

– Что ты несешь?
– Я принимаю противозачаточные, но не хотела говорить тебе об этом.

– Я не верю тебе, – сказал он холодно.
– Что?
– Ты меня слышала.
– Да. Конечно, я тебя слышала. Просто трудно проглотить столько оскорблений сразу. Знаешь что я тебе скажу, шейх Бандар бин Урод? Иди к черту! Иди к черту. И никогда больше не смей ко мне приближаться.

Саманта вихрем пронеслась мимо него.
– К сожалению, мне придется воспользоваться твоей ванной, – сказала она гневно, подбирая свою одежду с полу. – Я хочу смыть с себя любой твой след. Не потому, что боюсь забеременеть. А потому что не хочу, чтобы на мне осталось хоть что-то от человека, которому я доверилась, а он, оказывается, совершенно меня не уважает. Но ты ведь вообще не уважаешь женщин, верно, Бандар?

Она повернулась и скрылась в ванной.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Бандар сидел на диване, пил чай и ждал, когда Саманта появится из душа. Он не сомневался, что дверь ванной заперта, потому и не пытался войти. Не было смысла говорить с ней, пока она в такой ярости.

Так что шейх оделся, заварил себе чаю и сел с ним на диван.

Тирада Саманты встревожила его. Она заставила его первый раз в жизни задуматься: а как он на самом деле относится к женщинам?

Если быть честным, его циничное отношение к противоположному полу было настолько глубоко, что граничило с паранойей. У него было много причин презирать женщин. Но значит ли это, что его отношение к ним было справедливым?

Шейх допускал, что не каждая женщина в этом мире была хладнокровной охотницей за состоянием. Но у всех них при знакомстве со знаменитым миллиардером на лице немедленно появлялось одно и то же выражение. Алчность. Бандар видел, как менялось их поведение, когда они узнавали, насколько он богат. Они вдруг становились готовы для него на всё.

Эти три подружки, про которых он говорил Саманте, были совсем иными. Они сами очень богаты, независимы и успешны, и у них есть другие интересы в жизни, помимо заманивания миллиардеров под венец.

Их отношения с ним ограничиваются сексом. Саманта, похоже, думает, что это отвратительно. Но он никогда не говорил ни одной из них о любви и не лгал, что она – единственная женщина в его жизни. Они, казалось, не возражали против этого и, конечно, не были влюблены в него. Они дарили ему общение и секс. Если он не выживет после операции, никто из них не будет долго горевать о нем. Вряд ли они вообще будут о нем горевать.

Бандар должен был наконец признаться себе, что никто не будет горевать о нем. У него не было семьи, не было жены, не было детей.

Возможно, Али огорчится немного. Но ненадолго. Ему есть чем заняться в жизни – у него жена и дети, прекрасный дом. Пройдет совсем немного времени, и Али едва ли вспомнит, что на свете жил человек по имени Бандар.

Нет, неправда. Сын Али носил его имя. Наверное, они будут его помнить. Эта мысль согрела ему сердце.

Бандар стиснул чашку. Он не хотел умирать.
Когда он услышал диагноз, какая-то часть его приняла приговор совершенно спокойно. Наконец-то придет избавление от одиночества, от мучительного чувства безысходности, которое накатывало на него каждое утро при пробуждении.

Но это чувство, как Бандар неожиданно понял, ни разу не посещало его здесь, в Австралии.

Было ли это связано с Самантой? Или с переменой обстановки в целом?

– Нет, вы посмотрите на него!
Бандар вздрогнул. Она стояла в дверях ванной – полностью одетая, влажные волосы стянуты в тугой конский хвост, синие глаза горят негодованием.

– О, прошу вас, не поднимайтесь, – продолжала она ехидно, когда он поставил свою чашку на столик. – Пейте ваш чай. Я уверена, что сама смогу найти выход. Когда Али вернется, скажите ему, пожалуйста, что я уволилась. Я пожертвую двухнедельным выходным пособием ради удовольствия уехать отсюда немедленно.

Первой реакцией Бандара была паника – чувство абсолютно для него необычное.

Позволь ей уйти, велел ему внутренний голос. Она становится проблемой, а проблем у тебя и без того хватает.

Но его тело говорило совсем другое. Он все еще хотел ее.

Если ты отпустишь ее сейчас, как ты переживешь следующие три недели? Она отвлекает тебя от мыслей о смерти. Она удерживает тебя здесь, на земле.

Он уже решил отвезти ее в Сидней на уикенд. И ему совершенно не хотелось отказываться от этой поездки.

– Тебе не нужно делать это, – сказал он самым вкрадчивым голосом.

– Я не могу остаться здесь после того, что случилось. Я все равно собиралась увольняться в конце июня.

– Тебе здесь не нравится?
– Нет. Я хочу вернуться в Сидней. И вообще. Почему я должна перед тобой отчитываться? Знаю, что ты задумал. Ты заговариваешь мне зубы и надеешься, что я останусь.

– Я очень на это надеюсь, – сказал он мягко. – И надеюсь, что ты примешь мои извинения. Я был не прав.

Она ушам своим не поверила. Но казалось, он говорил искренне. Он даже выглядел так.

– Мое единственное оправдание лишь в том, что я всю жизнь был предметом охоты алчных женщин. Это учит подозрительности. Но пока ты была в ванной, я поразмыслил и понял, что ты не стала бы меня использовать.

Почему, ну почему она чувствует себя виноватой? Он видел это. Она знала, что он видел это. Его глаза опять сузились.

– Или ты все-таки использовала меня? – Это походило на допрос. – И уезжаешь потому, что твоя цель достигнута?

Она помотала головой, проклиная себя в душе за то, что не умеет скрывать свои чувства.

– Нет, моя цель не достигнута. Но это не то, о чем ты думаешь.

– Тогда что?
Саманта застонала.
– Я не могу тебе сказать!
– Ты должна!
– Я просто хотела, чтобы ты научил меня всему в постели, – призналась она смущенно. Его брови удивленно поползли вверх. – Хотя сначала у меня и мысли такой не было. Правда, ты сразу мне очень понравился. Да ты и сам это понял. Но я понятия не имела, что тоже тебе нравлюсь. Я имею в виду, что… мужчины не особенно обращают на меня внимание. Вчера вечером… это было настоящее открытие. Я словно заново родилась. У меня никогда раньше не было оргазма, до тебя… О, пожалуйста, не смотри на меня так. Это правда. Я же предупреждала тебя, что совсем неопытна. Я не лгала тебе, Бандар. Почти. И ты не имеешь права обвинять меня в том, что я не сказала тебе про таблетки. Ты же бабник, у тебя это на лбу написано. Ты сам говорил, что у тебя три любовницы. Мало ли что… чем… Я не хотела рисковать.

– Никакого риска, уверяю тебя, – ответил он. – Я прошел полное медицинское обследование как раз перед отъездом из Англии. И я совершенно здоров. Не считая небольших проблем с головой.

– Рада это слышать. Я со своей стороны уверяю тебя, что тебе тоже нечего опасаться. Я действительно пью противозачаточные.

– Зачем?
– Что?
– Если у тебя нет постоянного мужчины, зачем ты пьешь таблетки?

– Это длинная история.
– Я не спешу.
– Ты все еще не веришь мне?
Бандар был вынужден признать, что не вполне доверяет ей. Нелегко за полчаса поменять взгляд на мир, который столько раз тебя разочаровывал.

И еще, конечно, она его заинтриговала. А ее признание в том, что она хотела научиться у него сексу, не просто льстило ему – оно многое ему обещало.

В то же время он не мог скрыть свой скепсис… Вчера вечером она первый раз испытала истинное наслаждение? Сколько ей? Двадцать шесть, говорила Клео. Это звучит неправдоподобно… Но вполне может оказаться правдой.

– Я верю тебе, – сказал он. – Мне просто любопытно знать причину.

– Прими мои соболезнования. Потому что я не собираюсь ничего тебе объяснять. Я пошла.

До свидания.
– Я не хочу, чтобы ты уходила. – Бандар преградил ей дорогу.

– Меня не интересует, чего ты хочешь. Пропусти меня.

– Нет.
– Я буду кричать.
Он улыбнулся.
– Никто тебя не услышит.
Саманта воинственно скрестила руки на груди и впилась в него взглядом.

– Я тебя не боюсь.
– Нет. Ты меня боишься. – Шейх положил руки ей на плечи. Не обнял – просто положил руки ей на плечи и заглянул в глаза. – Ты же всегда так делаешь, да, Саманта? Всегда, когда мужчина проявляет к тебе интерес? Находишь причину с ним поссориться и сбегаешь? Я извинился. Я верю, что ты пьешь таблетки. Не хочешь говорить мне зачем – не говори.

– Я не хочу, – пробормотала девушка, но ее руки бессильно упали.

Она почти сдалась. Бандар знал, что еще немного, и она уступит ему. Предвкушение заставило его кровь быстрее бежать по венам. Это было то, чего он хотел. То, в чем он нуждался. Чтобы она заставляла его чувствовать себя живым.

– Но ты еще хочешь, чтобы я научил тебя всему, что я умею в постели? Или нет? – спросил он низким вкрадчивым голосом.

Саманта упрямо молчала, но ее глаза говорили, что да, она этого хочет.

– Ну-ка забудь свою гордость и будь честна.
– Наверное, хочу, – признала она неохотно. – Но мне не нравится вся эта игра в прятки, необходимость врать, скрываться. Это меня напрягает.

– Я согласен. Так не расслабишься. Поэтому я уже заказал вертолет, он прибудет завтра в полдень, и мы полетим в Сидней на уикенд. Али оставил в мое распоряжение номер люкс в «Регент-отеле». Я многому успею тебя научить за эти выходные. Ты вернешься сюда совсем новой женщиной.

Если, конечно, твоя гордость тебе не дороже.
Саманта застонала. Быть один на один с ним целый уикенд в шикарном номере!

– Но что я скажу всем? Я… я не хочу, чтобы они знали, что ты и я… ну, в общем, ты понимаешь.

– Мы придумаем, что соврать. Ты можешь сказать, что должна поехать в Сидней на прием к семейному доктору. Ты же из Сиднея, верно? Твой отец и братья живут там.

Саманта нахмурилась. Она не помнила, чтобы рассказывала шейху о своей семье, но, может, и рассказывала.

– Да, они все живут в Сиднее, – проговорила она.
– Вот и прекрасно. Никто не узнает, что ты проводишь уикенд со мной. Они подумают, будто я проявил обычную любезность и согласился тебя подвезти. Все решат, что ты захотела навестить своих.

Саманта не могла поверить услышанному: он уже заказал вертолет! Бандар был заранее убежден, что она согласится на любое его предложение, поедет за ним куда угодно и когда угодно.

– Я тебе уже говорила, – воскликнула она раздраженно, но не в силах совладать с возбуждением, – что ты безнравственный человек?

– Не безнравственный. Честный.
– Неужели ты всегда получаешь то, что хочешь?
– Нет, – сказал он с натянутой улыбкой. – Некоторые вещи нельзя купить.

– Ты говоришь о любви?
– Отнюдь. Я могу купить любовь, Саманта.
– Нет, не можешь. Ты можешь купить секс, но не любовь.

– Пожалуй, ты права. Но я не ищу любви, и мне никогда не приходилось платить за секс. Его я могу получить бесплатно.

– О, в этом я уверена.
Бандар засмеялся, затем притянул ее к себе и поцеловал. К тому моменту, как он оторвался от ее губ, Саманта забыла все свои благие намерения, забыла, что лишь несколько минут назад поклялась себе больше не связываться с этим человеком. Она могла сопротивляться ему, но не тем желаниям, которые он в ней вызывал.

– Который час? – спросила она хриплым голосом.
– Только второй.
– Когда…
– Клео и Норман не вернутся раньше трех.
– Тогда мы можем…
– Ты действительно хочешь узнать все о сексе? Не просто позы и приемы, а действительно всё?

– Я думаю, да, – ответила Саманта неуверенно.
– Помнишь, как я сказал тебе по пути сюда, что ты должна учиться терпению? Мы проведем вместе целый уикенд и тогда сможем позволить себе все. Если мы воздержимся от секса сегодня, уикенд принесет тебе гораздо больше удовольствия, фейерверки будут гораздо ярче. Мысли о сексе иногда самая лучшая прелюдия. Ты часто думаешь о сексе, Саманта?

– С тех пор как встретила тебя, все время.
Его улыбка была неотразимо сексуальна.
– Я буду считать это комплиментом. И о чем ты думаешь?

Ее лицо пылало.
– Я не могу тебе сказать.
– Скажи. Разговаривать о сексе со своим любовником – это возбуждает гораздо сильнее, чем просто думать о нем. У тебя когда-нибудь был секс по телефону?

– Бандар, до тебя у меня, по-моему, вообще не было секса.

– Я не перестаю этому удивляться. Ты такая страстная.

– Мой острый язык отпугивает мужчин. Это еще одна вещь, которой ты должен меня научить. Как флиртовать.

– Флирту вряд ли можно научить. Но это начнет получаться у тебя само собой, когда ты будешь уверенно чувствовать себя в постели. Иди сюда. Садись на диван. Я налью тебе вина, и мы будем разговаривать.

– Только разговаривать?
– Может быть, я немного с тобой поиграю, – сказал он, доставая бутылку вина из маленького холодильника.

– О, нет, – застонала Саманта. – Я не выдержу.
Она рухнула на диван, потому что ноги у нее стали ватными.

– Представь, что ты связана.
Она задрожала.
– Но ты же не собираешься меня связывать?
– Нет?
– Нет. Не сегодня. Но я хочу, чтобы ты представила себе, что тебя, совсем голую, привязали к кровати. Или к стулу. Конечно, позволить такое можно лишь человеку, которому полностью доверяешь, – продолжал он, открывая бутылку и наливая бокал вина.

– Но зачем? – спросила она, затаив дыхание. – Я имею в виду… Думаешь, мне это понравится?

– Только представь. Ты связана, а значит – восхитительно беспомощна. Ты не способна остановить своего любовника. Ни в чем. Он может просто трогать тебя. Или овладеть тобой. Или заставить тебя ждать. Или возбуждать тебя снова и снова, пока ты не сойдешь ума от желания. Или, если он достаточно искушен, может довести тебя до самой грани взрыва и удерживать так часами. Что из этого ты предпочитаешь, Саманта? – спросил он, садясь рядом с нею и поднося бокал к ее губам.

У Саманты кружилась голова. Она потянулась губами к бокалу и отпила глоток вина, не отводя взгляда от глаз Бандара.

Он поставил бокал и поцеловал ее.
– Так что же? – прошептал он прямо в ее дрожащие губы.

– Всё, – ответила она тоже шепотом.
* * *
– Ты будешь моей рабыней весь уикенд, – сказал он, снова поднося бокал к ее губам.

Саманта отпила еще глоток.
– Но ты же не обидишь меня?
– Никогда. Если ты доверишься мне, я обещаю доставлять тебе только удовольствие. Но ты должна доверять мне.

После каждого глотка Бандар целовал ее, пока ее глаза не стали совсем пьяными от вина и любви. Сам он был настолько возбужден, что не знал, как доживет до следующего дня. Но его мужское самолюбие требовало держать себя в руках. Разве, не он говорил ей, что искусный любовник должен быть терпелив?

– Не отказывай мне, Бандар, – прошептала Саманта. – Возьми меня. Обещаю быть твоей рабыней весь уикенд в Сиднее. Но не могу ждать так долго. Я хочу тебя немедленно. Не знаю, что со мной, но я… я так хочу, чтобы ты вошел в меня…

Шейх застонал. Что можно на это ответить?
– Никогда не говори такое мужчине.
– Ты не понимаешь. Я схожу с ума. Я хочу тебя постоянно. Скажи мне, неужели это никогда не кончится?

– Ты хочешь, чтобы это кончилось? – Он схватил ее на руки и понес в спальню.

– Да. Нет. Не знаю. Я только хочу, чтобы ты занимался со мной сексом. Не переставая.

– Я попробую.
– Сколько у нас времени? – спросила она хрипло, когда он бросил ее на кровать и стал срывать с нее одежду.

– Мало. Полтора часа.
– Тогда скорее. Скорее.