6. Дикий.
Это был самый обычный день обычной жизни. С того момента, как Маят победил на своей первой дуэли, на четверку друзей насели всерьёз. И даже независимые преподаватели, казалось, всячески содействовали своим любимцам. Особенно ярко своё недовольство выразил преподобный отец Злей.
- Еретики!! – громыхнул в аудитории хорошо поставленный голос опытного хориста, как только четверо парней переступили порог. – Богохульники!! Изменники! Вы недостойны этого мира! Вы недостойны жить! Недостойны жить!
Фил вздрогнул и сильнее прижал к себе книгу. Вилли криво усмехнулся, пряча руки в карманы. Маят чуть-чуть наклонил голову вперёд, скрывая горящие тихой яростью глаза под рыжей чёлкой. Он с трудом сдерживал желание убить этого мерзкого старика.
А Ксор, который появился в этом кабинете лишь третий раз за все пять лет своего обучения, лишь пренебрежительно передёрнул плечами, будто стряхнул с себя что-то очень неприятное. А потом спокойно произнёс:
- Не позорь свою кровь, отец Злей.
Отец Злей, который готов был разразиться очередной пылкой тирадой, поперхнулся словами. Глаза священника медленно расширились, стали размером с плошки. А потом резко сузились до размеров узеньких щёлочек. От его тихого шипящего шёпота по спине Маята против воли пробежали мурашки.
- Вон из класса, исчадье бездны!
Некромант в ответ неожиданно быстрым жестом выбросил вперёд руку, будто намереваясь бросить заклятие. Неизвестно чего ожидал чёрный маг, но это было явно не то, что произошло минуту спустя.
Учитель бросился на Куттула с голыми руками, на которых стремительными темпами отрастали чёрные когти оборотня. Гадес мгновенно сложил пальцы в защитную руну, но этого оказалось мало.
Существо, стремительно обрастающее густой коричневой щетиной разбило магический щит, будто бумажный, а потом сшибло мага на пол, намереваясь вонзить когти прямиком ему в глотку. Несколько секунд борьбы, и Ксору удалось одной рукой схватить Злея за горло и упереться ногой в бочкообразную грудь, удерживая тем самым уродливую морду на расстоянии от своего лица. Руки некроманта ощутимо подрагивали – несмотря на всю свою природную мощь, удерживание этой махины давалось ему с трудом.
Роза послушно вошла по самую рукоять в бок зверя. От пальцев, удерживающих металлическую рукоять, пробежали серебристо-голубые электрические искры, и оборотень с визгом отскочил в сторону. Пахнуло палёной шерстью и свежей кровью, но удар, который должен был свалить, по меньшей мере дракона, не нанёс ему видимых повреждений.
Через мгновение оборотень взвыл и метнулся к новому противнику. Маят почти бессознательно провалился в «боевой транс». Весь окружающий мир резко замедлил свой бег. Волшебник перехватил кинжал в боевую позицию и встал в стойку. Как раз вовремя, чтобы отразить целый каскад молниеносных атак. Даже в этом измерении этот джерхов гибрид был невероятно быстр. И вот тогда тангредин по-настоящему испугался.
Хриплый, лающий кашель застал его врасплох. А через мгновение на голову «упала» каменная плита весом в несколько тонн. Ноги подкосились, пальцы сами по себе выпустили верную Розу, и кинжал с изумлённым звоном упал на пол. Уши мгновенно заложило, а в голове пульсировали один за другим страшно живые образы. Маят почувствовал себя разорванным на части.
Где-то впереди корчился в агонии оборотень. Острые серповидные когти судорожно скребли пол, оставляя глубокие борозды. Бешеные глаза готовы были выскочить из орбит. Через мгновение он огласил аудиторию воплем невыносимой невообразимой боли.
Этот рукотворный ад кончился так же внезапно, как и начался – с очередным приступом сухого, кровавого кашля. Маят тут же вскочил, подхватив с пола стилет, и начал поспешно отступать к двери, у которой его уже ждал Ксор, Фил и какой-то совершенно незнакомый долговязый парень, в котором он с трудом узнал Вилли. Настоящего Вилли, который сотрясался в приступах тяжёлого кашля, утирал выступающую на губах кровь и мертвой хваткой стискивал мантию на груди, будто намереваясь вырвать что-то из себя.
- Вилли, это ты сделал? – Маят никак не смог справиться с дрожью в голосе. Тот криво ухмыльнулся, утёр кровь с губ и хрипло сказал:
- Конечно, я же псионик, знаешь ли. А вы не стойте столбами! Я не могу держать его вечно…
И снова зашёлся в приступе кашля. Этот оказался сильным – Вилли согнуло почти вдвое. Псионическая удавка резко ослабла…
Друзья вывалились в коридор, как раз вовремя, чтобы остаться в живых. Окончательно их спас Филиас. Он с неожиданной силой впечатал дверь в косяк, одновременно накладывая на древесину неразрушимый наговор. Никогда в жизни он не двигался так быстро как в это мгновение. Даже когда охотился на файров с дедом Натаном в далёком детстве.
Они припустили по коридору, что было сил. Маят двигался на автомате. Внутри всё тряслось. Если бы он был мышью, наверняка бы сейчас забился в какой-нибудь дальний угол и трусился бы мелкой дрожью. Теперь он понимал, как чувствует себя травинка, растущая на пути лавины: его сломать-то не сломало, а вот помяло основательно.
Вилли снова зашёлся в кашле. Кровь и красная пена маленькой, но стойкой струйкой текла изо рта и по подбородку размеренно выкрашивала алым его серую мантию. С каждым шагом он становился всё бледнее и бледнее. А потом он просто упал. За спиной торжественно взвыло то, что некогда представлял собой преподобный отец. Смерть приближалась к ним огромными скачками.
- Уходите, - захлёбываясь собственной кровью, прохрипел волшебник, отталкивая в сторону руку Маята, собиравшегося поднять его на ноги. – Глупо рисковать жизнью из-за какого-то больного калеки. Я постараюсь задержать его здесь насколько смогу, а потом… по крайней мере, я дам вам время, чтобы добраться до…
Договорить он не смог: приступ жёсткого кашля заставил плеваться кровью. Маят переглянулся с мрачным Куттулом. Тот медленно кивнул. Их руки легли на тяжело вздымающуюся грудь псионика одновременно. Вилли сдавленно охнул. Такой боли он ещё не испытывал никогда…
Филиас в лечении Вилли не участвовал. Силу на лечение он тоже не жертвовал, потому что слишком хорошо понимал, насколько важна его роль в этом бешеном спектакле.
Парень без колебаний скинул мантию, оставшись в рубашке, стёганой жилетке и тёмно-коричневых брюках, заправленные в высокие чёрные сапоги. Лёгкая металлическая цепь со смертоносным трёхгранным наконечником скользнула в ладонь серебристой змейкой.
Тело молодого инфернала наливалось привычным теплом. Это могло значить только одно: волк, которого он запрятал глубоко в своё сознание, выходил и занимал своё естественное место, чтобы уже никогда его не покинуть.
Филиас не скрывался, даже наоборот – он сознательно хотел, чтобы этот ублюдок (никак не меньше) осознал, кто стоит перед ним. Он почувствовал, как где-то далеко за морем в не слишком известном королевстве Сейрун удивлённо вскинул седую голову его дедушка Натан и одобрительно улыбнулся, будто знал, что его непутёвый отпрыск задумал.
Злей затормозил в пяти метрах от инфернала и напряжённо втянул мокрым носом воздух. Вздрогнул и попятился, рыча и прижимая остроконечные уши с кисточками к голове. Серповидные когти противно скрежетали по гладкому мраморному полу, но Фил и ухом не повёл.
Он оглядывал своего противника с другой, новой точки зрения. Маг сейчас не видел перед собой не только мерзкую тварь, которая едва не убила одного из его друзей, но и как безродного сородича. Это был всего лишь случайно укушенный смертный, что совершенно не объясняло его силу. Но, скорее всего, перед ним стоял специально натасканный на чёрных магов Зверь. А если так, то он не заслуживает права на жизнь.
Цепь мелькнула в воздухе со скоростью молнии, но Фил оказался ещё быстрее. Как застоявшийся жеребец, он выплёскивал накопившуюся энергию щедро, не скупясь на мелочи.
Зверь рванулся вперёд, мастерски уходя от металлического жала, и, оттолкнувшись от стены, атаковал с фланга. Но Фил, свято помнивший уроки дедушки Натана, оказался проворнее. Ноги в сапогах впечатались в мускулистую спину, повалив Зверя на пол. Металлическая змея взвилась кругом над его головой. Дальше всё было просто и отработано: руки поймали наконечник и с силой опустили в заветную точку между могучих лопаток – прямо в сердце.
Существо вздрогнуло и затихло, но что-то подсказывало молодому Фогу, что бой ещё не окончен. Дед Натан много чего рассказал своему единственному племяннику о подобных дичках. И Филиас, в силу своей природной любознательности, всё это хорошенько запомнил. Особенно ту часть, где говорилось про их слабые места.
Проворно отстегнув наконечник, инфернал одним прикосновением раскалил его до бела. Животное под ним взвыло от неожиданного жара и, выгнувшись дугой, нанесло серию страшных ударов передними и задними лапами по невидимому обидчику. И не задели ничего, кроме воздуха.
В следующее мгновение цепь несколькими кольцами обвила могучую шею, и, повинуясь воле хозяина, резко сжала стальные кольца. Позвонки почти мгновенно хрустнули и, по логике вещей, он давно должен был умереть. Но не тут-то и было. Оборотень оказался хитрее.
Удар бросил Филиаса через весь коридор. Одновременно с этим со звоном разлетелась на мелкие кусочки его цепь. Пролетая над залитым кровью Вильяма полом среди сотен маленьких искореженных колечек, молодой оборотень успел перегруппироваться и приземлился на четвереньки, а не вверх тормашками, что было бы очень позорно.
Перед ним неторопливо поднимался на ноги Зверь. Он слышал, как похрустывая встают на свои места выломанные позвонки, а регенерация выталкивает из мускулистой волосатой спины кусок полу расплавленного металла. За спиной его друзья пытались поднять на ноги обессиленного, но живого ледяного демона. Тот впал в состояние, напоминающее прострацию, и ни на что не реагировал.
Когда Ксор обратился к Филу, тот напряжённо наблюдал за поведением врага. Голос гадеса был как всегда бесцветным.
- Филиас, нам надо перенести Вильяма к Мадам Помфри. Насколько ты сможешь его задержать?
- Не больше двадцати минут. И то, если мне повезёт.
- Нам нужно полчаса, не меньше.
Фог криво усмехнулся и картинно размял пальцы рук. Его внутренний волк рвался наружу, магу было всё труднее его сдерживать.
- Значит, постараюсь растянуть свою удачу ещё на десять минут. Если услышите крики – ни в коем случае не останавливайтесь. Я не могу отвлекаться ещё и на вас. Лады?
Ксор мрачно хмыкнул.
- Лады. Прости, что я в тебе сомневался.
Инфернал обернулся. Куттул увидел блестящие жидким золотом волчьи глаза и белые клыки, выступающие из-под верхней губы. Парень то и дело вздрагивал. Его голос стал неожиданно хриплым.
- Ничего страшного. Не ты один такой.
Некромант отвернулся и быстрым шагом отправился за Маятом, который, взвалив ослабшего Вилли на спину, уже успел скрыться за поворотом, ведущим к главному холлу, а оттуда – к парадной лестнице.
А Фил тем временем менял обличья. Если обычный оборот был безболезненным и быстрым, то боевая трансформация занимала долгие шестьдесят секунд и сопровождалась дикими побочными болями.
Одежда с треском разошлась по швам, не выдержав такого напора. Со стороны Фил мог бы выглядеть очень грациозно – этакий получеловек – полуволк с густой чёрной шерстью, блестящей щетиной и красивыми золотыми глазами, если бы не одно «но» - он был почти в два раза меньше своего противника.
Бросаясь в атаку, он уже точно знал, что не выиграет – слишком разные весовые категории, слишком большая разница в Силе. Поэтому он решил драться насмерть – только так можно было выиграть необходимое время. А потом, может, Ксор оживит его по старой дружбе…
Оставив Вилли на попечение мадам Помфри, Маят и Ксор, переборов себя, отправились искать Фила. Коридоры были как на зло переполнены народом – они попали как раз на перерыв между лекциями. Пытаясь протолкнуться в этом живом море, они прекрасно понимали, что теряют драгоценное время. Фил обеспечил им эти жизненно важные полчаса, но какой ценой? Убил он эту богомерзкую тварь или перекрыл ей дорогу собственным телом? И они спешили, надеясь на первое.
Неожиданно Ксор остановился и, дёрнув Маята за плечо, развернул его лицом к себе. А потом тихо произнёс:
- Это бесполезно. Мы всё равно не успеем.
Маята дёрнулся, как от удара. Потом его синие глаза стали совершенно дикими. Проходящие мимо третьекурсницы, увидев это, боязливо шарахнулись в стороны. А потом зловеще прошипел:
- Ещё раз услышу от тебя такое – убью! К джерху магию – своими руками удавлю!
Чёрный маг смерил его оценивающим взглядом. И с улыбкой отметил, что Маят не врал. Сейчас в эту секунду этот худощавый жилистый парнишка действительно готов был совершить то, о чём говорил. И никакие заклятия его не остановят, потому что безумие тангрединов, хорошо знакомое ему, не поддавалось ни одному заклятию.
- А вот это лишнее, друг мой. Разгони зевак, берсерк недоделанный! А то мне места для телепорта мало.
- Т-телепорта? – боевое безумие в глазах бывшего оруженосца угасло так же мгновенно, как и появилось. – А ты умеешь?
- Конечно, умею, - гадес направил ладонь с растопыренными пальцами себе под ноги и начал тихо шептать волшебные слова. – Держись крепче, будет трясти.
И они провалились в дышащий холодом чёрный провал. То, что это был не Промежуток, Маят понял почти сразу. Здесь было слишком холодно, слишком тёмно и никаких намёков на тропу. Как находил дорогу в этом киселе некромант, оставалось загадкой. Но, несмотря ни на что, вывалились они как раз в нужном месте. Вот только изменилось оно за эти полчаса, мягко говоря, кардинально.
Всё было красным-красно от крови: пол, стены и потолок. Багровые росчерки на белом мраморе полов, багровые росчерки на потолке и красные мазки на потрескавшихся от ударов стенах. Местами кровь собиралась глянцевыми лужицами. И даже эти следы не смогли затмить простую красоту и изящество академических коридоров.
В дальней стороне коридора прямо под дверями алхимического кабинета лежала большая коричневая туша - приснопамятный Зверь. Поскольку он лежал к ним спиной, частично скрываясь в обломках кабинетной двери, они не сразу заметили большую тёмно-красную лужу, стремительно растекающуюся в том месте, где у нормальных зверей находиться голова.
Куттул, как всякий некромант, особой брезгливостью не отличался, но увиденное проняло даже него. А Маят был слишком взвинчен, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как обезглавленный оборотень. Тангредин метался по коридору, как загнанный зверь, и тихо ругался. Язык демонов прекрасно подошёл для выражения того скверного настроения, который царил у него на душе. Наконец, он остановился и выжидательно посмотрел на всё ещё разглядывающего труп друга:
- Нашёл что-нибудь интересное?
- Впервые вижу, чтобы таким оборотням отрывали голову, будто они не из костей и мяса, а из соломы.
- Это Фог? – Маят никак не мог свыкнуться с мыслью о том, что Фил чистокровный оборотень. Ну, не похож Фил на оборотня! Даже когда все факты налицо. Судя по гримасе на бледном лице гадеса, он испытывал те же трудности.
- Ага, снёс ему башку одним ударом. И изранился сам, когда этот начал биться в агонии. Видишь кровавый след, что в противоположную сторону тянется, к лестнице?
- Угу, - бывший оруженосец действительно видел след, а потом приметил истекающее кровью тело на ступенях между первой и второй площадками. – Много крови потерял наш волчок. Как бы не помер по дороге.
Некромант встал, оправил серую мантию и с какой-то странной уверенностью в голосе возразил:
- Не, не помрёт. Не позволю.
Через час они уже удобно устроились в одной из пустых учительских, переложив раненого оборотня на один из обитых красным бархатом мягких скамеек. Лохмотья, в которые превратилась одежда, были срезаны, раны промыты, заклятия обезболивания наложены, и два волшебника без устали ткали целительное кружево над искалеченным другом.
Сказать, что Фогу досталось, значит, ничего не сказать. Грудина была разломана так, что можно было разглядеть судорожно бьющееся сердце. Одна рука была сломана в двух местах, вторая – в трёх. На шее был ясно виден след от укуса – Зверь чудом не добрался до артерии. Кроме того, Филиас получил сильнейшее сотрясение мозга, трещину где-то в позвоночнике и мог остаться калекой на всю жизнь.
Руны ложились одна на другую с непостижимой скоростью, точностью и умением – некромант устроил настоящее соревнование со смертью. Маяту оставалось только вязать из них целебные нити, из нитей создавать покрывала и укрывать ими раненого оборотня, замыкая их так, чтобы ни грамма энергии не пропало.
Обезболивающие заклятия лопались с непостижимой скоростью – такое количество боли не могли выдержать даже они. И Фил кричал, но ровно до тех пор, пока Ксор движением руки не создаст новое. Так продолжалось целую вечность: некромант создавал, бывший оруженосец плёл, а раненый оборотень тихо стонал, цепляясь за жизнь всеми четырьмя лапами.
В таком состоянии их и нашли ректор Эланд и четверо Наставников. Они так и застыли в пороге учительской, не в силах шевельнуться, потому, что перед их глазами происходило сумасшедшее по своей сложности действие: Ксор, закатав рукава мантии по локоть, лечил Филу позвоночник.
Маг сноровисто прощупывал другу спину, выискивая покалеченный участок. Как только нащупал, сразу прикрыл глаза и начал, покачиваясь, напевать какие-то непонятные слова. Эхо его голоса звуковыми волнами отскакивало от стен и потолка и снова возвращалось к нему, пронизывая его, густыми красно-фиолетовыми каплями капая из его открытых ладоней прямо на голую спину, мгновенно впитываясь в кожу.
Маят стоял рядом, придерживая лежащего на животе инфернала. Выглядел парень - краше в гроб кладут. На белом лице синие глаза казались необычно большими и яркими. Сила океаном плескалась в этих измученных глазах и молодой маг не щадя себя делился ею с раненым, удерживая его в сознании.
- Всё, Маят, я закончил, - голос Куттула был глухим и хриплым. – Теперь его можно переносить. Болеть будет нещадно, но за жизнь нашего волчка можно больше не опасаться.
- Отлично, - Маят бледно улыбнулся. – Только зря ты магию орков использовал. На такие эманации пол Академии сбежится – подумают, что орки приступом пошли.
Гадес позволил себе смешок.
- Не думаю, орки, создавшие эту магию, да-авно мертвы, а их магия живёт только в одном экземпляре – во мне. Так что никто никуда не прибежит.
Он хотел встать с колен, и не смог. Ноги, его собственные ноги, вдруг перестали его слушаться. Всё тело медленно заполняла тягучая, как смола, слабость. Похоже, он использовал намного больше сил, чем рассчитывал.
Маят заметил это.
- А ты отсюда не убежишь, даже если захочется. Дай руку!
- Это лишнее…
- Я тебе дам лишнее! – Маят пригрозил ему сжатым кулаком. – Будешь героя из себя строить – схлопочешь молнию в зад! Давай руку!!
Как только рука Маята сжала его дрожащую ладонь, тело прошиб электрический заряд. Бешеный поток энергии просто-напросто вышвырнул всякий намёк на усталость. Ксор поспешно отдёрнул руку и, вскочив, начал её трясти. С пальцев сыпались искры добрых три секунды.
И только тогда он заметил стоящих в проёме волшебников: безжизненное выражение на лице Тлана, Зэлгадиса, который забыл одеть привычную всем маску, бледного как мел Тангредина и задумчивого Ваэруна.
И ещё был Мастер Эланд. Под его взглядом почему-то очень захотелось превратиться в букашку. Маят за его спиной попытался расправить плечи и встретить опасность лицом к лицу. А потом сухой голос ректора произнёс:
- В медпункт.
Волна силы бросила всех троих в возникший из неоткуда портал. Пришли в себя они уже на больничных койках. Впереди было три долгих месяца принудительных лечений, скуки и гнева рассвирепевших Наставников.
Это был самый обычный день обычной жизни. С того момента, как Маят победил на своей первой дуэли, на четверку друзей насели всерьёз. И даже независимые преподаватели, казалось, всячески содействовали своим любимцам. Особенно ярко своё недовольство выразил преподобный отец Злей.
- Еретики!! – громыхнул в аудитории хорошо поставленный голос опытного хориста, как только четверо парней переступили порог. – Богохульники!! Изменники! Вы недостойны этого мира! Вы недостойны жить! Недостойны жить!
Фил вздрогнул и сильнее прижал к себе книгу. Вилли криво усмехнулся, пряча руки в карманы. Маят чуть-чуть наклонил голову вперёд, скрывая горящие тихой яростью глаза под рыжей чёлкой. Он с трудом сдерживал желание убить этого мерзкого старика.
А Ксор, который появился в этом кабинете лишь третий раз за все пять лет своего обучения, лишь пренебрежительно передёрнул плечами, будто стряхнул с себя что-то очень неприятное. А потом спокойно произнёс:
- Не позорь свою кровь, отец Злей.
Отец Злей, который готов был разразиться очередной пылкой тирадой, поперхнулся словами. Глаза священника медленно расширились, стали размером с плошки. А потом резко сузились до размеров узеньких щёлочек. От его тихого шипящего шёпота по спине Маята против воли пробежали мурашки.
- Вон из класса, исчадье бездны!
Некромант в ответ неожиданно быстрым жестом выбросил вперёд руку, будто намереваясь бросить заклятие. Неизвестно чего ожидал чёрный маг, но это было явно не то, что произошло минуту спустя.
Учитель бросился на Куттула с голыми руками, на которых стремительными темпами отрастали чёрные когти оборотня. Гадес мгновенно сложил пальцы в защитную руну, но этого оказалось мало.
Существо, стремительно обрастающее густой коричневой щетиной разбило магический щит, будто бумажный, а потом сшибло мага на пол, намереваясь вонзить когти прямиком ему в глотку. Несколько секунд борьбы, и Ксору удалось одной рукой схватить Злея за горло и упереться ногой в бочкообразную грудь, удерживая тем самым уродливую морду на расстоянии от своего лица. Руки некроманта ощутимо подрагивали – несмотря на всю свою природную мощь, удерживание этой махины давалось ему с трудом.
Роза послушно вошла по самую рукоять в бок зверя. От пальцев, удерживающих металлическую рукоять, пробежали серебристо-голубые электрические искры, и оборотень с визгом отскочил в сторону. Пахнуло палёной шерстью и свежей кровью, но удар, который должен был свалить, по меньшей мере дракона, не нанёс ему видимых повреждений.
Через мгновение оборотень взвыл и метнулся к новому противнику. Маят почти бессознательно провалился в «боевой транс». Весь окружающий мир резко замедлил свой бег. Волшебник перехватил кинжал в боевую позицию и встал в стойку. Как раз вовремя, чтобы отразить целый каскад молниеносных атак. Даже в этом измерении этот джерхов гибрид был невероятно быстр. И вот тогда тангредин по-настоящему испугался.
Хриплый, лающий кашель застал его врасплох. А через мгновение на голову «упала» каменная плита весом в несколько тонн. Ноги подкосились, пальцы сами по себе выпустили верную Розу, и кинжал с изумлённым звоном упал на пол. Уши мгновенно заложило, а в голове пульсировали один за другим страшно живые образы. Маят почувствовал себя разорванным на части.
Где-то впереди корчился в агонии оборотень. Острые серповидные когти судорожно скребли пол, оставляя глубокие борозды. Бешеные глаза готовы были выскочить из орбит. Через мгновение он огласил аудиторию воплем невыносимой невообразимой боли.
Этот рукотворный ад кончился так же внезапно, как и начался – с очередным приступом сухого, кровавого кашля. Маят тут же вскочил, подхватив с пола стилет, и начал поспешно отступать к двери, у которой его уже ждал Ксор, Фил и какой-то совершенно незнакомый долговязый парень, в котором он с трудом узнал Вилли. Настоящего Вилли, который сотрясался в приступах тяжёлого кашля, утирал выступающую на губах кровь и мертвой хваткой стискивал мантию на груди, будто намереваясь вырвать что-то из себя.
- Вилли, это ты сделал? – Маят никак не смог справиться с дрожью в голосе. Тот криво ухмыльнулся, утёр кровь с губ и хрипло сказал:
- Конечно, я же псионик, знаешь ли. А вы не стойте столбами! Я не могу держать его вечно…
И снова зашёлся в приступе кашля. Этот оказался сильным – Вилли согнуло почти вдвое. Псионическая удавка резко ослабла…
Друзья вывалились в коридор, как раз вовремя, чтобы остаться в живых. Окончательно их спас Филиас. Он с неожиданной силой впечатал дверь в косяк, одновременно накладывая на древесину неразрушимый наговор. Никогда в жизни он не двигался так быстро как в это мгновение. Даже когда охотился на файров с дедом Натаном в далёком детстве.
Они припустили по коридору, что было сил. Маят двигался на автомате. Внутри всё тряслось. Если бы он был мышью, наверняка бы сейчас забился в какой-нибудь дальний угол и трусился бы мелкой дрожью. Теперь он понимал, как чувствует себя травинка, растущая на пути лавины: его сломать-то не сломало, а вот помяло основательно.
Вилли снова зашёлся в кашле. Кровь и красная пена маленькой, но стойкой струйкой текла изо рта и по подбородку размеренно выкрашивала алым его серую мантию. С каждым шагом он становился всё бледнее и бледнее. А потом он просто упал. За спиной торжественно взвыло то, что некогда представлял собой преподобный отец. Смерть приближалась к ним огромными скачками.
- Уходите, - захлёбываясь собственной кровью, прохрипел волшебник, отталкивая в сторону руку Маята, собиравшегося поднять его на ноги. – Глупо рисковать жизнью из-за какого-то больного калеки. Я постараюсь задержать его здесь насколько смогу, а потом… по крайней мере, я дам вам время, чтобы добраться до…
Договорить он не смог: приступ жёсткого кашля заставил плеваться кровью. Маят переглянулся с мрачным Куттулом. Тот медленно кивнул. Их руки легли на тяжело вздымающуюся грудь псионика одновременно. Вилли сдавленно охнул. Такой боли он ещё не испытывал никогда…
Филиас в лечении Вилли не участвовал. Силу на лечение он тоже не жертвовал, потому что слишком хорошо понимал, насколько важна его роль в этом бешеном спектакле.
Парень без колебаний скинул мантию, оставшись в рубашке, стёганой жилетке и тёмно-коричневых брюках, заправленные в высокие чёрные сапоги. Лёгкая металлическая цепь со смертоносным трёхгранным наконечником скользнула в ладонь серебристой змейкой.
Тело молодого инфернала наливалось привычным теплом. Это могло значить только одно: волк, которого он запрятал глубоко в своё сознание, выходил и занимал своё естественное место, чтобы уже никогда его не покинуть.
Филиас не скрывался, даже наоборот – он сознательно хотел, чтобы этот ублюдок (никак не меньше) осознал, кто стоит перед ним. Он почувствовал, как где-то далеко за морем в не слишком известном королевстве Сейрун удивлённо вскинул седую голову его дедушка Натан и одобрительно улыбнулся, будто знал, что его непутёвый отпрыск задумал.
Злей затормозил в пяти метрах от инфернала и напряжённо втянул мокрым носом воздух. Вздрогнул и попятился, рыча и прижимая остроконечные уши с кисточками к голове. Серповидные когти противно скрежетали по гладкому мраморному полу, но Фил и ухом не повёл.
Он оглядывал своего противника с другой, новой точки зрения. Маг сейчас не видел перед собой не только мерзкую тварь, которая едва не убила одного из его друзей, но и как безродного сородича. Это был всего лишь случайно укушенный смертный, что совершенно не объясняло его силу. Но, скорее всего, перед ним стоял специально натасканный на чёрных магов Зверь. А если так, то он не заслуживает права на жизнь.
Цепь мелькнула в воздухе со скоростью молнии, но Фил оказался ещё быстрее. Как застоявшийся жеребец, он выплёскивал накопившуюся энергию щедро, не скупясь на мелочи.
Зверь рванулся вперёд, мастерски уходя от металлического жала, и, оттолкнувшись от стены, атаковал с фланга. Но Фил, свято помнивший уроки дедушки Натана, оказался проворнее. Ноги в сапогах впечатались в мускулистую спину, повалив Зверя на пол. Металлическая змея взвилась кругом над его головой. Дальше всё было просто и отработано: руки поймали наконечник и с силой опустили в заветную точку между могучих лопаток – прямо в сердце.
Существо вздрогнуло и затихло, но что-то подсказывало молодому Фогу, что бой ещё не окончен. Дед Натан много чего рассказал своему единственному племяннику о подобных дичках. И Филиас, в силу своей природной любознательности, всё это хорошенько запомнил. Особенно ту часть, где говорилось про их слабые места.
Проворно отстегнув наконечник, инфернал одним прикосновением раскалил его до бела. Животное под ним взвыло от неожиданного жара и, выгнувшись дугой, нанесло серию страшных ударов передними и задними лапами по невидимому обидчику. И не задели ничего, кроме воздуха.
В следующее мгновение цепь несколькими кольцами обвила могучую шею, и, повинуясь воле хозяина, резко сжала стальные кольца. Позвонки почти мгновенно хрустнули и, по логике вещей, он давно должен был умереть. Но не тут-то и было. Оборотень оказался хитрее.
Удар бросил Филиаса через весь коридор. Одновременно с этим со звоном разлетелась на мелкие кусочки его цепь. Пролетая над залитым кровью Вильяма полом среди сотен маленьких искореженных колечек, молодой оборотень успел перегруппироваться и приземлился на четвереньки, а не вверх тормашками, что было бы очень позорно.
Перед ним неторопливо поднимался на ноги Зверь. Он слышал, как похрустывая встают на свои места выломанные позвонки, а регенерация выталкивает из мускулистой волосатой спины кусок полу расплавленного металла. За спиной его друзья пытались поднять на ноги обессиленного, но живого ледяного демона. Тот впал в состояние, напоминающее прострацию, и ни на что не реагировал.
Когда Ксор обратился к Филу, тот напряжённо наблюдал за поведением врага. Голос гадеса был как всегда бесцветным.
- Филиас, нам надо перенести Вильяма к Мадам Помфри. Насколько ты сможешь его задержать?
- Не больше двадцати минут. И то, если мне повезёт.
- Нам нужно полчаса, не меньше.
Фог криво усмехнулся и картинно размял пальцы рук. Его внутренний волк рвался наружу, магу было всё труднее его сдерживать.
- Значит, постараюсь растянуть свою удачу ещё на десять минут. Если услышите крики – ни в коем случае не останавливайтесь. Я не могу отвлекаться ещё и на вас. Лады?
Ксор мрачно хмыкнул.
- Лады. Прости, что я в тебе сомневался.
Инфернал обернулся. Куттул увидел блестящие жидким золотом волчьи глаза и белые клыки, выступающие из-под верхней губы. Парень то и дело вздрагивал. Его голос стал неожиданно хриплым.
- Ничего страшного. Не ты один такой.
Некромант отвернулся и быстрым шагом отправился за Маятом, который, взвалив ослабшего Вилли на спину, уже успел скрыться за поворотом, ведущим к главному холлу, а оттуда – к парадной лестнице.
А Фил тем временем менял обличья. Если обычный оборот был безболезненным и быстрым, то боевая трансформация занимала долгие шестьдесят секунд и сопровождалась дикими побочными болями.
Одежда с треском разошлась по швам, не выдержав такого напора. Со стороны Фил мог бы выглядеть очень грациозно – этакий получеловек – полуволк с густой чёрной шерстью, блестящей щетиной и красивыми золотыми глазами, если бы не одно «но» - он был почти в два раза меньше своего противника.
Бросаясь в атаку, он уже точно знал, что не выиграет – слишком разные весовые категории, слишком большая разница в Силе. Поэтому он решил драться насмерть – только так можно было выиграть необходимое время. А потом, может, Ксор оживит его по старой дружбе…
Оставив Вилли на попечение мадам Помфри, Маят и Ксор, переборов себя, отправились искать Фила. Коридоры были как на зло переполнены народом – они попали как раз на перерыв между лекциями. Пытаясь протолкнуться в этом живом море, они прекрасно понимали, что теряют драгоценное время. Фил обеспечил им эти жизненно важные полчаса, но какой ценой? Убил он эту богомерзкую тварь или перекрыл ей дорогу собственным телом? И они спешили, надеясь на первое.
Неожиданно Ксор остановился и, дёрнув Маята за плечо, развернул его лицом к себе. А потом тихо произнёс:
- Это бесполезно. Мы всё равно не успеем.
Маята дёрнулся, как от удара. Потом его синие глаза стали совершенно дикими. Проходящие мимо третьекурсницы, увидев это, боязливо шарахнулись в стороны. А потом зловеще прошипел:
- Ещё раз услышу от тебя такое – убью! К джерху магию – своими руками удавлю!
Чёрный маг смерил его оценивающим взглядом. И с улыбкой отметил, что Маят не врал. Сейчас в эту секунду этот худощавый жилистый парнишка действительно готов был совершить то, о чём говорил. И никакие заклятия его не остановят, потому что безумие тангрединов, хорошо знакомое ему, не поддавалось ни одному заклятию.
- А вот это лишнее, друг мой. Разгони зевак, берсерк недоделанный! А то мне места для телепорта мало.
- Т-телепорта? – боевое безумие в глазах бывшего оруженосца угасло так же мгновенно, как и появилось. – А ты умеешь?
- Конечно, умею, - гадес направил ладонь с растопыренными пальцами себе под ноги и начал тихо шептать волшебные слова. – Держись крепче, будет трясти.
И они провалились в дышащий холодом чёрный провал. То, что это был не Промежуток, Маят понял почти сразу. Здесь было слишком холодно, слишком тёмно и никаких намёков на тропу. Как находил дорогу в этом киселе некромант, оставалось загадкой. Но, несмотря ни на что, вывалились они как раз в нужном месте. Вот только изменилось оно за эти полчаса, мягко говоря, кардинально.
Всё было красным-красно от крови: пол, стены и потолок. Багровые росчерки на белом мраморе полов, багровые росчерки на потолке и красные мазки на потрескавшихся от ударов стенах. Местами кровь собиралась глянцевыми лужицами. И даже эти следы не смогли затмить простую красоту и изящество академических коридоров.
В дальней стороне коридора прямо под дверями алхимического кабинета лежала большая коричневая туша - приснопамятный Зверь. Поскольку он лежал к ним спиной, частично скрываясь в обломках кабинетной двери, они не сразу заметили большую тёмно-красную лужу, стремительно растекающуюся в том месте, где у нормальных зверей находиться голова.
Куттул, как всякий некромант, особой брезгливостью не отличался, но увиденное проняло даже него. А Маят был слишком взвинчен, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как обезглавленный оборотень. Тангредин метался по коридору, как загнанный зверь, и тихо ругался. Язык демонов прекрасно подошёл для выражения того скверного настроения, который царил у него на душе. Наконец, он остановился и выжидательно посмотрел на всё ещё разглядывающего труп друга:
- Нашёл что-нибудь интересное?
- Впервые вижу, чтобы таким оборотням отрывали голову, будто они не из костей и мяса, а из соломы.
- Это Фог? – Маят никак не мог свыкнуться с мыслью о том, что Фил чистокровный оборотень. Ну, не похож Фил на оборотня! Даже когда все факты налицо. Судя по гримасе на бледном лице гадеса, он испытывал те же трудности.
- Ага, снёс ему башку одним ударом. И изранился сам, когда этот начал биться в агонии. Видишь кровавый след, что в противоположную сторону тянется, к лестнице?
- Угу, - бывший оруженосец действительно видел след, а потом приметил истекающее кровью тело на ступенях между первой и второй площадками. – Много крови потерял наш волчок. Как бы не помер по дороге.
Некромант встал, оправил серую мантию и с какой-то странной уверенностью в голосе возразил:
- Не, не помрёт. Не позволю.
Через час они уже удобно устроились в одной из пустых учительских, переложив раненого оборотня на один из обитых красным бархатом мягких скамеек. Лохмотья, в которые превратилась одежда, были срезаны, раны промыты, заклятия обезболивания наложены, и два волшебника без устали ткали целительное кружево над искалеченным другом.
Сказать, что Фогу досталось, значит, ничего не сказать. Грудина была разломана так, что можно было разглядеть судорожно бьющееся сердце. Одна рука была сломана в двух местах, вторая – в трёх. На шее был ясно виден след от укуса – Зверь чудом не добрался до артерии. Кроме того, Филиас получил сильнейшее сотрясение мозга, трещину где-то в позвоночнике и мог остаться калекой на всю жизнь.
Руны ложились одна на другую с непостижимой скоростью, точностью и умением – некромант устроил настоящее соревнование со смертью. Маяту оставалось только вязать из них целебные нити, из нитей создавать покрывала и укрывать ими раненого оборотня, замыкая их так, чтобы ни грамма энергии не пропало.
Обезболивающие заклятия лопались с непостижимой скоростью – такое количество боли не могли выдержать даже они. И Фил кричал, но ровно до тех пор, пока Ксор движением руки не создаст новое. Так продолжалось целую вечность: некромант создавал, бывший оруженосец плёл, а раненый оборотень тихо стонал, цепляясь за жизнь всеми четырьмя лапами.
В таком состоянии их и нашли ректор Эланд и четверо Наставников. Они так и застыли в пороге учительской, не в силах шевельнуться, потому, что перед их глазами происходило сумасшедшее по своей сложности действие: Ксор, закатав рукава мантии по локоть, лечил Филу позвоночник.
Маг сноровисто прощупывал другу спину, выискивая покалеченный участок. Как только нащупал, сразу прикрыл глаза и начал, покачиваясь, напевать какие-то непонятные слова. Эхо его голоса звуковыми волнами отскакивало от стен и потолка и снова возвращалось к нему, пронизывая его, густыми красно-фиолетовыми каплями капая из его открытых ладоней прямо на голую спину, мгновенно впитываясь в кожу.
Маят стоял рядом, придерживая лежащего на животе инфернала. Выглядел парень - краше в гроб кладут. На белом лице синие глаза казались необычно большими и яркими. Сила океаном плескалась в этих измученных глазах и молодой маг не щадя себя делился ею с раненым, удерживая его в сознании.
- Всё, Маят, я закончил, - голос Куттула был глухим и хриплым. – Теперь его можно переносить. Болеть будет нещадно, но за жизнь нашего волчка можно больше не опасаться.
- Отлично, - Маят бледно улыбнулся. – Только зря ты магию орков использовал. На такие эманации пол Академии сбежится – подумают, что орки приступом пошли.
Гадес позволил себе смешок.
- Не думаю, орки, создавшие эту магию, да-авно мертвы, а их магия живёт только в одном экземпляре – во мне. Так что никто никуда не прибежит.
Он хотел встать с колен, и не смог. Ноги, его собственные ноги, вдруг перестали его слушаться. Всё тело медленно заполняла тягучая, как смола, слабость. Похоже, он использовал намного больше сил, чем рассчитывал.
Маят заметил это.
- А ты отсюда не убежишь, даже если захочется. Дай руку!
- Это лишнее…
- Я тебе дам лишнее! – Маят пригрозил ему сжатым кулаком. – Будешь героя из себя строить – схлопочешь молнию в зад! Давай руку!!
Как только рука Маята сжала его дрожащую ладонь, тело прошиб электрический заряд. Бешеный поток энергии просто-напросто вышвырнул всякий намёк на усталость. Ксор поспешно отдёрнул руку и, вскочив, начал её трясти. С пальцев сыпались искры добрых три секунды.
И только тогда он заметил стоящих в проёме волшебников: безжизненное выражение на лице Тлана, Зэлгадиса, который забыл одеть привычную всем маску, бледного как мел Тангредина и задумчивого Ваэруна.
И ещё был Мастер Эланд. Под его взглядом почему-то очень захотелось превратиться в букашку. Маят за его спиной попытался расправить плечи и встретить опасность лицом к лицу. А потом сухой голос ректора произнёс:
- В медпункт.
Волна силы бросила всех троих в возникший из неоткуда портал. Пришли в себя они уже на больничных койках. Впереди было три долгих месяца принудительных лечений, скуки и гнева рассвирепевших Наставников.
Обсуждения Академия. Подолжение истории